Pinhead - Визит из невыразимого

• Название: Визит из невыразимого
• Автор: Pinhead
• Жанр: Фэнтези

Расследуя жуткие убийства магов, молодой аврор сталкивается с массой странностей в деле, которые вынуждают его обратиться за помощью в Отдел Тайн. Жертв всё больше, и самим следователям придется приложить все свои силы, чтобы сохранить рассудок и собственную жизнь. Но, ко всему прочему, существуют еще и личные проблемы, с которыми тоже не так просто разобраться, особенно если они начинают, вдобавок, причудливо переплетаться с самим расследованием.

---

Он переступил через кляксу и вошел в полутемный коридор, в который выходили двери спален и ванной комнаты. Направо по полу удалялась длинная цепочка ярких пятен-капель. На стене остался сильно смазанный отпечаток ладони, как будто она съехала вниз в попытке её обладателя удержаться на ногах. Он не смог понять, чей это отпечаток.

Он пошел вдоль кровавой цепочки, машинально про себя отмечая, что она становится всё более широкой и постепенно превращается в настоящую полосу, кое-где размазанную попавшими в неё следами подошв. Сзади раздался вскрик, он услышал его, словно сквозь заглушающий экран. Джинни обнаружила кровь на верхней площадке лестницы. Сейчас ему не было до этого дела, он размышлял лишь о том, в какую именно из трех дверей свернет багровый след. Впрочем, долго гадать не пришлось, потому что дверь в левую спальню была распахнута настежь. Дальнее окно оказалось разбито и оттуда сразу потянуло сквозняком, как только он показался в дверном проеме. Цепочка кровавых следов вела сюда, и всё, что ему сейчас хотелось — никого здесь не обнаружить. Это было бы каким-то непонятным чудом, но он молился только об этом — хоть бы тут никого не было. Да, это просто откладывало на более поздний срок то, что он и так неминуемо должен был бы узнать, но он соглашался откладывать снова и снова сколько угодно раз. Однако судьба не сжалилась над ним, и финал этого короткого расследования предстал перед ним во всём своем кошмарном красноречии.

Кровавый след вёл к разбитому окну вокруг большой двуспальной кровати, возможно, той самой, на которой… происходило то, о чем говорила Джинни. Подоконник и оконная рама были сильно заляпаны, и тут же рядом, прямо в узком пространстве между кроватью и окном, он и обнаружил её, в луже собственной крови. Собственно, он обнаружил её сразу же, еще с порога, потому что трудно было спутать пышные каштановые волосы с короткими рыжими, но ему словно бы надо было удостовериться, словно бы он всё еще сам для себя не прорисовал во всех подробностях картину происходящего здесь совсем недавно. Их объяснение на кухне, вырванная палочка, нож в его руке, короткое преследование до лестницы, первый удар, попытка добраться до ближайшего окна, с которого можно было спрыгнуть вниз на козырек заднего входа, и наконец… финал! Сколько ударов он ей нанес, объятый яростью от известия, что она избавилась от нежеланного ею ребёнка? Трудно было сказать. Она полусидела на полу, с совершенно белым лицом, прижимая руки к животу, и вся её одежда была так перепачкана кровью, буквально пропитана ею, что этих ударов должно было быть немало.

Он медленно опустился на корточки, с удивлением смотря на неё, и почувствовал, что его слегка мутит. Этого не могло быть. Это не могла быть Гермиона. Казалось, он знает её столько, сколько себя помнит. Она не могла выглядеть вот так — такой растерзанной, такой застывшей, такой… мертвой. Не могла сидеть с таким глуповатым выражением на лице, с приоткрытым ртом, из угла которого вытекала струйка крови с мелкими пузырьками в ней, не могла выглядеть как нелепый брошенный манекен. Совсем недавно, буквально пару часов назад, он видел её до верху наполненной жизнью, планами, мыслями, ожиданиями. Куда всё это делось, ушло, растворилось, как могла произойти настолько быстрая и разительная перемена? Теперь почти ничего не осталось, только оболочка, пустая, безжизненная, испорченная прочным кухонным ножом с рукояткой из светлого дерева, который валялся здесь же, в метре от тела, и длина его лезвия вызывала лёгкий, неприятный холодок где-то пониже грудины.

Гарри протянул руку и машинальным движением положил пальцы на горло сидящему телу. Чисто автоматически, ему не хотелось сейчас прикасаться к нему, словно оно было чем-то ужасно осквернено. В действительности, он просто всё ещё никак не мог совместить в своей голове Гермиону и вот эту самую оболочку, подобная мысль казалась смешной и нелепой. Он вздрогнул, когда услышал за спиной сдавленный возглас. Казалось, что он сидит здесь уже целый час, совершенно один, хотя прошла всего секунда с тех пор, как он опустился на корточки. Из-за этого возгласа его рука дрогнула, и сложилось ощущение, будто…

Впрочем, почему только ощущение?

Он начал подниматься, распрямляя почти одеревеневшие ноги, будто бы и вправду просидел тут целый час. Джинни тихонько подвывала, держась руками за лицо.

— Эй! — сказал он. — Эй!

— Я не… я не… я не… — пыталась выговорить она, но ничего не получалось из-за крупной дрожи, которая била её с головы до ног.

— Джинни! — выкрикнул он.

Она махнула рукой куда-то в пространство.

— Должны… Аврорат… поймать… — выдохнула она сквозь рвущиеся рыдания.

— Джинни, она может быть жива! Слышишь?!

Она сперва закивала, подтверждая, что услышала, потом резко закрутила головой, глаза сделались испуганные и какие-то затравленные.

— Гар…ри… взгляни… на… неё! Она… нет… ты… не в себе…

— Джинни! — рявкнул он и, схватив её за плечи, встряхнул несколько раз как следует. — Ты мне нужна! Соберись!

— Хор… ошо! — она снова закивала, резко втянув носом воздух, пытаясь справиться с истерикой.

— С ней нельзя аппарировать в таком состоянии, где здесь ближайший камин?!

— Там! — она махнула рукой. — В… в… в доме.

— У знакомых отца? Хорошо. Я возьму Гермиону, а ты иди вперед и сделай так, чтобы меня ничто не задерживало. Ты поняла? Ты всё поняла?!

Она снова закивала, хотя глаза по-прежнему оставались сильно испуганными, когда она косилась на лежащее тело. Ему сейчас было всё равно, что она принимает его за помешавшегося, он не чувствовал себя помешавшимся, он чувствовал себя всё таким же заледеневшим и ничего не воспринимающим куском материи. Скорее, он сам ощущал себя живым мертвецом — совсем никаких эмоций и всего несколько мыслей.

Когда он стал поднимать тело на руки, Джинни уже выскочила из комнаты, и он подумал, что это хорошо, потому что оно оторвалось с громким хлюпаньем из кровавой лужи, и вряд ли бы это добавило ей спокойствия. По рукам тут же побежали липкие ручейки, затекли в рукава, а потом стали просто беспрепятственно капать вниз, заливая штанины и создавая скользкие лужицы, в которые норовила попасть подошва. Когда он вышел из дома со своей ношей, Джинни отбежала уже на середину улицы, нетерпеливо оглянулась и тут же невольно схватилась рукой за горло. Очевидно, со стороны его вид и вправду мог внушать некоторую долю отвращения, учитывая, какое количество крови покрывало его одежду. Впрочем, не то чтобы он сейчас сильно об этом заботился. Наверное, он должен бы был считать, что ему самому серьёзно повезло, раз он прихватил с собой свидетеля, способного подтвердить, что он-то никак не причастен к произошедшему, но и эта мысль также прошла у него как-то вскользь, не затрагивая никаких эмоций.

Собственно говоря, где-то в глубине души он понимал, что, вероятней всего, несёт сейчас на руках мёртвое тело, и будь оно чьим угодно другим телом, он бы давно уже это признал. Но даже если ему и не показалось тогда, в лечебницу он всё равно принесет уже труп. И пускай даже каким-то чудом признаки жизни сохранятся, никакие медики тут уже не помогут. Но это осознание ничуть не мешало ему продолжать этот последний поход, как будто в нём был безусловный смысл. Словно его тело наплевало на отчаявшийся ум с его логикой и продолжало упорное, почти механическое движение. А в голове сейчас всплыли слова о заклинании, доступном лишь единицам, способном на время удерживать душу, о котором совсем недавно его подруга поведала ему, и с горькой иронией подумал, что для неё самой подобного избранного не нашлось. Как будто она не заслуживала такого шанса.

— Алохомора! — Джинни даже не стала стучаться, а сразу вскрыла дверь, выполняя его указание обеспечить ему беспрепятственный доступ к камину.

Он зашел в чужой дом вслед за ней, щедро заливая кровью светлый коврик у входной двери, даже не задумываясь над тем, что будет с хозяевами, если они увидят подобного непрошеного гостя, да еще с такой ношей. Но заклинание Джинни было вполне оправданным, дома никого не оказалось, она открыла Гарри дверь в большую гостиную и сразу же первая метнулась к камину.

— Бегу предупредить! — бросила она и тут же скрылась в зеленом облаке.

«Надо бы потом извиниться перед хозяевами», — возникла в голове естественная, но абсолютно нелепая сейчас мысль, и внезапно его затрясло. Будничность этой фразы как будто что-то пробудила в нём, первые отголоски настоящих эмоций, связанных с произошедшим. Он покачнулся и с трудом, на негнущихся ногах преодолел пространство гостиной, зачем-то отшвырнув ногой с дороги густой ворсистый ковер, лежащий около самого камина, чувствуя, как к горлу уже подступает волна, которую надо непременно преодолеть, непременно дотерпеть до того момента, когда от него уже ничего не будет зависеть. Он шагнул в камин и вдруг понял, что его горло не способно выговорить простое слово, фиксирующее пункт назначения.