Юрий Богданов - 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра

• Название: 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра
• Автор: Юрий Богданов
• Издательство: Крафт+
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-93675-202-5

Книга посвящена истории органов внутренних дел СССР, в которых Н.К. Богданов прошел практически полностью карьерную лестницу. Прослеживая жизненный путь отца, автор подробно останавливается на ключевых моментах истории России XX века, которые так или иначе были связаны с системой ОГПУ-НКВД-МВД, и обращает особое внимание на политическую игру в правящих верхах времен Сталина и Хрущева.

---

Конечно, в 1926–1932 годах по указанию и под руководством Кирова проводились чистки, при которых из ленинградских партийной и комсомольской организаций были исключены тысячи оппозиционеров. Тогда же в райкомах стали составляться списки участников троцкистско-зиновьевской оппозиции или подозревавшихся в этом деле. За неблагонадёжными велась слежка, результаты которой отмечались в соответствующих формулярах. Однако силы саботажников-оппозиционеров, как заброшенных в Россию во время революций, так и ставших таковыми в результате целенаправленной разлагающей агитации, были достаточно велики.

В связи с этим ещё на XVII съезде партии, в январе 1934 года, в своём докладе Сталин, поставив задачи по развитию экономической и политической мощи страны, обеспечивавшей её национальную безопасность, подверг резкой критике некую «безликую и нефракционную» опасность. «Бюрократизм и канцелярщина аппаратов управления, — говорил он, — болтовня о “руководстве вообще” вместо живого и конкретного руководства, функциональное построение организаций и отсутствие личной ответственности, обезличка в работе и уравниловка в системе зарплаты, отсутствие систематической проверки исполнения, боязнь самокритики — вот где источники наших трудностей, вот где гнездятся теперь наши трудности». Чтобы не вызвать резкого недовольства, Сталин корректно уточнил, кто на данном этапе стал виновником бед: «Это люди с известными заслугами в прошлом…» Однако теперь это люди, «ставшие вельможами, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них…» И в привычной манере своих выступлений задал вопрос и сообщил ответ: «Как быть с такими работниками? Их надо без колебаний снимать с руководящих постов, невзирая на их заслуги в прошлом».

Решить столь непростую кадровую задачу в судебном порядке было достаточно сложно, поскольку всё существо дела утонуло бы в процессуальных проблемах. Вот почему Сталин вынужден был избрать внесудебное принятие репрессивных мер. Убийство Кирова, вне зависимости от того, просматривался здесь заговор или имелся только личностный мотив, было использовано в качестве предлога для очередной политической чистки партийных и административных органов.

Следует отметить, что с момента принятия закона от 1 декабря 1934 года его применение было эпизодическим и только по специальной санкции Политбюро ЦК ВКП(б). Затем, с конца февраля 1937 года и до октября 1938-го, практически все дела рассматривались только в порядке упомянутого закона, и никаких формальных санкций на его применение в тот период не требовалось. Таким образом, весь приведенный набор законодательных актов имел вполне глубоко продуманную логику.

Первой жертвой, павшей после убийства Кирова, стал Полномочный Представитель ОГПУ в ЯВО Ф.Д. Медведь, в то время являвшийся прямым начальником моего отца. Известно, что Медведь в соответствии с указаниями и решениями Центра приложил немало усилий для организации личной охраны Кирова. Кроме того, этот начальник стражи ежедневно отправлял в Москву отчёт с подробным изложением всех сторон жизни своего патрона в течение прошедших суток. В свою очередь первый секретарь обкома содействовал принятию решения, в соответствии с которым Медведь лично был введён в бюро Ленинградского обкома ВКП(б), и с тех пор все главные чекисты города на Неве (в том числе и мой отец в своё время) будут удостаиваться аналогичного партийного доверия.

Со всех своих постов Медведь был немедленно снят и арестован, а 23 января 1935 года «за преступно-халатное отношение к служебным обязанностям по охране госбезопасности», приведшее к убийству Кирова, осуждён к трём годам заключения в концентрационном лагере.

Расследованием дела об убийстве Кирова занимался заместитель наркома внутренних дел Я.С. Агранов. В процессе следственных действий, охвативших большое число обвиняемых, установили, что «убийство тов. Кирова было совершено Николаевым по поручению террористического подпольного “Ленинградского центра”». Мотивом явилось «стремление добиться таким путём изменения нынешней политики в духе так называемой зиновьевско-троцкистской платформы». Часть обвиняемых получила обвинительные приговоры от обычных судов. При этом самим Николаевым и его ближайшим окружением пришлось пожертвовать, чтобы в дальнейшем не возникло ненужных вопросов. Тех, чью вину сложно было доказать в открытом процессе, провели через Особое совещание НКВД, приговорившее обвиняемых к ссылке и различным срокам заключения в лагерях. Наконец, закрытым постановлением Политбюро сторонников Зиновьева либо выслали на север Сибири и в Якутию, либо перевели на работу в другие районы страны. В результате: были приговорены к расстрелу 17 человек, к тюремному заключению на различные сроки — 76, к ссылке -30, к высылке — 988. Такими жесткими, замаскированными мерами пришлось чистить авгиевы конюшни. Борьба с реэмигрантами и саботажниками ещё далеко не была закончена. Сталину надо было найти пути смены заслуженного, но вредоносного как центрального, так и периферийного, или (как назвал его историк Ю.Н. Жуков) «широкого», руководства.

Заполнение появившихся вакантных мест осуществлялось молодыми специалистами, окончившими вузы и техникумы. Причём за подбор и назначение кадров на ответственные партийные и административные должности, в соответствии с решением съезда, отвечал теперь Отдел руководящих партийных органов (ОРПО) ЦК, представлявший свои предложения на утверждение Политбюро. Вся кадровая политика была отныне под постоянным контролем Сталина и его ближайших соратников, или (по Ю.Н. Жукову) «узкого» руководства. Перед предстоявшими схватками тыловые структуры требовалось надёжно укрепить [Л.11].

15 декабря 1934 года собрался объединённый пленум Ленинградского обкома и горкома, который по рекомендации ЦК ВКП(б) избрал первым секретарём обоих комитетов «одного из выдающихся строителей и деятелей большевистской партии и Советского государства, верного ученика и соратника И.В. Сталина, видного марксистского теоретика и талантливейшего пропагандиста марксизма-ленинизма» А.А. Жданова [Л.27]. При этом новоявленный Первый был тут же кооптирован в члены обкома и горкома и немедленно избран членом бюро этих руководящих партийных органов. Несмотря на то что всё делалось по рекомендации ЦК, в соответствии с бюрократической процедурой данный вопрос вынесли на утверждение того же ЦК ВКП(б).

Вторым пунктом постановления объединённого пленума было принято решение об увековечивании памяти Кирова, «павшего на боевом посту от руки классового врага». По-становили переименовать в Кировские: Нарвский район, улицу Красных Зорь, мост Равенства (бывший Троицкий), Крестовский, Елагинский и Каменный острова.

Затем собрание руководящих коммунистов заслушало итоги ноябрьского (1934 года) пленума ЦК ВКП(б) в изложении своего первого секретаря Жданова, а в заключение приняло очередное приветствие товарищу Сталину.

Для краткой характеристики Андрея Андреевича Жданова (1896–1948) приведём несколько выдержек из БСЭ, которые в комментариях не нуждаются.

«А.А. Жданов входил в возглавляемое И.В. Сталиным руководящее ядро большевистской партии, которое после смерти В.И. Ленина, в непримиримой борьбе против троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев и других маловеров и капитулянтов, отстояло великое знамя Ленина, сплотило партию, обеспечило победу социализма и вывело советский народ на широкий путь строительства коммунизма. А.А. Жданов повседневно руководил индустриализацией». Под его руководством большевики «добились серьёзных успехов в коллективизации крестьянских хозяйств, в организационнохозяйственном укреплении колхозов, строительстве и укреплении совхозов». В партийной элите Жданов слыл интеллектуалом, а потому «много внимания и сил уделял дальнейшему развитию ряда важных проблем марксистско-ленинской теории, внося в научную работу дух большевистской партийности, беспощадно громя проявления буржуазной идеологии, всякие отклонения от ленинско-сталинской теории». Он занимался также вопросами социалистической культуры, литературы, музыки, истории, философии, «научной организацией подбора, воспитания, выдвижения и распределения кадров», международным коммунистическим движением, выступая на различных форумах «с глубокими по содержанию и блестящими по форме» докладами, «давая образцы творческой разработки новых вопросов», призывая «ещё теснее сплотиться вокруг великого Сталина» [Л. 27].

Не следует упускать из виду ещё и такой момент, что Жданов и Сталин являлись сватами, поскольку сын первого, Юрий, в те годы был женат на дочери вождя Светлане, что не могло не оказывать определённого влияния на их отношения.