Анна Брэдстрит - Поэзия США

• Название: Поэзия США
• Автор: Анна Брэдстрит
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1982

В книгу входят произведения поэтов США, начиная о XVII века, времени зарождения американской нации, и до настоящего времени.

---

ШУМ ДЕРЕВЬЕВ

© Перевод А. Сергеев

Деревья тревожат ум.
Зачем мы должны терпеть
Их непрестанный шум,
Гуденье и разнобой
Рядом с нашим жильем?
Мы маемся день-деньской,
Пока себя не собьем
С толку и не начнем
Вслушиваться и смотреть.
Они твердят про уход,
Хотя никуда не уйдут;
Больше того, наперед
Знают, что им суждено
Окончить дни свои тут.
Вросли мои ноги в пол,
Упала на грудь голова —
Это я увидел в окно
Царящий там произвол.
Ну нет, я уйду все равно,
Куда-нибудь да уйду —
Пусть только начнет листва
Облачкам пророчить беду
И клясть их на целый свет.
У деревьев будут слова,
А меня уже нет.

ОГОНЬ И ЛЕД © Перевод М. Зенкевич

Кто говорит, мир от огня
Погибнет, кто — от льда.
А что касается меня,
Я за огонь стою всегда.
Но если дважды гибель ждет
Наш мир земной, — ну что ж,
Тогда для разрушенья лед
Хорош
И тоже подойдет.

В ЛЕСУ СНЕЖНЫМ ВЕЧЕРОМ © Перевод И. Кашкин

Прервал я санок легкий бег,
Любуясь, как ложится снег
На тихий лес, — и так далек
Владеющий им человек.

Мой удивляется конек:
Где увидал я огонек,
Зовущий гостя в теплый дом
В декабрьский темный вечерок;

Позвякивает бубенцом,
Переминаясь надо льдом,
И наста слышен легкий хруст,
Припорошенного снежком.

А лес манит, глубок и пуст.
Но словом данным я влеком:
Еще мне ехать далеко,
Еще мне ехать далеко.

ОДНАЖДЫ ЧТО-ТО ДА БЫЛО © Перевод А. Сергеев

Люди смеются, что я встаю на колени
Перед колодцами и изучаю подолгу
Непроницаемую поверхность воды,
Где вижу только собственное отраженье,
Богоподобное на фоне небес,
В нимбе из мха и медлительных облаков.
Однажды, уткнувшись в колодезный сруб
                                                  подбородком,
Я, как мне показалось, увидел, что где-то
За моим отраженьем что-то белеет,
Что-то на дне колодца, что сразу исчезло.
Вода упрекнула слишком прозрачную воду.
Капля упала со мха, и то, что виднелось
На глубине, вдруг исказилось, смутилось,
Из виду скрылось. Но что там было на дне?
Истина? Беленький кварц? Что-то да было.

ВЕСЕННИЕ ОЗЕРА © Перевод А. Сергеев

Вода, залившая весенний лес,
Исправно отражает свод небес,
И, как цветы весны, дрожит и стынет,
И, как цветы весны, легко сойдет,
Но не ручьями в реки бурно схлынет,
А к ночкам, наверх, тихо уползет.

Пусть лес, хранящий их до теплых дней,
Чтоб расцвести богаче и темней, —
Пусть трижды он подумает о листьях
И вдруг не скажет, что прошла пора
Цветистых вод, соцветий водянистых
От снега, что растаял лишь вчера.

С НОЧЬЮ Я ЗНАКОМ © Перевод И. Кашкин

Теперь я знаю: с ночью я знаком.
Не раз во тьму один я уходил
Под дождь и возвращался под дождем.

Глухими улицами я бродил
И, повстречавшись в мраке с патрулем,
Его украдкой тихо обходил.

И снова пробирался я тайком,
Услышавши, как заглушенный стон
Прервался вдруг во тьме, там, за углом.

Часов я слышал полуночный звон,
И циферблат их говорил о том,
Что, как и время, безразличен он.

Добра и зла не различишь ты в нем.
Теперь я знаю: с ночью я знаком.

ДЕРЕВО В ОКНЕ © Перевод А. Сергеев

Днем ты смотришь ко мне в окно,
На ночь прильнешь к опущенной раме,
И никакой занавески меж нами
Быть не должно.

Выросшая из земли мечта,
Ты облако сутью своей разреженной,
Легкость в твоей голове зеленой,
Почти пустота.

Но я видал тебя в буревал,
И ты по ночам, конечно, видало,
Как существованье мое впадало
В черный прогал.

Мы с тобой от зари до зари
Глядим друг на друга в упор и вчуже:
Тобой владеет погода снаружи,
Мной — погода внутри.

НИ ДАЛЕКО, НИ ГЛУБОКО © Перевод А. Сергеев

Нрав у людей такой:
Им на песке не лень,
К берегу сев спиной,
В море глядеть весь день.

Парусной лодки крыло
Там оживляет вид,
Порою воды стекло
Чайку на миг отразит.

Берег хорош собой
И многообразней стократ,
Но бьет о песок прибой,
И люди в море глядят.

Не видят они далеко,
Не видят они глубоко.
Но хоть и бессилен взгляд,
Они все равно глядят.

ДАР НАВСЕГДА © Перевод М. Зенкевич

Владели мы страной, ей неподвластны.
Она считалась нашей сотни лет,
Мы не были ее народом, знали
Тогда Виргинию и Массачусетс,
Но были мы колонией английской,
Владели тем, что нами не владело,
Подвластны той, которой неподвластны.
Мирились с этим мы и были слабы,
Пока не поняли того, что сами
В стране своей не обрели отчизны,
И мы, отдавшись ей, нашли спасенье.
Ей отдали себя раз навсегда
(Наш дар скреплен был жертвой многих жизней),
Стране огромной, звавшей нас на запад,
Еще невспаханной, незаселенной,
Такой, какой была, какою будет.

ОТСТУПЛЕНИЕ НА ШАГ © Перевод А. Сергеев

Не только груды гравия
Тревога в путь отправила,
Но реки грязи, чавкая,
Сносили камни тяжкие,
Крошилось побережье
И гибло в тьме кромешной.
Трещали горы, сблизясь.
Я знал, в мои воззренья
Всеобщий вторгся кризис.
Но, отступив на шаг,
Я спасся от смятенья.
Пронесся мимо мрак.
Затихли дождь и ветер,
И снова полдень светел.

ИЗБРАВШИ ЧТО-ТО, КАК ЗВЕЗДУ… © Перевод М. Зенкевич

Звезда (ты светишь с высоты),
Не возражаем мы, чтоб ты
За облаком свой свет затмила,
Но по ночам средь темноты
Твои лучи светлы, чисты.
Всегда таинственно светило,
Но все ж нельзя, чтоб никогда
Ты звездной тайны не открыла.
Скажи нам что-нибудь, звезда,
Чтоб повторять наедине.
Ответ: «Пылаю я всегда».
Но сколько градусов в огне
По Цельсию иль Фаренгейту,
Какие элементы там
Твой свет несут к другим мирам,
Понятным языком сумей ты
Хоть что-нибудь поведать нам.
И как пустынник Китса, строго
Звезда далеких светлых сфер
Дает нам твердости пример
И требует не так уж много, —
Хулят иль славят благосклонно,
Не верьте низкому суду.
Избравши что-то, как звезду,
Держите путь свой неуклонно.

КАРЛ СЭНДБЕРГ

ЧИКАГО © Перевод И. Кашкин

Свинобой и мясник всего мира,
Машиностроитель, хлебный ссыпщик,
Биржевой воротила, хозяин всех перевозок,
Буйный, хриплый, горластый,
Широкоплечий — город-гигант.

Мне говорят, ты развратен, — я этому верю:
         под газовыми фонарями я видел твоих
         накрашенных зазывающих женщин,
         фермерских батраков.
Мне говорят, ты преступен, — я отвечаю:
         да, это правда, я видел, как бандит убивает
         и спокойно уходит, чтобы вновь убивать.
Мне говорят, что ты скуп, — и вот мой ответ:
         на лицах твоих детей и женщин я видел
         печать бесстыдного голода.
И, ответив, я обернусь еще раз к ним,
         высмеивающим мой город, — и верну им
         насмешку, и скажу им:

Укажите мне город, который так звонко поет свои
         песни, гордый быть грубым, сильным,
         искусным.
С крепким словцом вгрызаясь в любую работу,
         громоздя урок на урок, вот он — рослый,
         дерзкий ленивец, такой живучий среди
         изнеженных городков и предместий, —
Рвущийся к делу, как пес с разинутой пенистой
         пастью;
Хитрый, словно дикарь, закаленный борьбою
         с пустыней,
                    Простоволосый,
                    Загребистый,
                    Грубый —
                    Планирует он пустыри,
                    Воздвигая, круша и вновь строя.
Весь в дыму, полон рот пыли, смеясь белозубой
         улыбкой.
Под тяжкой ношей судьбы смеясь смехом
         мужчины.
Смеясь беспечным смехом борца, не знавшего
         поражений;
Смеясь с похвальбой, что в жилах его бьется
         кровь,
                    Под ребром бьется сердце народа,
                                Смеясь!

Смеясь буйным, хриплым, горластым смехом
         юнца; полуголый, весь пропотевший, гордый
         тем, что он свинобой, машиностроитель,
         хлебный ссыпщик, биржевой воротила
         и хозяин всех перевозок.

ПОТЕРЯН