Раиса Кузнецова - Курчатов ЖЗЛ

• Название: Курчатов ЖЗЛ
• Автор: Раиса Кузнецова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-235-03749-6

Академик Игорь Васильевич Курчатов (1903–1960) принадлежит к числу тех ученых, чьи труды и практические усилия определили будущее человечества. Благодаря ему Советский Союз сумел в сжатые сроки создать атомную, а затем и водородную бомбу, разрушив ядерную монополию США, начал создавать атомный подводный флот. Курчатов не только заложил основы мирного применения атомной энергии, но и открыл путь исследованиям по управляемым термоядерным реакциям. Несмотря на всемирное признание заслуг Курчатова и большое количество посвященных ему публикаций, многие стороны его жизни остаются неизученными и малоизвестными. Книга сотрудника Дома-музея И. В. Курчатова, доктора исторических наук Раисы Кузнецовой, основанная на архивных документах и воспоминаниях, позволяет по-новому взглянуть на биографию научного руководителя советского атомного проекта.

знак информационной продукции 16+

---

Игорь Васильевич говорит: „Давайте сейчас немедленно доложим Берии о сообщении из Аргентины“. Сам позвонил ему. Через три дня нас вызвали в Кремль. Кабинет Лаврентия Павловича. Сцена такая: приемная, где всегда на ногах, никогда не садящийся его адъютант у дверей. Нас приглашает Лаврентий Павлович. Мы входим. Справа от двери у окна за письменным столом сидит Берия. По правую руку от него генерал Мешик и ряд других генералов, в том числе и Василий Алексеевич Махнев, его референт, как мы называли „просвещенный генерал“. Там уже был Завенягин. А мы — Курчатов, Тамм (Сахарова не было, по-моему), кажется, Арцимович и я вошли в кабинет. „Расскажите, в чем дело?“ — спросил Берия. Игорь Васильевич коротко докладывает: „Вот, Игорь Евгеньевич тут вывел расчеты…“ — „Игорь Васильевич, нет, нет, не я, это Андрей Дмитриевич, все это он, это его предложение, я ему только помогал, я ему только помогал“, — говорит Тамм. „Садитесь“, — приглашает Берия, говорит: „Знаем, как вы помогаете“. Игорь Васильевич продолжает докладывать. Говорит, что Игорю Евгеньевичу Тамму надо к этой работе привлечь Михаила Александровича Леонтовича. И тогда Мешик таким театральным шепотом обращается к Берии: „А у Леонтовича имеются независимые мысли, не всегда подходящие“. Тот: „А, это — ваше дело за мыслями следить, а работать — мы его заставим“. И посадил его. И так все послушали. „Ну, что ж, — говорит Берия, — ваше предложение принимается“. Это было во второй половине апреля 1951 года. А 5 мая вышло в свет постановление — первое постановление о термоядерной программе, подписанное Сталиным».

Курчатов предвидел, что осуществление термоядерной реакции невозможно не только в отдельной лаборатории, но и в любой отдельной стране. Эта задача столь сложна и грандиозна, что решить ее можно только совместными усилиями многих стран. С трибуны XX съезда КПСС Курчатов пророчески произнес: «У мирового сообщества важнейшая, генеральная, научная задача, решить которую можно лишь совместными усилиями многих государств — это осуществление управляемой термоядерной реакции. Решение этой труднейшей и величественной задачи навсегда сняло бы с человечества заботу о необходимых запасах энергии»[800].

26 апреля 1956 года в английском атомном центре в Харуэлле Игорь Васильевич доложил об исследованиях в своем институте, о полученных результатах. «Красный профессор», как его называли журналисты в Англии, призвал научную общественность всех стран к открытому международному сотрудничеству, приглашая зарубежных коллег к себе в институт[801]. Впервые в послевоенной истории советский ученый призвал сорвать занавес недоверия, начать сотрудничать с рассекречивания работ и через это прийти к лучшему взаимопониманию. Предложение Курчатова в Харуэлле дало возможность людям заглянуть в будущее не с ужасом, а с надеждой. Он не был одинок в этом. Среди западных ученых-ядерщиков рядом с ним стояли Ф. Жолио-Кюри, Д. Кокрофт и др. Они стремились не просто предотвратить надвигавшуюся катастрофу, а повернуть ядерные исследования на путь созидания и мира. Этот доклад Курчатова способствовал снятию секретности с работ по управляемому термоядерному синтезу в Великобритании и США, сыграл роль катализатора в развитии международного сотрудничества в этой проблеме. После пятнадцатилетнего перерыва имя ученого вновь появилось на страницах мировых научных и общественно-политических изданий. После этого выступления Курчатова работы в области управляемого термоядерного синтеза получили мощное начало в сотрудничестве между советскими и зарубежными научными центрами.

В 1958 году под его руководством в СССР в невероятном темпе строятся установки «ОГРА» и «АЛЬФА» для исследования физики плазмы, модели которых были представлены в том же году на конференции в Женеве. «Потрясающим подвигом» назвал создание установки «ОГРА» нобелевский лауреат Кокрофт, отметив, что советские ученые и рабочие создали ее всего за шесть месяцев[802]. На Женевской конференции термоядерные исследования обсуждались всесторонне и открыто. В 1958 году была снята секретность с британских и американских термоядерных исследований и началось широкое международное сотрудничество в этой области. Во многом благодаря усилиям Курчатова проблема УТС стала делом жизни ученых и инженеров во всем мире. Международные и национальные конференции по физике высокотемпературной плазмы, а позднее и по инженерным проблемам термоядерных реакторов с тех пор служат местом регулярных встреч ученых разных стран. Начатое Курчатовым дело с успехом продолжилось. Так, в 1968 году ученые Курчатовского института, работавшие под руководством академика Л. А. Арцимовича на усовершенствованных экспериментальных установках типа «Токамак»[803], добились результатов, которые принесли токамакам мировое первенство среди других вариантов термоядерных реакторов.

В 1980-е годы по инициативе академика Е. П. Велихова возник уникальный международный коллектив физиков и инженеров СССР, США, Европейского союза и Японии с целью разработки проекта Международного термоядерного экспериментального реактора (ITER). Позднее к этому проекту присоединился еще ряд стран. Сегодня работы продвинулись далеко вперед: благодаря слаженным усилиям большого международного сообщества ученых и инженеров осуществляется сооружение первого экспериментального термоядерного реактора, в основу конструкции которого положена концепция токамака. Добиться этих успехов удалось благодаря кооперации ведущих лабораторий мира, к чему в 1950-е годы призывал Игорь Васильевич Курчатов.

В последние годы жизни Курчатов тяжело болел, но в поле его зрения находилось столько проблем, что для решения их не хватило бы и самой продолжительной жизни. Несмотря на сложности со здоровьем, его не покидало чувство юмора. Так, он назвал вариант нового реактора «ДОУД-3», что означало — «успеть до третьего удара» (два у него уже были). Его волновали даже, казалось бы, далекие от атомной науки проблемы биологии и генетики. Но это не было случайным увлечением или хобби талантливого человека. Ю. Б. Харитон вспоминал: «Игорь Васильевич был человеком широчайшего кругозора и обширных научных интересов… Его очень тревожило положение в биологической науке… Вместе с тогдашним президентом АН СССР А. Н. Несмеяновым он специально обратился в Правительство с представлением о необходимости развития ряда разделов биологической науки»[804]. В то время как в 1948 году сессия ВАСХНИЛ осудила труды ряда биологов и генетику в целом, Курчатов развернул работы по изучению влияния ионизирующих излучений на живые организмы. Они были начаты в 1947 году в Москве, на первом реакторе Ф-1 в Лаборатории № 2, и вышли на качественно новый уровень с пуском промышленного реактора «А» на Урале. Биологи и медики, в том числе один из основоположников популяционной и радиационной генетики Н. В. Тимофеев-Ресовский, герой романа Д. Гранина «Зубр», проводили там биологические исследования в рамках атомного проекта. Вопросы защиты человека от ионизирующих излучений и предотвращения радиоактивного загрязнения окружающей среды всегда находились в центре внимания Курчатова и были предметом его заботы.

В первой половине 1950-х годов Курчатов, как член Президиума АН СССР, добивается рассмотрения Академией наук вопроса о расширении радиобиологических исследований. На 1954 год академия наметила «углубить теоретические работы в области биологии»[805]. Его интересуют вопросы использования радиоизотопов в биохимии (включая биохимию растений и фотосинтез), в физиологии человека, животных и растений, в изучении проблем питания человека и животных, в научных исследованиях по медицине и фармацевтике, в сельском хозяйстве (включая проблемы питания растений и плодородия почвы). Он собирает и изучает соответствующую зарубежную и отечественную литературу, устраивает обсуждения биологических проблем, вступая в решительную и непримиримую борьбу с лжеучением Т. Д. Лысенко. Человек государственного ума, Курчатов был чрезвычайно требователен и спуску не давал никому. В 1955 году именно Курчатов передал Н. С. Хрущеву письмо 298 ученых о ненормальном положении в отечественной биологии, адресованное ими в ЦК КПСС[806]. Ему удалось добиться начала открытой дискуссии в стране по проблемам генетики.

У себя в Институте атомной энергии Курчатов организовал научный семинар, собрав в нем выдающихся ученых: И. Е. Тамма, В. А. Энгельгардта, А. Н. Несмеянова, Б. Л. Астаурова, Н. В. Тимофеева-Ресовского и др. Вводную лекцию о положении в биологии по просьбе Игоря Васильевича прочел И. Е. Тамм, дав дискуссии нужное направление. О достижениях в генетике докладывали известные биологи А. А. Прокофьева-Бельговская, М. А. Пешков и др. Сам Курчатов, как прилежный студент, посещал все лекции семинара: «Слушал, конспектировал, задавал вопросы… Он учился всю жизнь, сохранив до последних дней радость восприятия, способность к познанию и удивлению»[807]. Семинар был тогда единственной возможностью реально оценить обстановку, познакомиться с людьми, работающими в разных организациях, составить о них мнение, оценить ресурсы для широкого развития намечаемой программы, рассмотреть новые идеи. Постепенно Курчатовский семинар превратился в научный центр по подготовке программы решения проблем радиобиологии, в том числе генетических исследований. Поддерживая биологов, Курчатов предпринял решительные шаги по подготовке научных кадров генетиков. Е. П. Славский вспоминает: «В 1956 г., когда я стал министром, Игорь Васильевич решил Дубинина[808] защитить и — к Хрущеву. А тот: „Игорь Васильевич! Мы вас очень ценим и уважаем, а здесь вы неграмотный, не суйтесь к этому делу!“ И вот тогда Игорь Васильевич обратился ко мне: „Давай деньги! Прикажи построить помещение!“ Я приказал. Построили помещение и генетиков вырастили втайне от Хрущева… (потом) отдали их из Института атомной энергии в Академию наук — целый Институт молекулярной генетики!»[809]