Любен Георгиев - Владимир Высоцкий знакомый и незнакомый

• Название: Владимир Высоцкий знакомый и незнакомый
• Автор: Любен Георгиев
• Издательство: Искусство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989
• ISBN: 5—210—00151—2

Автор книги, болгарский театровед, доктор искусствоведения, близко знавший В. Высоцкого в течение многих лет, воссоздает достоверный, объемный его портрет — артиста, поэта, певца, человека, гражданина.

Настоящее издание включает главы из одноименной книги Л. Георгиева, вышедшей двумя изданиями в Болгарии

---

И так не только в кино.

На телевидении — не намного иначе. Можно привести и факты. Вот один из них, достаточно курьезный.

В 1973 году Вениамин Смехов задумал поставить двухсерийный телевизионный спектакль по Флоберу. Он пригласил Высоцкого на главную роль. Актер дал согласие и уехал отдыхать на море, в Пицунду, вместе с Мариной Влади. После непростых согласований в разных инстанциях Смехов получил довольно странный ответ — Высоцкий может сниматься, но при условии, что роль главной героини будет исполнять Марина Влади. Вот такая оскорбительная доброжелательность! Конечно, было бы интересно увидеть Высоцкого и Влади в одном фильме, но не при таком диктате. И Высоцкий, естественно, отказался от съемок и предложил вместо себя Леонида Филатова.

Упоминая, что Владимир Высоцкий не был в особом почете у руководства искусством, хотя снимался в фильмах и играл в театре, Юрий Трифонов констатирует: «По своему значению он должен был получить, конечно, больше площадок. Его не так уж много рекламировали в газетах, по радио и т. д., но, оказалось, он не нуждался ни в каком официальном прославлении, его талант все сделал сам» («Учительская газета», 7 апреля 1987 г.).

Отмечая, что Высоцкий отлично сознавал свою фантастическую популярность, Марина Влади говорит:

— К счастью, он при жизни познал большой успех и как артист и как певец. Он понимал, что народ его любит, что его творчество знают практически все, а большинству оно близко и дорого. Иной раз он напишет песню, а уже через три дня она звучит повсюду, у всех на слуху. И что самое удивительное — ее не передавали ни по радио, ни по телевидению, она расходилась мгновенно сама собой только потому, что ее автором был Высоцкий.

Если мы вдумаемся в эти факты, поймем, почему артист не любил говорить о своих намерениях. Не все от него зависело.

Во время одного из публичных выступлений Высоцкого спросили о его планах. В ответ он рассказал о последней премьере — спектакле «Турандот» Бертольта Брехта. Пьеса, по мнению артиста, задумана писателем очень интересно, но это было в конце его жизни, и она недоработана. (Я смотрел это представление, Высоцкий в нем не участвовал, а песни, которые там поют, написаны на стихи Бориса Слуцкого Альфредом Шнитке. Сильное впечатление произвел на меня Феликс Антипов в роли Бога, но при всех усилиях театру не удалось преодолеть драматургических недостатков пьесы.)

— Вы знаете, дело в том, что в моей профессии все довольно случайно. Потому что мы, к сожалению, — исполнители. Но я стараюсь быть не только исполнителем, а еще и автором. Но в основном моя профессия все-таки исполнительская, и тут большое значение имеет Господин Великий Случай… Поэтому я никогда не могу предугадать, что будет дальше. И в работе и в песнях тоже. Это все спонтанно.

Так он говорил в 1976 году. И в следующем году на тот же вопрос он предпочел ответить не над чем работает сам, а что репетируют сейчас в театре, что должно в ближайшее время появиться на афише. И хотя репертуар планируется заблаговременно, о новых спектаклях нельзя говорить с определенностью чуть ли не до самой премьеры:

— Какие планы у театра? Я вам точно сказать не могу, потому что сие зависит не только от нас. Во всяком случае, сейчас репетируются «Дом на Набережной» Трифонова, «Три сестры» Чехова, репетируются некоторые самостоятельные работы, о которых говорить пока еще рано. (Высоцкий в них не участвовал.)

После роли Лопахина, которую поручил ему Анатолий Эфрос в «Вишневом саду», Высоцкий оказался не занятым ни в какой другой работе театра и фактически был выведен из репертуара. Но он находил, где приложить свои творческие силы, чтобы компенсировать утраченное. Взаимоотношения его с театром в определенный период вовсе не были идиллическими.

Постепенно я понял, что в театре возникла ситуация, при которой ведущий актер длительное время оставался без ролей. И дело не в том, что в репертуар включались пьесы, для которых он не подходил. Мы ведь знаем о его универсальных способностях. Просто роли, которые он мог бы превосходно исполнить, поручались другим, более молодым и менее опытным артистам. Словно требовалось кому-то доказать, что театр может обойтись и без Высоцкого, что люди ходят на «Таганку» не из-за него, что они будут продолжать ходить и на спектакли, в которых он не участвует…

Однажды, хотя это было и не очень удобно, я воспользовался подходящим случаем и выразил удивление, что в ряде представлений мы не видим Высоцкого. Мне попытались обьяснить, что не следует придавать значения этому факту, ссылались на большую занятость артиста на эстраде, начали защищать его молодого заместителя. Но я думаю, что Владимир Высоцкий болезненно воспринимал наступившее охлаждение к нему театрального руководства, зависть к его популярности, пустоту лет, протекающих без ролей. Эти пустые страницы жизни для артиста невосполнимы. Такой столь продолжительный и вынужденный «отдых» может привести к потере формы. Мы с Владимиром никогда не говорили на эти темы, все это мои тогдашние предположения. Основание поделиться ими с читателем я нашел в параллели между театром и балетом, которую провел сам Высоцкий:

— Говорят, что в балете намного лучше работают, потому что артисты все время в тренаже, каждый день у станка, всегда в состоянии готовности выйти на сцену. А драматические артисты якобы постоянно растренировываются и, если они не репетируют, деградируют. Но так, наверно, всегда — человек, который не работает, постепенно теряет свою квалификацию.

Актеры воистину как дети. В атмосфере каждого театра существуют споры, ссоры, взаимные обиды, даже враждебность. Деление на любимчиков и нелюбимых… К счастью, все это изменчиво, от любви до ненависти один шаг, но — и наоборот! Станиславскому принадлежит мысль, что с распределением ролей завершается и разделение на партии внутри театра. Что еще нужно актеру кроме роли? И если ты играешь, а он нет, то он может стать тебе врагом до… получения новой роли.

Все это так, но есть грань, за которой начинается нравственная деформация. Сейчас в театре понимают, что не очень ценили Высоцкого, для них он до самого конца оставался одним из многих, одним из труппы. Сокрушаются, что его довели до отчаяния, до подачи заявления об уходе.

Открыто заговорили о некоторых сторонах закулисной жизни, достоверные сведения проникали и в печать. Когда Высоцкий привел своего коллегу Ивана Дыховичного на эстраду и уговорил его петь старинные русские романсы, посыпались остроты: Ды-ховичный-де учил Высоцкого управлять автомобилем, но пришел в отчаяние от его бурного темперамента, проявляющегося в самых рискованных ситуациях. Подобные невинные шутки не могли обидеть актера, он с чувством юмора относился и к гораздо более желчным остротам товарищей на сборах труппы. Но для него стала невыносимой общая зависть, которая начала преследовать его по пути в репетиционные, в гримерную, в коридорах, в гардеробе. Она проявлялась и на собраниях, причем по самым ничтожным поводам. Актриса жалуется на то, что Высоцкий с ней не поздоровался. Труппа обсуждает зазнавшегося кумира толпы.

В другой раз говорится о звездомании, говорится с плохо прикрытой злобой. Особенно обидело Высоцкого недружелюбие коллег, когда однажды демонстрировался любительский фильм о гастролях театра. Смех и веселые комментарии сопровождали все моменты фильма — до появления на экране Высоцкого. Тогда зал дружно замолк, и эта полная тишина задела актера больше всего, больше самых неприязненных реплик.

А сколько раз общая неприязнь изливалась на тех, кого он любил, кого поддерживал, кому помогал! О таких случаях артисты рассказывают сейчас с чувством неискупимой вины «за поздние прозрения и раскаяния», — писал Вениамин Смехов, припоминая финал песенки о том, как туземцы от полноты чувств съели знаменитого мореплавателя Джеймса Кука.

Вдвойне тяжело, невыносимо сознавать, что ты был равнодушен и даже жесток к «кумиру» в тот период, когда у него было больше всего неприятностей — безуспешное обивание начальственных порогов, отмена концертов, отказы журналов и другие «залпы отрицательных эмоций».

Можно представить, в какой обстановке работал певец дружбы и товарищества и почему среди всех добродетелей так высоко ставил слово мужчины, честность, верность. Как некогда — в кругу альпинистов, в вертикальном разрезе человеческой морали и поведения. И при всем том, я не помню случая, чтобы Владимир жаловался на судьбу. Его выручало врожденное чувство юмора.

* * *

Пресса не баловала Высоцкого при жизни своим вниманием.

Например, он снимался в фильме «Единственная» Иосифа Хейфица. Роль его не была основной. Но когда в 1976 году начали появляться рецензии на фильм, в большинстве из них о Высоцком не было ни слова. Целую страницу в журнале «Советский экран» критик Юлий Смелков посвящает фильму, многословно хвалит Валерия Золотухина, половину фразы уделяет Елене Прокловой, а о Высоцком и не вспоминает, словно тот и не участвовал в фильме. Ни хорошего, ни плохого слова не нашлось для него у критика.