Патрик О'Брайан - Помощник хирурга

• Название: Помощник хирурга
• Автор: Патрик О'Брайан
• Жанр: Исторические приключения

---

Таково было впечатление от первого проведённого в заточении утра, и поразмыслив, Стивен сказал, что их поместили в башню Курси, вероятно в ту часть, которая обращена к Рю-де-Нёф-Фиансе, подальше от главной башни.

— Главной башни какого замка, скажите пожалуйста? — спросил Ягелло.

— Ну конечно же Тампля, — ответил Стивен. — Того самого Тампля, в котором заточили короля, вместе с большей частью его семьи.

— Тампль, где убили Райта, — мрачным голосом добавил Джек.

Заскрежетали ключи и вошёл стражник. Джек одарил его хмурым взглядом, тот же осведомился, не желают ли господа позавтракать или отправить какое-нибудь послание. При обыске изъяли такие опасные вещи, как бритвы и приличную кучу денег Стивена. Пузырёк с ядом найден не был, что было вполне понятно, ведь обыскивали только одежду. Остальное забрали под опись, утверждая, что заключённые могут получить часть денег для покупки еды или обеспечения сносного комфорта. Спиртные напитки не разрешались, как и любые газеты, кроме Moniteur.Джентльмены могут позавтракать обычной тюремной едой, сказал стражник (весьма меланхоличный малый), или же могут послать за продуктами себе по вкусу. Если они выберут второй вариант, Руссо — похлопав себя по выступающему над ремнём пузу, — к их услугам за весьма скромное вознаграждение. Тюремщик был неспешным и грузным мужчиной, но до пенни знал размер изъятойя у них суммы. Дело светило приличными барышами, и его отношение было настолько обходительным, насколько он только мог. Кроме того, на его бесформенном и широком лице отсутствовала злоба, хотя страж явно пребывал не в лучшем расположении духа.

— Меня устроит обычный паёк, — сказал Ягелло, у которого не было ни гроша в кармане.

— Чепуха, — Стивен кивнул Руссо. — Конечно же, мы отправим за едой. Но сначала я бы попросил вас позвать хирурга, так как тот джентльмен нуждается в его внимании.

Руссо медленно повернул голову к Джеку, который и вправду выглядел ужасно бледным, и какое-то время его рассматривал.

— Но у нас нет хирурга, сэр, — наконец произнёс он. — Последний ушёл три недели назад. А ведь когда-то было целых семь человек, да ещё и аптекарь. Ох, как мне жаль.

— Тогда передайте наилучшие пожелания заместителю коменданта и скажите, что я буду рад пообщаться с ним когда ему будет удобно.

Удобно оказалось гораздо раньше, чем ожидал Стивен. Руссо вернулся через несколько минут и повёл заключённого под конвоем из пары солдат вниз по множеству пролётов и лестниц.

Тюремщик был по-прежнему мрачен, но повернув за один из многочисленных углов, остановился и, указывая на прорезанную в каменной толще дыру, сказал:

— Тут раньше лежали гробы, до того как мы их отправляли. Шагайте, сэр. Когда-то у нас и гробовщик свой был, работы ему хватало каждый божий день.

Обращение с ним заместителя коменданта оказалось сухим и формальным, но ничуть не грубым или деспотичным, и через какое-то время Стивен уловил в нем нечто почти примирительное, какое-то скрытое неудобство, которое он и ранее замечал у разных людей во Франции — это возможно не осознаваемое до конца чувство неуверенности или сомнений в том, на правой ли ты стороне. Чиновник выразил сожаление в связи с отсутствием хирурга и согласился, что оного можно пригласить со стороны.

— Хотя раз вы и сами медик, — сказал он, — я могу тут же отправить за лекарствами, если вы согласны лечить пациента.

Однако Стивен хотел совсем другого.

— Вы очень добры, сэр, — сказал Мэтьюрин, — но в текущей ситуации я бы не хотел принимать на себя ответственность. Капитан Обри очень влиятельный человек в своей стране, его отец член парламента, и мне бы крайне не хотелось нести ответственность за любое несчастье. Я думал, что можно позвать доктора Ларрея...

— Хирурга императора, сэр? — Комендант вскочил. — Вы это серьёзно?

— Мы учились вместе, сэр, и он недавно присутствовал на моем выступлении в Институте, когда мне выпала такая честь, — просто сказал Стивен и заметил, что удар попал в цель. — Но судя потому, что я прочёл в Moniteur, он пробудет до конца недели в Меце. Возможно, найдётся какой-нибудь местный доктор?

— В конце улицы живёт доктор Фабр, — сказал комендант. — Я за ним пошлю.

Доктор Фабр оказался очень молодым, недавно отучившимся, застенчивым и весьма обходительным. Он тут же явился, и комендант по какой-то причине, вероятно чтобы подчеркнуть престиж тюрьмы, ошеломил юнца сообщением, что Стивен — птица большого полёта.

Поднимаясь наверх, Фабр признался, что на самом деле пропустил лекцию доктора Мэтьюрина в Институте, однако смог ознакомиться с рефератом. И был очень впечатлён созвездием собравшихся там светил, включая его бывших профессоров доктора Ларрея и доктора Дюпюитрена. Он имел честь быть знакомым с месье Гей-Люссаком, прошептал доктор уже у самой двери.

Фабр осмотрел пациента, согласился с диагнозом доктора Мэтьюрина и прописанными микстурами, тут же поспешно их приготовил и откланялся, неся в руках бутылочки, пилюли и таблетки. Перед уходом коллеги немного поболтали, в основном о медицинском и философском мире Парижа, и Стивен, как бы невзначай, упомянул свои публикации и имена знаменитых учёных, которых знал. Непосредственно перед прощанием Стивен сказал:

— Если встретите кого-то из них, непременно передайте от меня привет.

— Конечно! — воскликнул юноша. — Каждый вторник, к примеру, я вижу доктора Дюпюитрена в отеле Дьё. А иногда и доктора Ларрея, правда издали.

— А не знакомы ли вы случайно с доктором Боделоком, акушером?

— На самом деле, знаком. Брат моей жены взял в жёны племянницу его сестры. Мы с ним почти родня.

— Вот как? Я консультировался с ним, когда в последний раз приезжал в Париж и оставил ему на попечение свою пациентку, леди-американку. В том случае могли возникнуть осложнения при родах из-за долгого морского путешествия. Насколько я помню, он был несколько обеспокоен.

Если вам доведётся с ним свидеться, будьте так добры, спросите о той даме — случай весьма любопытный. А вернувшись в пятницу, чтобы проверить нашу дизентерию, если вас не затруднит, захватите для меня полдюжины лучших стеклянных ампул Мишеля.

— Как я рад, что дело выгорело, — сказал Стивен, слушая стихающий звук шагов на лестнице. — Мерзкий вышел разговор, и я удивляюсь, что юноша не возмутился. Но по крайней мере, теперь вероятность, что мы тихо покинем этот бренный мир, стала гораздо меньше. Никогда не существовало группы более болтливой, переплетённой и тесной, чем парижские врачи, а раз теперь о нашем присутствии стало известно... Ну же, проглоти эту большую таблетку, дорогой, и завтра почувствуешь себя лучше. Возможно, даже пригубишь немного кофе, того самого кофе, который нам ещё предстоит добыть.

Вернулся Руссо, проводив доктора Фабра, и Стивен сказал ему:

— Непременно, мы пошлём за едой. Вопрос только, куда? Этот джентльмен, — указывая на капитана Обри, — должен съесть свежеснесённое яйцо, да и овсянка и рис на воде должны быть самыми свежими. А мне бы хотелось горячего кофе.— Никаких проблем, — ответил страж. — Я знаю местечко в сотне ярдов отсюда: вдова мадам Леиде готовит в любое время и есть выбор вин.

— Тогда отправляем вас к этой вдове. Свежее молоко и обычный хлеб этим джентльменам, кофе и круассаны для меня. Кофе покрепче, если можно.

Руссо не обратил внимания на последнюю фразу, занятый своими мыслями.

— Кто-то предпочитает заведения Вуазена, Рюля и подобные — некоторым нравится вышвыривать деньги из окна. Я не хочу навязывать кому-то своё мнение, никто не скажет, что Руссо кому-то что-то навязывал. А вкусы ведь разные. Последний джентльмен тут, и это тоже был важный джентльмен, отправил Руссо к Рюлю, позвольте вам доложить, и что же случилось? Он умер от пневмонии в этой самой постели, — указав на кровать и похлопав по покрывалу. — Помер в тот самый день, когда вы прибыли, сэр, вы наверное заметили, что кровать ещё не остыла. Это мне напомнило, что я ему обещал доску для уборной, простите мне такие разговоры. Последняя выпала, ведь он всегда был неуклюж, а с обострением ревматизма под конец вообще согнулся пополам, да покоится его душа с миром.

— Тогда отправляйтесь к мадам Леиде, — сказал Стивен.

— Я не говорю, что это еда достойная императора, — продолжал тарахтеть Руссо. — Не стану врать. Это всего лишь честная cuisine bourgeoise,*6] но каково civet de lapin!*7] – Он поцеловал собранные щепоткой пальцы. — А poule au pot*8] просто бархатная! А самое главное, еда ведь будет горячей. Я всем говорю, что еда должна быть горячей. То заведение крошечное, но в двух шагах отсюда, на Рю-де-Нёф-Фиансе, честное слово. Так что еда будет прямо из печки, вот о чём я толкую.

— Тогда отправляйтесь к мадам Леиде, — повторил Стивен. — Молоко, хлеб, кофе и круассаны. И пожалуйста, не забудьте, что кофе должен быть крепким.