Филипп Буэн - Сожги в мою честь

• Название: Сожги в мою честь
• Автор: Филипп Буэн
• Жанр: Детектив
• Год: 2016

Криминальная полиция Лиона взбудоражена грязным преступлением, оставившим следы. На самом высоком уровне – от судьи Романеф до комиссара Арсан – у каждого свой интерес и выгода в расследовании. Молодой полицейский хорватского происхождения Милош Машек, начинающий, но добросовестный, быстро понимает, что и он должен вести свою игру, помогая комиссару вести следствие. Вдова зрелого возраста, шеф отряда розыска и быстрого реагирования Антония Арсан – сильная личность. Она не очень скрывает свои жесткие убеждения, поддерживает смертную казнь, безжалостна к преступникам и бандитам. Большая поклонница трудов энтомолога Фабра, комиссар сравнивает всех людей с насекомыми.

---

Лавочка Аарона Крейша располагалась на набережной. Рукой подать до толпы гуляющих. Антония проезжала мимо нее уже в третий раз.

«Не действуй на нервы, Жак, остановить машину не могу! И не читай мораль, знаешь ведь, кто таков Вайнштейн! Согласна, слова Люси говорят в его пользу. Еще больше в пользу нее самой. После того, что эта женщина пережила, она заслуживает покой».

Место все не находилось. Арсан сделала последнюю попытку – еще один круг по кварталу. После – баста, отправится на паркинг.

«Конечно-конечно, дорогой, Вайнштейн может быть мстителем. Или заказчиком убийства. Бывшая жена сказала, что в зале суда он не появился ни разу, оставался в тени все время процесса. Бонелли, как и другие, не знал, кто был отцом Рашель. Никто не сопоставил фамилии. Неужели Даниэль Вайнштейн ждал десять лет, чтобы отомстить в память о дочери? Возможно. И очень изобретательно: кто бы связал трагедию «421» и мотив убийств через столько времени?»

Антония зашла на последний поворот, потеряв надежду увидеть, как освобождает пятачок какой-нибудь автомобиль.

«Да, соглашусь с твоей точкой зрения: если Еврей сделал часть работы по дому, он заслуживает признательности и галантного обхождения. Но между ним и мной стоит Влада. Помнишь, девочка, хотевшая свидетельствовать против него? Та, с которой содрали кожу, будто с кролика – по его приказу. За смерть которой я поклялась отомстить. И не отступлю. С другой стороны, из уважения к мадам Марсо и в память о Рашель я должна спасти его шкуру. Чертовски трудная дилемма. Ладно, договорились, Жак, постараюсь, чтобы Вайнштейн остался в живых… в тюремной камере до конца своих дней. По рукам?»

Пришлось уверовать, что муж согласился: стоило Антонии задать вопрос, как освободилось местечко.

Сигнал поворотника, брешь между машинами, быстрый маневр – комиссар успела втиснуться, прежде чем следующий желающий начал сигналить. Выбралась из «Клио», сунула карту в парковочный автомат, кинула чек за лобовое стекло – внутренняя дисциплина не позволяла Антонии увиливать от гражданских обязанностей – и побежала к заведению Крейша.

«Праздничные вечера» – так оно звалось.

Хаос внутри – так оно выглядело.

Онемевшая от изумления – так застыла Арсан.

Аарон Крейш не только продавал приколы типа стриженой щетины для подсыпания в постель, но и сдавал напрокат маскарадные костюмы. В неописуемом беспорядке свисали платья принцесс и форма пожарных, фраки и римские тоги. Поодаль прилавок ломился под треуголками, складными цилиндрами и митрами. Прямо на полу коробки, набитые аксессуарами – копии автоматов вперемешку с палицами. Алебарда и епископский посох, прислоненные к стене, парики и накладные бороды, завалившие полки в веселом беспорядке.

И хозяин посреди неразберихи, несущий увесистый сверток на плече, точно ярмарочный силач. Приземистый, поседевший под грузом лет, но еще крепкий.

Но особенно Антонию потряс нос. Невыразимых очертаний, что-то среднее между украшениями Сирано и Рике-Хохолка. Внушительные крылья рельефно выгнуты чуть не до скул, заостренный крючковатый конец указующе направлен в грудную клетку. Ни дать ни взять носовая часть корабля.

«Сомнения излишни – передо мной жук-носорог, сильнейшее насекомое в мире. Он способен перенести груз, в восемьсот пятьдесят раз превышающий собственный вес. В пересчете на человеческие мерки шестьдесят пять тонн. Шнобель вроде рога и физическая мощь – облик Крейша заслуживает такого сравнения».

Жук-носорог положил тюк, утер лоб и двинулся к той, кого принял за клиентку.

– Здравствуйте, мадам, добро пожаловать в мир радости и шуток. Чего изволите? Костюм? Забавный сюрприз – повеселить друзей? У меня точно найдется то, что вы ищете.

Комиссар охладила его пыл, показав удостоверение.

– Комиссар Арсан. Ваш адрес дала мадам Марсо.

– Да-да… Знаю, она звонила…

По словам светлячка Крейш страдал нервным расстройством. Действительность превосходила ожидания: жук-носорог выглядел настоящим фанатиком.

– Так вы пришли по поводу клуба «421», обители дьявола?

– Да, и хотела бы…

Объяснить, чего хотела бы, Антония не успела.

– Черт побери, комиссар! Я испил чашу страдания до дна! Но в газетах пишут, что кара настигла наконец виновных. Аллилуйя! Предсказал пророк Исайя грешникам: «В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана и убьет чудовище морское».

Беседа пошла не тем путем, Антония попыталась вернуть ее в нужное русло:

– Речь идет об убийствах, мсье Крейш, я должна…

– Нет, комиссар, это не убийства – всего лишь справедливое возмездие. Сказано во Второзаконии: «Кто убьет животное, тот должен возместить ущерб, а того, кто убьет человека, следует предать смерти».

Удар кулаком по подушке-пердушке подтвердил речь хозяина лавки.

– Никакого прощения, велит нам Всевышний: «Если кто поранил ближнего своего, должно той же мерой отплатить! Око за око, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу».

Не зная, как образумить проповедника, Антония сыграла ва-банк:

– Мсье Крейш, данные указывают, что всех этих людей убил некий раввин, их ужасный конец…

– Раввины – праведники, жрецы, ибо говорится в Левите: «Сожжет ее священник: это всесожжение, жертва, благоухание, приятное Господу». Если один из них отомстил за Мириам, благословен будь он и прославлено имя его!

Комиссар признала свое поражение.

Аарон Крейш не чудаковатый тип…

– Яхве! Защити раба Твоего, исполняющего волю Твою!

…а безумец, запевший, качаясь, как на молитве.

Ни остановить его, ни воззвать к разуму.

Если кто и мог помочь, то маленькая раскрасневшаяся женщина в фартуке, прибежавшая в магазин на крики. Она бросилась к носорогу, схватила за плечи, встряхнула – как бармен шейкер.

– Аарон! Аарон! Успокойся, прошу тебя! Это я, Руфь!

– Руфь?

– Да, твоя жена.

– Руфь… Руфь… Конечно, красавица моя.

– Присядь, отдохни.

Крейш подчинился, плохо соображая.

– Вот так, хорошо… Не разговаривай, дыши, сейчас придешь в себя.

– Со мной все в порядке, не волнуйся.

– Может, выпьешь чаю?

– Не хочу пить… Мне гораздо лучше.

Руфь промокнула лоб мужа: пот стекал по лицу.

– Что стряслось, отчего ты в таком состоянии? Весь мокрый, будто из душа.

Крейш указал на Антонию трясущимся пальцем.

– Эта дама… Комиссар… Она говорила о пожаре…

– Только не это!

Не считая себя виноватой в припадке, Антония все же сочла нужным извиниться:

– Простите, не знала, что ваш муж так болезненно реагирует.

– Когда заводят речь о той драме – всегда.

– Искренне сожалею.

– Верю, мадам… как ваша фамилия, позвольте узнать?

– Комиссар Арсан. Я навожу справки о трагедии. Чистая формальность.

– Что ж, комиссар Арсан, какова бы ни была цель вашего визита, прошу никогда больше не приходить с расспросами о клубе «421». Нам слишком больно говорить о нем, особенно моему мужу. Я могу надеяться?

Антония дала слово и попрощалась.

Но, толкая входную дверь, она заметила одеяние раввина. Полный комплект: шляпа, пояс, плащ – не упущена ни одна деталь.

«Клобук не делает монаха», – усмехнулась Арсан.

А припадки не делают человека сумасшедшим…

Глава 35

Жук-голиаф

Гутван возвращался домой, довольный прошедшим днем. Бернар, главный редактор, поздравил с успехом: после опубликования статьи продажи издания выросли вдвое… и вчетверо – угрозы. Телефон чуть не взорвался от звонков возмущенных читателей. Журналист осмелился подвергать критике депутатов, пусть и вскользь – настоящий позор! Коррупции в регионе нет, члены муниципалитета неподкупны! Возвысила голос и еврейская община – из-за раввина. Чего хотел добиться автор? Разжечь антисемитизм? В городе, где отрицание геноцида еврейского народа преподавалось в университете, достаточно малейшей искры, чтобы на представителей этой нации вновь началась охота.

Гутвану следовало вести себя осмотрительно со всеми недовольными: лишнее слово – и запахнет судом.

А Бернар наседал. Никаких поблажек церковникам, власть имущим, душителям народа! Гутван держал в руках ниточку – надо раскручивать дело до конца.

Вот что примечательно: ни Рефик, ни Вайнштейн не дали о себе знать. Молчание предвещало дьявольскую атаку. Камиль же не полный простофиля: господа готовили оружие. В ближайшие дни их адвокаты возьмутся за издание всерьез. И Бернар ожидал начала действий. Готовый дать отпор.

Сегодня Гутван работал допоздна. Не терпелось увидеть жену и детей. Малыши уже в постелях, но не заснут, пока папа не поцелует на ночь. И он летел по городу сломя голову, чтобы чмокнуть их в щечку.

Семья жила возле церкви Святого Георгия, в старом городе. Передвигаться на скутере журналиста вынудили средневековые улочки. Припарковаться здесь было не трудно – невозможно. Лишь изредка – в закутке, с большой вероятностью оказаться наглухо заблокированным.