Евгения Федорова - Жертвы времени (СИ)

• Название: Жертвы времени (СИ)
• Автор: Евгения Федорова
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

День за днем творится история, рушатся и возводятся города, рождаются и умирают люди, но когда течение времени нарушено, и его порождения тихой, смертоносной поступью вступают в наш мир, лишь те, кто обладает истинным пониманием, способны что-то изменить. Тогда оказывается, что маги — вовсе не герои распространенных легенд, но те, кому подвластны энергии, а драконы уже не просто мистические потомки Древних, но связь с Истоком, впитавшим в себя знания о Вселенной. Книга первая из цикла «Пелена времени».

---

Единственным драконом, к которому я всегда буду относиться с уважением и даже дружеской любовью, останется лесной дракон. Если, кончено, мы доберемся до лежбища. Если, конечно, я выживу.

Теперь мы отдыхали. Было еще светло, за пределами пещеры падал густой снег, так что в двух шагах уже ничего не было видно. Он мягко шуршал, скользя по камням у самого входа, нашептывал что-то тихое, убаюкивающее.

Лошадей тоже ввели в пещеру, чтобы не оставлять их под снегопадом. Теперь в небольшой норе стало тесно, зато еще теплее. Карин сегодня отказалась от еды, чего я не одобрял, и устроилась на одеяле у костра. Она очень быстро уснула, ровно засопев.

Мы не разговаривали и не потому, что кто-то запретил, а потому, что не особенно и хотелось. Я наелся досыта, жуя уже надоевшее жесткое мясо, и с облегчением вздохнул.

Было так тепло, что я снял куртку и стал устраиваться для сна. Отстегнул с ремня нож и положил рядом под бок, как делал обычно, улегся и принялся вспоминать теплую, покрытую вереском равнину, хотя сытость уже навеяла на меня сонные чары.

Маги тихо переговаривались, обсуждая пройденный путь, но тоже вскоре улеглись поодаль от костра и уснули.

Время шло, а я так и не решил, что буду делать. Я обещал себе время пути, чтобы приготовиться к… тому, что меня ждет, но еще даже не приступал к этому. Улыбнувшись себе, я развернулся, улегшись на спину и подложив под голову руку. Северный оказался прав: постоянный контроль делал меня именно тем, кем я являлся. Мое отношение к происходящему стало прохладным и ровным, словно холод гор выстудил из меня все лишние эмоции. На самом деле, стоило обозначить проблему, и решение нашлось. Нет смысла думать, что наше поведение зависит лишь от физического. В понимании этого маги преуспели лучше других.

С этими мыслями я и уснул.

Карин не спала. Она терпеливо ждала, когда успокоится дыхание путников. У девочки были свои причины ненавидеть человека, которого маги везли к дракону вместе с ней.

Демиана.

Она знала на удивление точно, что возненавидела его, кажется, еще до того, как впервые увидела, еще до того, как из уст Северного узнала о его существовании. Узнала, зачем он нужен.

Это было невозможно жить и знать, что он посягает на ее право стать хозяйкой дракона, обрести власть и силу, умение и понимание.

Она выросла вместе с братом в бедности и злобе, балансируя на самой нижней ступени выживания. Их родителей убили раньше, чем девочка научилась хорошо говорить, и это стало приговором для обоих детей. Если бы не семилетний мальчишка, выкормивший ее, сражавшийся для нее за еду и кров, она бы ни за что не осталась в живых. Брат заменил ей родителей, он был единственным в мире человеком, который не мог предать или навредить. На Марса всегда можно было положиться, и он знал обо всем, что происходило с Карин. Между ними не было секретов, а между их телами границы. Это была настоящая любовь, которую девочка познала даже слишком рано, но никогда не жалела об этом.

Марс научил ее всему: воровать и скрываться, чтобы выжить, лгать и лицемерить. Карин прекрасно помнила свое детство, проведенное в Восточном Орге, но ничто не могло вызвать на ее губах счастливую улыбку. Только мысли о брате делали ее жизнь светлее.

В двенадцать лет девочка уже знала, чем может заработать на пропитание женщина, если недостаточно ловка и не способна обеспечить себя кражами. Законы города были жестоки, и даже она, маленькая и быстрая, верткая, будто крысенок, не раз попадалась на воровстве. Она сносила побои и насилие со стойкой яростью, взращивая в душе семя лютой ненависти к тем, у кого было благополучие и достаток.

На четырнадцатый день рожденья, означавший совершеннолетие, брат подарил ей необычный, показавшийся царским подарок: небольшой золотой медальон на тонкой, искусно сделанной цепочке, которую Карин не снимала и по сей день, хотя со смерти брата минуло уже несколько лет. Она слишком хорошо помнила, как его убивали, жестоко и беспощадно, ожесточенно резали на куски, чтобы забрать единственное, чем он владел. Ее.

Теперь от Марса остался лишь этот подарок, внутри которого лежала щепотка самого превосходного яда, о котором только слышали люди. Воющий лист убивал быстро и с такой же жестокостью, с какой готова была убивать Карин всех своих врагов. Она носила медальон с особой гордостью, осознавая, что брат вручил в ее руки власть над жизнью.

В Восточном Орге, впрочем, как и в других мегаполисах, суицид был делом привычным, но Марс подарил ей яд с совершенно иной целью, словно намекая, что когда у нее появится враг, ни что не будет способно его спасти.

Прошлое ранило воспоминаниями, преподнося, будто наяву, мысли об унижениях и боли, постоянном голоде и холоде человеческих поступков. Карин не была красива, и это единственное, что спасало ее жизнь. Да еще хитрость, умение вызывать жалость и быстрота ног.

Теперь Карин была особенно жестока и принимала это как должное. Она научилась ставить цели и идти к ним, потому что помощи было ждать неоткуда. Девочка не имела даже малых накоплений, чтобы оплатить услуги врача, и любая хвороба могла стоить ей жизни, от того Карин старательно укрепляла и закаляла свое молодое тело; у нее никогда не было дома, и она меняла углы, в которых ночевала, никогда не думая о завтрашнем дне.

Мир перевернулся для нее с приходом Северного, и внезапно оказалась, что она может жить и делать то, что захочет. Здесь, в Форте, Карин впервые получила все желаемое без коварства и изнурительной работы. Она приходила и брала одежду и украшения, заказывала мебель и посуду, сделав свою комнату богатой и удобной. Живя за чертой нищеты, она тянулась ко всему, что могла взять, и ею сразу же была очарована немолодая, полная и глупая женщина по имени Кларисса. Странно, что маги позволяли этой толстухе столь много. Она была алчна и неумна, от чего сделалась удобным инструментом в умеющих манипулировать руках.

Карин была не по годам прозорлива, она не выказывала своего истинного отношения к женщине, раскрывала дурехе малозначащие тайны, посвящала ее в какие-то секреты, от чего доверие Клариссы лишь росло. Их объединила тяга к предметам роскоши, и здесь толстухе не было равных. Она заплетала густые черные волосы Карин, добавляя в косы золотые и серебряные нити со сверкающими алмазными крошками, и девочка, глядя в зеркало и выслушивая восхищенные вздохи, смотрела на себя по иному. Считая себя дрянной жабой, теперь Карин одевалась в шелковые платья, оборачивала шею мехами и видела в зеркале совершенно иную, ослепительную молодую особу, перед которой приоткрываются необъятные перспективы.

Она замечала неодобрение холодного мага, когда он входил и видел ее в обрамлении тканей, камней и мехов, резного дерева и кости. Особенно Северный был недоволен приходами Клариссы. Видя толстуху, он торопливо уходил. Карин это мало волновало, потому что женщина была ей очень нужна. Девочка не имела образования и не умела читать. Более того, она не хотела учиться этому искусству, и приспособила для этого толстуху. Кларисса много чего прощала Карин, и та не раз задумывалась о том, в чем причина такой терпимости, но тут ответ был очевиден: у нее не было собственных детей. В силу некоторых свойств характера, Кларисса не обзавелась и друзьями, иные люди относились к ней с легкой неприязнью или снисходительным непочтением. И теперь Карин, сама не знавшая доброго отношения, тем не менее нашла в толстухе подругу, которой никогда не доверяла своих мыслей или чувств.

Вечерами она усаживала женщину на диван, и та часами читала ей об истории Форта, перескакивая, когда девочка начинала скучать или капризничать; она продиралась сквозь листы магических трактатов, и ныла, что ей непонятен смысл прочитанного. Но как раз эти описания были Карин яснее, чем пустые строки о прошлом.

Манипулировать холодным магом так, как это выходило с Клариссой, не получалось. Он хотел от нее повиновения, и девочка охотно шла у него на поводу, заглядывала в глаза и искала ответного взгляда, но очень скоро поняла, что в магах она не отыщет той мужской части, которую проще всего использовать. Спустя совсем немного времени она и вовсе осознала, что дело не в Северном, а в ней. Маг относился к ней отстраненно равнодушно, не видя в ее фигуре женщины. Карин часто встречала мага с двумя обворожительными леди, а однажды, войдя в комнату без приглашения, была вынуждена смущенно ретироваться, обнаружив того в постели с обоими.

Это ранило самолюбие, но здесь ее женские чары, вся ее хитрость и попытки казаться слабой, оказались бессильными. Если ей требовалась какая-то помощь, Северный делал лишь то, что должно, и не крупицей более, после чего уходил. С Карин он разговаривал всегда ровно, но не смотрел на нее, предпочитая отворачиваться, словно бы ему не нравилось то, что он видел. Это рождало в груди девочки лютую ненависть.