Даль Орлов - Реплика в зал. Записки действующего лица.

• Название: Реплика в зал. Записки действующего лица.
• Автор: Даль Орлов
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 0101

---

Чертыхаясь и кляня судьбу, распорядившуюся когда-то именно мне заняться неуспешным полнометражным сценарием успешного "малоформиста", я, отложив дела в сторону, вынужден был сесть за машинку и сочинять длинное опровергающее наветы объяснительное письмо первому секретарю Фрунзенского райкома КПСС. В нем я подтверждал факт наличия у меня овчарки Лады и говорил, что, помня о партийной чести, всегда вывожу ее в наморднике. Одновременно с тем, писал я, она обладает незлобивым компанейским нравом, и ей в голову не могло бы придти кусать детских писателей, а тем более маленьких собачек писательских жен, тем более, что их не спускают с рук.

Все это смахивает на нечто зощенковское. Но так сейчас кажется. А тогда подобный гиньоль был средой обитания, искусный жалобщик всегда мог рассчитывать на успех. Особенно было любезно нагадить "по партийной линии". В данном случае провокатор - мультипликатор, но мог оказаться любой другой профессиональной принадлежности. В моем случае он не добился успеха, хотя и достаточно попортил крови, только потому, что система уже ослабевала, переставала ловить мышей, шла к закату. А в 37-м или 49-м с этим "пособничеством Вайнерам" мог получиться совсем серьезный оборот. Сценарий, конечно бы, не поставили, но с подачи автора и его домашней команды много бы мрака породил вокруг себя незадавшийся "творческий проект".

А как профессионал я все-таки остался удовлетворен. Тот сценарий и "после меня" не был поставлен, никому, значит, не понравился. С полнометражными затеями этот автор больше не возникал. Почувствовал, видимо, что не его это дело. Продолжил то, что умел. Значит, я не ошибся.

Братья Вайнеры, старший - Аркадий, младший - Георгий, знаменитые авторы детективных романов и фильмов, щедро талантливые, грандиозно общительные и по жизни "себе на уме", шутили: "Начальники делятся не на "берет - не берет", а на "дают - не дают".

В прощальном застолье, сразу после удаления меня из Госкино, сильно выпивший Аркадий, держа перед моим носом сжатый кулак, изрекал: "Ты единственный, кого мы не смогли взять!.." - и ввинчивал кулак в пустоту, подчеркивая досадную тщету былых усилий.

Действительно, при всем дружестве соседства, мне приходилось, как говорится, держать дистанцию в отношениях с пишущими братьями по дому. Впрочем, как только я лишился должности, дистанцию стали держать они.

Молва знала, что Орлов "не берет". В моем случае шутка "про начальников" не проходила.

Уже на первых парах в Госкино пришлось пресекать поползновения меня "отблагодарить" или "проявить заботу". Все ограничивалось ерундой - вязаной шапочкой дочке (от секретарши) или пишущей ручкой, но моя отказная категорическая реакция прекратила даже эти попытки сразу и навсегда. Видимо, об том не успел узнать Юрий Чулюкин, создатель "Неподдающихся" и "Девчат". Он как-то принес показать заявку на киносказку. А я, сам не знаю почему, наверное, по причине его несравненного обаяния и почти детской искренности, ему симпатизировал. Заявка была интересная, но явно "не докрученная", в ней много чего можно было еще придумать. Вот я и просидел с ним часа полтора, обсуждая сюжет, вольно фантазируя. Недели через две Чулюкин появился снова и выложил новый вариант. Прочитал. "Вот это другое дело!" - только и оставалось сказать.

И тут Юра извлекает из портфеля бутылку коньяка и ставит передо мной на стол..

- Юра! Вы что?! Как не стыдно!

- Я же искренне, вы же как соавтор работали, столько идей накидали!..

Решительно вставил злополучную бутылку ему в портфель, с ней он и ушел.

Жаль, что та сказка так и не состоялась. Юра погиб при загадочных обстоятельствах в далеком африканском отеле...

Попытки лишить главного редактора целомудрия больше не повторялись. Впрочем, кто знает, что происходило за стенами кабинета?.. Однажды, когда поступил для сдачи фильм из Туркмении, кажется, открыли яуфы, а в них вместо коробок с пленкой оказался репчатый лук. Что-то кто-то перепутал...

Кстати, еще о братьях Вайнерах и кое-что о том, как бывало, когда случалось реально улучшить программу кинематографа...

По плану Свердловская киностудия выпускала три фильма в год. Для этого требовалось иметь наготове три кондиционных сценария. В 1976 году два сценария для Свердловска в Госкино утвердили, а еще один никак не получалось - какой ни пришлют, один хуже другого. Грозило невыполнение плана! Нет третьего фильма - треть студии надо увольнять. Настоящая свердловская трагедия!

И тут Жора Вайнер на ходу, в подъезде нашего дома дает мне почитать журнальчик, только что вышедший из печати, в нем помещена их с братом новая повесть "Лекарство против страха". Перед сном начинаю читать и не могу оторваться. Блеск! Причем написано так, что хоть сейчас делай режиссерский сценарий и снимай.

Утром звоню директору Свердловской киностудии: могу выручить! И рассказываю про неожиданно появившуюся повесть. Говорю, что уже прочитал и готов хоть сейчас подписать необходимые документы на запуск.

Положил трубку с чувством не только благодетеля, но и реального руководителя, умеющего "поднимать сценарное дело в стране".

Студия была спасена, фильм "Лекарство против страха" состоялся.

Вдруг вызывает Ермаш. Посмотри, говорит, какая телега на тебя пришла из Свердловска! И передает мне довольно просторную телеграмму.

В телеграмме сказано, что Орлов регулярно бракует сценарии уральских писателей, но правдами и неправдами внедряет сценарии братьев Вайнеров. Без подписи, анонимка.. А намек получался такой: или я у Вайнеров третий брат, или от внедрения не своих братьев я что-то имею. Я - имею, а не Свердловская киностудия, которая стояла на грани невыплаты зарплат.

- Сволочи! Это вместо спасибо, я же их спас, - говорю, а сам вижу, что в глазах министра теплится мудрое недоверие.

- Зачем Вайнеров внедрять?! - продолжаю горячиться. - Они давным-давно себя внедрили и в кино, и в литературу. Без всякого моего участия. Меня здесь не будет, а они в кино все равно будут! - В тот момент, кстати, начинали снимать "Место встречи изменить нельзя".

- Ладно, все понятно! - резюмировал министр и напоследок добавил: - Будь осторожен!

Быть осторожным все больше не хотелось. Еще три года назад я приходил к Ермашу отпрашиваться, тогда он сказал: "Сиди, о тебе думают". О том, что меня "будут уходить", узнал случайно: в новом комитетском телефонном справочнике вдруг не обнаружил своей фамилии. "Вот и финал!" В справочнике не оказалось также фамилии начальника производственного главка Геннадия Шолохова, с кем летали в Новую Зеландию, моего заместителя Жени Котова, еще кого-то из начальства. Происходила большая кадровая подвижка. Было известно, что у Ермаша не складываются отношения с секретарем ЦК по идеологии М.Зимяниным. Надо было, видимо, изобразить активность.

- Как ты посмотришь, если дадим тебе "Советский экран"? - спросил Ермаш..

- Приму с чувством глубокого удовлетворения, - ответствовал я. И тут же попытался пробросить несколько мыслей о возможных преобразованиях в этом популярном издании. Он слушать не стал, "Иди!", ему важно было получить формальное согласие.

С Гнездниковского на Планетную переселился не сразу. По просьбе Ермаша еще две недели провел в своем старом кабинете, но вдвоем со сменщиком - Анатолием Богомоловым. Как и прежде распределял почту, вел обсуждения сценариев, принимал картины, разговаривал с посетителями- он присутствовал, , перенимал, как говорится, опыт.

Наконец, Ермаш позвал всю сценарную коллегию к себе в кабинет и сообщил, что к Орлову претензий у него нет, что сейчас важно поднять "Советский экран". Официально представил Богомолова.

А я ушел поднимать.

Последним фильмом, который довелось принимать как главному редактору Госкино СССР, оказался "Женщина, которая поет".

Помню, как он начинался. Начинался он с уймы претензий к сценарию. Одновременно где-то я неосторожно брякнул, что у Аллы Пугачевой два верхних передних зуба не сходятся, это на экране будет плохо смотреться. Кто-то услышал и понес дальше.

На этапе коллективного преодоления драматургических трудностей в моем кабинете появилась Алла Пугачева собственной персоной. Хороша была собой и со щелкой в зубах. Села напротив, стали говорить. И я был удивлен, насколько ее предложения для улучшения сценария совпали с моими! Она совершенно профессионально, с моей точки зрения, рассуждала о драматургии и всем прочем, необходимом для кино. "А щелку эту я заделаю!" - пообещала в заключение, улыбкой увлекая меня в сообщники ее неотразимости. При такой общности воззрений было тут же решено дорабатывать драматургию уже в процессе создания режиссерского сценария, - не было смысла тормозить процесс. После чего Пугачева достала открытку со свом изображением, надписала, положила мне на стол и красиво ушла.

Сдача картины проходила на "Мосфильме". Исполнительница центральной роли присутствовала тоже. Всё понравилось, приняли без замечаний. Дружно поздравили режиссера - интеллигентнейшего из интеллигентных Александра Орлова.