Александр Забусов - Кривич

• Название: Кривич
• Автор: Александр Забусов
• Жанр: Фэнтези

Рукопись можно отнести к разряду славянской фэнтэзи. Все персонажи из настоящего времени имеют реальных прототипов живых или ушедших в Ирий. Рукопись рассчитана на людей, которым интересна история Руси, жизнь, быт и мифология средневековых славян, интересны приключения, встреча с непознанным и некоторые подробности жизни и менталитета нашей армии.

Что побудило написать фантастическую историю? Прожит большой отрезок жизни, вереница событий осталась в памяти, навсегда ушли люди, принимавшие участие в судьбе офицера, но еще остались друзья и сослуживцы, о которых хотелось бы рассказать, вот только многого рассказывать еще долго будет нельзя. Поэтому жанр фэнтэзи, история Руси и приключения персонажей дают возможность познакомить с теми, кто дорог или встречался на жизненном пути. Что может быть главным в книге профессионального военного, кроме как рассказ о том, что есть такая профессия — Родину защищать, даже за ее пределами, даже спустившись на десять веков назад. Оригинальность, в том, что на протяжении всего повествования о деятельности наших современников в 10-м веке, параллельно дается информация о жизни армии в нашей действительности, о ее проблемах, мыслях и разного рода высказываниях военнослужащих в адрес руководителей державы, которой они служат. В повествовании присутствует разумная доля юмора, т. к. в наше время без юмора жить сложно.

Итак, о самой рукописи. Время и место действия: 2000-й год — Подмосковье; 10-й век н. э. — княжество Черниговское, Переяславское, Ростовское, Полоцкое, Киевское, царство Болгарское, Дикое поле, полуостров Крым.

Словарь терминов и слов имеется в конце рукописи.

---

— Да-а, любят тебя боги. Ну и чего там тебе Велес насоветовал?

— Не посоветовал, прямо сказал. Иди, говорит, по весне, со Святославом в поход. Вот я к тебе и привел дружину.

— Так я — не Святослав.

Толик хмыкнул. Уже серьезным взглядом зыркнул в лицо венценосного шутника.

— Я это знаю, но ты мой князь. Я, что через твою голову прыгать буду? Ты начальник, вот и решай, а уж если не пустишь, останусь. Сам с богами разбирайся, почему не пустил.

— Слова-то какие мудреные говоришь, я таких и не знаю. Опять же, странный ты человек, боярин, я других бояр в бараний рог скрутить могу, а с тобой как-то не получается. Мы тут вдвоем, могу и прямо сказать. Ты вроде и племени другого и боярин поместный, захудалый, и на земле моей сидишь, а говорим вот с тобой на равных, как два вотчинный князя. И ты этому не удивлен, и я ничего поделать не могу. Вот почему так?

— А, что тут непонятного, если уж напрямую разговор пошел, прости, конечно, но я в отличие от твоих бобиков, задницу тебе не лижу и лизать не собираюсь. У тебя дружина для защиты княжества, и у меня для того же. И ты знаешь, что в отличии от некоторых твоих, я тебе завсегда плечо помощи подставлю и серебра-злата, земель дареных не спрошу. Не нужно мне это все. И на посулы ничьи не пойду. Теперь понял? Ведь и раньше обо всем сам догадывался, от меня, наверное услышать захотел.

Помолчали.

— Как там боярыня твоя поживает?

— Спасибо. Дочь у нас, почитай уже два года ей.

— Наследник нужен, у меня уже двое сыновей.

— Для меня это не цель. Парня видел, что со мной к тебе пришел? Мишкой зовут. Смену себе ращу.

— Как так? — удивился князь.

— А, вот так. Я не князь, за удел не держусь. Мне на смену не обязательно сын прийти должен, главное чтоб дело знал, да дураком не был.

— Вот я и говорю, странный ты. Ладно, засиделись с тобой, идем трапезничать.

— Прости, князь, не в обиду, отпусти меня. Скоро ночь, а мне еще к свату заглянуть нужно. Обещал.

— Ха-ха-ха! Какой же ты все-таки, не похожий на других. Те бы за счастье почли… Ха-ха-ха! Ладно, иди уж, занимайся делами. Завтра после полудня жду у себя. Завтра и решение приму.

— Буду.

— Постой! — поколебавшись, задал мучивший вопрос. — Как думаешь, печенеги в набег придут?

— Нет. Обескровил я их. Может в следующем, а в этом, разведка донесла, не придут.

— Все, иди.

Выйдя из княжьего терема, Монзырев наткнулся на ведущих беседу с гриднями, Андрея и Мишку. Заметив его, оба простившись с новыми знакомцами, направились боярину навстречу.

— Ну, как? — задал вопрос Андрей.

— К верху каком, завтра все решится. Мишаня, лошадей веди.

— Сейчас приведу, батька.

Оставшись вдвоем, Андрюха поделился услышанным:

— Не все тут гладко, Николаич. Здесь как и у нас в будущем, боярство поделено на две партии. Одна за поход ратует, другая склоняет князя к тому, чтоб к границам идти, мол печенеги набегом придут, землю родную защищать надо. В самом городе, полно пришлых греков. Я так думаю, идет банальный подкуп местных «депутатов», тобишь, думных бояр. Короче, распоясались агенты влияния.

— Это я уже понял по некоторым вопросам и высказываниям князя.

— Сейчас-то куда?

— К Ставру. Звал.

* * *

— Ты понимаешь, сват, я конечно грешен, но ведь эти то подлецы, прямо толкают князя на то, что б не вмешивался в политику Киева. Отделался бы посылом в войско Киевского князя, боярского ополчения. Пусть мол, идут в поход те бояре, которые согласятся воевать в землях чужестранных. И мотивация есть — печенеги. К ним не подкопаться. Две весны тому, я к Святославу со своей дружиной ходил, с двумя старшими сыновьями. Восемьдесят городов на Дунае и Задунайских землях, мы тогда взяли. Шли по землям Болгарским достойно, без грабежей и насилия, князь запретил, все ж братья славяне. В Переясловце обосновались, думали ну все, конец войне. Князь готов был принять вассальные обязательства болгарских боляр. А тут печенеги в спину ударили, подкупили ихних вождей византийцы. Видимо много злата отвалили, напали те на Киев. Одна из орд по земле черниговской прошлась, ну это тебе известно. Стар я стал, а так хочется Византийскую империю за вымя пощупать. Молодым самое время в поход пойти, а они золото византийское в своих сундуках пересчитывают. Эх, куда мир катиться?

— Я тоже столкнулся с этим, Твердятич.

Монзырев обстоятельно поведал обо всем, что произошло в его вотчине, и почему он здесь со своей дружиной.

— Значит и к тебе подбирались? Что ж от княжества отказался? — лыбясь, косо глянул на Монзырева, разлил по чашам хмельной мед.

— А зачем ты со Свяитославом в поход ходил? — сделал глоток Монзырев. — Во-от! Главное для нас с тобой — единство помыслов и действий. А опасность для Руси сейчас с юга идет, Византия, Булгария, печенеги. Вся срань оттуда прет, и воевать нам выгодно сейчас на чужой территории, и княжества новые нам сейчас не нужны.

— Давай.

Выпив, перекусили слегка. Монзырев давно уже утолил голод, сидели они с Твердятичем у того в горнице, расположившись за столом у стены украшенной шкурами и рогами диких животных, с развешенным по ним всевозможным оружием. Была поздняя ночь, и даже боярская челядь разошлась почивать.

— Значит, в круг княжих ближников входят предатели? — задал вопрос Анатолий.

— Ну, зачем так сразу и предатели. Нет. Просто здесь затронуто противостояние княжьих столов и интересы многих, как они понимают политику, совпали с интересами Константинополя. Ну, а уж коли за это еще и деньги плачены, так и вообще прибыль всему. Ты думаешь, сам князь не понимает этого? Надоело ему голову склонять перед Святославом, будто Чернигов не ровня Киеву.

— Ты-то сам, на чьей стороне?

— А ты как думаешь? Я своему князю вассальную клятву давал, я боярин его, такой же, как и ты.

— Так чего ж тогда ерепенишся?

— А время сейчас такое, что Святославу помочь треба. Ладно, поздно уже. Что мы все о делах? Ратмира я сегодня так и не увидел, домой к батьке не пришел. Что это он?

— Завтра придет. Ты мне гридня молодшей дружины отдавал. А сейчас он сотник, у него люди в подчинении, и пока он не обустроит их, не придет. Извини, приучен так.

— Ага, отрадно это. Значит отрочество кончилось, наступает зрелость.

— Значит, так.

— Ну, а невестка моя, как там поживает?

— На сносях она. Скоро очередной раз дедом будешь.

— Шо, правда?

— Не вру.

— Так чего ж ты молчал?

— Ага, я на порог, а ты не о родных, ты о делах сразу заговорил.

— Давай, сват выпьем за моих младшеньких.

— Другой бы спорил, а я ни грамма.

* * *

Маятник качнулся и завис в том положении, которое предполагал Монзырев ранее. Бояре черниговские сказали свое слово, и князь Вратислав согласился с ними.

Дружина черниговская будет стоять на землях своих, ожидая набег кочевых орд, боярам поместным, кои изъявят желанье сходить в поход под дланью Великого князя Киевского, препон не чинить. Охотникам сим, дорогу к воинству Святославову пусть каждый осиливает за свой кошт, за действа свои в походе ответствует не перед князем своим, а лишь пред богами, кои удачу в деле ратном каждому свою измыслят.

Узнав о приговоре по походу князя и бояр, Монзырев не удивился и даже не расстроился. После полудня, как и было велено, отправился в палаты княжеские.

Князь в молчании встретил боярина, на приветствие лишь скупо кивнул. Помолчали оба.

— Уже знаешь? — первым подал голос Вратислав.

— Знаю.

— Ну и, что скажешь на сей счет, боярин?

— А что тут скажешь? Ты князь, я боярин, ты — голова, я — рука твоя. Как повелишь, так и сделаю, не в ватаге разбойной живем, в государстве. А свое мнение, я тебе еще вчера высказал.

— Какое число дружины у тебя?

— Две сотни основного войска, пятьдесят наворопников, сотня боярина Ставра, да полторы — судовая команда, в Днепровских плавнях ждать меня будет.

— Хм! У иных князей воев меньше, чем у тебя. Ладно, езжай в свой стан, ожидай. Гонец доставит тебе грамоту к Святославу, вторая грамотка, для тебя. По ней можешь брать под руку свою всех бояр-охотников, кои из земель черниговских к князю Киевскому потянутся.

— Благодарю, Светлый князь.

— Постой благодарить. Все вы уходящие, простые охотники, я тебе помощи не окажу, своей мошной трясти придется, полностью на своем коште будешь.

— Благодарю, Светлый князь. Меня в поход Византийский базилевс, считай сам снарядил. На его золото у тебя в граде закупимся, бедовать не будем.

— Ну тогда ожидай грамот, гонец привезет.

— Прощай, Светлый князь.

— Удачи тебе, боярин.

* * *

Терем византийского купца Периклоса Спула находился в западном посаде Чернигова, по соседству с подворьями богатых купцов, неподалеку от кузнечной слободы и улицы оружейников, на извилистом берегу реки Стрижни. Испокон века, эта часть посада славилась зажиточным, не бедным народом, умеющим зарабатывать деньгу, купцами, мастерами, воинами. Конечно, боярской роскоши терема не имели, но постройки были добротные, заборы высокие, ворота крепкие, скрывающие от посторонних глаз секреты торговцев и мастеров.