Даймон ХеленКей - Это не Рождество без тебя

• Название: Это не Рождество без тебя
• Автор: Даймон ХеленКей
• Жанр: Рассказы
• Год: 2015

Кэрри Андерс официально рассталась с Остином Томасом, когда получила работу своей мечты в большом городе. Втайне она скучает по нему и борется с искушением пробраться обратно в родной городок в Западной Вирджинии, чтобы увидеть его. Вот почему в этом году она не собирается домой на праздники. Ее сердце больше не выдержит утра, после которого ничего не изменится, а Остин ясно дал понять, что не заинтересован в переезде. Остин ждал, когда Кэрри поймет, что она не может жить без него. Но когда он услышал, что она не приедет домой на Рождество, он решает принять меры. Если Кэрри не хочет приезжать домой, он привезет частичку дома к Кэрри — в виде участка с рождественскими елками рядом с ее квартирой. Он уверен, что ежедневные встречи сподвигнут ее вернуться с ним домой, на этот раз навсегда. Их влечение друг к другу страстно, как никогда, но с такими противоречивыми Рождественскими пожеланиями сможет ли каждый из них получить то, что действительно хочет в этом году?

---

Тогда она поняла правду. Ее мать отказалась с ними расставаться, но мать Остина отбросила их всех подальше от себя.

Остин. Ее взгляд остановился на сложенной белой открытке, торчащей между ветвей. Кэрри узнала бы его четкий почерк где угодно.

«Надеюсь, твои мечты сбудутся. Счастливого Рождества».

Она перевернула карточку, надеясь найти хоть что-то. Никаких признаний в любви и ничего другого. Нет даже подписи.

Жизнь заискрилась снова в ее теле. Вот что с женщиной делала ярость. Если мужчина думал, что бросив ее на Рождество, исправит это красивым деревом, он сильно ошибался. И хорошо, что он уехал, потому что если бы она добралась до него сейчас — он, возможно, был бы уже мертв.

Кэрри только надеялась, что вечер, который она организовала, был достаточно хорош, чтобы заслужить еще один выходной день. Потому что у нее были кое-какие незаконченные дела в Холлоуэй. 

Глава 12

Остин стоял на окраине участка, позволяя снегу кружить вокруг него. Большие мокрые хлопья прилипали к его куртке и покрывали волосы, падая вокруг ног. Все же он не двигался. Его внимание было сосредоточено на покачивании деревьев и негромком гуле густой чащи леса.

Был полдень Сочельника, но плотные серые облака закрывали весь свет так, что день больше напоминал ранний вечер. Остин отбрасывал снег ботинком, только чтобы увидеть, как тот снова собирается. Ребята из метеослужбы прогнозировали девять дюймов на рождественское утро. Хорошо, что он планировал остаться здесь — на своей земле и подальше от людей — на нескольких дней. Может быть, месяцев. И он не исключал вероятности, что это будут годы. Остин был бы не первым стариком в Холлоуэй, бродящим вокруг своего дома и разговаривающим сам с собой.

Он пробыл дома два дня, и ни словечка от Кэрри. Не, то чтобы он ожидал или заслужил это, но он думал, что, по крайней мере, заслужил благодарность за елку, или, может быть, некую договоренность, как они могли бы держаться подальше друг от друга ради людей, которые им небезразличны.

Его не интересовала дружба с ней, и он не думал, что сможет оставаться рядом с ней и не касаться ее. Но Митч был его лучшим другом со старших классов школы. Они вместе играли в футбол и работали каждый день в одном офисе. Вступить в открытую войну с его сестрой могло означать потерю их обоих, а Остин не мог допустить такую возможность.

Дребезжание двигателя их старого грузовика, который они держали для дел на ферме, раздалось позади него на каменистой и глинистой тропе. Не удивительно. Спенс говорил что-то о том, что через час проследит за ним. Поскольку вскоре для всех, кроме внедорожников, здесь будет все скользким и труднопроходимым, имело смысл направить спасательный отряд.

Иногда Спенс принимал «дела большого брата» слишком серьезно.

Не то, чтобы Остин искал братскую связь. Холодный ветер соответствовал его настроению. Завернутый в толстую куртку, он ничего не чувствовал. Не испытывал никаких эмоций с того самого утра, как оставил Кэрри. Остин работал, чистил зубы и бродил без дела, но темная пустота внутри него отказывалась уходить.

Грузовик остановился в добрых десяти футах позади него. Остин ждал, когда хлопнет дверь и Спенс заорет. Парень понятия не имел, как уговаривать и убеждать. Он переходил сразу к угрозам. В любое другое время Остин был бы признателен за заботу. Но не сейчас.

Остин обернулся, чтобы махнуть Спенсу. И тогда увидел ее. Кэрри сидела на переднем сиденье, облокотившись на руль, и пристально смотрела на него через мягкие движения стеклоочистителей.

Остин покачал головой. Когда ее образ отказался покинуть разум, он закрыл глаза. Снова открыв их, он увидел распахивающуюся дверь и женские сапожки, выскальзывающие из машины.

Кэрри спрыгнула в снег с высокого сиденья, одетая в обтягивающие джинсы и дутую куртку, которая так ему нравилась. Что-то в этом наряде напомнило ему спокойные времена вместе на ферме, до того, как все было нарушено вторжением внешнего мира.

— У меня к тебе вопрос. — Она не дожидалась, пока он заговорит. — Какой мужчина занимается любовью с женщиной, а на следующее утро уходит, даже не попрощавшись?

— Я написал записку, — сказал он, не задумываясь.

Эти слова заставили ее фыркнуть.

— Это была рождественская открытка, такого рода вещи отправляешь своей двоюродной бабушке или деловому партнеру. Не самый подходящий способ общения со своей девушкой.

Его разум отказывался принимать слова. Остин все еще не мог поверить, что она стоит перед ним.

— Моей.. кому?

— Я жду извинений. — Она вытащила руку из заднего кармана и указала на него. — И лучших. Не в стиле парня: «произошла ошибка». А ползая на коленях, умоляя о прощении. И даже тогда я планирую заставить тебя немного поунижаться.

Ничего из этого не имело смысла. Остин наконец отпустил ее на свободу, а она все еще стояла в четырех футах от него.

— Зачем ты здесь?

— Зачем, как ты думаешь?

В конце концов, он посмотрел на нее. Действительно посмотрел. За всеми ее угрозами и розовым щечками он увидел предостережение.

Ее обычный пыл уступил место чему-то другому. Осунувшееся лицо, бескровные губы. Остин узнавал признаки человека, который с трудом существовал, потому что с ним было то же самое после того, как оставил ее.

— Если бы ты оставался неподалеку, мы могли выяснить все до конца. — Она сделала два шага вперед.

Остин боролся с желанием сохранить пространство между ними.

— Мы делали это миллион раз. Ты сказала, чего хочешь, а я наконец услышал.

— Оставляю это тебе, начинай обращать внимание на неправильные моменты.

Она улыбалась?

— Я не понимаю.

— Конечно.

Она сделала последний шаг, убирая пропасть между ними. Так близко, что он мог дотянуться и коснуться ее волос. Остин сжал руки по бокам, чтобы этого не произошло.

— Я говорила тебе, что хотела работать в музее, потому что не желала закончить как моя мать, разочарованной и полной сожалений.

Знакомая боль пульсировала в его груди. Сердечный приступ, которого он боялся, был на самом деле разбитым сердцем.

Видеть Кэрри и вспоминать все это... он не мог этого вынести.

— Я не могу сделать это с тобой снова. Я признал, что все испортил, и сейчас я пытаюсь дать тебе пространство, о котором ты просила. По крайней мере, ты заслуживаешь большего. — У него едва были силы говорить. И видеть ее здесь, на своей территории, толкало прямо к краю последний удерживаемый им контроль.

Когда Остин еще мог сохранить то немногое, что осталось от его достоинства, и отвернулся, Кэрри положила руку ему на грудь.

— Ты только наполовину прав.

— Ты потеряла меня. — Черт, он едва мог сосредоточиться, когда она стояла так близко.

— Когда я давала тебе объяснения касательно мамы, я пропустила кое-что важное о нас.

Через слой одежды и перчатки чувствовался вес ее рук, прижимающихся к нему.

— Что?

— Пока я была занята беспокойством о том, что становлюсь как моя мама, случилось кое-что другое. Нечто столь же сильное и эмоционально сокрушительное. Ты был убежден: я становилась как твоя мать. — Печаль заполнила ее глаза. — Прости меня за то, что не поняла этого прежде. Я знала все о твоем прошлом, но даже на секунду не задумалась над тем, чтобы осознать, как ты представляешь себе наши отношения.

Остин отказывался быть жертвой своего прошлого. Его мать ушла, а он жил дальше. Его отец выполнял все роли, делая все правильно.

— Я вычеркнул свою мать из жизни давным-давно.

— Но не из своего сердца. — Кэрри сняла перчатку и медленно расстегнула его куртку, как раз достаточно, чтобы скользнуть своей рукой внутрь. Тепло проникало прямо в его сердце. — То, как она поступила с тобой, сформировало тебя, какой ты есть. Она причинила тебе боль, и даже сейчас ты делаешь вид, что не огорчен.

— Я взрослый мужчина.

— И видя меня, достигающей чего-то, ты убежден, что я выберу мечту, а не тебя, и уйду.

— Ты так и сделала. — Он захотел забрать свои слова обратно также быстро, как только они вырвались.

— И это было правильным, но не окончательным решением.

Как можно осторожнее он коснулся ее руки и убрал ее от себя. Резкий треск закрывающейся молнии прозвучал над лесом, когда он снова застегнулся, создавая последний символический барьер.

— Ладно, мне нужно идти.

— Выслушай меня. — Кэрри положила руки ему на щеки. Оголенная поверхность ладошек около его холодной кожи. — На этот раз я та, что борется за нас.

Это все, что Остин когда-либо хотел от нее — переживать так же сильно, как это делал он. — Ладно.

— Я пригласила тебя на вечеринку, потому что мне нужно было, чтобы ты увидел меня как личность и понял, какое место занимает работа в моей жизни.