Терри Брукс - Выбор Мастера Боя

• Название: Выбор Мастера Боя
• Автор: Терри Брукс
• Жанр: Фэнтези

Третья повесть Терри Брукса из цикла «Паладины Шаннары» знакомит нас с Мастером Боя – Гаретом Джаксом и его приключениями, случившимися незадолго до событий книги «Песнь Шаннары». Красивая и таинственная Лириана находит Мастера Боя и просит помощи в освобождении ее людей от власти чародея по имени Кронсвифф – вампира, высасывающего души своих беспомощных жертв. Бесстрашный Гарет Джакс соглашается помочь, но чувствует, что Лириана что-то скрывает от него.

---

— А ты сама? Повелитель магии. Почему ты мне не рассказала?

— Моя магия не сильна и ее применение ограничено. В основном, я пользуюсь ею для лечения. Ее было бы недостаточно, чтобы одолеть Кронсвиффа.

— Она сработала против его хетов.

Она опустила глаза:

— Я боялась за тебя. Я должна была действовать. Прости за мой обман. Мне следовало рассказать тебе.

Но не рассказала. Опять в нем зашевелились неприятные подозрения.

— Мы должны увидеть твоих людей, — напомнил он Лириане.

Она провела его через дверь туда, где находились десятки пленников, ожидая, когда вампир утолит свою жажду. Они собрались небольшими группками, низко поклонившись, когда он появился, боясь, что Гарет Джакс был еще одним демоном, еще одной угрозой. Но Лириана быстро успокоила их, сказав, что они теперь в безопасности, а этот одетый в черное человек был другом и их спасителем.

Пока она это говорила, изгоняя страх из их глаз, Гарет заметил что–то странное. Все те, кто находился в этой прихожей, страдали от серьезных ран. Их плоть была почерневшей и грязной. У них отсутствовали некоторые части лиц и тел. Одни ходили при помощи костылей и посохов. Другие были полностью завернуты в одеяния, и он чуял запах болезни, от которой они страдали.

— Что случилось с этими людьми? — прошептал он, когда Лириана повернулась к нему, не в силах сдержать негодование и отвращение в своем голосе. — Что этот чародей сделал с ними?

Он сразу же осознал, что сказал что–то не то. Ее лицо застыло, а затем на нем появилась гримаса горя. Слезы навернулись ей на глаза.

— Кронсвифф здесь ни при чем, — сказала она. — Он воспользовался ими, потому что они уже были такими.

Он уставился на нее:

— Не понимаю. Как они могли уже быть такими?

Она сделал глубокий вдох и резко выдохнула.

— Они прокаженные, Гарет Джакс. Они страдают от болезни, которая разъедает их тела. Этих людей изгнали из остального мира и они пришли в Таджарин, чтобы быть с себе подобными. Они находят убежище в том месте, куда у остальных нет никакого желания приходить. Их оставляли в покое, пока не появился Кронсвифф. Он решил питаться мужчинами и женщинами, которые не смогли оказать ему сопротивления.

Прокаженные. Одного этого слова оказалось достаточно, чтобы его пробрала дрожь. Жертвы разъедающей плоть болезни из Старого Мира, которая на какое–то время исчезла, но потом, как это часто бывает, вновь возникла. Он слышал об этом — слышал о колониях, созданных этими несчастными, которые заразились и были вынуждены бежать из мира в такие места, где они могли в относительном спокойствии доживать свой век.

Однако здесь этого не случилось, потому что некое существо, которое не обращало внимание на то, кем они стали, а заботилось только о том, какой цели они могли послужить, стало на них охотиться. Ослабленные своей болезнью, они не могли дать отпор. Они могли только прятаться и надеяться, что их не найдут.

Он оглядел помещение, его глаза переходили от одного лица к другому. Немногие смогли выдержать этот взгляд. Большинство сразу же отворачивалось, пряча лица, как только могли, желая лишь, чтобы никто больше снова на них не смотрел. Он это понимал. Его собственное отвращение было этому свидетельством. Но Гарет ничего не мог с собой поделать, даже понимая, что это неправильно.

— Я обещала заплатить тебе за твои услуги, — произнесла она, отворачиваясь. — Пойдем.

Она вывела его из этой комнаты и повела по лабиринту проходов, снова достав кристалл, чтобы освещать дорогу. Они следовали сквозь тьму по различным коридорам мимо закрытых дверей и запертых окон. Они поднялись по ряду лестниц, оказавшись на несколько этажей выше, а затем, пройдя еще немного, оказались в крошечной спальне.

— Это моя, — сказала Лириана, когда они вошли.

По–прежнему держа кристалл, который обеспечивал их светом, она подошла к старому шкафу и достала из него кожаный мешочек. Потом она вернулась и протянула этот мешочек ему. Когда он заглянул в него, то увидел, что тот заполнен золотыми монетами.

— Этого достаточно? — спросила она его.

— Мне не нужны никакие деньги. — Он замялся, подыскивая слова. — То, что я хочу, касается тебя…

— Нет! — быстро прервала она. — Не проси меня об этом. Я не могу сделать то, чего ты хочешь. — Она сделал глубокий вдох. — Я не только забочусь об этих людях. Я одна из них.

Гарет Джакс почувствовал, как из него вышел весь воздух, слова Лирианы опустошили его. Он правильно расслышал? Одна из них? Прокаженная? Нет, быстро сказал он сам себе, должно быть, он ошибается. С ней ничего плохого не было. Он мог это увидеть, просто взглянув на нее.

Но потом он вспомнил, как Лириана вздрогнула, когда он дотронулся до нее в ту первую ночь, как она велела не касаться ее. Он вспомнил, как она старательно держала себя все время укрытой во время их путешествия, всегда сохраняла определенную дистанцию между ними.

Он почувствовал, как упало его сердце.

— Я пришла в Таджарин, чтобы помочь моим родителям и брату, которые были больны. Живя среди них я тоже заразилась. Но я не жалею об этом. Я делала то, что считала правильным. Когда появились Кронсвифф и его хеты, я отправилась искать тебя — человека, о репутации которого стало известно даже в таком удаленном месте, как Таджарин, — потому что я могла это сделать, я могла все еще говорить и только я могла пользоваться магией. Я была тем, на ком еще не были заметны признаки болезни, и кто мог пользоваться магией, чтобы болезнь не прогрессировала. Но все это не меняет правды о моем состоянии.

Она распахнула свой плащ и приподняла блузку. Огромные области ее тела были захвачены болезнью, загрязненные и шелушащиеся. Она подняла свои глаза, чтобы встретиться с его взглядом:

— Мне уже поздно уходить.

Она опустила блузку и укрылась плащом.

— Я скрывала свое состояние от тебя, чтобы ты пришел. Я боялась, что ты не пошел бы со мной, если бы узнал обо всем. Также я держала в секрете, что могу пользоваться магией. Когда на меня выпустили арбалетный болт, я воспользовалась этой магией, чтобы отвести его от себя. И еще раз я ею воспользовалась, чтобы помочь тебе в борьбе с Кронсвиффом. Я не намеревалась этого делать, но почувствовала, что должна. Если бы ты потерпел неудачу, то никто другой не смог бы убить его.

Ее голос становился сильнее.

— Кронсвифф узнал о прокаженных, живущих на берегах Прилива, о населении, обладающем золотом и серебром, которое спрятано в стенах их далекого города. Он пришел, чтобы ограбить нас и питаться нами. И его нисколько не смущало то, что мы были прокаженные. Он был неуязвим для нашей болезни и голоден до наших тел и богатства. Он забрал и то, и другое. Никто не стал его останавливать; ведь никто не заботится о прокаженных. Какая разница, что с нами стало? Мы уже были ходячими мертвецами. Мы оказались в его власти, и он нас не пощадил.

— Ты все же можешь пойти со мной, — произнес он. — Обратно в Южную землю. Твой народ теперь в безопасности. Хеты не вернутся, потому что никто не заплатит им за услуги. В Сторлоке есть целители, которые смогут тебе помочь. Ведь есть лекарства…

Гарет Джакс говорил это в спешке, чтобы убедить себя, так же как и ее. Он не мог ее оставить. Не хотел. Ведь был же шанс, пусть и небольшой, что ее можно спасти.

Однако она покачала головой.

— Нет, Мастер Боя. Я должна остаться здесь. Я принадлежу этому месту. Забирай золото и уходи, но знай, что ты сделал что–то очень важное, оказав нам помощь. У нас не было никого, и нас бы уничтожили. Даже у прокаженных есть право на жизнь, данное им, вне зависимости от их состояния и их судьбы. Другие прошли бы мимо. Ты же не из таких, и мы никогда не забудем тебя.

Она сделал паузу.

— Я никогда не забуду тебя.

Ее глаза удерживали его, и то, что он чувствовал к ней, было настолько сильным — даже понимая, насколько она больна, — что Гарет едва сдерживался. Никогда прежде ни к кому он не испытывал ничего подобного, и его бросало в дрожь от одной только мысли, что он просто должен уйти.

Она указала на дверь:

— Иди налево по залу, потом по лестнице. Оттуда прямо до двери в самом конце. Она выведет тебя на улицу. Ну а там ты уже сможешь найти дорогу.

Гарет Джакс кивнул, понимая, что другого выбора не было. Он не мог здесь остаться. Он не принадлежал этому месту. Его жизнь была за этими стенами, ее — здесь.

— Лириана.

Он произнес ее имя и подошел поближе, склонив свое лицо к ней. На этот раз она не отодвинулась, не дрогнула, не велела не касаться ее. Вместо этого она приняла его поцелуй и поцеловала в ответ.

Потом Гарет Джакс покинул ее, прошел по коридорам, вышел через дверь на улицы города, а потом и через стены в мир, лежащий за ними. Давно прошли те дни, когда он в последний раз плакал, и сейчас он не заплакал.