Дэвид Зинделл - Война в небесах

• Название: Война в небесах
• Автор: Дэвид Зинделл
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-020800-6, 5-9577-0679-5

Итак, перед вами — грандиозная, увлекательная и поразительно поэтичная «опера» — но «опера» не «космическая», а «космологическая».

Слушайте. Слушайте…

Слушайте надменную, гордую, чеканную сагу Будущего…

Будущего, когда наша Земля обратилась в давно полузабытый миф — правду о коем знают лишь немногие, состоящие в почти рыцарском ордене Космических Пилотов. Будущего великого города Невернеса — и заселившей Вселенную Старшей Расе Эльдрии, исчезнувшей и оставившей за собою бесчисленные загадки…

Читайте завершающую книгу цикла “Реквием по Homo Sapiens” — роман “Война в небесах”!

---

Хануман повернулся лицом к лорду Паллу, обволакивая его своим голосом и в то же время разговаривая с ним глазами на языке, понятном только им двоим. Данло знал, что у цефиков есть два языка: мимики и жестов и другой, по-настоящему тайный, когда информация передается, скажем, сокращением челюстных мускулов вкупе с краткими перерывами дыхания. Так могут беседовать только два цефика, и не абы какие, а цефики высшей ступени; поэтому оставалось загадкой, каким образом изучил этот язык Хануман ли Тош. Тем не менее Хануман его знал — Данло видел это и видел зловещую тайную власть, которую Хануман имел над лордом Паллом.

— Мой Главный Цефик, — сказал Хануман вслух, обращаясь к своему бывшему наставнику, — с этим воином-поэтом надо что-то сделать.

— Что вы имеете в виду? — спросил лорд Палл, прекрасно зная, что имеет в виду Хануман.

— Мы не можем жить в постоянном страхе перед тем, что он попытается убить Мэллори Рингесса, когда тот вернется.

— Не можем, — согласился лорд Палл.

— Мы не можем допустить, чтобы этот человек, опасный, как тигр, разгуливал на свободе.

Малаклипс действительно смотрел на Ханумана, как хищник на добычу, и мускулы под его радужным одеянием играли, точно он готовился к прыжку.

— Но ведь он под прицелом, — заметил Бургос Харша, кланяясь горологу, стоящему позади Малаклипса. Горолог, на чьей красной блузе проступили под мышками пятна от пота, все так же целил в затылок воину-поэту.

— Воина-поэта таким образом остановить невозможно, — ответил Хануман. — Он не боится смерти и может нанести удар в любой момент. Поймите: он способен воткнуть отравленную иглу в шею одному из послов, прежде чем наш горолог успеет сообразить, что он шевельнулся.

Данло, хорошо помнивший, с какой ошеломляющей быстротой движутся воины-поэты, спокойно сидел рядом с Малаклипсом, но Демоти Беде смотрел на него глазами затравленного животного и нервно теребил свой воротник.

— Как же вы намерены с ним поступить в таком случае? — спросил Харша у Ханумана; — Если принятых Орденом мер, по-вашему, недостаточно?

— С разрешения Главного Цефика я готов принять другие меры, — ответил Хануман, с улыбкой взглянув на лорда Палла.

Тот, словно замороженный ледяным взором Ханумана, помедлил мгновение и сказал:

— С воинами-поэтами никакие меры предосторожности не бывают излишними. Что вы предлагаете, лорд Хануман?

Данло впервые услышал, как Ханумана назвали лордом; тот принял этот титул как должное, словно полководец от побежденного врага.

— Сейчас. — Хануман кивнул другому горологу, стоящему у одной из дверей, и тот раскрыл створки с резными изображениями наиболее знаменитых лордов Ордена. Шесть крепких рингистов, с головы до ног одетых в золото, как и сам Хануман, быстро прошагали по черному полу и окружили стул, на котором сидел Малаклипс.

— Это неслыханно! — запротестовал Бургос Харша. — Эти люди не члены Ордена, и здесь им не место!

— Как раз напротив, — возразил Хануман. — Это моя личная охрана, мои божки, и их место — рядом со мной.

С этими словами он кивнул одному из рингистов, крутому и жестокому на вид человеку — бывшему воину-поэту, дезертировавшему из своего Ордена. Он, видимо, повредил глаза в стычке с себе подобными и теперь заменил их искусственными, холодными и блестящими, на которые было страшно смотреть. Малаклипс, однако, воспринимал это жуткое зрелище с полной невозмутимостью — казалось, что его взгляд проникает сквозь два этих оптических устройства прямо в душу бывшему собрату.

Зато ренегат испытывал явное замешательство под этим взглядом. С бесконечной осторожностью он извлек из кармана веретенце, нажал на спуск, и оттуда брызнула струйка жидкого белка. На воздухе белок сразу застывал, превращаясь в необычайно прочное волокно, известное как жгучая веревка. Рингист стал описывать круги вокруг Малаклипса, прикручивая его руки и ноги к стулу. Если бы Малаклипсу вздумалось теперь шевельнуться, волокно обожгло бы его, как кислота.

— Право, это уж слишком! — снова возмутился Харша.

Он, как и все лорды, боялся, должно быть, даже думать о том, каким образом Хануман обратил на Путь Рингесса бывшего воина-поэта.

— Все опять-таки обстоит как раз наоборот, Главный Историк, — ответил ему Хануман. — Этого недостаточно.

Хануман сделал знак ренегату, которого звали Ярослав Бульба, и тот вместе с другим божком принялся обыскивать Малаклипса.

— Но Малаклипса Красное Кольцо определенно уже обыскали!

— Нет, Главный Историк. Он воин-поэт, и по этой причине обыск не мог дать должных результатов.

Пока второй божок, тоже бывший воин-поэт, водил сканером по торсу, рукам и ногам Малаклипса, Ярослав Бульба рылся в его блестящих густых волосах. Хануман назначил Ярослава командиром своей охраны за его преданность и мужество (а также жестокость), и теперь тот вымещал злость, накопленную против бывшего своего Ордена, на воине-поэте, носящем два красных кольца. Втайне боясь этого человека, который мог бы прихлопнуть его, как муху, он маскировал свой страх грубостью. Запустив пальцы в волосы Малаклипса, он без всякой нужды дергал его голову вправо и влево.

Это, видимо, придавало ему смелости, поскольку его алмазные глаза светились красным огнем, как плазменные факелы.

Когда он дошел до черно-белых завитков на висках, Малаклипс внезапно открыл рот — и Ярослав, наверно, усмотрел в этом движение змеи, обнажающей ядовитые зубы. Он отскочил назад и врезался в другого божка, который из-за этого чуть не выронил свой сканер. Но изо рта Малаклипса вылетели не отравленные дротики, а всего лишь слова:

— Я запомню тебя, — сказал он. — Когда придет твой момент возможного, я вспомню, кто ты есть.

После этого Ярослав завершил свой обыск с гораздо большей осторожностью, если не сказать предупредительностью. Результатом трудов обоих рингистов стал весьма впечатляющий арсенал: иглы с красными наконечниками, вшитые в одежду, жгучая веревка, обнаруженная там же, пластиковая взрывчатка под стельками ботинок, два зуба с ядовитыми капсулами, тепловой тлолт, два пальцевых ножа. В трех карманах, вживленных в кожу, содержались какие-то биоматериалы — скорее всего запрограммированные бактерии или смертельные вирусы. Самым поразительным из всего изъятого оказался нож воина-поэта — длинный клинок из алмазной стали с черной налловой рукояткой. Уж это-то оружие, наиболее почитаемое воинами-поэтами, должен был выявить даже самый поверхностный обыск. Как Малаклипс умудрился пронести его в Коллегию, оставалось тайной.

— Готово, лорд Хануман, — доложил Ярослав, потной рукой наставив нож на Малаклипса. — Этот воин-поэт больше не опасен.

Глаза обезоруженного Малаклипса вонзились в Ярослава, как два лиловых клинка.

— Кто тронет нож воина-поэта, того этот нож тронет сам — так говорят.

— Я помню. — Ярослав сунул нож за свой черный пояс. — Я сохраню его на случай, если мне понадобится тронуть тебя.

Хануман взглянул на лорда Палла, слегка приподняв бровь, и глава Ордена сказал:

— Настало время выслушать послов Содружества. Лорд Беде, Данло ви Соли Рингесс — прошу вас.

— Лорды Ордена, — начал Беде. Они с Данло договорились, что ему как старшему следует высказаться первым. — Лорд Хануман ли Тош. Нам поручено покончить с этой войной, пока не случилось худшего. Мы уполномочены договориться о мире, приемлемом как для Содружества, так и для Ордена. Данло ви Соли Рингесс и я готовы остаться в Невернесе на столько времени, сколько потребуется для этих переговоров.

Далее Беде остановился на великих традициях Ордена, обязывающих нести свет разума и несказанное пламя истины Цивилизованным Мирам. Он, как и каждый человек, надеется, сказал лорд, что разум и истина в конце концов восторжествуют.

Когда он закончил, Хануман, посмотрев на лорда Палла, свел вместе большие пальцы и слегка выдвинул вперед левое плечо.

— Мы тоже надеемся, что истина восторжествует, — сказал лорд Палл, — и во имя этой истины просим вас изложить ваши требования.

— Лорд Палл, я не хотел бы начинать переговоры с заявления о том, что Содружество прежде всего волнует…

— Изложите ваши требования, — отрезал Палл. Чувствуя постоянное давление со стороны Ханумана, он стремился оказать давление на других. — На дипломатические тонкости времени не остается. С каждым лишним словом ваш флот приближается к Невернесу.

Пришлось Беде без дальнейших околичностей объявить Коллегии, что Содружество намерено воевать. Он обвинил Орден в нарушении Закона Цивилизованных Миров, а именно в разрушении лун и сооружении Вселенского Компьютера. Первое из требований Содружества, сказал он, заключается в том, чтобы Орден прекратил разработку лун и разобрал Вселенский Компьютер, пока гнев какого-нибудь ревнивого бога не обрушился на Цивилизованные Миры.