Даль Орлов - Реплика в зал. Записки действующего лица.

• Название: Реплика в зал. Записки действующего лица.
• Автор: Даль Орлов
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 0101

---

Председатель Ф.Ермаш

Стиль документа тяжеловат, но масштаб замысла виден. Производит впечатлениу и сам факт постановки такого вопроса на коллегии Государственного комитета, и намеченная программа действий.

"Обеспечить широкий показ фильмов..." Широкий - это означает, что во всех пятнадцати союзных республиках. "Использовать все фильмокопии" -а этих копий многие сотни и тысячи, ведь в стране 130 тысяч киноустановок, и все должны будут получить "толстовские" ленты. И - "Обеспечить своевременное окончание производства" двух новых фильмов. Не знаю, кому как, а мне кажется, подобный опыт не плохо было бы перенять сегодня. Что, понимаю, нереально.

Дата на документе - февраль 1978 года. О чем это говорит? Прежде всего о том, конечно, что о юбилее вообще не забыли. А во-вторых, вспомнили за целых полгода до него, чтобы все задания успели бы выполнить.

Упомянутый в документе фильм "Мир смотрит на него", который требовалось выпустить к сроку, - тот самый, что снимался по моему сценарию. Только название потом стало другим - "Лев Толстой - наш современник". Именно его и показывали в Париже по программе Года Толстого, объявленного ЮНЕСКО, как было сказано, при участии автора. Добавлю: кроме Парижа, фильм направили в 125 наших посольств, чтобы показывали в своих странах в дни юбилея.

Нынче то и дело слышны сетования продюсеров и прокатчиков, что зарубежные фильмы, особенно американские, собирают у нас гораздо больше зрителей, чем отечественные. Едва-едва поднимутся над общим уровнем "Дозоры" или "9 рота" - так ликование, будто на Луну высадились.

Даже и неудобно теперь вспоминать прокатные данные толстовских фильмов тридцатилетней давности, но сравним все-таки, без комментариев. За первый год демонстрации и только в кинотеатрах все четыре серии "Войны и мира" посмотрели 189,1 миллиона зрителей! А две серии фильма "Воскресение" - 52,1 млн., две серии "Анны Карениной" - 81,4 млн., "Живой труп" - 38,6 млн. Сколько у этих лент набралось зрителей в последующие годы, включая телевизионные аудитории, никто, наверное, так никогда и не узнает: тьма!

Политологи спорят: мы европейская страна или азиатская? Но, имея ввиду только что приведенные цифры, так и хочется сказать: прежде всего остального мы - страна Толстого. Во всяком случае, такими мы явно были еще недавно. И если потеряем бдительность, а еще точнее - утратим инстинкт самосохранения, то станем страной триллеров, бандитских бригад, мягкой порнухи и жесткой эротики.

175-летие со дня рождения Толстого (2003), потом 180-летие страна почти не заметила. Вот и 100-летие со дня смерти будто прошелестело. Когда же отмечали то, давнее 150-летие, размах был иной. А ведь эти даты не для него важны, он мирно спит в Старом Заказе, важны для нас...

Первый вариант сценария, как было сказано, назывался "Мир смотрит на него". В названии использованы слова Максима Горького о Толстом, о мировом его авторитете еще при жизни. Недаром и сам писатель с удовлетворением говорил о том, что из десятков стран, с разных континентов протянуты к нему, к его Ясной Поляне незримые нити духовных связей.

Еще до начала съемочного периода сценарий опубликовали в альманахе "Киносценарии". Теперь я был спокоен: какие бы творческие катаклизмы ни произошли с фильмом, авторский вариант замысла, как говорится, зафиксирован, может отвечать сам за себя. И как в воду глядел: катаклизмы случились...

Быть научным консультантом фильма студия пригласила Константина Николаевича Ломунова. Понятно, что он и оказался среди первых читателей первого варианта сценария.

"Основное достоинство сценария Д. Орлова я вижу в том, - писал Константин Николаевич в своем отзыве. - что... в нем широко и убедительно развивается мысль о современном значении наследия великого писателя, его общественно-публицистического звучания в особенности... Толстой был бесстрашен в своем стремлении "дойти до корня" и понять, куда идет мир... В сценарии очевидно стремление не делить, не разрывать Толстого на части, не сталкивать его как мыслителя и художника, а понимать его в целом..."

Два сценария в одном

Сценарий был готов, принят студией и Госкино СССР, и начались съемки. А когда они закончились, обнаружилось и странное, и страшное - группа снимала не по сценарию! Как? Да как придется. Нет, что-то было снято и в согласии с литературной основой, но в основном, как это бывает, в соответствии с режиссерскими придумками, с отъездами и наездами - как без них! - с очень красивыми порой планами, но в целом на монтажном столе я увидел неорганизованный навал материала, с которым неизвестно что было делать.

Но фильм-то надо выпускать! То, что мы, то есть киногруппа, получили, требовало нового осмысления, новой организации, а попросту говоря - нового сценария.

Им и пришлось заняться, причем в бешеном темпе, поскольку сроки уходили. Сразу стало ясно, что для первоначальной идеи - "Мир смотрит на него" - снятого материала не хватит. Значит, надо было попытаться вытянуть какую-то иную общую мысль. Какую? Выбрали вариант, тоже звучащий злободневно: если в первом случае получился бы фильм "о мировом значении" нашего великого Льва, то теперь - "о современном звучании" его художественного и философского наследия. Не менее интересно! А, может, и более. Поистине, нет худа без добра.

Но новый замысел требует и нового, собственного решения. В данном случае решили весь изобразительный и литературный материал рассредоточить по отдельным главам, каждая - с собственной темой. У фильма появилось новое название: "Лев Толстой - наш современник".

Кино - всегда немного чудо. Чудо случилось и на этот раз: все, в конце концов, улеглось, соединилось, логично выстроилось, и, я бы даже сказал, в некотором роде засверкало. Фильм, похоже, состоялся. А некоторые его компоненты оказались по-настоящему хороши.

Например, виды Ясной Поляны с высоту птичьего полета. Для этого под вертолетом подвешивалась специальная люлька, в нее вместе с кинокамерой укладывался оператор Евгений Небылицкий и уносился в небо. Кадры получились замечательные, по своему уникальные. Наверняка там, наверху, у Евгения дух захватывало. Но и у нас захватывало дух, когда мы впервые увидели на экране то, что он снял.

Нечто сходное есть у Бондарчука в "Войне и мире": русская природа, поля сражений - с верхнего движения. Кино будто пытается передать толстовскую способность не только видеть детали, но и охватывать мир общим взглядом, одной мыслью - в распахнутых масштабах земли и неба...

По литературному сценарию предполагалось провести некоторые съемки за рубежом. Но мы были не Бондарчуки и не Герасимовы -нам на это валюты не дали. Так что обошлись тем, что можно было получить дома. А это немало! Тот же киноархив в Белых Столбах, например, был изучен досконально. Даже я, хотя, казалось бы, не авторское это дело, много часов провел за монтировочным столом, просматривая с помощью монитора километры старой пленки.

О чем знаешь, то и ищешь. Иначе говоря: нужное тебе находишь тогда, когда ищешь со знанием дела.

Было известно, что где-то в архиве хранится немой полнометражный фильм "Оборона Севастополя". Его сняли еще в 1911 году режиссеры В.Гончаров и А.Ханжонков.

В обороне Севастополя, как известно, принимал участие молодой Лев Толстой. Причем он там отличился и был награжден орденом Анны с надписью "За храбрость" и двумя медалями.

Важно, что фильм "Оборона Севастополя" снимался в местах подлинных событий, причем с предельно документированной реставрацией всей обстановки. Как было его не поискать и по возможности не использовать? Нашли, конечно, посмотрели. И были вознаграждены за старание: получили кадры воистину уникальные!

Мы увидели продолжительный, тщательно отснятый эпизод, в котором показаны старики - подлинные участники Севастопольской обороны. Их оказалось довольно много. Они стоят шеренгой, по одному выходят вперед и будто приветствуют нас - своих потомков. Любой из них в молодости мог оказаться в одном окопе с Толстым...

С соответствующим закадровым текстом этот удивительный эпизод логично встал в наш фильм.

Вообще документ, реальная деталь, подлинный предмет из давно прошедшего - всегда бесценны. То, что действительно было, что сохранилось, будто пронзает воображение.

В одно из посещений "Ясной Поляны" мне показали старую пролетку, ее хранили в старинном сарае. Оказывается, именно ее закладывали в тот предрассветный час, когда Лев Николаевич вдвоем с доктором Душаном Маковицким тайно отправился на станцию, навсегда покинул свой дом. Та пролетка вовремя вспомнилась, и я "записал" ее в сценарии. Именно она показана в фильме.

Особо скажу о финале картины, о последней, заключительной части. Финал сложен из подлинной хроники похорон Толстого, всенародного с ним прощания. Эти кадры хорошо известны, множество раз демонстрировались, их всегда включают в документальные фильмы о Толстом и его времени. Что, казалось бы, можно тут добавить? Оказалось, что можно, причем очень существенное.