Джон Френч - Чемпионы Темных Богов

• Название: Чемпионы Темных Богов
• Автор: Джон Френч
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2015

Среди бесчисленных масс последователей Богов Хаоса большая часть жаждет лишь шанса на обретение могущества и богатства во вселенной, где подобное тяжело получить, но есть среди них немногие, кто тратит свои жизни на битву во славу Богов Хаоса. Для этих служителей зов Хаоса еще сильнее. Чемпионы Хаоса обладают глубокой, истовой верой в Богов Хаоса, их поклонение абсолютно: они отдали свою жизнь и смерть Хаосу.

Тот, кто так посвятил себя Хаосу, обречен судьбе Чемпиона на службе той или иной Темной Силе, исход которой — все или ничего. Награда добившимся благосклонности Бога — невероятное могущество, наказание — полное забвение и вечное проклятие. Чтобы обрести значимость для своего Бога. Чемпионы Хаоса не остановятся перед совершением самого ужасного преступления…

Книга производства Кузницы книг InterWorld'а.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

И так жаден был Люций до личной славы, что вся его жизнь словно расплавленный металл стекала в форму поиска превосходства. К поре зрелости юноша уже превзошёл классические стили, которым его учили мастера-оружейники Кемоса. Во время обучения Люций оставил другим ученикам сотни шрамов, то и дело «случайно» лишая их глаза или пальца, а его рапира забрала жизни десятков грабителей и якобы напавших на него нищих. Его характер вновь и вновь вызывал вопросы, но мастерство было неоспоримо. Взрослеющий Люций придал понятию одарённости новый смысл. Против сверстников он бился с равнодушным презрением, играя как кошка с раненой мышью, а затем оставлял шрам, знаменующий поражение, но против учителей бился как одержимый, устремляя к победе всё мастерство до последней капли.

И вот во время проводимого старейшинами Кемоса ежегодного состязания его виртуозное владение мечом привлекло внимание громадного незнакомца, который наблюдал из теней. Во время последнего раунда Золотого Меча кто-то изменил турнирные списки, и молодой фехтовальщик встретился со знаменитым чемпионом, который был в два раза старше его. В первые минуты Люций показал себя лучшим воином, но затем был отброшен ударом колена в живот. Задыхающийся юнец пятился и петлял, пытаясь прийти в себя. А затем он нахмурился и набросился на врага, режа вены, рассекая руки, убивая… Разъярённые безжалостным расчленением своего кумира фанаты бросились на арену. Началась беспорядочная свалка.

Тут бы Люция и ждал кровавый конец, если бы не вмешательство огромного чужака. Когда всё успокоилось, они оба исчезли, и люди Кемоса никогда больше не видели Люция. Незнакомец, старший сержант III Легиона, был так впечатлён талантом и решимостью Люция, что предложил вступить в ряды Легионес Астартес, на что тот с радостью согласился. Так началась служба юного воина, который однажды станет образцом безумия и зла, поразившего Детей Императора.

Крестовый поход одиночки

Наделённый невообразимой смертным силой после благословенного принятия в ряды Астартес Люций стал ещё искусней во владении клинком и оставлял своих братьев далеко позади в каждом из устраиваемых сержантами ежедневных занятий. Так, однажды вечером перед Пиром Благословения Императора, Люций провёл полную последовательность безупречных побед над каждой из клинковых машин в тренировочных клетках — достижение, которого никто не добился раньше, и никто не повторил позже.

Уверенность и превосходные навыки Люция вызвали бы враждебность у обычных людей, но братья искренне его восхваляли, ведь превыше всего их легион ценил именно совершенство. Вскоре Люций привлёк внимание лорда-командора Эйдолона. За годы Великого крестового похода мастерство мечника помогло привести к покорности десятки миров, за что он был награждён руководством 13-й ротой. Сначала Эйдолону казалось, что он доверился Люцию не зря, пусть юный мечник и был самодоволен и эгоистичен, но военное мастерство его всегда было безупречным. Однако этого нельзя было сказать о душе Люция.

И после принятия в верхние эшелоны мечник славился надменностью. Он без раздумий бросался в любой бой и неизменно выходил победителем. На Алилуйе Прайм Люций разбил головы охранявших еретика Малахойра шестируких мечников-големов рукоятью после того, как лезвие клинка отскочило от их шкуры. В битвах в кромешной тьме под горой Олхит на спор с лордами-командорами выследил и истребил за один день голодных ксенотварей, известных как оборванные дьяволы. Его меч стал опорой подавления фаушской революции и им же при великом Прорыве он отсёк голову Ложному Дорну. Многие месяцы проходили прежде, чем Люций совершал хотя бы одну ошибку.

Эти частые демонстрации воинского превосходства лишь раздували и без того огромное самодовольство воина. Да, он спас жизни бесчисленным братьям, но никогда не упускал шанса похвастаться своим благородством. Становилось всё более ясно, что Люций сражался, чтобы доказать галактике своё превосходство, а не потому, что верил в объединение человечества Императором.

В те годы братья посмеивались над Люцием, говоря, что он слишком «милый». Да, непревзойдённый дуэлянт оставил другим тысячи шрамов, но сам он ни разу не ощутил укуса меча. Что и заставило Люция покрыть ритуальными шрамами грудь и лицо после того, как ему сломал нос другой капитан, Гарвель Локен. Мечник решил, что раз ни один воин недостаточно хорош, чтобы оставить ему славный шрам, то он должен нанести их себе сам. И он резал, иногда погружая острие меча по палец, а иногда высекая полоску в черепе под бритой головой. Другим братьям это самобичевание казалось странным, но достойным и благочестивым. Правда же была гораздо мрачнее.

В ходе войн легиона Люций начал приравнивать боль к успеху. Сеть покрывающих плоть шрамов становилась всё заметнее и глубже, отражая укоренившийся в душе опасный мазохизм. Если же Люцию не удавалась продемонстрировать своё выдающееся мастерство, то его злоба и раздражительность часто вырывались на поверхность. Слова его брата-капитана, спокойного Саула Тарвица, помогали Люцию видеть свои изъяны, и он, следует отдать должное, искренне пытался с ними бороться ради дружбы, но этого было мало.

Ересь раскрыта

Истинное падение Детей Императора началось с раскрытием замыслов Гора. Первым среди них был примарх Фулгрим, Фениксиец, пытавшийся спасти брата от него самого, но безнадёжно оплетённый словами и орудиями магистра войны. Следующими поддались духовные и воинские предводители легиона, совращённые обещаниями совершенства и пойманные на крючок излишеств.

Постепенно порча распространилась и среди обычных воинов, ведь Дети Императора во всём почитали своего примарха и его лордов-командоров, подчиняясь их воле. Коварный план Гора начал приносить плоды, а распутство с необыкновенной быстротой охватывало III Легион. Когда магистр войны приказал предавшим легионам обрушиться на верных братьев, бесчисленные Дети Императора уже покорились Тёмному Князю.

Когда началась Ересь, тьма в душе Люция расцвела и поглотила его целиком. Он выбрал свой путь — сражаться за Фулгрима и Слаанеша, повергая одного за другим защитников Империума. Люций сделает всё ради излишеств и совершенства. Он станет лучшим любой ценой.

Кровавое преображение

Люций продолжал совершенствоваться в искусстве войны, пока Дети Императора погружались в бездну поклонения Хаоса. Кричаще украшенные корабли предавшего легиона Фулгрима плыли от мира к миру, неся несчастным людям ужасающую смерть. В печальные дни между вторжениями Дети Императора устраивали между собой жестокие гладиаторские схватки, ведь только мастерский показ кровопролития мог надолго унять их скуку.

И Люций побеждал всякий раз, когда сражался в этих состязаниях. Стремление стать идеальным мечником давало ему навыки и скорость, с которой не могли тягаться даже другие космодесантники. Даруя другим и обретая жаркий поцелуй страдания Люций чувствовал такое наслаждение, что оно эхом отдавалось в материальном мире и варпе. Шли даже слухи, что мечник не раз возвращался с того света, ведь его мания была сильнее смерти. Слава Люция росла. Скоро уже не только Дети Императора упивались его оргиями кровопролития, но и наложницы Слаанеша обнимали отражение мечника в Эмпиреях.

После каждой схватки Люций купался в обожании предавших легионеров, раскланиваясь и срывая аплодисменты клинком. И вот однажды его рисовка побудила к действию сереброгривого лорда-командора Кирия.

Когда настал последний раунд состязания, известного как Алый Клинок, сам Кирий выступил на арену против Люция. Лорд-командор намеревался указать надменному чемпиону его место и заодно укрепить собственное положение избранного сына Фулгрима. Облачённый в причудливые, украшенные бесстыдными пейзажами доспехи и вооружённый трёхметровым силовым копьём Кирий был воистину грозным соперником.

Лорд-командор был так же быстр, как и его соперник. Люций изо всех сил старался приблизиться, уворачиваясь и плавно перекатываясь. Непрерывный лязг и звон ударов разносились по арене. Клинок Люция был остёр, но не мог пробить украшенных доспехов Кирия, а сам мечник был одет лишь в тунику с закатанным рукавами. От удачного удара ногой Люций отлетел, кашляя кровью. Укол силовым копьём оторвал палец с его правой руки. А через миг от удара древком перед глазами Люция заплясали звёзды.

Но с каждой раной Люций лишь хихикал от удовольствия. Оскалившийся Кирий колол и бил, пока его противник хохотал, шатался и петлял по обагрённым пескам, словно безумная марионетка. Наконец, мечник извернулся в воздухе и обрушил обезглавливающий удар прямо в горло Кирия. В миг удара раздался внезапный треск разряда, и клинок сломался пополам.