Александр Жовна - Вызревание

• Название: Вызревание
• Автор: Александр Жовна
• Жанр: Детектив

---

- Митька! Держись! Еще немножко! Мы с тобой!

Снова кто-то присвистнул.

- Держись! Будь мужчиной! Или ты плохо ужинал сегодня?!

- Митька! Тебе помочь?! - смеясь, кричит старый беззубый Кутя.

- Эх! Где мои двадцать лет?! - печально и радостно восклицает Зиновий Гердович.

- В жопе! - хохочет Шиш, радуясь своему остроумию и находчивости.

Смеется Кутя. Улыбается Люська. Хмурит брови Зиновий Гердович.

Тела Мити и Лики полностью раскованы, их не смущают ни лица, ни крики. Счастливые открытые глаза. Нежные улыбки. Мокрые волосы. Но вот закрываются глаза Лики и слышится чуть несмелый глубокий вздох.

Притихли бомжи. Слышна лишь музыка вздохов, стона и шепота. Наступает апофеоз любви. И вот тела расслаблены. Представление окончено.

А через мгновение взрыв оваций сотрясает пустынный берег. Буря аплодисментов и крики "браво!"

- Митька! Мы победили! Ура-а-а!

В воздух летят пробки от шампанского. Кутя подбегает к лежащим на песке и, сотрясая бутылку с шампанским, поливает тела искрящимися брызгами. Вскрикивает и смеется Лика. Хохочет счастливый Митя. Они по-прежнему открыты перед всеми. Они не скрывают своей наготы. Вокруг царит всеобщее веселье. Ощущение большого праздника жизни природы переполняет всех. Громадный багровый шар медленно утопает в море.

*

Тихий вечер.

Над морем легкий прохладный воздух. Светятся огни маленького кафе, разместившегося на бетонном пирсе.

За столиком Митя и Лика. Друг против друга. На лицах те же счастливые улыбки.

- У меня сегодня тоже самый счастливый день моей жизни. Я наконец нашла тебя. - Лика держит в руке Митину руку. - Мы очень долго шли навстречу друг другу. Мне впервые так хочется жить. Жить по-новому, по-другому. Ведь я знала, что свобода где-то рядом, очень близко. И вот она пришла. Ты подарил мне ее. Мой муж страшный человек. Пять лет назад я была пациенткой в его клинике. Мне было пятнадцать лет. У меня погибли родители. В один день. Самолет, в котором они были, взорвался, не взлетев. Я до сих пор вижу, как по взлетной полосе катятся огромные куски горящего металла. Мне было очень плохо. У меня никого не было кроме них. Я осталась совсем одна. И тогда со мной что-то случилось. Я была, как затравленный волчонок. Я бросалась на людей, когда ко мне пытались приблизиться, и все время куда-то пряталась. Меня раздражало солнце и я пыталась укрыться, забраться в любую темную щель... Потом я попала в психушку... Он был очень добр ко мне. В первые дни он не отходил от моей койки. Он был мне как отец. Казалось, весь персонал больницы работал на мое выздоровление. Я привязалась к нему. Он сам делал мне уколы. А потом я стала женщиной. Он забрал меня к себе домой. Мы расписались без всяких торжеств. Вот уже пять лет, как я живу в его доме. А где живешь ты? У тебя есть родители?

- Я жил с мамой. Потом она умерла. Это было давно, мне только исполнилось двенадцать лет. Теперь мне тридцать, и я один.

Они снова нежно улыбнулись друг другу. Она гладила Митину руку.

Где-то вдали появились светящиеся фары автомобиля. Отчего-то вздрогнула Лика. Улыбка сошла с ее лица и на смену ей пришла тревога. Автомобиль приближался. Он остановился у пирса. Из него вышли четверо. Первым поднялся на пирс главврач. За ним шли трое верзил из клиники. На всех были длинные серые плащи.

Главврач остановился у их столика. Придвинул к себе стул и сел. Сняв шляпу, он бросил ее на стол и, не поднимая глаз, смотрел перед собой. Воцарилось молчание. Он взял со стола бокал с шампанским и жадно выпил. Потом начал было ставить бокал на стол, но вдруг с силой сжал его и тот рассыпался в его руке на мелкие осколки. Он поднялся и молча стал уходить к машине. Трое верзил бросились к столу. Двое из них накинулись на Митю. Третий грубо схватил Лику. Послышался стук упавшей бутылки. Митю держали под руки. Голова его упала на грудь и на белую рубаху закапала кровь. Его потащили к машине. Здоровенный верзила прижимал к Ликиному рту кусок влажного бинта. Лика была без чувств.

*

Больничная палата.

Митя лежит на своей койке с забинтованной головой. Посреди палаты стоит главврач.

- Как опрометчиво все это было... А я ведь искренне надеялся, что очень скоро вы выйдете отсюда. Помните, я говорил вам, что я здесь главный? И то, что от моего к вам отношения во многом будет зависеть ваша судьба. Здесь я могу все. Здесь мой маленький мир, который безоговорочно подвластен мне. А ведь многие, попав однажды в этот мир, уже больше никогда не покидали его до самой смерти. И все это тоже в моих руках. Я не хочу вас пугать. Но я хочу, чтобы вы помнили об этом... А Лика - моя жена! И она останется ею, пока она жива.

Главврач вышел из палаты, хлопнув дверью. Митя закрыл глаза. Невыносимо болела голова.

*

Люська, Шиш, Кутя и Зиновий Гердович бездельничали. Они сидели на зеленом газоне, на том самом, где обычно Митя продавал свои рисунки. На бульваре привычно играла музыка. "Иглз" пели "Отель Калифорния". Пестрели красочные коммерческие киоски, в них шла продажа мороженого, жвачки и газировки. Рядом мужики пили пиво. Шиш и Кутя с пересохшими губами с завистью посматривали в их сторону. Люська была задумчива. Вчерашний вечер оставил в ее сердце неизгладимую рану.

- Пивка бы сейчас, - хрипло помечтал вслух Шиш.

- Да уж... Не помешало бы... - согласился Зиновий Гердович.

Кутя почесал за ухом:

- Бабок нет ни хрена. Может, Митька явится...

- Да, его теперь жди... У него такая баба теперь. На кой черт мы ему сдались? - отозвался Шиш.

Люську передернуло:

- Заткнись ты, козел! Нашелся о бабах судить. Митька не дешевка, вроде тебя, за первой же попавшейся юбкой не побежит.

- Но-но-но... Знаем мы, о чем ты это. Знаем. Не слепые, - ухмыльнулся Шиш.

- Что ты знаешь, подонок? Еще мало дерьма похлебал, чтобы что-то знать. Подрасти и перестань ссать в постель! - разразилась Люська.

- Ну, как вам не стыдно, господа, - проворчал Зиновий Гердович. Отчего вы так любите ссориться? Посмотрите, какая замечательная погода. Подумали бы вместе, как копейку раздобыть.

- А че она первая начинает? - возмущается Шиш. - Я ее трогал? Недотрога какая!

- Она женщина. А женщине следует уступать. Это, Шиш, вы должны усвоить и помнить всю свою жизнь... - задумчиво произносит Зиновий Гердович.

Все вдруг умолкают. Среди толпы показался элегантный седой мужчина с тростью. Первой узнала его Люська.

- Кутя! За ним! - скомандовала она.

Кутя, ухватившись за коляску, покатил Люську за незнакомцем. Незнакомец дошел до конца бульвара, где его ожидал большой черный автомобиль. Сел в него и уехал в неизвестном направлении. Все, что успела заметить Люська, это иностранные номера на бампере.

Люська и Кутя возвратились обратно, где их ожидали Шиш и Зиновий Гердович.

- Ну, че там? А?! - не терпелось Шишу. - А?!

- Да тише ты! - нахмурив брови, осадил Шиша Зиновий Гердович.

- Ничего... уехал... - недовольно буркнула Люська.

- Номера успели заметить. Какие-то не наши, - добавил Кутя. - Машина - супер. Точило, дай Боже.

- Богатенький, видать... - поразмыслил Шиш.

- Видать, - согласился Кутя.

Люська огляделась:

- Мити до сих пор не видно. Не случилось бы чего? Не по себе мне что-то.

- Ну, говорю же... - открыл было рот Шиш.

- Цыц! Надоел, - оборвал его Кутя.

Все замолчали.

- Где этот дом его? Главврача? - как бы между делом поинтересовалась Люська.

- На Выборгской где-то. У моря. Там, где берег ополз, - отозвался Кутя.

- Куть, пойди, сигарету стрельни, - заныл Шиш.

- А ты че, сам без языка?

- Мне не дают.

- Почему?

- У него слишком интеллигентное лицо. Никто не хочет верить, что он нищий, - пошутил Зиновий Гердович.

- Куть, ну пойди, а?..

Кутя поднимается. Идет стрелять сигарету. Шиш и Зиновий Гердович смотрят ему вслед. Кутя подходит к первому же попавшемуся. Тот, не колеблясь, открывает перед ним пачку. Перед тем, как взять сигарету, Кутя говорит что-то еще.

- Две просит. Бля буду, две просит, - комментирует Шиш.

Угощающий сигаретами кивает. Кутя тянет руку к пачке. Одну прикуривает тут же, другую засовывает за ухо. Учтиво благодарит. Возвращается.

- Я что говорил?! - с гордостью подтверждает Шиш.

- Как это вам все-таки?.. - улыбается Зиновий Гердович. - У вас, Кутя, какой-то врожденный талант попрошайничать.

- Это у меня от папы. Он последние годы путешествовал много. Как Горький, в народ ходил. Пока не дали топором по башке.

Шиш хихикает.

- А где Люська?

Все наконец замечают, что Люська исчезла.

*

Особняк главврача.

К калитке подъезжает инвалидная коляска. Люська звонит в звонок. Лает овчарка, сидящая на пороге. Люська еще раз нажимает звонок. Овчарка бежит к калитке, продолжая лаять.

- Чего разоралась? Что, нет хозяев? - спрашивает Люська.

Собака умолкает. Смотрит на гостью.

- Ничего, - говорит Люська, - подождем...

*

Вечереет.

Где-то на дороге слышно приближение автомобиля. Вскоре у ворот появляется машина главврача. Первым из нее выходит сам хозяин. Идет открывать ворота. Удивленно смотрит на странную гостью у ворот.