Андрей Астахов - Крестоносец: Железная Земля

• Название: Крестоносец: Железная Земля
• Автор: Андрей Астахов
• Жанр: Фэнтези

Нет и не предвидится мира во вселенной Пакс. Откуда ждать беды — с востока, где растет число приверженцев новой веры, или с запада, где владыки нежити, магистры Суль, готовят новое Нашествие? Что будет с народом виари, поставленным перед нелегким выбором — склониться перед чернокнижниками или погибнуть? Фламеньер Эвальд Данилов знает одно: впереди новые испытания, и они не будут легкими, и только любовь поможет преодолеть их.

Поздравляю всех моих читателей с наступающим Новым годом!

---

По приказу Бодина упыри взялись за мечи и секиры и начали рубить кусты и деревья, расчищая путь к воротам обители. Работали они быстро и сноровисто, и уже через полчаса мы смогли подъехать к воротам под арочным входом в монастырь. Солдаты праха встали справа и слева от ворот. Бодин спешился, подошел к входу и положил руки на массивную стальную балку, запиравшую створы. После этого он начал нараспев произносить какие-то заклинания, причем я готов поклясться, что никогда прежде не слышал этого языка. На наших глазах ржавые винты, удерживающие балку, начали сами собой отворачиваться, и балка упала в снег, к ногам инквизитора. Бодин протянул ладони к воротам, и створы с противным скрежетом начали раскрываться.

— Это безумие, — сказала Элика. — Сэй должен знать об этом.

— Матерь пресветлая с нами! — пробормотал Домаш, делая отгоняющие зло знаки. — Кабы я знал…

— Все, можем ехать, — заявил Бодин, повернувшись к нам. — Только будьте осторожны, ветер сможет сбросить нам на голову камни с куртин и куски черепицы со звонницы.

Миновав маленький сводчатый атриум, по левую сторону которого некогда находилась монастырская локутория, мы вошли в просторный монастырский двор, опоясанный клуатром. Он был пуст, зарос деревьями и кустарником, полузасыпан снегом и завален разным ветхим хламом, от глиняных черепков и истлевших тряпок, до старых бочек и повозок. Фонтан в его центре совершенно разрушился, от него остались только каменная чаша и обломки скульптуры, некогда его украшавшей. Медные трубки для подачи воды торчали из чаши, как покрытые трупной зеленью ребра. Под аркой справа от нас белел лошадиный скелет. Я заметил, что расположенные в стенах клуатра ниши, в которых некогда хранился прах захороненных там братьев, пусты, и каменные урны валяются на земле. Наше появление спугнуло ворон, которые чувствовали себя в заброшенном монастыре полными хозяевами, и птицы, поднявшись в воздух, начали кружить над нами, громко каркая. Я заметил, что Домаш снова сделал знак Отражения. Я дал команду спешиться и обнажить оружие, а потом спросил инквизитора, что делать дальше.

— Сначала осмотрим служебные помещения, — предложил Бодин.

Прихватив факелы и запалив их при помощи огнива, мы начали осмотр. Слева от нас располагались монастырская кухня — она, казалось, пострадала меньше всего. Глиняная, деревянная и оловянная посуда, чашки и миски, были аккуратно расставлены на стеллажах, и только один из стеллажей был повален. В огромном закопченном камине я разглядел какие-то ветхие тряпки, но проверять, что это такое, не решился. Из кухни мы прошли в трапезную с длинными столами: здесь все было покрыто пылью и заросло паутиной, но вроде оставалось на своих местах, только кафедра в углу была опрокинута набок. Когда я попробовал поднять с пола запыленную книгу, она развалилась у меня в руках; плесень и грибок изъели пергамент. Осмотрев трапезную и не увидев ничего интересного, мы вышли обратно во двор с намерением осмотреть эглесию — монастырскую церковь.

Когда-то наверное, церковь очень напоминала ту, что была в орденской учебке в Паи-Ларран, но теперь от былого благолепия не осталось ничего. Пол был завален мусором, вековая пыль лежала густым ковром, вышивки и гобелены превратились в ветхие черные тряпки, изъеденные плесенью и грибком. Крепко пахло тлением и мышами. Солдаты праха не вошли за нами, остались снаружи — видимо, нежить не могла входить в святое место. Осмотр церкви занял у нас несколько минут, и ничего интересного обнаружить не удалось. Я спросил Бодина, что конкретно нам следует искать.

— Секретные двери, тайники, необычные изображения, — заявил инквизитор. — Давайте посмотрим за алтарем.

Я прошел за ним в заалтарную часть, к престолу с обвалившимся киворием. Бодин бегло осмотрел полы, подергал поставцы, попытался сдвинуть с места массивные металлические канделябры. По его разочарованному лицу я понял, что искомого здесь нет.

— Это даже к лучшему, — произнес инквизитор со слабой улыбкой, будто угадав мои мысли. — Нам может понадобиться помощь Неживых, а им не дано ступить на святую землю. Видимо, нам следует искать в кельях или в библиотеке.

— Интересное произвдение, — внезапно сказала Элика, глядя на расположенную за престолом алтарную картину-триптих. — Посвети мне, Домаш.

Роздолец спохватился, поднял факел повыше. Эльфка стянула перчатки, долго и увлеченно разглядывала изображение. Картина была сильно испорчена влагой и грибком, но резная позолоченная рама сохранилась неплохо. Осмотрев нижнюю часть картины, Элика поднялась на цыпочки, вытянула руку, будто пыталась дотянуться до верхнего края картины.

— Что-то нашла? — спросил я.

— Возможно, — Элика повернулась к Ганелю. — Иустин, вы знаете все на свете. Хорошо ли вы помните историю Харемского монастыря?

— Более-менее. А что вас интересует, сэра Элика?

— Не напомните ли мне историю создания этой картины?

— Я знаю только то, что имя мастера осталось неизвестным.

— А время создания?

— Строительство монастырской церкви было закончено примерно триста пятьдесят лет назад. Думаю, эта картина была написана тогда же.

— То есть, в то время, когда здесь жил Мацей Хомрат?

— Ну, вероятно, — Ганель пожал плечами. — Полагаете, это он написал эту картину?

— С этой рамы недавно стерли пыль, — сказала Элика очень нехорошим тоном. — И сделал это человек, который где-то на голову выше меня. — Эвальд, ты не хочешь использовать свой фламенант-медальон? Попробуй восстановить изображение на картине. Я могла бы сама ее омолодить, но хочу, чтобы это сделал ты.

Я подчинился. Вложил меч в ножны, подошел к картине, и, положив ладонь со свисающим между пальцев медальоном, попытался сосредоточиться и представить себе, как проявляется изображение на старой картине.

— Давай я помогу, — предложила Элика и взяла меня за свободную руку.

Кристалл в медальоне немедленно засветился, в воздухе заплясали огненные мухи, и на картине, точно на проявляемой фотографии, начало проступать изображение.

— Отлично! — выдохнула Элика, когда хрономагия сделала свое дело.

Центральная секция триптиха изображала, как это и было принято в материанских храмах, Матерь-Воительницу на коне и в полном вооружении, с орифламмой в левой руке и обнаженным мечом в правой. За Матерью выстроилось войско под имперскими и фламеньерскими знаменами. На правой и левой секциях были святые Арсения и Болдуин с дарами для Матери в руках. В этом изображении не было ничего необычного, если не считать того, что выписано оно было с куда большим мастерством, чем подобные изображения, которые мне до сих пор приходилось видеть. Но была еще и нижняя секция, с лежащей навзничь обезглавленной мужской фигурой, окруженной языками пламени. Казалось, Матерь попирает эту фигуру копытами своего коня.

— Поверженный Зверь? — спросил я.

— Совершенно неканоническое изображение, — произнесла Элика, не отрывая взгляда от картины. — Впервые вижу такое. За спиной Матери не видно стен Мирны. В ее руке не имперский меч, а эльфийский. Болдуин изображен в доспехах, а Арсения… Ты видишь это, Эвальд?

— Что?

— Арсения изображена, как виарийка, — со странным блеском в глазах ответила Элика. — Посмотри на ее уши и черты лица. Ужасная ересь. Этот художник наверняка был безумен, если изобразил такое. Или же он был пророком?

— Я не понимаю.

— Здесь текст, — Элика наклонилась к триптиху, чтобы лучше разглядеть причудливую вязь, выписанную на орифламме в руке Матери. — «Не то, что было, а то, что будет, и не повторится вовеки!»

— Теперь я понимаю, почему Харем постигло такое ужасное проклятие, — проскрипел Бодин. — Мнится мне, что монастырь сей был оплотом еретиков.

— Не потому ли сулийские корсары так стремились его взять, а, Эвальд? — шепнула мне Элика. — Очень интересно, очень… Что дальше, отец Бодин?

— Здесь нет ничего, — ответил инквизитор. — Нам следует посмотреть зал капитула и библиотеку.

Мы вышли из церкви, пересекли двор и направились в жилые помещения. Я незаметно для Бодина привесил фламенант-медальон на эфес меча. Мной все больше и больше овладевала тревога — или соседство с упырями так на меня действовало? Я не верил Бодину, что он вызвал мертвецов исключительно для того, чтобы защитить нас. Что-то тут не так, нужно быть начеку…

В библиотеке и скриптории мы увидели печальное зрелище. Мебель была частично переломана, весь пол вперемешку с заскорузлыми тряпками, иссохшими костями и черепками усеивали полуистлевшие клочья пергамента и бумаги, книги из шкафов изорваны и разбросаны по полу. Своды покрывала черная копоть. Дальний угол был превращен в открытый очаг с кучей слоистого пепла, оставшегося от десятков сожженных томов; в нем виднелись обугленные человеческие кости. Ледяной сквозняк из разбитых окон разбросал этот пепел по всей библиотеке. Еще одна куча переломанных костей и черепов была в камине. Казалось, некая сила безжалостно рвала и крушила тут все, до чего могла дотянуться.