Чарльз Николл - Леонардо да Винчи. Загадки гения

• Название: Леонардо да Винчи. Загадки гения
• Автор: Чарльз Николл
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-389-12711-1

Перед вами самая полная биография Леонардо да Винчи, величайшего гения эпохи Возрождения. Хотя его достижения и творения на протяжении веков вызывали всеобщее восхищение, этот человек всегда оставался на удивление закрытым, что во все времена порождало многочисленные слухи и версии о его приверженности темным культам, участии в зловещих тайных обществах, причастности к величайшим секретам западной цивилизации. Его жизнь и сегодня во многом остается загадкой. Автору этой книги, Чарльзу Николлу, принадлежит множество открытий, связанных с да Винчи и его ближайшим окружением, – ему даже удалось обнаружить ранее неизвестный портрет великого художника. В своей книге, опираясь на огромное количество свидетельств современников и записные книжки самого Леонардо, автор создал потрясающее по подробности описание повседневной жизни гениального итальянца, блестяще сочетающее в себе глубину подлинного академического исследования с элементами захватывающего художественного произведения.

---

В это время Каммелли было уже за сорок. Он был одним из лучших поэтов своего поколения, писавших на итальянском. Он придерживался жаргонного, грубого, сатирического стиля, получившего название burchiellesco по имени своего родоначальника, флорентийского цирюльника Доменико ди Джованни, прозванного Иль Буркьелло. Прозвище происходит от итальянского выражения alla burchia, которое буквально можно перевести как «в спешке» или «в беспорядке». Эти «поэты в спешке» писали свои стихи как импровизации, намеренно использовали грубые и жаргонные выражения. Их можно было назвать джазовыми или рэповыми поэтами эпохи Кватроченто. Они резко отличались от поэтов-гуманистов, Полициано и Ландино, с их классическими аллюзиями или лирика Петрарки. К течению антиклассицизма во Флоренции принадлежали Луиджи Пульчи и Бернардо Беллинчьони. Позднее к этому кругу примкнул Франческо Берни, родившийся неподалеку от Винчи, в Лампореккьо, в 1498 году. Берни отдал должное Каммелли – «О spirito bizzarro del Pistoia!». Великий сатирик Пьетро Аретино также восхвалял «остроту и скорость» пера этого поэта.[266]

Каммелли писал «сонеты», но это были не те четырнадцатистрочные стихи, с которыми мы встречаемся в елизаветинской Англии. В эпоху Ренессанса термин sonetto означал всего лишь «небольшую песенку». Такие стихи практически не отличались от других лирических форм – frottole, rispetti, strambotti и т. п. Такие стихи часто перекладывались на музыку. Некоторые поэты, например Серафино Аквилино, были еще и признанными музыкантами. Каммелли иногда писал романтические стихи, но гораздо чаще его творения были циничными, как, например, «Orsu che fia?» («Что ты задумал?»). Судя по всему, стихотворение написано от лица измученной жены поэта:

Io starei meglio moglie d’un sartore,
Che mi mettria tre punti in uno occhiello.
Ognor tu scrivi e canzone e rispetti,
Vivo a marito a guisa di donzella:
Che’l diavol te ne porti e tua sonnetti…

(Лучше бы я вышла замуж за портного: он бы зашил мою киску. Ты же тратишь все время на сочинение песен и стишков. Я живу с мужем, похожим на девушку: дьявол побери тебя и твои сонеты…)

Впрочем, от любовных утех поэта отвлекали не только «песни и стишки». Скорее всего, он опасался, что супруга снова забеременеет:

Quel che a te piace а me non par bel gioco,

Ch’io non vo’ piu cagnoli intorno al foco…

(Игра, которая так нравится тебе, меня не увлекает. Я не хочу, чтобы у моего очага появились новые щенки…).[267]

Бедность, голод, разочарование и тюремное заключение – вот основные темы Каммелли, хотя он и пишет об этом в юмористическом тоне. Очень часто он упоминает в сонетах о собственной уродливости – он «тощ и костляв», он похож на «сову-сплюшку без клюва» и т. п., – а потом выводит резюме:

Dunque chivol veder guardi mi tutto:
Un uom senza dinar quanto par brutto.

(Итак, глядите же на меня все, кому угодно: насколько уродлив человек, когда у него нет денег.)

Некоторые сатирические стихи Каммелли представляют собой простое перечисление нецензурных оскорблений – «перченая речь» (dire pepper), как называл ее сам поэт. Впрочем, наиболее типичны для него веселые, беспечные стихи:

Cantava il concubin della gallina;
La rugiada sul giorno era nei prati…

(Пропел любовник курицы; дневная роса опустилась на луга…)[268]

Кардинал Биббиена так назвал стиль Каммелли: «le facezie, il sale e il miele» – «шутки, соль и мед».

Вполне возможно, что короткое юмористическое стихотворение на латыни, найденное в Атлантическом кодексе, было написано именно Каммелли.[269] Темой послужила осада Колле-Валь-д’Эльза войсками папской лиги в ноябре 1479 года. Это была война, начавшаяся после заговора Пацци. Город сдался 14 ноября, стены его были разрушены гигантским осадным орудием, пушкой, которую называли Ла Гибеллина. Пушка и послужила темой для стихотворения, обнаруженного в бумагах Леонардо:

Pandite iam portas, miseri, et subducite pontes
Nam Federigus adest quem Gebellina sequor…

(Откройте же ворота, вы, жалкие созданья, и опустите подъемные мосты. Здесь Федерико, а за ним я, Гибеллина, следую…)

«Федерико» – это Федерико да Монтефельтро, герцог Урбино, один из командующих антифлорентийской лиги. На том же листе мы находим несколько чертежей артиллерийских орудий, сделанных Леонардо. Стихотворение и рисунки объединены единой темой – они взаимно дополняют друг друга.

Совершенно очевидно, что автором этих строк является Каммелли. На это указывают и косвенные доказательства. Покровителем поэта в то время был феррарский придворный Никколо да Корреджо, занимавший видный пост во флорентийском военном альянсе. Каммелли вполне мог сражаться под его знаменем. Мы знаем, что Каммелли летом 1479 года находился во Флоренции. 20 августа он отвечал на официальный запрос относительно уплаты долга. Вполне вероятно, что и в конце ноября или в декабре, когда было написано это стихотворение, Каммелли тоже был в городе.

Если эксцентричное небольшое стиховорение вышло из-под пера Иль Пистоезе, то ему же могут принадлежать и другие записи в Атлантическом кодексе, написанные той же рукой. Одна из них – это очень личное стиховорение, обращенное к Леонардо. Впрочем, возможно, это всего лишь черновик. К сожалению, огромная клякса сделала эти строки нечитаемыми, но в инфракрасных лучах ученым удалось прочесть хотя бы часть. Название стихотворения можно прочесть как «S […] 4» – скорее всего, «Сонет 4». Начинается сонет так:

Lionardo mio non avete d[…]
Lionardo perche tanto penato[?]

(Мой Леонардо, неужели в тебе нет никаких […] Леонардо, почему ты столь опечален?)

Остальные строчки прочесть не удалось, но, скорее всего, автор написал его с целью примирения, принося свои извинения. Последнее слово можно разобрать – это perdonnato, то есть прощение. На этой же странице есть поэтические строчки, написанные в привычной для Леонардо зеркальной манере. Это две цитаты из Овидия – «Дела, что без свидетельских глаз свершены и лишь ночи известны!» и «Время – губитель вещей» – и одна цитата из Петрарки. А ниже написан очаровательный небольшой куплет, вполне в стиле Каммелли, но в действительности являющийся цитатой из Луки Пульчи (брата Луиджи):

Deh non m avete a vil ch’io son povero
Povero e quel che assai cose desidera.

(He презирай меня из-за того, что я беден: человек беден, когда желает многого).[270]

Этот лист говорит нам о том, что Леонардо начал открывать для себя мир поэзии. Вполне возможно, что в это время он испытывал причудливое влияние Каммелли.

Мы находим в бумагах Леонардо еще одно стихотворение, написанное тем же почерком. Это сатира против Бернардо Беллинчьони, флорентийского поэта, работавшего в том же стиле, что и Каммелли, но принадлежавшего к более молодому поколению. Беллинчьони был фаворитом Лоренцо Медичи, обменивался с ним непристойными сонетами. Благоволила к нему и мать Лоренцо, Лукреция Торнабуони. Неудивительно, что он стал объектом нападок со стороны раздражительного Каммелли.[271] По-видимому, Леонардо тоже знал Беллинчьони – позднее, в Милане, они явно были знакомы и даже работали вместе. Они были одного возраста. Бернардо сумел подняться из бедности только благодаря своему остроумию – такая черта не могла не импонировать Леонардо. Беллинчьони был ярким, но сложным в общении юношей, этаким enfant terrible. Поэт Медичи, священник Маттео Франко был его врагом – Беллинчьони написал против него сонет, начинавшийся со слов: «Taci, non ciarlar piu che tu schimazzi» (Успокойся, прекрати болтать, или ты превратишься в обезьяну). Ядовитому Луиджи Пульчи Беллинчьони нравился. Он высоко оценил его остроумие в своем шедевре, бурлескной поэме Morgante maggiorre («Морганте»), опубликованной в 1481 году. Позднее Леонардо приобрел эту книгу и часто цитировал ее. Вот такой была литературная жизнь Флоренции в те годы, когда Леонардо работал в собственной студии.

Если искать того, кто оказал самое значительное влияние на литературную жизнь Леонардо, грубоватый и лаконичный Каммелли кажется наиболее подходящей кандидатурой. Простой стиль этого поэта куда ближе художнику, чем изысканная манерность Полициано, влияние которого чувствуется в портрете Джиневры. Леонардо никогда не увлекался беллетристикой. Иногда он пытался написать нечто возвышенное, но чаще всего его стиль лаконичен, прост, народен. Ему недостает внешнего лоска, полировки. Если иногда он и напоминает поэзию, то только ясностью и силой эмоций, а не вербальными уловками и красивыми ассонансами.

В дружбе со сложным поэтом из Пистои есть нечто трогательное (обращение Каммелли «Мой Леонардо» явно говорит о дружбе между поэтом и художником). Но из того же стихотворения мы узнаем, что Леонардо «опечален». Слово penato, использованное поэтом, можно перевести и иначе – подавлен, обеспокоен, переутомлен, страдает от боли. Он «беден», но относится к этому философски. Можно предположить, что дела в боттеге шли не очень хорошо. Впрочем, скучать во Флоренции Леонардо не приходилось.