Эрнест Хорнунг - Умышленное убийство (сборник)

• Название: Умышленное убийство (сборник)
• Автор: Эрнест Хорнунг
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Литература 19 века
• Год: 2011

Эрнест Уильям Хорнунг – английский писатель, создатель серии детективных романов о Раффлзе, обаятельном взломщике, промышлявшем во времена викторианской эпохи. Эта серия принесла автору общенациональную, а впоследствии и мировую известность. Хорнунг был женат на Констанции Дойль, сестре Артура Конан-Дойля.

Главный герой книги «Умышленное убийство», ни о чем не подозревая, становится соучастником преступления. Все начинается с судьбоносной встречи в гостинице «Олбани», где он поверяет свои горести старому знакомому Раффлзу и обращается к нему за помощью. Но элегантный лондонский денди давно уже вынашивает хитроумный план…

---

Я не видел никакого дома, только угол какой-то каменной стены возвышался в ночной темноте и где-то наверху, в разбитых стеклах, отражался звездный свет. В стене я отыскал взглядом ворота, ощетинившиеся острыми шипами, словно приготовившиеся дать достойный отпор стенобитным орудиям. Все это было едва видно в свете далекого фонаря, стоявшего у современной дороги. Она была сделана на совесть, словно для маленького городка, хотя, кроме дома нашего врага, больше никаких зданий тут не обнаружилось. А может быть, у меня просто разыгралась фантазия, да еще особенно темная ночь подстегивала мое воображение.

В отличие от меня Раффлз побывал здесь днем, а потому оказался готов к встрече с препятствиями. Он ловко взобрался на забор и насадил на острые шипы пробки из-под шампанского. Через минуту он перебросил на другую сторону забора свое длинное пальто, после чего сам проворно перемахнул через ограду, чуть ранее казавшуюся неприступной. Я сделал шаг назад, разбежался для храбрости и тоже одолел преграду. Правда, на самом последнем этапе Раффлз подал мне руку и перетянул мое тело на другую сторону.

– Значит, ты все же решился идти со мной?

– А то!

– Тогда соблюдай осторожность: весь участок так и кишит всевозможными хитроумными проволочками с колокольчиками, которые звенят не только здесь, но и внутри дома. Если заденешь хоть одну – нам конец. Пока что оставайся на месте, а я уберу пробки, чтобы не вызывать подозрения.

Сад оказался небольшим, по всему было видно, что ухаживать за ним начали совсем недавно. Трава была посеяна клочками, и рядом с пышными кустами соседствовали совсем лысые участки. В пустые клумбы были воткнуты длинные ползучие стебли лавра.

– Ничуть не хуже колокольчиков, – прошептал Раффлз. – шелестят так, что любого разбудят. Вот хитрюга, что придумал!

Мы ползли по траве, тщательно избегая сомнительных растений.

– Наверное, наш хозяин уже спит.

– Я в этом не уверен, Зайчонок! Скорее всего, он даже видел нас.

– Почему ты так решил?

– Я видел свет в доме.

– Где именно?

– Внизу. Но только на мгновение, а потом…

Он замолчал, потому что свет снова вспыхнул буквально на полсекунды и сразу же погас.

Он сверкнул, как золотистый стержень, под входной дверью и сразу исчез. Затем проступил снова горящей нитью в перемычке двери и снова погас. Теперь уже навсегда. Мы услышали скрип ступенек, словно кто-то поднимался по лестнице, но и этот звук вскоре замер. Больше мы ничего подозрительного не видели и не слышали, хотя еще долго стояли на мокрой траве и ждали до тех пор, пока ноги наши не промокли от росы.

– Я пойду в дом, – наконец решился Раффлз. – Я, в общем, не могу с уверенностью сказать, что он действительно нас видел. Правда, было бы лучше, если бы он знал о нашем визите и был готов ко всему. Нам сюда.

Мы быстро и осторожно миновали садовую тропинку, и за это время на мокрые подошвы наших ботинок успел налипнуть гравий, который теперь громко и противно скрипел на покрытой кафелем небольшой веранде. Внутрь дома вела дверь со стеклянной верхней частью наподобие окна. Именно в этом месте Раффлз впервые заметил свет. Сейчас ему предстояло вырезать стекло техническим алмазом при помощи патоки и оберточной бумаги, которые он редко забывал прихватить с собой. Не отказался он и от моей помощи, хотя, возможно, принял ее машинально, как само собой разумеющееся. Во всяком случае, так уж получилось, именно эти вот самые пальцы размазывали по коричневой оберточной бумаге патоку и прижимали листок к стеклу. Наконец алмаз обошел раму по всему периметру, от начала до конца, и стекло аккуратно легло нам на ладони.

Теперь Раффлз мог легко просунуть руку внутрь и открыть дверь, повернув ключ, который, на наше счастье, оказался в замочной скважине. Дверь раскрылась, хотя и не очень широко.

– А это еще что такое? – удивился Раффлз и уставился вниз. Там, у самого порога, что-то хрустнуло под его ногой, и он остановился. Видимо, именно этот предмет и мешал двери распахнуться полностью, а нам – беспрепятственно пройти внутрь.

– Это очки, – прошептал я, поднимая их с пола. Я принялся внимательно разглядывать треснувшие стекла и погнутую оправу, как в тот же миг Раффлз споткнулся обо что-то и почти что упал, с трудом удерживая равновесие. При этом он достаточно громко вскрикнул и даже не стал прикрывать рот рукой, чтобы соблюдать тишину и полную конспирацию, как было у нас принято при подобных обстоятельствах.

– Тише, ну, тише же ты! – взмолился я. – Он услышит нас!

Раффлз отреагировал не сразу. У него застучали зубы – даже у такого смельчака, как мой друг! Затем я услышал, как он возится с коробком спичек.

– Нет, Зайчонок, он нас больше не услышит, – прошептал Раффлз, поднимаясь с колен. Спичка уже погасала, но он успел зажечь газ.

Ангус Бэрд лежал на полу в прихожей своего собственного дома. Его седые волосы слиплись от запекшейся крови. Рядом с ним валялась кочерга, конец ее блестел, видимо, тоже от крови несчастного. В углу стоял письменный стол с открытыми ящиками и раскиданными на нем бумагами. На каминной полке отчетливо и громко тикали часы. В течение нескольких минут никаких больше звуков в доме не было слышно.

Раффлз стоял на своем месте не шевелясь. И смотрел на труп. Так может глядеть в бездну человек, который слишком долго шел к ней и теперь оказался на самом краю пропасти. Он глубоко дышал, при этом было даже видно, как раздуваются его ноздри. Больше ничего не происходило, Раффлз как будто онемел на какое-то время.

– Свет! – прохрипел я. – Вот что означал этот свет, который мы видели под дверью! Кто-то же успел потушить его!

Он вздрогнул и повернулся ко мне.

– Верно! Я уже и забыл об этом. Значит, тут еще кто-то есть.

– Наверняка он убежал наверх и теперь прячется там.

– Тогда мы его без труда отыщем. Вперед!

Но я, вместо того чтобы рвануться за ним вверх по лестнице, вдруг схватил своего друга за руку, умоляя его еще раз хорошенько подумать о том, как нам теперь лучше действовать. Его враг уже мертв, и если нас тут кто-то найдет, то нас могут обвинить в его смерти. Теперь нам самим следовало спасаться бегством, чтобы не оказаться замешанными в преступлении, которого мы не совершали. Но он отвел мою руку в сторону, глаза его гневно сверкнули. Он только презрительно хмыкнул в ответ, велев мне бежать одному, раз уж я так боюсь за собственную шкуру. Затем он решительно повернулся в сторону лестницы и зашагал вперед, оставляя меня наедине с моими мыслями. Может быть, он настолько разнервничался, что и позабыл, с какой целью сам явился сюда? Или он только теперь решил, что эта ночь должна закончиться трагедией не только для хозяина дома? Пока я задавал себе подобные вопросы, его спичка загорелась где-то в коридоре, затем ступеньки заскрипели под его ботинками так же, как немного раньше они скрипели под ногами убийцы. Только теперь до меня стало доходить, зачем же все-таки моему другу захотелось так рисковать. Можем ли мы позволить убийце уйти вот так просто и безнаказанно? Я не стал более мешкать и очень скоро нагнал Раффлза уже на лестничной площадке.

И увидел там сразу три двери. Первая открывалась в спальню, но кровать в ней оказалась нетронутой, вторая комната была пуста в самом прямом смысле слова. Оставалась третья, но та была надежно заперта изнутри на ключ. Раффлз включил газ на площадке.

– Он там, – уверенно произнес он, доставая свой револьвер. – Помнишь, как нам иногда приходилось врываться в кабинеты еще в школьные годы? А ну-ка!

Он что было сил долбанул ногой по замочной скважине, и замок такого напора, естественно, не вынес. Дверь распахнулась, и на образовавшемся сквозняке газовое пламя затрепетало, как корабельный флаг в сильный шторм. Но уже через несколько секунд ветерок стих, огонек успокоился и выпрямился. Я вгляделся в пространство комнаты и увидел ванну, два банных полотенца, связанных вместе, открытое окно и какую-то жалкую фигуру, сжавшуюся в углу. Судя по всему, человек готовился бежать, но не успел и теперь был застигнут нами врасплох.

Раффлз отважно шагнул вперед и тут же застыл на месте от изумления.

– Джек?.. Джек Раттер?

Эти слова он произнес в неописуемом ужасе, и я с таким же чувством их повторил. Тем временем съежившаяся фигура понемногу распрямилась во весь рост.

– Это ты? – прошептал, в свою очередь, Джек. Судя по всему, наше присутствие в доме ростовщика тоже немало его удивило. – И ты тоже тут? Что все это означает, Раффлз? Я видел, как вы оба, один за другим, перелезаете через ворота. Потом зазвонил один звонок – их тут в доме тьма-тьмущая. После этого вы вломились сюда. Но что все это значит, в конце концов?

– Мы, конечно, можем тебе все подробно объяснить, но только после того, Раттер, как ты сам нам расскажешь, что успел здесь натворить.