Мария Корелли - Вендетта, или История одного отверженного

• Название: Вендетта, или История одного отверженного
• Автор: Мария Корелли
• Жанр: Проза
• ISBN: 9785447445010

Нина быстро приходит в себя после смерти своего мужа, графа Фабио Романи, и падает в объятия его лучшего друга Гуидо Феррари. Парочка не может поверить своему счастью, однако внезапное появление старого друга семьи, подозрительно похожего на недавно похороненного Фабио, нарушает их безмятежную радость.

---

«И все же многие принимают эти трудности с радостью!» – прервал меня Феррари с улыбкой. Я колко взглянул на него.

«Мужчины редко владеют искусством управления собственными страстями, – ответил я. – Они слишком спешат заполучить любое представившееся удовольствие. Ведомые животным инстинктом, который они называют любовью, они набрасываются на женскую красоту, как школьник – на спелые фрукты, а когда ее получают, то чего она стоит? И вот наглядный пример, – и я взял в руки косточку от персика, который только что съел, – фрукт уже съеден, а что осталось? Одна кость с горьким ядром внутри».

Феррари пожал плечами.

«Я не могу с вами согласиться, граф, – сказал он, – но и не стану спорить. С вашей позиции, вы возможно и правы, но когда вы молоды, а жизнь простирается перед вашим взором, как ярмарочная площадь, то любовь и улыбка женщины – как солнечные лучи для цветов! И вы тоже могли бы ощутить их тепло, несмотря на ваши слова о том, что время, когда вы любили, давно ушло!»

«О, конечно, у меня тоже были подобные мечты! – ответил я с равнодушным смешком. – Была женщина, которая, как я воображал, была святой, а сам я был недостоин ее, во всяком случае, так мне сказали. Так или иначе, я был столь убежден в ее благородстве и в собственной низости, что расстался с ней».

Он выглядел удивленным. «Определенно странная причина для разрыва отношений, не так ли?»

«Очень странная и очень необычная, но для меня вполне достаточная. Пожалуйста, давайте поговорим о чем-нибудь более интересном – о ваших картинах, например. Когда я смогу их увидеть?»

«Когда вам будет угодно, – ответил он с готовностью. – Хотя боюсь, что они вряд ли стоят вашего визита. В последнее время я мало работал. Я даже боюсь, что едва ли найдется хоть одна, заслуживающая вашего внимания».

«Вы себя недооцениваете, синьор, – сказал я с учтивой вежливостью. – Позвольте мне зайти в вашу мастерскую сегодня днем. У меня будет несколько свободных минут между тремя и четырьмя часами, если это время для вас удобно».

«Это мне прекрасно подходит, – ответил он с довольным видом, – но боюсь, вы будете разочарованы. Уверяю вас, я плохой художник».

Я улыбнулся, поскольку отлично это знал, но ничего не ответил на это замечание. Я сказал: «Касательно вопроса о драгоценных камнях для графини Романи, вы хотели бы на них взглянуть?»

«Конечно, с удовольствием, – ответил он. – Это ведь редкие экземпляры, полагаю?»

«Думаю, да, – ответил я и, подойдя к секретеру в углу комнаты, я отпер замок и достал массивную резную дубовую шкатулку квадратной формы для хранения драгоценных камней, которую заказал в Палермо. Внутри лежало колье с большими рубинами и бриллиантами, а также браслеты и заколки для волос, сапфировое кольцо, крест с розовыми бриллиантами и жемчужная подвеска, та самая, которую я в первую очередь нашел в склепе. Все украшения, за исключением этой подвески, были вставлены в оправы умелым ювелиром из Палермо, который работал под моим руководством. И Феррари не смог сдержать вскрика удивления и восхищения, когда вынимал сверкающие украшения одно за другим, отмечая размер и блеск бесценных камней.

«Это все пустяки, – сказал я равнодушно. – Но могут прийтись по вкусу женщине, и вместе они имеют немалую стоимость. Вы окажете мне неоценимую услугу, если согласитесь отнести их графине Романи ради меня и попросите ее принять их, как вестников моего предстоящего визита. Уверен, что вы найдете способ убедить ее взять то, что несомненно принадлежало бы ей, если бы ее муж был жив. Они – действительно ее собственность, и ей не нужно отказываться принять их».

Феррари смутился и настойчиво на меня посмотрел.

«Вы навестите ее, она может полагаться наверняка на ваш приезд, я надеюсь?»

Я улыбнулся: «Вы, кажется, очень этим обеспокоены. Могу я узнать причину?»

«Я думаю, – ответил он быстро, – что вы поставите графиню в неловкое положение, если не предоставите ей возможности отблагодарить вас за столь щедрый и великолепный подарок. И пока она не будет уверена в этой возможности, она не сможет принять презента».

«Не волнуйтесь, – ответил я, – у нее будет возможность сердечно поблагодарить меня. Даю вам слово, что в ближайшие дни я дам знать леди о своем приезде, фактически вы сами сказали, что сможете представить меня, и я принимаю ваше предложение!»

Он выглядел удовлетворенным и, взяв мою руку, сердечно пожал ее.

«В таком случае я с удовольствием отнесу ей камни, – воскликнул он. – И точно вам говорю, граф, что обыщите вы хоть весь белый свет, а не найдете второй такой красавицы, на которой они засияли бы еще ярче. Уверяю вас, что ее красота самого изысканного сорта!»

«Не сомневаюсь! – сказал я сухо. – Верю вашему слову. Не мне судить о красоте женщины. А сейчас, мой дорогой друг, не почтите за грубость, если я попрошу вас оставить меня пока одного. С трех до четырех я зайду в вашу мастерскую».

Он сразу же поднялся, чтобы уйти. Я положил шкатулку с драгоценностями в кожаный кейс, который был изготовлен специально для этого, закрыл и запер его, а затем вручил ему вместе с ключом. Он рассыпался в комплиментах и благодарностях, почти в подобострастии, и тут я открыл новый недостаток в его характере, о котором в дни нашей дружбы не догадывался. Я заметил, что ему достаточно небольшого повода, чтобы тут же превратиться в подхалима, пресмыкающегося перед богатством, а в старое время нашей дружбы я полагал, что он был очень далек от подобной подлости, а скорее наоборот, воплощал собой мужественность и природную независимость, презиравшую лицемерие. Таким образом, мы заблуждаемся даже насчет самых близких и дорогих людей, и я задумался о том, хорошо или плохо для нас, когда наконец наступает прозрение? Разрушение иллюзии не представляется ли ужаснее, чем сама иллюзия? Об этом я думал, когда мой бывший друг пожимал мне руку на прощание этим утром. Чего бы только я не отдал за то, чтобы поверить в него, как я верил когда-то! Я держал дверь, когда он выходил, унося с собой кейс с драгоценностями для моей жены. И когда я бросил краткое прощание, то старая история о Тристане и Изольде всплыла в моей памяти. Он, Гуидо, как и Тристан, в скором времени повесит ожерелье на шею женщины, столь же лживой, как и сказочная Изольда, а я – должен ли я поступить, как обманутый король? Каким образом английский писатель поместил бы это в свою идиллию?

«Это средство Марка», – сказал Король Марк и расколол его череп до самого мозга.

Слишком быстрая и сладкая смерть для такого предателя! Корнуоллский король должен был бы придумать для изменника пытку получше. А вот я уже изобрел ее и теперь глубоко обдумывал каждую составляющую деталь, когда сидел в одиночестве после ухода Феррари. Мне еще многое нужно было сделать: я решил превратиться в важного человека в Неаполе, так что написал несколько писем и разослал свои визитные карточки по адресам избранных известных семей, в качестве предварительных мер для достижения моей цели. В тот же день я также нанял камердинера – молчаливого и скрытного тосканца по имени Винченцо Фламма. Он был превосходно обученным слугой: никогда не задавал вопросов, не опускался до сплетен и оказывал мне мгновенное и слепое повиновение; на самом деле, он был настоящим джентльменом в своем роде и обладал гораздо лучшими манерами, чем большинство претендующих на этот титул. Он приступил к своим обязанностям сразу же и никогда не пренебрегал даже малейшими пустяками, стараясь обеспечить мне комфорт и полное удовлетворение. За различными приготовлениями и мелкими деловыми вопросами часы быстро бежали вперед, и после полудня в условленное время я направился к мастерской Феррари. Я помнил ее с прежних времен, и мне не нужно было заглядывать в карточку с адресом, которую он мне оставил. Он жил в старом, чудно построенном маленьком доме, расположенном на верхней точке подъема дороги, из его окон открывался обширный вид на залив и окружающий пейзаж. Многие-многие счастливые часы провел я здесь до своей женитьбы, читая некоторые свои любимые книги или наблюдая за Феррари, когда он писал свои грубые ландшафты и фигуры, большинство из которых я благородно приобрел, как только они были закончены. Небольшой подъезд, поросший жасмином, казался странно и печально знакомым моим глазам, и мое сердце испытывало отвратительные муки сожаления о прошлом, когда я потянул звонок и услышал легкий звякающий звук, который отлично помнил. Феррари сам открыл мне дверь с нетерпеливой поспешностью, он выглядел взволнованным и сияющим.

«Входите, входите! – говорил он с выраженным добродушием. – Вы найдете здесь все в беспорядке, но прошу простить меня за это. Только недавно у меня были другие посетители. Смотрите под ноги, граф, здесь темновато и все спотыкаются в этом самом углу».