Федор Ильин - Долина новой жизни (с илл.)

• Название: Долина новой жизни (с илл.)
• Автор: Федор Ильин
• Издательство: «Гянджлик»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1967

…В некоей труднодоступной долине, в горах, находится никому неведомое государство, основатели которого, братья Куинслеи, задались целью перестроить мир путем перевоссоздания человека, освобождения его от пороков, заложенных, якобы, в человеческой природе — именно в них видят они источник всех социальных зол. Однако перестройка мира мыслится ими, в особенности их преемником Максом Куинслеем, как акт насильственный, предполагающий уничтожение старых цивилизаций.

---

— Мы, Куинслеи, не отличаемся особенной сдержанностью. Дед, отец и я мы весьма разные по характеру люди, но у нас есть общая черта — мы несдержанны, темперамент во многом мешает нам…

Анжелика с горечью подумала, что это правда — ей был известен темперамент Макса.

— Да, да, — продолжал Роберт, — многие наши разногласия надо объяснять этим.

— Я думаю, ваши разногласия основаны на различии взглядов, проговорила Анжелика, пододвигаясь ближе к огню и чувствуя уже, как живительная теплота проникает в ее захолодевшее тело.

— Это верно. Я представляю себе будущее земли иначе, чем отец. Молодой человек лег у костра и, смотря прямо в огонь, продолжал: — Вильям Куинслей мечтал переделать человека, чтобы тот стал выше и лучше, совершеннее; с помощью этого нового человека он хотел пересоздать мир. Мой отец решил сам пересоздать мир, сделав людей безгласным и безвольным орудием своих желаний. Он предал забвению высокую идею деда и все более и более отклоняется от намеченного им пути. Он хочет силой завоевать мир, чего никогда не замышлял мой дед. Для достижения своей цели отец готов еще более снизить интеллектуальный уровень людей, лишь бы они были ему послушны.

Роберт замолчал. Тишина прерывалась потрескиванием горевших сучьев. Темнота, отступившая на несколько шагов от костра, стала еще более густой и непроницаемой.

Они долго молчали.

— Ваше положение — не из легких, — сказала, наконец, мадам Гаро.

— Да, — согласился Роберт. — Я ведь не могу молчать, я заявляю о своем несогласии на каждом шагу и постоянно убеждаюсь, что мои слова не действуют, наоборот, отец вооружается против меня… Пока я надеюсь, что смогу переубедить его. Если я похож на него внешностью, то я похож на него и упрямством. Боюсь, что нам будет трудно дальше вести дела вместе. Кому-нибудь придется уступить.

— Я думаю, что вам, — вставила Анжелика. — Насколько я знаю вашего отца, он не из тех, кто уступит.

— А вы, кажется, хорошо познакомились с моим отцом? — спросил Роберт.

— Что вы хотите этим сказать? — насторожилась молодая женщина.

— Вы помогаете ему в работе… Он проводил в вашей комнате целые часы, — говоря это, молодой человек перевел свой взгляд на мадам Гаро. Та вспыхнула. В словах собеседника ей почудился намек.

— Я ненавижу вашего отца, — сказала она резко.

— За что? — просто спросил Роберт.

— О, он причинил мне ужасные страдания, он исковеркал всю мою жизнь.

Глаза Роберта расширились.

Он вопросительно смотрел на Анжелику.

— Он похитил у меня мужа, он убил его здесь, потому что ему надо было избавиться от него… Он подло заманил меня сюда в собственных видах… Когда я полюбила Герье, он стал преследовать его и не оставлял своих домогательств по отношению ко мне… Так я оказалась здесь совсем одна, совершенно беспомощной.

— Не может быть! Вы клевещете на моего отца! — вскричал с негодованием молодой Куинслей. — Я не верю вам, это гнусная ложь. — Он вскочил, освещенный пламенем, с горящими гневом глазами, он имел вид разъяренного человека.

Анжелика спохватилась. Она сделала большую ошибку, кинув в глаза сыну все, что думала об его отце. Но делать нечего, сказанного нельзя возвратить; уверять, что она права — глупо, выпутываться — унизительно и бесполезно.

— Скажите, что это неправда! Что вы преувеличили! Убил Леона Гаро, великого Гаро! Это же страшное обвинение. О, скажите, что вы солгали! кричал Роберт. Он тронул ее за плечо. Она продолжала хранить молчание.

— Хорошо, я этого так не оставлю. — Роберт заметался вокруг костра. Анжелика не ответила.

Пламя поглотило уже все сучья, только раскаленные угли еще разгоняли темноту.

Роберт сел рядом с Анжеликой, тихо заговорил:

— Вы ударили его ножом, я знаю… Теперь мне все понятно. Так иногда делаются неожиданные открытия.

Мадам Гаро сидела не шевелясь. Роберт устроился у скалы.

Так прошел час, другой. Холод давал себя знать, и Роберт встал, снова раздул огонь. Неверный свет костра падал на две молчаливые фигуры.

Медленно тянулось время.

Звезды давно погасли. Небо светлело. Трава и деревья, покрытые росой, еще спали в предрассветном полумраке. Но вот проснулись птицы, их гомон несся отовсюду: они наперерыв рассказывали друг другу сны, которые видели ночью.

Заря накладывала на землю розовые тени.

Анжелика тоже проснулась, дрожа от холода. Она сразу вспомнила свой рискованный разговор с Робертом. Молодой человек лежал возле потухшего костра, положив голову на руку, и крепко спал. Лицо его, несмотря на резкие черты, хранило во сне выражение детской беспомощности.

Мадам Гаро тихо встала и, наскоро поправив волосы, осторожно принялась разжигать огонь.

Лучи еще невидимого из-за скалы солнца, как золотые стрелы, пронзили небо. Птицы сразу замолкли — начался день с его повседневными заботами.

Роберт Куинслей проснулся и устремил взор на молодую женщину. Оба они, по-видимому, чувствовали одинаковую неловкость, не знали, о чем говорить.

— Сейчас я разыщу свой аппарат и полечу домой, чтобы принести вам новый, — сказал наконец Роберт, грея над костром руки.

— Вам незачем беспокоиться, — отвечала Анжелика сухо, — вы можете прислать его с кем-нибудь.

— Мне будет приятно сделать это самому.

Анжелика промолчала. Слова Роберта удивили ее. После вчерашнего приступа гнева он говорил с ней совсем не так, как она ожидала.

— Я отправлюсь сейчас, чтобы не терять времени. Вот вам таблетки. Внизу, под скалой, есть небольшой родник, там прекрасная вода. Ожидайте меня здесь, я схожу за водой. — Но, уже уходя, он обернулся. — Прошу прощенья за вчерашнее. Моя горячность извинительна. Обвинения против отца слишком неожиданны и чудовищны…

— Это моя вина. Я не должна была говорить с вами об этом. Забудьте все, — сказала Анжелика.

— Мне жаль вас. Впредь я обещаю вам…

— Благодарю вас. Я надеюсь, что не буду злоупотреблять вашим расположением.

— Вы относитесь ко мне с недоверием. Я понимаю это, но будущее покажет, что вы можете на меня положиться. — Молодой Куинслей повернулся и исчез за скалой.

Мадам Гаро осталась одна.

Солнце величаво выплыло из-за гор. Остатки тумана поднимались из глубоких ложбин, как дым, скользили меж деревьев и быстро таяли.

Мадам Гаро умылась, проглотила таблетки, напилась и села греться на солнце.

«Нет, Роберт не похож на своего отца; он вспыльчив, но, по-видимому, добр и сердечен. Каюсь, что бросила ему в глаза все эти обвинения. Его горячность хорошо характеризует его как сына, его негодование по поводу ужасной расправы с Леоном показывает, что он действительно ничего не знал о действиях своего отца… Это сильный, энергичный, настойчивый и умный человек, этот Роберт, и в то же время он благородный человек. Недаром о нем прекрасно отзываются все. Он расположен ко мне. И это его бескорыстное расположение трогает меня. Конечно, я не буду пользоваться им, но все же, на всякий случай, я имею заступника, — размышляла она. — На свете легче живется, если имеешь хороших друзей».

Она огляделась, и окружающий ее ландшафт показался ей не столь суровым и диким, как раньше.

Вскоре мадам Гаро получила приказание снова явиться в лабораторию Куинслея. Когда она явилась в свою комнату, ее удивила происшедшая там перемена: удобный письменный стол был отодвинут в сторону, на месте его стоял другой — длинный, неуклюжий, специально приспособленный для больших чертежей и таблиц. Характер ее работы изменился. Она должна была раскрашивать непонятные для нее наброски, сделанные карандашом на больших листках. Объяснения давал Крэг, причем держал себя крайне сухо.

Дни тянулись однообразно. По вечерам Анжелика не могла уже летать так далеко, как прежде, и чаще совершала короткие прогулки пешком по своей любимой дорожке. Несколько раз навстречу ей попадался Роберт. Они обменивались малозначащими фразами и расходились, как бы не желая затягивать разговор. Когда темнело, Анжелика возвращалась домой, в свою уютную квартиру; она любила сидеть на большой веранде, закрытой со всех сторон виноградными листьями, погрузившись в чтение книг, которые поглощала с жадностью. Это были в большинстве случаев романы, старые и новые, переводные и оригинальные, на французском языке. Перед тем, как ложиться спать, она обыкновенно спускалась в сад и бродила там с полчаса. Деревья плотно прикрывали дорожки своими ветвями, так что мрак, господствующий там, пронизывался только едва достигающими сюда лучами электрических ламп на веранде.

Стояли душные вечера. Воздух был неподвижен. Запах зелени и цветов особенно сгущался в эту пору.

В один из таких вечеров Анжелика чувствовала какое-то необъяснимое беспокойство. Что-то угнетало ее, но что именно, она не могла понять. Она оставила книгу и раньше обычного сошла в сад. Огибая большую круглую клумбу, она увидела около дерева затаившуюся фигуру. Дрожь пробежала по ее телу; она подавила готовый вырваться крик и устремилась к дому. Сильная холодная рука схватила ее за локоть.