Сергей Голицын - Повести

• Название: Повести
• Автор: Сергей Голицын
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1989
• ISBN: 5-08-000613-7

В книгу вошли три приключенческие повести: «Сорок изыскателей», «За березовыми книгами» и «Тайна старого Радуля». Все повести объединены едиными героями, которые ведут поиск. О том, где они путешествуют и что ищут, вы узнаете, прочитав эту книгу.

---

Пыльные, закоптелые, самозабвенно веселые синие поджигатели работали без устали. Из куч земли они вытаскивали отдельные ветви и целые деревца, волокли к кострам. Как муравьи мертвого жука, целая ватага их облепила упавшую сухую ветлу. Игорь и Миша туристскими топориками принялись неистово рубить цеплявшиеся за землю сучья.

— Раз, два — взяли! Еще — взяли! — громко пела стоявшая в стороне Галя-начальница, остальные подхватывали песню, орали хриплыми, удалыми голосами.

Потащили, потащили к самому жаркому пеклу… Пламя взвилось куда выше, чем на прощальных пионерских кострах, сухие обгорелые листья черными ласточками полетели к небу…

Подошел Георгий Николаевич, следом за ним Илья Михайлович. Двумя руками старик держался за низ своей рубахи и нес в подоле целый ворох очищенных от ботвы и свежевымытых оранжевых молоденьких морковок.

— От колхоза трудовому люду за усердную работу! — неестественно громко гаркнул старик и вывалил всю морковь на землю. — Никакой шкоды нет, как посадили с весны рядками, так и растет, — сказал он улыбаясь. И улыбка его была самая широкая и благодушная, как у древнего русского богатыря Ильи Муромца в мирные дни застольных пиров светлого князя Владимира Красное Солнышко.

В азарте ребята не замечали его богатырской улыбки. Георгий Николаевич поймал Мишу за рукав и показал ему колхозные дары. Мальчик увидел, но не закричал, а подбежал к Гале-начальнице, также поймал ее за рукав и показал на кучу.

Галя погладила свои и без того гладкие светлые волосы, подошла к моркови, деловито осмотрела ее, потом повернула голову к Георгию Николаевичу и строго спросила:

— Откуда это?

Он поспешил рассеять ее подозрения, кивнул на Илью Михайловича и объяснил, за что подарок.

Галя-начальница поняла, выпрямилась и скомандовала:

— Объявляется перерыв!

Убедившись, что ее услышали, она присела на корточки и начала делить подарок на тридцать кучек.

Ребята подбегали один за другим, ахали, но ни один из них не нагнулся, чтобы схватить даже самую тоненькую морковку. Они принялись рассказывать Георгию Николаевичу; рассказывая, так рьяно перебивали друг друга, что он не понимал ничего.

Галя-начальница поднялась. Поручив медсестре Алле раздачу разделенной моркови, она сказала:

— Замолчите, я сама все расскажу писателю.

Под дружный хруст моркови он узнал, как начался у ребят сегодняшний день.

В виде исключения штаб назначил подъем не в семь, а в восемь утра.

— Вследствие крайней напряженности предыдущего дня, — пояснила Галя-начальница.

Члены штаба отправились к колхозному бригадиру договариваться о работе, но его не застали — он уехал еще на рассвете на покос в какую-то «Агафьину луку».

— Это вверх по Клязьме, — пояснил Георгий Николаевич, — там русло реки огибает заливной луг.

Ребята помнили, что с утра ни в коем случае нельзя беспокоить писателя. Проходя мимо его забора, они издали увидели, что он сидел в своей будочке и сочинял новую книгу. Галя-начальница, понятно, забеспокоилась: чем же им заняться?

На заседании штаба было вынесено решение устроить санитарный день. Девочки стирают все свое, а также ковбойки и майки мальчиков; мальчики стирают свои трусы и носки, шаровары остаются грязными до самой до Москвы. Мише с Игорем штаб поручил обследовать дно реки против палаток.

— Как самым смелым пловцам, — не удержался Миша.

— Прошу не перебивать! — отрезала Галя-начальница и продолжала рассказывать.

Оба мальчика направились пешком через реку. Думали, что будет очень глубоко, а оказалось, посреди реки было по грудь и только у самого противоположного берега по шейку. Тогда штаб решил стирку отставить, а всем переправиться на ту сторону вброд и посмотреть, какие там цветы растут. Ведь Петру Владимировичу скоро придется нести новый букет. Игорь и Миша сказали, что на том берегу много комаров.

Решили переправляться в трусах или в купальниках, накрутив свои спортивные костюмы вокруг головы, а связанные кеды перекинув через шею. Переправлялись одной цепочкой, каждый крепко обнимал за плечи обоих своих соседей…

— Половецким способом. Это я предложил. Я вычитал в «Вокруг света», — не удержался Игорь. — Так переправлялись через реки древние половцы, когда нападали на Русь. Коней переправляли отдельно.

— Прошу не перебивать! — вторично отрезала Галя-начальница и продолжала рассказывать.

Они благополучно вышли на берег, поднялись и тут увидели, как она выразилась, «морковные плантации».

— В нашем пищевом рационе преобладают консервные продукты и ощущается острый недостаток витаминов, — рассказывала Галя…

Они постояли в раздумье возле грядок. Но ведь колхозную собственность расхищать нельзя никак; они самоотверженно отошли и направились в глубь поймы, не выдернув ни одной морковки. Да, да, честное пионерское — ни одной! Тут они услышали, как работает трактор, прошли немного и, увидели, что это не трактор, а бульдозер, который валит и расчищает кустарник. Было так интересно смотреть, как самую мировую кинокартину про войну или про разведчиков. Потом бульдозерист остановился на перекур, и ребята с ним познакомились. Он и посоветовал им жечь прошлогоднюю сухую расчистку. Они получили от него в подарок коробку спичек, а чтобы легче загорались костры, он отлил им полведра горючего.

Миша потянул Георгия Николаевича за брюки:

— Пойдемте, пойдемте смотреть! Там бульдозер атакует, как наши солдаты фашистов.

Отряд разделился. Одни ребята повели Георгия Николаевича на место сражения, другие остались жечь сушняк.

Удалец Алеша Попович своим бульдозером крушил направо и налево ольху, лозняк, дикую смородину, шиповник и всякие другие тесно переплетенные, колючие и неколючие и, в общем-то, малополезные кусты.

— Раз-раз! — огромный блестящий лемех бульдозера со скрежетом и треском шел вперед, подминал зеленые ветви, вспахивал тучную черную землю.

Алеша не видел, что у него творится по сторонам, не замечал зрителей, глядел только вперед. Вот он спешно переставил рычаги, бульдозер лязгнул, немного отступил и с удвоенной силой яростно бросился на заросли кустарника. Не только ребята, но и Георгий Николаевич закаменел, в восхищении глядя на поединок человека с природой.

— Он танкист. Он в танковых частях служил! — кричал Миша.

Нет, не современные танковые бои, когда огромные стальные махины со скрежетом и ревом давят и сокрушают все на своем пути, вспоминались сейчас Георгию Николаевичу.

«Есть упоение в бою», — прошептал он слова поэта.

Нет, не колхозный тракторист Алеша, а древний богатырь Алеша Попович или сказочный витязь — основатель Радуля с таким же самозабвенным упоением врезались в самую сечу битвы. А справа и слева от них русские воины разили мечами, кололи копьями, колошматили вражеские шлемы топорами, а то и просто дубинами. Не выдержав натиска, в смертельном ужасе бежали и падали враги…

Наконец Алеша Попович увидел Георгия Николаевича. Загорелый, улыбающийся, испачканный автолом, он остановил мотор, соскочил на землю, подошел. Воцарилась внезапная тишина, но пыл битвы еще кипел в озорных глазах радульского богатыря.

— Ну, каково ваше впечатление? — спросил он Георгия Николаевича.

— Здорово! — только и нашелся тот ответить.

Алеша закурил, угостил Илью Михайловича. Ребята обступили взрослых, ожидая, о чем они будут разговаривать. А взрослые молчали. После такого яростного побоища никто из них просто не находил слов.

— А ну, братва, дайте один экземпляр морковки! — вдруг брякнул Алеша.

Несколько рук с готовностью протянулось к нему. Хрустя морковкой, он повел с Георгием Николаевичем деловой разговор.

— Экономически очень правильно, что братва произведет сожигание кустарника, а то в колхозе систематическая нехватка рабсилы. Валы с прошедшего года числятся; теперь я получу возможность произвести их разглаживание бульдозером. И второй вопрос — как известно, зола является ценным дополнительным удобрением.

— Да, да, — поддакивал Илья Михайлович, хотя вряд ли что слышал.

Передохнувший Алеша вскочил в кабину и ринулся в новую битву. Ребята побежали «производить сожигание».

Переправившись вместе с Ильей Михайловичем обратно через Клязьму, Георгий Николаевич отправился в свою светелочку работать. Но сегодня опять у него не клеилось никак. То он сидел опустив руки и думал, то принимался писать, то крест-накрест все перечеркивал. Его все время тянуло взглянуть на часы.

Ровно в два ребята будут снова переправляться через Клязьму, и ему очень хотелось поглядеть на это наверняка занятное зрелище.

Без десяти два он вскочил, с досадой отбросил несколько перечеркнутых листов бумаги и через заднюю калитку собрался уходить.