Роман Титов - Ремесло Теней: Игла Дживана

• Название: Ремесло Теней: Игла Дживана
• Автор: Роман Титов
• Жанр: Фэнтези

Я никогда не любил эту планету.

Скажу даже больше, я ее искренне ненавидел. Презирал всеми фибрами души. И каждый день, сколько себя помню, мечтал о том дне, когда, наконец, оставлю этот скованный льдом и задушенный бурей мир позади.

В течение долгих двадцати лет Цитадель была единственным местом, которое я называл домом, а ее обитатели были моей единственной семьей. Я до сих пор помню момент, когда осознал, что не смогу быть частью целого, и день, когда моя настоящая семья рухнула и разбилась вдребезги так же безвозвратно, как, созданная ветром ледяная скульптура.

День, когда пропала мама.

Десять лет прошло, как она исчезла, а я до сих пор виню себя за то, что позволил ей улететь.

---

Повернув голову и поглядев в ставшее темным окно, я все-таки принял решение.

Приятное чувство предвкушения деятельности начало медленно разливаться по всему телу, пробуждая нетерпение, которое не могла побороть даже накопившаяся за время перелета усталость. Я почувствовал, как мои губы медленно стали расплываться в улыбке. И никакого контроля со стороны Бавкиды.

Всплывшее имя старой наставницы вовремя напомнило ее излюбленную фразу: спешка может больше навредить, нежели помочь делу. Только эти слова удержали меня от того, чтобы сию же минуту не кинуться на сумасбродные поиски гостиничной управляющей. Продолжая помнить о них, я заново окинул всю комнату взглядом, словно увидев ее впервые. Только теперь до меня стало доходить, насколько тут все отличается от утилитарной компактности Цитадели.

Оторвавшись от, ставшего теперь любимым, кресла, я совершенно по-детски с разбегу сиганул на кровать. Толстый упругий матрац приятно пружинил под моим телом. Даже представить себе трудно, как же, должно быть, приятно на нем спать.

Но о глубоком и долгом сне я пока еще думать не собирался. Лежа головой на огромной пуховой подушке, я упирался взглядом в неприметную дверь, обделенную до этого моим вниманием. Еще не успев открыть ее, я знал, что прячется по ту сторону. Мысли мои уже находились на дне большой мраморной ванны, под толстым слоем душистой белой пены. Только теперь я понимал, чего хотел больше всего на свете: час, а может даже два, потратить на то, чему на Яртелле принято уделять максимум минут пятнадцать, и то стоя под душем.

Пройдя в ванную, я щелчком заставил включиться свет внутри. Комната оказалась традиционно светлой и чистой, и никакими неприятными сюрпризами так же не спешила встречать: большая белокаменная ванна, выложенная мрамором, белоснежная умывальная раковина и сияющий унитаз. Все, как и везде. И без пятен ржавчины и неприятного запаха. Даже полотенца на сушилке ослепляли чистотой и пахли свежестью неизвестных мне цветов. Тюбики и баночки со всевозможными снадобьями блестели на полочках, выставленные по росту. Скажи мне кто об этом раньше, в жизни бы не поверил, что в таком захолустье так отчаянно следят за сантехникой.

Открыв кран с горячей водой, я выбрал одну из склянок и обронил щепотку ее содержимого в ванну. Пока вода набиралась и пенилась, я скинул с себя всю одежду, бережно опустил поверх всей кучи напульсник-коммуникатор и, предвкушая миг блаженства, растянулся на мраморном дне под густой и очень душистой пеной. Вот это-то и означало насладиться путешествием.

Примерно час спустя, когда как следует откис и намылся едва не до хрустального блеска, я с большой неохотой вылез на коврик и быстро закутался в большое пушистое полотенце. Вытершись насухо и накинув халат, вернулся в комнату, довольный жизнью, как никогда прежде. Расслабленный и освеженный я готов был провалиться в забытье сна сию секунду, но кое-чего для полного счастья все-таки не хватало.

Голод напомнил о себе легким спазмом и урчанием в животе. Совсем не собираясь ложиться спать, не получив должную порцию углеводов и жиров, я заново обратился к местному чуду компьютерной мысли с просьбой прислать в номер что-нибудь съестное.

— Извините, сэр, — ответила мне машина с очень странной ноткой, сильно напоминавшей человеческое ехидство. — Ваша просьба не может быть выполнена.

— И почему же, позвольте спросить?

— Из-за сокращенного числа постояльцев кухня закрывается рано. Мы вынуждены просить вас обождать до утра.

Из-за сокращенного числа? А что, тут и наплывы случаются?

Экран погас, и я остался в одиночестве уставший, злой и голодный. Только-только вернувшееся настроение испарилось без следа. Усевшись обратно в кресло, я попытался вспомнить, когда ел в последний раз. Если не считать той питательной гадости, что подавалась в качестве особого блюда на борту корабля Аверре, это был ужин перед самым отлетом. Смешно. Никогда терпеть не мог тамошнюю стряпню, а вот улетел и сразу же стал скучать.

Вдруг, словно разбуженный мыслями о так называемом доме, очень тихо запищал напульсник. Я и забыл, что по прибытии мне надлежало немедленно связаться с Цитаделью и сообщить о своем местоположении. Страшно было представить, что творилось с Бавкидой, пока она провела столько часов в ожидании.

Подскочив к напульснику, я нажал кнопку приема сообщения и слегка отодвинулся назад, позволяя трехмерному изображению проецироваться на крышку стола. Из-за чрезмерной компактности устройства, четкость голограммы изрядно страдала, но в данном случае это было не столь важно. Главное — возможность даже на столь огромном расстоянии поддерживать связь.

Как обычно, лицо Бавкиды пряталось в глубине черного капюшона, но, даже не смотря на это, догадаться, что она вне себя от гнева, было нетрудно.

— В чем дело, Сет? — резкость ее слов заставила меня отступить еще на полшага назад, хотя мне удалось придать своему жалкому отступлению спланированный вид, будто я собрался запереть входную дверь на замок.

Откровенно признаюсь, что прикидываться невинностью мне было не в первой. Старательно изображая на лице недоумение, я сказал:

— Вы же велели мне связаться с вами, как только мы достигнем места назначения.

— Ну, и?

Я развел руками:

— Так мы только и прилетели. Я даже вещи распаковать не успел.

Даже сквозь расстояние в миллионы световых лет можно было почувствовать, с каким сомнением отнеслась к моим словам наставница всех лейров.

— А ванну принять? — проворчала она. — И запахни халат как следует.

В жизни своей не краснел сильнее, так что быстро натянул халат по самые уши.

— Итак, где вы?

— Это Боиджия, — пробормотал я.

Ледяная тишина, обрушившаяся на меня после этого, была, пожалуй, одной из худших реакций, которые мне когда-либо доводилось встречать. Бавкиды я вовсе не боялся, вернее, не так сильно, как прочие алиты, однако временами она умела нагнать страху даже на каменный столб.

— Мне следовало догадаться.

Когда она говорила, нотки чего-то человеческого из ее голоса исчезали напрочь, только холодная пустота, слишком похожая на космос, чтобы не обратить на нее внимания.

И все же, большее любопытство вызывали сами слова, нежели тон.

— Вы знали, что он может полететь сюда, — констатировал я. — Откуда?

Однако мой вопрос остался без ответа. Впрочем, как и второй.

— Моя мать ведь была здесь, не так ли? Причем, вместе с Аверре.

— Ты не понимаешь, о чем болтаешь, — отстраненно прошипела старуха из-под капюшона. — Не смей больше задавать мне подобных вопросов! Ты здесь с определенной целью, вот и сосредоточь все свое внимание на ней, а рассуждения оставь тем, кто в этом разбирается.

Я щурился, предчувствуя недоброе, но все равно проговорил:

— Вы и мастер Аверре, оба питаете склонность к тайнам, не задумываясь о том, что рано или поздно, они все, как правило, всплывают.

— А вот сейчас не поняла, — отозвалась Бавкида. — Это что, была угроза?

Но я отрицательно покачал головой.

— Нет, конечно.

— Он сказал, для чего вы здесь?

Я кивнул.

— Легенда об Игле Дживана. Он думает, что она не выдумка.

Повисла новая пауза, но длилась она недолго.

— Значит это правда. Он ищет Иглу. — Удивления в ее тоне я не услышал. Знала ли Бавкида больше, чем изволила рассказать мне перед отлетом? Не так уж и невероятно. — Как это неожиданно, но так кстати.

— Прошу прощения?..

Она всколыхнула капюшоном.

— Не обращай внимания. Сосредоточься лучше на своем задании.

На словах сделать это было проще, чем на деле.

— Думаете, он не догадывается о том, что вы хотите, чтобы я за ним шпионил?

Изображение Бавкиды зарябило, но быстро стабилизировалось.

— Он бы не был Батулом Аверре, если б не догадывался, — сквозь шум статики проговорила она. — В том-то и заключается вся сложность твоей задачи, Сет. Ты обязан вести себя так убедительно, чтобы даже у такого прожженного скептика, как Аверре не осталось ни малейших сомнений в твоей искренности.

— Легко сказать.

На что старуха как обычно отмахнулась.

— Только не прибедняйся. Ты можешь сколько угодно прикидываться паинькой, но только передо мной этого делать не нужно. Я согласилась с тем, чтобы летел ты не просто так. Уж если кто и способен пустить ему пыль в глаза, так это ты.

Совсем не такой похвалы я ожидал от самого великого мастера Адис Лейр.

— Мне придется лгать ему в глаза? — спросил я холодно. — Я не хочу быть тем, во что вы меня рядите, мастер. Это подло.

— Смотрите-ка, кто тут заговорил о нравственности, — захохотала Бавкида. — Почему-то ты не вспомнил о морали, когда в отместку за то, что бросили тебя в той пещере, почти довел до безумия троих мальчишек.