Брюно Дюмезиль - Королева Брунгильда

• Название: Королева Брунгильда
• Автор: Брюно Дюмезиль
• Издательство: ЕВРАЗИЯ
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-918S2-027-7

Весной 581 г. на Шампанской равнине готовились к столкновению две франкских армии. Шесть лет назад случаю было угодно, чтобы престол самого могущественного из франкских королевств — Австразии — унаследовал ребенок. С тех пор магнаты дрались за пост регента. Но когда решительная битва должна была вот-вот начаться, меж рядов противников появилась женщина в доспехах. Она пришла не затем, чтобы принять участие в бою, и даже не затем, чтобы воодушевить мужчин храбро биться. Напротив, употребив всю власть, какую давало ей ношение воинского пояса, она потребовала, чтобы франки положили конец распре. Неожиданно для всех она добилась своего. Благодаря этому воинственному жесту мира варварская королева по имени Брунгильда вошла в историю. Вскоре франки признали за ней верховную власть, и почти тридцать лет она царствовала на территории от Атлантики до Баварии и от Северной Италии до берегов Эльбы, встав у руля самого могущественного королевства Средневековой Европы — Франкского государства Меровингов.

Но работа Бруно Дюмезиля — не просто яркая биография Брунгильды. Французский историк подарил читателю настоящую эпическую сагу об «эпохе Меровингов» — её главных действующих лицах, варварских королях и знати, епископах и монахах, интригах при королевском дворе и провинции, борьбе за власть и влияние. Сагу о средневековом мире, который без Брунгильды мог стать другим.

---

Чтобы верней дать Брунгильде понять, что ей не следует заходить слишком далеко, король Бургундии снарядил экспедицию в Бретань, чтобы вернуть эту мятежную область под власть Хлотаря II{512}. Это означало угрозу со стороны Гунтрамна: если королева Австразии продолжит вольно обращаться с анделотскими принципами, он вернет власть Фредегонде и ее сыну.

Брунгильда поняла, что пора сбросить напряжение. Она попросила Григория Турского и епископа по имени Феликс отправиться в качестве послов к Гунтрамну, который тогда жил в Маконе. Оба посла прибыли на Пасху 588 г., и король Бургундии немедленно изложил им свои претензии, заставив перечитать Анделотский пакт. Потом без тени улыбки Гунтрамн сострил: всегда ли дружеские связи между Брунгильдой и Фредегондой были столь тесными?{513} Григорий ответил в том же тоне: любовь, какую питают друг к другу обе королевы, не менялась годами. Это единственное упоминание в рассказе Григория Турского о взаимной лютой ненависти обеих женщин. Оно парадоксальным образом разрядило атмосферу во дворце Гунтрамна.

Ведь, сломав лед недоверия, австразийские послы приступили к обсуждению основных вопросов. Они попросили короля Бургундии прекратить дипломатические отношения с окружением Хлотаря II, в чем он им отказал, хоть и заявил, что не питает к Фредегонде никаких дружеских чувств. Потом они попросили его разрешить брак между Хлодосвинтой, дочерью Брунгильды, и Реккаредом, королем вестготов; Гунтрамн поморщился, но в конце концов согласился. Наконец австразийцы ходатайствовали о военной помощи в борьбе с лангобардами в Италии, но Гунтрамн, сославшись на эпидемию чумы на полуострове, отклонил эту просьбу. Со своей стороны король Бургундии потребовал созыва нового всеобщего собора на 1 июня 588 г., где обсудили бы отложенные дела, в частности, убийство Претекстата. От имени тех, кто его послал, Григорий Турский выразил сомнения в том, что подобное собрание имеет смысл, но по существу вопроса не высказался.

Казалось, что миссия завершена, и аудиенция закончилась. Поскольку был день Пасхи, вместе отправились слушать мессу. Далее послов пригласили на роскошный пир, где король свободно беседовал с ними. Среди застольных шуток он объяснил, что не желает лишать Хлотаря II наследства, но предполагает оставить ему всего два-три города. Григорий Турский и Феликс прекрасно поняли адресованное им послание. Они вернулись в Мец и сообщили Брунгильде, что ей следует окончательно отказаться от мысли отобрать наследство у Хлотаря II{514}. В противном случае Гунтрамн немедленно изменит завещание. Старый король Бургундии рассчитывал, что игра трех королевств будет продолжаться до его смерти, и у него были возможности продолжить партию.

ВОЗВРАТ К РАВНОВЕСИЮ (589–592)

Пересмотр Анделотского договора?

Брунгильда могла бы принять решение дожидаться смерти деверя. Тот прочно восстановил контроль над Парижем[95] и Нантом, и эти города образовали щит между Австразией и тем, что оставалось от независимой Нейстрии. Внешне казалось, что королеве Австразии больше нечего опасаться или нечего ожидать со стороны Хлотаря II, прозябавшего в своем маленьком Руанском королевстве. Даже рассказывали, что Фредегонда от нечего делать дралась на кулаках со своей дочерью Ригунтой, которая в отместку бесстыдно предавалась разврату. По крайней мере, так утверждает Григорий Турский{515}. Наш хронист всегда ненавидел Фредегонду, и у него больше не было причин льстить Ригунте, хоть та и выручила его в 580 г. во время собора в Берни.

Однако в Северной Галлии еще оставались общие границы между владениями Фредегонды и Брунгильды, протянувшиеся на несколько сот километров. Эта зона оставалась чрезвычайно спорной. Так, Mo официально был австразийским, но его жители так часто меняли хозяина, что никто не знал, кому следует хранить верность. Точно так же город Суассон по закону принадлежал Нейстрии, но правили им австразийцы, с тех пор как в их лагерь перешел герцог Раухинг. Но после того как последний умер, Фредегонда в любой момент могла попытаться вернуть город себе.

Брунгильда хотела застраховаться от любой измены в этом регионе. Ради этого она решила в 589 г. сделать своего совсем маленького внука Теодоберта II королем Суассона. Одно только его присутствие должно было сплотить местных проавстразийских аристократов, которым бы польстило, что им доверили принца крови. Григорий Турский даже утверждает, что эта инициатива исходила от суассонских магнатов, обратившихся к Хильдеберту с просьбой дать им в короли одного из своих сыновей, что похоже на правду, если учесть растущий автономизм региональных аристократий. Ведь как только Теодоберт II сел бы на свой маленький трон, у местных магнатов мог появиться самостоятельный дворец для управления финансами и королевский двор, где бы никто им не мешал плести интриги{516}.

Возведение Суассона в ранг столицы королевства, зависимого от Австразии, крайне не понравилось Гунтрамну. Тот только что понес унизительное поражение от вестготов короля Реккареда, с которым Брунгильда заключила мир. К тому же он не собирался позволять королеве перекраивать политическую карту Regnum Francorum, унаследованную от эпохи великих разделов. Поэтому Гунтрамн публично обвинил Брунгильду, что она посадила Теодоберта II в Суассон с единственной целью захватить Париж, символ объединенного королевства. Григорий Турский утверждает, что это абсолютная ложь, и действительно можно полагать, что, по крайней мере на ближайшее время, у королевы таких планов не было. Но Гунтрамн под этим предлогом запретил свободное передвижение между Австразией и Бургундией, то есть приостановил действие статей Анделотского договора. Если бы этот фундаментальный текст был аннулирован, это значило бы, что под вопрос поставлено право Хильдеберта II наследовать Бургундию. Гунтрамн намеренно дергал за цепь, сковывавшую Брунгильду. Чтобы разрешить этот кризис, королеве пришлось пойти на то, чтобы дать очистительную клятву, отвергая обвинения{517}. Эта церемония была несколько унизительной. Однако такой ценой Австразии удалось сохранить власть над Суассоном.

Ряд инцидентов показал Брунгильде, что ей следует осторожней относиться к Гунтрамну, который с годами ничуть не утратил ни ума, ни быстроты реакции. Поэтому на некоторое время заботы о внутренних делах Regnum Francorum отошли для королевы на второй план. Даже когда в 590 г. сообщили, что Хлотарь II тяжело болен и Фредегонда в отчаянии, Брунгильда не шевельнула пальцем. Она даже позволила Гунтрамну подступить к Парижу, из которого он надеялся взять под контроль всю Нейстрию, если исход все-таки окажется роковым{518}. Но Хлотарь II выздоровел, и королю Бургундии пришлось отказаться от мечтаний о воссоединении.

Восстановление контроля над Австразией

В ожидании смерти Гунтрамна Брунгильда обратила основное внимание на Австразию: годы междоусобной войны наложили на последнюю отпечаток, который следовало устранить.

Во времена, когда королеве приходилось угождать всем кликам, дворец наполнился лицами, верность которых иногда вызывала сомнения. Так, в 589 г. она не допустила дворцового переворота, организаторами которого были Дроктульф, воспитатель ее внуков, и их кормилица Септимина. Заговорщики намеревались убедить Хильдеберта II изгнать мать и жену, а если это не удастся, то убить короля и поставить на его место его детей. Королева Файлевба прослышала о заговоре, когда лежала в постели, после того как произвела на свет мертвого ребенка. Она предупредила Брунгильду, которая быстро отреагировала, арестовав обоих заговорщиков. Под пыткой они признали свою виновность и в качестве сообщников назвали графа королевской конюшни (коннетабля) Суннегизила и референдария Галломагна. Состоялся суд, и король вынес сравнительно мягкий приговор: Септимину и Дроктульфа отдали в рабство, тогда как Суннегизила и Галломагна обрекли на изгнание. Король Гунтрамн ходатайствовал о помиловании обоих последних и добился, чтобы их просто лишили должностей{519}.

Этот эпизод толкуют по-разному. Вероятно, при дворе многие хотели устранить Брунгильду, чтобы занять ее место за троном. Таким образом, заговор обоих «воспитателей» был вполне возможен. Но участие графа конюшни и референдария, которые оба были сторонниками короля Гунтрамна, вызывает удивление. Ладно бы они просто пытались оттеснить Брунгильду и ее приспешников. Но как допустить, чтобы король Бургундии, ярый противник цареубийства, поддержал двух магнатов, намеревавшихся покуситься на представителей его рода? Более вероятно, что Брунгильда воспользовалась настоящим покушением, задуманным Септиминой и Дроктульфом, как предлогом, чтобы очистить австразийский двор от главных лидеров пробургундской партии, Суннегизила и Галломагна. В таком случае Гунтрамн был вынужден вмешаться, чтобы их спасти, но смирился с их отстранением от власти.