Ольга Горовая - Интуиция (СИ)

• Название: Интуиция (СИ)
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010

Лине казалось, что весь мир против нее. И она ненавидела все вокруг, с такой же неистовостью. Даже Валентина, который старался ей помочь, пусть и жестко, так, как умел. Но однажды, Лина встретила Диму, который ничего не знал ни о ней, ни о ее прошлом. Он показал ей, что на мир можно посмотреть по-другому. Только он ли тот, кто нужен ей? Страсть? Любовь? Как разобраться, где настоящее чувство?

---

Если быть честным с собой, то Валентин нормально не ел, не только сегодня, он последнюю неделю почти не питался.

Если только, никто не выяснил, что сигареты, вдруг, стали обладать высокой пищевой ценностью, конечно. В таком случае, его рацион был бы великолепно сбалансированным. Мужчина усмехнулся сам себе, открывая дверцу старого холодильника. Пробежался по полкам взглядом, раздумывая, что тут есть можно, чтоб наесться.

И вдруг, поймал себя на мысли, что стоит и глупо улыбается перед холодильником, глядя на затянутую в вакуум, упаковку «бри». Протянул руку, почти не веря, проверил марку. Да нет, все именно так и было. Лина для него всегда именно этот сыр покупала, демонстративно морща нос, и намекая на то, что плесень здоровья организму не добавит. И, все равно, покупала, хоть и сама часто в магазин ходила, без него.

Но, черт побери, ему нравился этот сыр. И, Валик мог позволить себе есть любимый продукт самой дорогой марки.

А вот Лина, судя по всему, сейчас его не очень могла себе позволить, даже, если и воспылала, вдруг, необъяснимой страстью к этому сыру. Иначе, какого дьявола поперлась на работу устраиваться в таком состоянии, спрашивается?

Так зачем же купила? И не распечатывала. Его, что ли, в гости звать собиралась? Валентин серьезно сомневался в этом.

Валик хмыкнул, захлопывая дверцу, и ножом вскрыл упаковку. Поставил чайник на конфорку и, нарезав сыр, не утерпел, пошел в комнату.

— Он «бри» любит? — Без предисловия начал Валик.

Лина не повернулась к нему, и ссутулилась больше.

— Не знаю. — Тихо ответила она.

— Тогда, зачем купила? — Подошел мужчина ближе.

— Не знаю. — Повторила девушка.

— Лина. — Валентин вздохнул, и присел на диван, рядом с ней, проводя руками по каштановым волосам. — Может, давай, хоть раз за эти шесть лет, попробуем поговорить нормально?

* * *

Девушка вздрогнула, повернулась к нему лицом, но промолчала, не сказала ни слова.

Они сидели, глядя в глаза друг другу, понимая, что говорить надо. Но каждый боялся. Так страшно было начать разговор, который мог закончится непонятно чем.

Убежать всегда было легко. А вот нести ответственность за свои поступки — было, почти, нереально сложно. Так трудно, что горло перехватывало.

Лина, вновь, села, хоть мужчина и посмотрел выразительно, недовольный ее поведением.

Вздохнула тяжело и, вовсе встала, высвобождая руку, за которую Валик удержать ее попытался.

— Пусти. — Тихо сказала она.

И он отпустил.

Потому что, в ее голосе столько всего было, что Валентину страшно стало.

Но откладывать и оттягивать это, все равно, смысла не было.

— О чем ты поговорить хочешь? — Спросила Лина, неуверенно походя к окну, и открывая форточку. А потом, повернулась к нему лицом, опираясь на подоконник.

— Тебе со мной так плохо было? — Упираясь в нее взглядом, тяжело спросил Валик.

Девушка скривилась, подняла руки, тря лицо.

И мужчина увидел, как ее пальцы дрожат. Так, что ей их в кулаки сжимать приходится. Неужели, она его вот так боится?

Валик ужаснулся этой мысли. Он мог бороться с соперником. Справился бы. Но с ее страхом…

Тем более, что было у нее основание бояться. Как ни больно было это признавать Валентину. Лина могла его ненавидеть. Имела право. А он… он ничего сказать не мог против этого. Если она упрекнуть его решит.

— Нет, Валик. — Привлекла Лина его внимание. Она так и не смотрела на него, закрывая глаза ладонями. — Мне с собой плохо было. А сейчас… сейчас еще хуже.

Лина опустила руки, и подняла голову, глядя ему прямо в глаза.

— Я не вижу выхода, Валик. Нет его. Не для такой дуры, какой я оказалась. Понимаешь? — Она резко обернулась к окну, так, что ее почти кинуло на подоконник, и Валик подскочил, боясь, что она упадет. — Отойди. — Коротко сказала она. — И уже тише, добавила. — Пожалуйста, Валик. Не мучай, отойди.

— Я не могу, малыш. Хоть и понимаю, что заслужил. Только… — Мужчина протянул к ней руку, но не решился, сжимая пальцы в кулак и, с силой, ударяя в бетон подоконника. — Черт побери! — Выругался он сквозь зубы. — Ты меня так сильно ненавидишь, да?

— Господи! Нет, конечно! Нет, Валик… — Она вздохнула, почти всхлипнула, и отошла от него сама, становясь в центре комнаты. — Я себя ненавижу, понимаешь?! — Почти закричала она, и сама этому удивляясь. — Черт, истеричка я все-таки, — отвернулась девушка. — Я себя ненавижу, и хочу, чтоб меня любили. — Она развела руками. — Как такое возможно? Если сама знаю, что меня не за что любить? Ничего я не сделала, как надо. Из-за жалости к себе, и свою, и твою жизнь умудрилась испортить. Да еще, и его втянула.

Валентин начал серьезно волноваться за нее. Не стоило Лине сейчас так нервничать. Надо было, потом поговорить. Опять он ей, только хуже сделает.

Что ему, в самом деле, до сих пор не понятно? Что уж, тут, яснее может быть?

— Лина, успокойся, малыш. Я понял все. Не дурак. — Он подошел ближе, опасаясь, что той хуже станет. — Ты его любишь, да?

Девушка посмотрела на него с такой болью, что Валентин задохнулся, но сцепил зубы, и приказал себе терпеть.

— Хорошо, малыш. Я понял.

— Что ты понял, Валик?! Что?! — Опять закричала Лина, но отступила, когда он к ней руку протянул, чтобы успокоить. — Ничего ты не понял. И я ничего не понимала. Пока столько ошибок не сделала, что уже поздно стало. — Она еще шаг назад сделала, на шкаф спиной опираясь. — Я такая сволочь. Ненависть к себе, на тебя переносила. Не рассказывала ничего, и обижалась за то, что ты ничего не понимаешь. Сердилась, и только больше злила тебя, нарываясь специально. Чтобы себе потом сказать, что не ошиблась, было мне в чем упрекнуть тебя. Вместо того чтобы рассказать по-человечески.

— Лина, не надо. Успокойся, малыш. Тебе, наверное, не стоит сейчас так нервничать. — Валентин уже ничего не понимал. Черт, он был готов к тому, что у него выдержку от злости сорвать может, но Лина? — Успокойся, малыш. Пожалуйста.

— А я не нервничаю, Валик. — Усмехнулась она так, что Валентину страшно стало. Словно они, вновь, на крыше той стояли. — Поздно уже нервничать. Раньше стоило. И думать стоило. Когда еще поменять что-то можно было. Не сейчас, не после того… — Она замолчала, опустошенно махнув рукой. — Мне казалось, что это так здорово, Валь. Так не похоже на все, что у меня в жизни было. Понимаешь? Человек, который не знает, не верит, что я такая. Дура я была. Не это главное. Только я тогда не понимала. В эйфории ходила. А потом, — она прижала свою ладонь к его губам, когда он сказать что-то хотел. Покачала головой. — Потом, он в любви мне признался. Мне казалось, что и не может быть такого. Ведь не за что меня любить. Терпеть — можно. Хотеть — можно. Но любить? Я думала, что меня никто не любит. Мне весь мир врагом казался. А он сказал, что любит.

Лина грустно посмотрела на него, так и держа ладонь у его губ. Перевела взгляд на руки, которые в кулаки сжались так, что костяшки побелели. Так, как она знала, что он сделает.

Она его лучше всех знала. Всегда. Потому что…

— Не смотри так, Валик. Я знаю, что сволочь. Я знаю, что я дура. Не утруждайся, не надо. Мне казалось, что ты меня не любишь. Терпишь только, потому что привык уже. Да и хотел ты меня всегда. Я такой злой была на всех. Что и в себе разобраться не могла. И дошло до меня, только после того, как на следующий день проснулась. Понимаешь? Даже тогда, когда я тебе изм…

Валентин не выдержал. Он все готов был терпеть. Заслужил, все-таки. Но слышать, как она сама ему это рассказывает — на это его выдержки не хватало. Теперь, уже его ладонь накрыла ее губы, прижимая сильно.

— Не надо. Не издевайся, Лина. Я не хочу это слышать. Не от тебя, тем более. Что бы там не думала. Что бы ни считала о моих чувствах. Я не выдержу этого. Не смогу. — Он смотрел в ее глаза, и знал, что Лина в его взгляде только боль, безумную, дикую боль видела.

Только, вместо страха, и в ее глазах боль плескалась. Ее губы мягко прошлись по его ладони, целуя. И он, ничего не понимая, поддался, когда тонкие пальцы обхватили его руки, от ее рта отводя.

— Я сама себя презирать потом начала, Валик. — Уже тихо, не крича, начала опять говорить Лина. — Знаешь, почему? Потому что, проснувшись утром и глядя на его лицо, я поняла, что эйфория ушла. И мне выть хотелось от того, что не ты рядом. Я в твои глаза посмотреть с утра хотела. Не в его. В синие, понимаешь?

Я, больше, даже смотреть на себя в зеркало не могла, мне так противно было. — Валентин с трудом улавливал суть того, что она говорила. Не хотел он об этом слышать. Не о том, как она в постели с другим мужчиной просыпалась. Но Лина не останавливалась.