Вяйнё Линна - Неизвестный солдат

• Название: Неизвестный солдат
• Автор: Вяйнё Линна
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1991
• ISBN: 5-01-002092-0

Роман одного из крупнейших финских писателей В. Линны — наиболее выдающееся антивоенное произведение финской литературы. Все связанное с этим романом было необычно: и его небывалый читательский успех, и накал борьбы вокруг него, и глубина воздействия на общественное мнение. Полемику вызывало и само его название: «известному» из милитаристской пропаганды образу воина-патриота В. Линна противопоставил «неизвестного», далекого от национал-шовинистических идеалов, такого, каким и был солдат в действительности.

Рекомендуется широкому кругу читателей.

---

Хаухиа щелкнул каблуками; страх перед офицерами уже превратился у него в рефлекс.

III

Хонкайоки улегся на свое место на нарах. Его странное поведение никого больше не удивляло, ибо все догадывались, что он принадлежит к тому типу людей, которых создала затяжная война и которые готовы на всякого рода шутовство на потеху себе и другим. Хонкайоки уже настолько глубоко вошел в свою роль, что не мог вести себя иначе.Зато Хаухиа было не до сна. Он бы охотно заступил на дежурство прямо сейчас, но Рокка сказал:

— Пойдешь лучше со мной. У Отрастил Брюхо есть такая забава — дразнить противника. Снайпер может спокойно ухлопать тебя.

— Много людей убивают? — робко спросил Хаухиа.

Мгновение Рокка смотрел на него оценивающим взглядом, но Рахикайнен опередил его:

— Почти каждый день кто-нибудь отправляется на тот свет.

— Не верь ему. Он мелет чушь. Хочет застращать тебя. И на Миллионный мы снова попадем только через два месяца. Но никогда не выходи один! Заруби это себе на носу.

— Я уже пережил воздушный налет, — сказал Хаухиа и быстро добавил: — Хотя по сравнению с настоящей войной это, конечно, ерунда.

— Более настоящей войны не бывает, — улыбнувшись, сказал Рокка, и Хаухиа промолчал, подумав: Рокка улыбается оттого, что считает его ребенком. Он обвел глазами блиндаж, рассматривая находящихся в нем людей. Ему хотелось о многом еще расспросить, но он не решался. Перед Роккой и Хиетаненом он робел, не говоря уже о Коскеле. В нем глубоко сидел страх перед офицерами, появившийся еще в учебном лагере, и он с изумлением услышал, как Суси Тассу сказал Коскеле:

— Брось-ка мне газету.

— На, лови.

Рокка спрятал под постель свой инструмент.

— Ну что ж, малый, пойдем. Папаша покажет тебе, что такое война.

— А оружие?

— Оно снаружи.

Они вышли из блиндажа в проход, и Рокка завел Хаухиа за небольшой поворот окопа, где была уборная.

— Здесь сортир.

— Это листовка?

— Да. Они нас снабжают туалетной бумагой. — Рокка показал листовку, которая призывала финских солдат убить своих офицеров и перейти на сторону Красной Армии. — Видишь, что на обратной стороне? Если будешь сдаваться и покажешь ее, то тебе сохранят жизнь. Запомни это и возьми ее.

Они пошли дальше.

— Там пулемет второго отделения. Возле него дежурят только ночью. Вот это гнезда для пулеметчиков А это их часовой. Эй, что видно?

Часовой, читавший на посту какой-то роман, гляну в окопный перископ и сказал:

— Ничего не видно.

Рокка повернулся к Хаухиа:

— Не читай на посту, хотя Уккола и читает. И крепко заруби себе на носу: никогда не высовывать голову из окопа! Почти все, кто у нас убит, держали голову над окопом на секунду дольше, чем следовало. Всегда наблюдай в перископ.

— Да, да.

— «Да, да», а сам не замечаешь, что как раз сейчас ты виден противнику.

Рокка резко оттащил Хаухиа от амбразуры для ручного пулемета.

— Я не шучу. Каждое мое слово — истинная правда Кто знает, может, противник уже заметил тебя в бинокль Сейчас хоть и летний вечер, но мечтать не рекомендуется Смерть, видишь ли, не сидит сложа руки и не любуется красивыми местами. И не устраивает перекуры. Ты куришь?

— Да. Но при отъезде нам выдали лишь обычный рацион.

— Возьмешь у меня. В блиндаже получишь целую пачку. Слушай, что они говорят!

«Финские парни! Убивайте ваших лапуаских[24] офицеров и переходите на нашу сторону!» — хрипло доносилось из рупора с Чертова бугра.

— Лапуаских уже давно поубивали. Теперь на очереди те, что из Лайхиа,[25] — послышался голос Ванхалы с другого конца окопа.

«Финские парни! Приходите к нам за хлебом!»

— Переходи ты к нам, получишь масло к хлебу! Хи-хи-хи.

Да они только этим и занимаются.

Рокка был раздосадован, хотя его и забавляло вечное зубоскальство Ванхалы. А Уккола улыбнулся и сказал через плечо:

— Ванхала изобрел новый вид телеграфа. Два выстрела с долгим промежутком, а потом три подряд. Тап…тап… тап-тап-тап. А оттуда отвечают. Верно, какой-нибудь такой же сумасшедший.

«Гитлеровские черные бандиты понесли огромные потери в живой силе и технике. Финские солдаты-рабочие! Вы истекаете здесь кровью, а немцы насилуют ваших жен и сестер».

— Да-да, и молодые мамаши получают все, в чем нуждаются, хи-хи-хи.

Па-па-па-па-па…

В ольховнике зашуршало, и Хаухиа бросился на дно окопа.

— Его накрыло? — тревожно спросил он.

— Русски винтовка — хутой винтовка, хи-хи-хи.

— Сам слышишь. Пойдем прогоним этого идиота.

Ванхала рассматривал Чертов бугор в перископ. Перископ этот состоял из прямоугольной трубки, сколоченной из дощечек, и двух зеркал. Из-за потерь, понесенных от снайперов, солдатам было приказано вести наблюдение только через этот прибор. Кроме того, был издан приказ обязательно носить каски, но солдаты так долго испытывали их на прочность, поднимая над краем окопа, что они были изрешечены пулями и теперь валялись на бруствере.

— Перестань орать, черт побери! — сказал Рокка, когда они подошли к Ванхале.

— Но ведь это противник первый начал, хи-хи.

— Он же может и кончить. Убирайся к черту! Что ты делаешь напильником?

— Пропиливаю бороздку в пуле. Вот услышишь, как она запоет, когда полетит.

Ванхала, улыбаясь, ушел. Особенно забавляло его упоминание об изнасилованных женах и сестрах, и он, похихикивая, составлял на эту тему новую фразу:

— Черные солдаты Германии насилуют здоровых и отважных дочерей Севера.

Рокка осмотрел в перископ всю местность и дал поглядеть Хаухиа.

— Смотри всегда только сюда! Четырнадцать убитых. Запомни, как они лежат, и не забывай. Ежели русские начнут атаку, тогда будет легче отличить мертвых от живых.

— Когда их убили?

— Прошлой осенью. Мы тогда были на другом участке. От них остались лишь кости да черви в тряпье. Видишь тот дзот на высоте? Вот оттуда они и стреляют. Ежели тебе повезет, иногда можешь увидеть там каску. Мне жутко хочется достать винтовку с оптическим прицелом и выйти всерьез на охоту. Поначалу я и стрелял, но потом занялся изготовлением колец, и теперь руки не доходят. Хочу немного помочь жене деньгами. Она, видишь ли, строится там, на Перешейке. А ты обожди маленько — не суйся сразу стрелять, пока не пообвыкнешь. Тут надо глядеть в оба. Ведь для этого приходится выставлять свой кумпол из окопа.

Все те два часа, что они стояли на посту, Рокка обучал Хаухиа и давал ему советы.

— Ежели они пойдут в атаку, дергай за эту проволоку. Она идет к колокольчику в блиндаже. И ежели дело дойдет до этого, не дрейфь. Прицеливайся метко и стреляй спокойно. Ежели в самом начале уложишь несколько человек, другие замешкаются.

— А каково это — стрелять в людей?

— Не знаю. Я всегда стрелял только в неприятеля.

— А они, выходит, не люди? — улыбаясь, спросил Хаухиа.

Его позабавил беззаботно-шутливый ответ Рокки.

— Наверное, нет. Точно не знаю. Умники там наверху говорят: враг не человек. А ты не принимай этого близко к сердцу или хотя бы оставь на потом, ежели уж иначе не можешь. Не то русские урегулируют вопрос по-своему. Я себе над этим голову не ломаю. Господа, которые нами командуют, должно быть, знают, что да как. Пусть они и отвечают за это. А Антти Рокка знай себе стреляет да выпиливает кольца. И ты делай то же.

— Я не слюнтяй, — подчеркнуто мужественно сказал Хаухиа и тотчас устыдился своих слов, опасаясь, как бы Рокка не принял его за бахвала. Хаухиа с первого же взгляда поддался обаянию Рокки и, попав в первый полувзвод, считал, что ему повезло. Рокка воплощал в его глазах все то, что ему доводилось слышать и читать про фронтовиков. Скоро и он станет таким же. Хаухиа жил во власти заблуждения, что война делает человека смелым. Немного подумав, он спросил:

— Говорят, человек привыкает к страху. Это верно?

— Какое там, к черту, привыкает! Страх — плохой товарищ. Его надо гнать от себя.

Земля содрогнулась — это снаряд стреляющего прямой наводкой шестидюймового орудия взорвался на Миллионном. Хаухиа бросился ничком на дно окопа и лежал там до тех пор, пока Рокка не велел ему встать. Он, стыдясь, объяснил, что еще не умеет отличать опасный снаряд от неопасного. К его удивлению, Рокка сказал серьезно и доброжелательно:

— Видишь ли, неопасных снарядов вообще не существует. Все снаряды чертовски опасны. Бросайся всегда на землю, когда заслышишь, что он летит. Это никогда не помешает.

Часа через два сменить их пришел Рахикайнен. Дежурный стал теперь и ко второму пулемету. Мяяття привел с собою Хонкайоки и объяснял ему позицию и особенности местности. На плече у Хонкайоки был лук и к нему стрелы в берестяном колчане. Мяяття сомневался, будет ли из его объяснений толк: этот солдат внушал ему опасение. Быть может, его вообще не следовало оставлять одного на посту.