Анатолий Черняев - Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991

• Название: Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991
• Автор: Анатолий Черняев
• Издательство: РОССПЕН
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008

Анатолий Черняев. Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 М., РОССПЕН, 2008. 1047 с.

Книга эта — подробнейший дневник, который в течение 20 лет вел человек, работавший в аппарате высшей власти в СССР. Он лично знал многих в руководстве КПСС в 70–80-е годы. Здесь в деталях его впечатления о Брежневе, Суслове, Кириленко, Пономареве и др. Дневник, очень откровенный и критичный, изнутри режима свидетельствует о том, как и почему он стремительно шел к своей неумолимой гибели, как и почему попытки спасти великое государство на путях демократизации и перестройки окончились неудачей.

В книге много переживаний и размышлений интеллигента тех времен, озабоченного судьбами своей страны.

---

Я не очень ухватывал цепочку разговора. Видно, это было продолжением того, что началось при М. С. Но у Николая Ивановича рефреном шло: можете с Лигачевым предлагать что угодно. Я буду против, потому что это — тупик, катастрофа.

16 апреля 1989 г.

С 3 по 7 апреля я был в Лондоне, моем любимом. Почему-то ни одна моя поездка за границу не оставляла столько впечатлений, сколько Лондон. Я был в нем уже пятый раз. И все то же.

О самом визите Горбачева. Все это «на лицо» в брошюре для Политиздата (о визите в Великобретанию), которую вчера, кажется, закончил редактировать, заполнив промежутки между текстами речей М. С. и Тэтчер. Корреспонденты, которые должны были поставить материал, работали из рук вон халтурно. И вся их пошлость и просто выдумки, вранье печаталась в наших газетах.

О главном: Мадам была великолепна. Три часа я сидел напротив нее в кабинете во время переговоров с М. С. Она стремилась его заговорить. Он это чувствовал и «играл» мужчину, который «производит впечатление».

Публично Тэтчер не жалела самых высоких слов и оценок в превосходной степени. И делала это смело, вызывающе и по отношению к своему истэблишменту, и по отношению к другим лидерам Запада, и к Бушу.

Она работала на большую политику, на историю, на себя. И если у М. С. все состоится — она и этим тоже войдет в будущее.

«Хитрость» ее — в русле нового мышления, которую он сам предложил: России некуда деваться. Она должна стать как все. И если это произойдет, исчезнет синдром Октября и Сталина в мировой политике. Мир действительно станет совсем иным.

Я убежден, что она искренне хочет нам добра. Ее амбиции и честолюбие совпадают с этим ее женским и человеческим позывом.

М. С. осторожничает. Боится, главным образом, своих. В самолете на обратном пути сказал: она так, а мы так (т. е. сдержанно)… Посмотрел на меня: Анатолий не согласен (присутствовали Шеварнадзе, Яковлев, Каменцев, Фролов и Раиса Максимовна).

Я: Конечно, не согласен. Во первых, несправедливо не реагировать на добро. А она делает нам добро: она подняла планку перестройки и Вашего авторитета так высоко, что Колю, Миттерану и даже Бушу срочно надо учиться высоко прыгать. Она фактически перечеркнула волну пессимизма, которая начала накатываться на нашу перестройку — на что Вы сами обратили внимание, может быть, даже преувеличенное.

Во вторых, она влияет на большую политику с нашей позиции, т. е. она делает то, чего Вы сами хотите через свое новое мышление. Ее позиция по Намибии — ярчайшее доказательство. Никто так решительно не помогает Вам менять международную ситуацию. Зачем же делать вид, что Вы это мало цените. Кроме того, она женщина. и неправильно суждение, будто это мужик в юбке. Весь ее характер, вся ее даже политическая манера — женская. И это англичанка. Если она так искренне раскрывается, а ей не отвечают, сработает гордость. И мы много потеряем.

Эпизод в посольстве при доработке речи М. С. в Гилдхолле. Присутствовали все, кто оказался в резиденции после официального обеда на Даунинг-стрит (Шеварнадзе, Яковлев, Каменцев, Фалин, Ковалев, Ахромеев). Я окрысился сначала на Каменцева, который лез в то, что не понимает, потом на Ковалева, и, наконец, на Яковлева, что вызвало мини-шок. М. С. начал нас разнимать: вот, мол, плюрализм в действии и тут тоже. Обошлось. И в общем-то, как оказалось, А. Н. был прав, требуя изъятия трех полемических страниц, которые были бы неуместны в «восторженной» (нет другого слова) аудитории британского истэблишмента — в Гилдхолле. В самолете я это признал и извинился перед А. Н. Он принял это «по-товарищески».

Встреча М. С. с Фогелем — еще одна ступень к ликвидации МКД.

На днях М. С. прочел реферат книги француженки Лили Марку «Вызов Горбачева». По телефону 20 минут восторгался — она его поняла лучше, чем в стране понимают, чем некоторые из окружения. Обнажила замыслы, которые у него действительно есть. Ничего (из десятков книг на эту тему) более глубокого и проницательного я, мол, не видел. Давай ей ответим. И тут же стал диктовать ответ. Но по поводу «замыслов», которые обнажила француженка, он вычеркнул.

Так вот насчет замыслов.

Прилетел из Лондона, а ему «подарки»: потонула новейшая подлодка и кровавые события в Грузии.

Ну, подлодка — это «в порядке вещей» нашей безалаберности и увы (!) непоследовательности самого М. С. Сказал «А» (в ООН), надо говорить «Б», а не заниматься игрушками такого типа.

Грузия — это судьба, вернее знак судьбы. Если христианский и любимый русскими народ, с которым более 200 лет жили душа в душу, вместе воевали и, действительно, уважали друг друга, хочет уйти из СССР, это что-то значит? Это уже не Прибалтика, где все понятно.

Значит, выбор: либо оккупация, и в общем-то опять «империя», либо федерация в духе конфедерации. Пленум в конце июня должен это решить.

Пока М. С. не готов к этому. И я не знаю: сам не готов или считает, что «не дадут». Но вот он решил 25. 04. на Пленуме освободить ЦК от 83 членов — пенсионеров и т. п. Знают об этом пока человек 5. Эта акция будет иметь огромный моральный эффект (дело ведь не в способности этого балласта что-то завалить, тем более «отменить» самого М. С. — уже не в состоянии). Дело в том, что он покажет, кто хозяин положения. А через месяц он станет «президентом». И потом заняться теми самыми замыслами: делать Россию нормальной страной, пусть даже не шибко централизованной.

Мои дела. Чувствую, что изнашиваюсь. Нагрузки не снижаются. Но, кажется, еще справляюсь. В отношениях с М. С., мне показалось, появился какой-то элемент неопределенности. Может быть, момент привыкания сказывается, отсюда нет знаков «признания заслуг». Я не тщеславен, о чем написал, помнится, еще в дневнике войны — в 1943 году. Но ведь больше-то ничего нет в качестве «стимула». Получаю я меньше шахтера и шофера автобуса.

Он по-прежнему доверителен со мной. Говорит иногда вещи неожиданные. Например, о грузинском начальстве, которое наложило в штаны и пустило на народ войска.

По-другому, мол, они не мыслят руководства. Впрочем, пожалев погибших женщин, тут же сказал: «нет худа без добра!» Что имел в виду — загадка.

В нем прибавилось самоуверенности, хотя и не теряет иронично-здравого подхода. Например, на ПБ — о шифровках. Мол, знаю им цену: видят то, что им положено (в смысле КГБ — полицейские проблемы, дипломаты — свои амбиции, армейские — свои заботы), не анализируют картины в целом и будто хотят нас тут запугать. Ну, что же, каждому свое. Есть в этом и польза — чтоб мы тут в Москве не спали, не зевали.

Между прочим, на ПБ не было Лигачева. и совсем другая атмосфера. Делились с Яковлевым: дело не в том, что его боятся, но просто неприятно открыто, искренне говорить, как думаешь, когда видишь перед собой человека, считающего тебя предателем, врагом.

Со знаменитых статей Ципко (консультант Международного отдела ЦК, между прочим) полным ходом развернулся демонтаж ленинизма, во всяком случае марксизма-ленинизма. От Ленина пока устойчиво остается только период 1921–23 годов.

Журнал «Мировая экономика и международные отношения» под руководством Дилигенского систематически и открыто разрушает теорию империализма и ортодоксального революционного процесса. Теперь к этому присоединилась книга самого Примакова и Мартынова, которую «высоко» оценила «Правда» на днях. У М. С. до «ознакомления» с этим всерьез руки не доходят. Но когда он оглянется, в конце концов, окажется, что поле совсем расчищено для «новой теории» или для полного отказа от теории в идеологическом смысле.

23 апреля 1989 г.

Прошлая неделя знаменательна заседанием ПБ, где обсуждался доклад Шеварнадзе о «командировке» в Грузию, о событиях 9 апреля в Тбилиси.

И вообще, куда ни кинь. страна в расхристанном положении. Страна больна. И гласность — как горячечный бред больного. Пока без признаков выздоровления.

Грузия напомнила, а обращение народных депутатов от Прибалтики сформулировало: Россия должна перестать быть империей. А кем, как она может стать? Кто в состоянии повести ее в другое (в этом смысле) состояние?

В «Неделе» — публикация Воронского (знаменитый литературный критик и редактор влиятельного журнала в 20 годах, троцкист, репрессирован). В «Огоньке» Радек и Троцкий — о Ленине, а еще раньше — Бухарин о Ленине. Читаешь это, написанное еще при жизни Ленина — и в каждой черточке узнаешь Горбачева… только у него это ниже ранжиром (образованице не то), но по складу ума, по натуре, по методологии политического действия, по принципу — у него, как и у тех, все идет от жизни. И если с теорией жизнь не совпадает, тем хуже для теории. Похоже и по нравственным замашкам, по отношению к людям. Поразительно!. Ведь Горбачев не играет под Ленина: он такой от природы!

30 апреля 1989 г.

Пленум ЦК. Действительно небывалый. Немка, трактористка из Казахстана, член ЦК Геллерт рассказала о чем судачат ее коллеги перед Пленумом: «собираются, говорит, свергать Горбачева. Что делать?» На самом Пленуме — языки развязаны. Местные боссы почувствовали (после выборов), что пора мобилизоваться. Выступали нахально, развязно, даже с оскорбительными намеками в адрес М. С. Он тут же сориентировался: опубликовать «все до единой строчки», чтоб каждому видно было, кто есть что! Но боя настоящего им не дал, хотя и не уступил ни в чем, даже по СМИ, в отношении которых он подвержен колебаниям.