Андрей Судоплатов - Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 1

• Название: Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 1
• Автор: Андрей Судоплатов
• Издательство: Современник: Олма-Пресс
• Жанр: Военное
• Год: 1998
• ISBN: 5-270-01281-2 (Кн. 1)

Павла Анатольевича Судоплатова уже при жизни считали асом шпионажа, а вернее сказать, гроссмейстером сталинской политической разведки. Личность эта — воистину легендарная, на счету у которой немало громких дел: спецоперации, организация боевой работы в тылу врага, обеспечение ценнейшей информацией наших ученых-атомщиков. Но судьба распорядилась таким образом, что имя Судоплатова, одного из талантливейших разведчиков-нелегалов, ставшего впоследствии генерал-лейтенантом, руководителем разведывательно-диверсионных и террористических спецслужб, на долгие годы было вычеркнуто из истории органов государственной безопасности нашего отечества. В 1953 году он был несправедливо арестован как «ближайший пособник Берия» и пятнадцать лет нес свой тяжкий крест в камере знаменитой Владимирки. Автор этой книги Андрей Судоплатов (Каганов), старший сын Павла Анатольевича, значительно расширил рамки того, что стало уже известно о судьбе и карьере выдающегося разведчика. Читателю доведется познакомиться с рядом новых документов и свидетельств людей, близко знавших П. А. Судоплатова, а также с личными впечатлениями автора, которые он сохранил в памяти, беседуя с отцом в разные годы на различные темы.

Настоящее издание состоит из двух книг, снабжено широким приложением и справочным аппаратом, богато иллюстрировано.

---

Пронырливый и хитроумный характер «святого шпиона», его вышколенные с детства светские манеры помогали ему находить доверенных лиц среди русской аристократии. К примеру, немало интересной информации для Ватикана и немецкого генштаба он извлек из частых бесед с князьями Оболенскими. Ну а княгиня Наталья Ушакова являлась его тайным агентом. Об этом свидетельствует письмо-инструкция митрополита Андрея княгине Наталье, в котором за духовными наставлениями нетрудно уловить указания шпионского характера. «Это мое письмо до Вас прошу держать в полной тайне, взяв во внимание то, что моя юрисдикция является секретной… — предупреждал Шептицкий Ушакову в ответ на ее вопрос о полномочиях митрополита, поручившего ей вербовку сочувствующих Униатской церкви. — Она определена наисвятейшим отцом устно и неофициально… Наталия Сергеевна! Речь идет об очень важном. Если Россия сохранит свой яркий обряд и постепенно станет поворачиваться к единству… Россия будет влиять через Рим на весь мир и обновит весь Восток, поскольку от России зависит все на Востоке. Итак, действуйте энергично, осторожно, но про письмо мое не вспоминайте».

Еще более убедительно раскрывает нечистоплотную миссию «Андрея Новозванного» в России агентурное донесение униатского резидента в Петербурге Леонида Федорова митрополиту Шептицкому. Вот выдержка из этого письма:

«…дело строительства дредноутов и вообще усиление флота продвигается с черепашьей скоростью; в Военном министерстве работа идет оживленнее: создаются новые корпуса, расширяется авиационное дело, но основательных реформ нет и там. В Генеральном штабе ведется борьба между старыми заплесневелыми тактиками и молодыми талантливыми офицерами, причем победа склоняется в сторону первых. Во главе Военного министерства стоит абсолютный ноль — генерал Сухомлинов, во главе Академии Генерального штаба — полное ничтожество, способное только для гульбы и танцев, генерал Енгаличев. В интендантстве продолжается система воровства и взяточничества. В Министерстве иностранных дел, как говорится, и конь не валялся. Сам Маклаков — ограниченный бюрократ и тупой черносотенец. В Министерстве финансов лучше: Коковцев оставил после себя хорошее наследство и денег на черный день хватит. Но бедолага не угодил черносотенцам и Гришке, и его попросили в отставку…»

Русская контрразведка, взявшая на заметку униата-шпиона, сумела все же арестовать Шептицкого. Это случилось в начале сентября 1914 года, когда русские войска очистили от немцев Галичину. 19 сентября того же года его вывезли из Львова в Россию. Содержание под стражей было, правда, довольно условным. Ехал митрополит в салон-вагоне в сопровождении личного духовника Боцяна (ректор униатской семинарии), личного секретаря монаха Гродского, личного слуги. Почетный арест и особое содержание столь опасного для России человека объяснялись не только его высоким положением, но и той благосклонностью, которой он пользовался у многих приближенных к царю аристократов. Коварный и двуличный Шептицкий поспешил утвердить эту благосклонность даже в царском мнении. Он направил Николаю II приветственное письмо, в котором выражал радость по поводу «победы русской армии и воссоединения Червонной Руси с Россией», а также в связи с тем, что «трехмиллионное русское население Галичины радостно приветствует русских воинов как своих братьев». И это месяц спустя после того, как, возмущенный именно радостной встречей русской армии населением Галичины, он обратился к своей «предательской пастве» с угрожающим посланием, в котором призывал верующих строго исполнять свои обязательства «перед Богом и кесарем», обещал страшную кару всем, кто будет приветствовать русскую армию и тем более способствовать ей.

Впоследствии лицемерие станет не только чертой характера бывшего улана-монаха, но и его «последовательной политической манерой». Так, он будет личными письмами приветствовать Гитлера после вступления фашистских войск во Львов, в Киев, в день рождения фюрера. Ну а в 1944 году, когда оккупанты побегут на запад с советской земли, он пошлет поздравительное «откровенное» послание Сталину. Более того, отрядит специальную делегацию в Москву, в составе которой будет находиться его второй родной брат — настоятель мужского униатского монастыря Климент Шептицкий. Делегация засвидетельствует свое «высокое богоугодное» присутствие не только в патриаршестве, но и в Верховном Совете, в НКВД, где по поручению руководства их принимал мой отец.

Красноречие у святых отцов, толковавших о любви к родине, народу, о дружбе и мире, о великом подвиге советских и особенно русских людей, пропало, когда речь зашла о прошлых славословиях их верховного пастыря в честь Гитлера, об активности униатских священников при сборе среди населения оккупированных областей продовольствия для нужд немецкой армии, о провозглашаемых в униатских церквах здравиц в честь фашистского оружия, о развешиваемых в этих церквах фашистских флагах.

Но возвратимся в более раннее время, в 1914 год. Так вот, хотя Николай II и уловил расчетливость митро-полита-шпиона, хотя и сделал на письме Шептицкого красноречивую пометку: «Аспид», — это нисколько не повлияло на «арестантский режим» отца Андрея. В Киеве его содержали в наишикарнейшей городской гостинице «Континенталь», в Нижнем Новгороде — на частной квартире с полным комфортом. Не лишен он был особых привилегий и в Курске, где роскошествовал в выделенном для него особняке. И это несмотря на то, что «заключенный» вел активную работу «верховного униатского резидента», склонял к антиправославной и шпионской работе новых агентов. У него была налажена постоянная связь со своей святоюрской резидентурой во Львове. Шептицкий чувствовал себя вольготно даже тогда, когда русская контрразведка отыскала изобличающий его архив, о котором уже шла речь.

Правда, летом 1915 года арестантский режим для митрополита был несколько ужесточен. К тому времени военная ситуация для России значительно осложнилась. Русские войска вынуждены были оставить почти всю Галичину, Польшу, Прибалтику. Шептицкий потерял чувство меры и открыто благословил австрийскую армию на кровавый террор над галичанами, приветствовавшими «москалей» и тем самым «предавшими святое дело». Украинским же националистам и «вождям»-униатам отдал приказ выявить всех, кто оказывал содействие русским войскам и властям. После этого Шептицкого отправили в Суздальский монастырь, а оттуда — в Ярославль, прервав его активную резидентскую работу. Но это было чисто внешнее ужесточение режима по отношению к нему.

О том можно судить по такому факту. Ежегодно на содержание «святого» австрийского и немецкого шпиона царская казна выделяла столько же денег, сколько и на епископа Православной Церкви, то есть 4000 рублей. В то же время солдат царской армии, который в это время проливал кровь на фронтах мировой войны и которого Шептицкий, обращаясь к своей «пастве», призывал уничтожать везде и всюду, получал в год всего 18 рублей.

Еще более благосклонно отнеслось к униатскому пастырю Временное правительство. Так, тогдашний министр юстиции Керенский в марте 1917 года сообщил Шептицкому, что тот может сам выбрать место своего пребывания в России. Митрополит решил ехать в Петроград, где имел сильную, влиятельную агентуру. Там с помощью этой агентуры, а также знакомых из числа столичной аристократии ему удалось добиться возврата своего личного архива, в том числе и такого важного, изобличительного документа, как секретный акт, уполномочивающий Шептицкого проводить деятельность в интересах Ватикана в границах всей России. Получив оригиналы (заверенные копии остались в архивных делах русской контрразведки) почти всех материалов из своего Львовского тайника, Шептицкий развернул во всю мощь своей авантюрной деятельной натуры выполнение указаний духовного и разведывательного начальства. Сохранилась любопытная запись одной из многочисленных бесед Шептицкого с министрами Временного правительства. Основную причину всех бед бывшей Российской империи он видел в том, что, по его мнению, грубая, невежественная и слабая Православная Церковь подрывала у народа авторитет властей. Извечный враг России вдруг стал представляться ее неистовым радетелем.

«В первые же дни революции, — склонял он на свою сторону министров-временщиков, — я собственными глазами видел случаи, которые свидетельствовали, что в России нет более ненавистных представителей прошлого режима, как поп и полицай. Скажу вам больше, мой наблюдатель, полицейский пристав в Ярославле, сидит уже в тюрьме, а некоторые из православных священников побаиваются того, что разозленные толпы учинят над ними какое-то насилие. Порядок и послушание вы обновите лишь тогда, когда в этом вам будет оказывать помощь обновленная Церковь. А обновить себя пра-вославье сможет только тогда, когда соединится с Западной церковью. Только учение нашей Церкви с ее многовековым опытом будет способствовать порядку и покою в вашем государстве. Дайте возможность свободно жить и действовать в России нашей Греко-Католической церкви, и она быстро поможет русскому православию обновиться. Тогда вы увидите всю благотворность воздействия нашей Церкви на разозленные в условиях революции души людей…»