Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Крыму. Возвращение

• Название: Доктор Данилов в Крыму. Возвращение
• Автор: Андрей Шляхов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-100413-2

Приключения неугомонного доктора Данилова продолжаются! Теперь он – в Крыму! Где же еще быть настоящему патриоту своего Отечества? После нескольких лет спокойной работы на кафедре анестезиологии и реаниматологии жизнь начала казаться доктору Данилову скучной. Он с радостью принял предложение возглавить станцию «Скорой помощи» города Севастополя. Данилова не отпугнуло то, что за неполный год на этом посту сменилось три человека. Приехав в Севастополь, Данилов с энтузиазмом принялся за дело и сразу же стал поперек горла местной медицинской мафии. Руководство департамента здравоохранения идет на любые ухищрения, лишь бы избавиться от Данилова.

Но Данилов кругом прав, и потому его невозможно победить.

---

Перед отъездом Данилов хорошенько порылся во Всемирной паутине, собирая сведения о состоянии севастопольского здравоохранения. Цифры цифрами, но на одних цифрах правильного мнения не составить. Нужны личные впечатления, рассказы очевидцев. Впечатления были разными, но суть их сводилась к тому, что Данилову сказали в министерстве. Положение сложное, можно сказать – аховое. Работы Данилов не боялся, он боялся по неопытности сделать еще хуже. Елена хвалила его за эти опасения. Говорила, что боязнь напортачить является залогом принятия правильных решений.

– Как только захочешь посоветоваться – звони, – сказала жена на прощание. – В любое время, хоть днем, хоть ночью.

Данилов пообещал, что будет звонить в любое время, но про себя решил, что советоваться с Еленой не станет. От заочных советов мало толку, да и вообще это отдает школярством. В случае необходимости можно посоветоваться с непосредственным начальством – директором департамента здравоохранения Севастополя или кем-то из заместителей. С директором департамента Эллой Аркадьевной Масконовой Данилов еще в Москве познакомился заочно, благо на сайте департамента была ее биография. По датам обучения в институте Данилов высчитал, что Элле Аркадьевне сорок восемь лет или немного больше, если она поступила в институт не сразу же после окончания школы. Доктор медицинских наук, профессор, кардиолог. Прежнее место работы – главный врач областного кардиологического диспансера в Ростове. На фотографиях Элла Аркадьевна выглядела значительно моложе, лет на тридцать пять, не больше. Красивая, с правильными чертами лица, взгляд открытый, на губах едва заметная улыбка. И если «официальную» фотографию, размещенную на сайте департамента, еще могли как следует отфотошопить, убрав морщины и прочие признаки возраста, то вряд ли кто-то стал бы колдовать над фотографиями, размещенными на посторонних сайтах. Об Элле Аркадьевне писали много и писали разное. Плохого, как и положено, писали больше, чем хорошего. Данилов плохому значения не придавал, поскольку на собственном горьком опыте успел убедиться, как журналисты могут подтасовывать слова и факты для получения нужного им материала.[5] Подумал заодно, что о нем сейчас тоже начнут много чего писать, и порадовался тому, что Никита уже совсем взрослый, студент, он вранью не поверит, а Мария Владимировна еще мала, газет не читает и по Сети не шастает. А то был случай на кафедре, когда журналистка, обидевшись на то, что ее мать в кардиологическом отделении шестнадцатой городской больницы не положили в отдельную палату, написала в «Столичный пустословец» статью, в которой прошлась по всем, кто имел несчастье быть причастным к процессу. В том числе досталось и доценту кафедры Паршину, который дважды консультировал мамашу журналистки в реанимационном отделении. Паршин якобы делал журналистке намеки на то, что его консультации стоят денег, а не получив желаемого, осматривал ее мать халатно, на бегу. Из-за этой статьи у Паршина возникли проблемы с сыном-восьмиклассником. Тот, с присущим всем подросткам максимализмом, заявил, что ему стыдно за отца и наговорил бедному Паршину много чего еще. Довел бедного доцента до гипертонического криза. Можно понять – мало того, что в академии и в больнице тебе без вины виноватому косточки перемывают, так еще и дома от родного сына упреки выслушивать. Газету потом заставили напечатать опровержение, но оно, как принято, было напечатано мелким шрифтом на последней странице. А статья с броским заголовком «Врачи-губители» была на первой с переходом на третью. Главврач шестнадцатой больницы хотел засудить журналистку-кляузницу, чтобы другим неповадно было, но оказалось, что та стоит на учете в ПНД с диагнозом «шизофрения». Что толку с такой судиться?

Как скоро выяснилось, севастопольский ветер не нагонял удачу, а наоборот – отгонял ее. В гостинице забыли про даниловское бронирование и долго выясняли, кто в этом виноват. Потом заселили, тем более, что не в сезон свободных номеров была куча, но настроение уже слегка испортилось. Дело шло к вечеру, погода была совершенно не прогулочной, но сидеть в номере было тоскливо. Отзвонившись жене, Данилов спустился в ресторан при гостинице. Хотелось отведать чего-то местного, морского, рыбного, но из морского в меню был только салат «Мечта моряка» – вариант оливье с креветками.

– Не сезон, – коротко объяснил хмурый официант и посоветовал Данилову взять стейк.

Хорошо зная, что советам официантов следовать не стоит, ибо советуют они всегда то, от чего повару хочется поскорее избавиться, Данилов вместо стейка заказал баранину с овощами-гриль и бокал местного мерло, чтобы скоротать время в ожидании баранины. Судя по всему, после получения заказа повар поехал за бараниной на рынок, потому что принесли ее только через час. Но скучать Данилову не пришлось, потому что каждые пять минут к нему за столик подсаживалась очередная юная дева с предложением приятно провести время. Фразы были стандартными, как пароли разведчиков.

– Мужчина, не хотите отдохнуть? Я работаю.

– Спасибо, нет.

– Ну как хотите.

Впрочем, некоторые вместо «ну как хотите», говорили: «ваше дело».

Небольшой зал ресторана был пуст. Девы появлялись из одной двери и выходили в другую. Очень скоро Данилову начало казаться, что он проводит какой-то безумный кастинг. Отклонив очередное предложение, он надеялся, что на этом уж все закончится, но ошибался. Искусительницы шли косяком. Когда официант принес долгожданную баранину, Данилов попросил принести еще вина и поинтересовался, сможет ли он поесть спокойно. Официант флегматично кивнул, давая понять, что все будет в порядке, и ушел. Больше никто Данилова не беспокоил. Закончив ужин, он попытался было высунуть нос на улицу, но сразу же понял, что приятное впечатление от ужина вот-вот улетучится. Пришлось вернуться в номер и включить телевизор.

Около десяти часов вечера позвонила Елена.

– Как первый вечер в Крыму? – бодрым голосом спросила она.

– Скучно, – пожаловался Данилов.

– Насладись скукой досыта, – посоветовала жена. – Будешь потом вспоминать этот вечер как праздник души и именины сердца. Сидишь себе спокойно, никто тебя не дергает, никому ты не нужен, можно книжку почитать или поиграть на скрипке…

«Скрипка!», – осенило Данилова. Точно! Как он мог забыть про скрипку, которую в Москве упаковывал около часа для того, чтобы она доехала в целости и сохранности. Сначала обернул в пупырчатую пленку саму скрипку. Положив скрипку в футляр, запеленал и его, а футляр в чемодане тщательно обкладывал мягкими вещами. По уму, конечно, надо было купить для скрипки специальный прочный кейс, но Данилов начал собираться вечером, накануне отъезда, когда уже было поздно метаться по магазинам.

Скрипка доехала в целости и сохранности. Шел одиннадцатый час, поэтому Данилов сходил к дежурной узнать обстановку.

– Репетируйте хоть до утра, – махнула рукой дежурная. – У нас замечательная звукоизоляция. При закрытых дверях и окнах можно свиней резать, а не то чтобы на скрипке играть. А вы где выступать будете? В цэкэи или в матросском клубе?

– Нигде, – разочаровал добрую женщину Данилов. – Я не артист, а любитель. Играю для себя.

– Странно, – покачала головой дежурная. – А лицо ваше мне откуда-то знакомо. Так вы совсем не артист?

– Совсем-совсем, – подтвердил Данилов. – И никогда им не был.

Несмотря на хорошую звукоизоляцию, играл Данилов тихо, едва касаясь смычком струн. Основную партию в ночной серенаде исполнял дождь, барабанивший по оконным откосам.

Утром ярко светило солнце. О вчерашней непогоде напоминали только не успевшие высохнуть лужи. «Добрый знак, – подумал Данилов, глядя на ясное небо. – Приятно начинать в такой славный день». Не успел он отойти от гостиницы, как получил еще один знак свыше. Пролетавший мимо голубь нагадил на плечо, да так обильно, что влажными салфетками оттереть грязь не удалось. Изведя всю пачку, Данилов вернулся в номер и отмыл куртку под краном. Надел мокрую, надеясь, что по дороге пятно высохнет, и пошел пешком в первую городскую больницу, на территории которой находился департамент здравоохранения. По дороге Данилов глазел по сторонам, знакомясь с городом, и думал: есть ли преимущества в том, что департамент располагается на больничной территории? Решил, что никаких. Начальству по большому счету все равно, где сидеть, а больнице такое соседство ни к чему. Много лишних людей ходит по территории, и у недовольных пациентов или их родственников велик соблазн пойти с жалобой не к главному врачу или кому-то из его замов, а прямиком в департамент. Сотрудникам больницы не позавидуешь, однозначно.

На вопрос о том, где находится департамент, охранник у больничных ворот указал направление рукой и сказал:

– Вон там. Двухэтажное здание. Необшарпанное.

Нужный корпус Данилов нашел без труда. Он действительно оказался единственным необшарпанным и асфальт вокруг него был ровным, без ям и трещин. Остальная больничная территория выглядела не лучшим образом. В какой-то момент Данилову показалось, будто бы он перенесся на двадцать с лишним лет назад и идет по территории шестьдесят восьмой московской больницы. Для полноты картины не хватало только крыс возле мусорных баков, и таковые обнаружились в количестве трех штук. На загородке, закрывавшей баки только с одной боковой стороны, было кривовато написано черной краской: «Это Крым, детка!».