Джонатан Коу - Номер 11

• Название: Номер 11
• Автор: Джонатан Коу
• Жанр: Современная проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-86471-747-9

Это роман о сотнях крошечных связей, что пронизывают общество, соединяют миры отдельных людей и определяют всех нас. Это роман о вине и невинности и о том, что мы живем во времена, когда больше не осталось невинных. Это роман о последнем великом сражении между политикой и комедией, и нам лишь остается надеяться, что комедия победит. Это роман о том, как легко сделать из всех нас дураков. Это новый роман Джонатана Коу, который лучше всех умеет в истинном свете показать мир, в котором мы живем.

Однажды маленькая Рэйчел гостила у бабушки и увидела странную Птичью Женщину. А в свой следующий приезд нашла в лесу одну зловещую штуковину. А потом Рэйчел выросла и стала взрослой. И начала встречать куда более странных людей и натыкаться на куда более зловещие вещи. Обычная девушка оказалась в самом центре паутины. Но паутины чего? И чьей паутины?..

Притягательный, загадочный, умный, безжалостно насмешливый новый роман, вне всякого сомнения, одного из самых-самых современных писателей. «Номер 11» вырос из двух любимых многими романов Джонатана Коу – «Дома сна» и «Какое надувательство!».

---

1

От кого: Сьюзен Уэллс

Кому: Вэл Даблдэй

Тема: Re: Дилемма

14.09.2011 22:17

Дорогая Вэл,

Ты попросила совета. Боюсь, тебе не понравится то, что услышишь.

Для начала, сложности на твоей работе меня очень огорчили. Ты не удивишься, узнав, что здесь ситуация не лучше: библиотеки если не закрываются, то сокращают финансирование, и им предлагают убавить штат. Уверена, тебя не уволят, но я понимаю, как тяжело, когда денег каждую неделю становится все меньше. И такое происходит повсюду. Даже в нашей адвокатской фирме сокращают сотрудников. Мы в основном занимались юридической помощью, но сейчас мало кто к нам обращается – люди предпочитают сами представлять себя в суде. А в итоге плохо всем.

Настроение отвратительное. Кажется, что все катится к чертям, и нам еще четыре года терпеть этих людишек. Ты, похоже, оказалась в одной из самых опасных зон. Подумать только, наши дочери не вылезали из библиотек, и сколько полезного и замечательного они там почерпнули, но нашим внукам всего этого не достанется, по крайней мере, не в прежнем объеме. Впору завыть.

Но послушай, Вэл, какой бы отчаянной ситуация ни была… при чем тут Стив?! Ты хочешь к нему вернуться? Да, прямо ты об этом не говоришь, но если читать между строк, ты склоняешься именно к такому варианту, я правильно поняла?

Одинокой женщине средних лет иногда бывает очень паршиво. Это мы обе знаем. Но неужто ты забыла, как он с тобой обошелся?..

И спроси Элисон, что она об этом думает, если еще не спросила!

Люблю, обнимаю,

Сьюзен.

* * *

– Угадай, с кем я ехала в автобусе на прошлой неделе? – спросила Вэл.

– Что это? – порывшись в сумке с продуктами, Элисон выудила упаковку с морковью.

– Это морковь.

– Вижу. Но она не органическая.

– И что? – обиделась мать. – От этого она не перестала быть морковью. Я сидела рядом со Стивом, если тебе интересно.

Элисон нахмурилась. О Стиве она предпочла бы больше никогда не вспоминать.

– Мы же всегда покупали органическую? В этой полно пестицидов и химикалий, иначе она не была бы такой гладкой и одинаковой.

– Да, но эта вдвое дешевле, ее мы отныне и будем есть. Так что привыкай. – Вэл выхватила морковь из рук дочери, порвала ногтем упаковку и высыпала содержимое в холодильник. – Мы славно поболтали.

– Рада за вас.

– Дела у него не очень. В колледже его сначала сократили, а потом взяли фрилансером. И теперь платят за ту же работу вдвое меньше.

– Целых четыре? Я не ошиблась? – воскликнула Элисон, вынимая из сумки одну за другой бутылки пино гриджио.

– На них была скидка в пятьдесят пенсов, – сказала Вэл.

– Ну да, и купив четыре, ты сэкономила кучу денег.

– Ой, прекрати. Я вот что подумала: не пригласить ли его поужинать?

– Не глупо ли экономить на овощах, чтобы транжирить деньги на вино?

– Я не транжира. Ты ведь тоже его пьешь, разве нет?

– Иногда.

– Так что ты об этом думаешь?

– О чем?

– О том, чтобы поужинать со Стивом.

– Я тут ни при чем. – Не глядя на мать, Элисон вынимала продукты из сумки.

– Конечно, при чем! Он ведь был твоим отчимом какое-то время.

Элисон развернулась к ней:

– Никогда он не был моим отчимом. Никоим образом, ясно? Он был парнем, с которым ты… временно сожительствовала, ради которого переехала в другой город, а когда возникли трудности, он тебя бросил.

– До чего же ты несправедлива! – В голосе Вэл уже слышались слезы.

– Ты что, забыла, мам? Когда меня прооперировали, как он себя повел?

Вэл бросила на дочь гневный взгляд и всхлипнула:

– Значит, я больше не могу рассчитывать на твою поддержку, да? Пусть не всегда, но хотя бы изредка, и то на хрен не могу. – Схватив бутылку с кухонного стола и бокал с полки, она рванула в гостиную.

Элисон постояла неподвижно, удивляясь тому, как мало нужно, чтобы разгорелась ссора. Затем тряхнула головой и продолжила опустошать сумку. Она услышала, как в соседней комнате включили телевизор: региональные новости, телевикторина, комедийный сериал – мать переключала каналы. Она представила, как Вэл яростно откручивает пробку на бутылке, наполняет бокал на три четверти и пьет вино будто лимонад – иначе она теперь и не пила. Три-четыре больших глотка, один за другим, не отрывая губ от кромки бокала.

Поразмыслив недолго, Элисон решила, что мириться – как повелось, ее забота. Вэл научилась дуться без устали, а Элисон не хотелось провести вечер в молчании. Она встала в дверях гостиной:

– Мам, прости.

– Все нормально. – Вэл не обернулась и не убавила звук.

– Ты меня слышала? Я сказала «прости».

Вэл дернула головой в ее сторону:

– Да. Слышала. Хорошо. Извинения приняты. Но было бы еще лучше, если бы ты, прежде чем обижать меня, трижды подумала, стоит ли это делать.

Это было чудовищно несправедливо, но Элисон смолчала: длить перепалку не имело ни малейшего смысла.

– Я послушала твою песню, – сменила она тему.

Фраза произвела мгновенный эффект. Вэл приглушила телевизор и повернулась к дочери с заискивающей улыбкой:

– Да? И как тебе?

Ответ дался Элисон легко. Как бы ни бесило ее поведение матери, музыку, что та сочиняла, Элисон любила всегда и слушала постоянно, ни разу не усомнившись в том, что придет день – и везение пополам с настойчивостью вернут Вэл в поле зрения публики и ее песня снова станет хитом. А новая песня, которую Элисон включала на протяжении дня, была определенно одной из лучших.

– Очень хорошо, – сказала она. – Прекрасно на самом деле.

– Правда? Ты ведь не просто так говоришь? Не для того, чтобы отвязаться?

– Нет, мама, не просто так. Песня – супер. Ты и сама знаешь.

– Присядь. – Вэл похлопала ладонью по дивану и, когда Элисон уселась рядом с ней, порывисто обняла дочь: – А что ты думаешь об аранжировке?

– Вполне приличная. То есть… э-э… почти в норме.

– Ну, это максимум, что я могу сделать в домашних условиях. Значит, по-твоему, эту песню можно давать слушать?

– Не знаю, мам. Я же не в музыкальном бизнесе.

– Арендовать бы студию… Часа на три или на четыре, когда у них простои, я бы тогда смогла записать вокал как надо.

– Еще бы. Отличная идея… если ты можешь себе это позволить.

– И отправила бы запись Черил.

Элисон кивнула. Она никогда не знала, как реагировать, когда мать упоминала своего так называемого агента, что уже лет десять не перезванивала Вэл и не отвечала на сообщения.

– А название тебе понравилось? – спросила Вэл. – «Ко дну и вплавь». Цепляет или не очень?

– Мне в этой песне все нравится.

Вэл опять заключила дочь в пылкие объятия, и, опасаясь, что излияния затянутся, Элисон мягко высвободилась и встала:

– Ладно, я пойду наверх. Надо закончить письмо к Рэйчел.

– Забавно, – сказала Вэл. – Я только что получила весточку от ее матери по электронке.

– Да? И как она поживает?

– Нормально. Расстраивается из-за работы, как и все вокруг.

– Вот с кем тебе надо посоветоваться насчет Стива.

– Ай, мы со Сьюзен давным-давно не говорим на такие темы. – Вэл уже смотрела на экран, врубая звук.

Разговор, судя по всему, был окончен. Оставив мать смотреть рекламу финансовых услуг (при том, что она никогда ими не воспользуется) и летнего жилья (при том, что отпуск ей давно не по карману), Элисон поднялась в свою комнату, где вытащила из ящика стола, набитого всякой всячиной, недописанное письмо и перечитала его.

В последние годы они с Рэйчел баловались самыми разными способами связи, благо выбор был велик: обменивались электронными письмами и сообщениями, переговаривались в Фейсбуке и в WhatsApp, а недавно даже опробовали новехонькое приложение Snapchat, пересылая друг другу фотографии и короткие сообщения, что оставались на экране всего несколько секунд, а затем исчезали навеки. Но нередко случалось, что кому-то из них нужно было поделиться с подругой чем-то особенно личным, и тогда в ход шло только письмо, настоящее, старомодное, на бумаге. И то, что сейчас Элисон хотела поведать Рэйчел, было на сто процентов особенным и личным.

Пока, впрочем, исписав две страницы, она даже на полшага не приблизилась к главной теме. Последний абзац выглядел так:

Вторую неделю хожу в колледж (да, киса, это тебе не Оксфорд с Кембриджем, у нас учеба начинается в сентябре), и пока все очень даже круто. Не уверена, что программа полностью меня устраивает, но какое счастье обретаться среди студентов и преподавателей, которые хотят от тебя лишь одного: чтобы ты занималась искусством! С тупой зубрежкой наконец покончено!