Николай Каманин - Скрытый космос. Книга 3. (1967-1968)

• Название: Скрытый космос. Книга 3. (1967-1968)
• Автор: Николай Каманин
• Жанр: История

Автор этой книги, будучи с 1960 по 1971 год помощником Главнокомандующего ВВС по космосу, зафиксировал в своих дневниках многие важнейшие события «утра космической эры», в которых он принимает самое непосредственное участие. Собранные воедино, «Космические дневники генерала Каманина» — так озаглавил свои записи сам автор — читаются как увлекательная повесть о людях, готовивших и осуществлявших первые пилотируемые полеты в космос. В книге отражена острая борьба идей, мнений и интересов тех, кто определял развитие отечественной космонавтики на начальном этапе освоения космического пространства.

---

Итак, автоматическая стыковка двух космических кораблей «Союз» свершилась. Мы могли бы осуществить стыковку методом ручного причаливания (как это делали американцы) года три-четыре назад, но Королев, Мишин и Мнацаканян (Главный конструктор «Иглы» — устройства для сближения и стыковки кораблей) решили идти по пути полной автоматизации. Я возражал против такого подхода, считая, что было бы разумнее идти к автоматизации процесса стыковки через освоение ее в ручном режиме. Но сейчас уже поздно говорить об этом: успешное осуществление жесткой автоматической стыковки — это новый этап освоения космоса. Можно смело утверждать, что маленькая «Игла» Армена Сергеевича Мнацаканяна нанесла почти смертельный укол сверхмощным ракетам типа «Сатурн-5» и Н-1. Несколько небольших хорошо освоенных ракет смогут теперь выводить на орбиту значительно больше груза, чем одна сверхмощная ракета, и делать это они будут надежнее и при меньших затратах.

31 октября. Евпатория.

На Ил-18 Мишина перелетели с полигона в Симферополь, а оттуда к трем часам ночи добрались до Евпатории. Мишин и генерал Карась остались в городе для встречи с секретарем горкома и председателем горисполкома (Мишин много пил в самолете и охотно продолжал пьянку в Евпатории), а мы с Керимовым на КП более двух часов разбирались со специалистами в запасах топлива на борту «Союза-А». Многие сомневались, хватит ли оставшихся запасов рабочего тела для посадки корабля. В конце концов убедились, что на одну попытку посадки топлива хватит, после чего я попытался заснуть на пару часов (в 7:30 нужно было уже принимать решение о посадке активного корабля).

…Все команды на спуск корабля прошли нормально, и в 10:38:15 включилась ТДУ. Весь процесс спуска проходил по заданной программе, но после раскрытия парашюта (оно должно было произойти в 11:04:34 на высоте 7000 метров) мы не получили ни одного пеленга от «Кругов» — по-видимому, антенна КВ-передатчика в стренге парашюта опять оборвалась. Проводку корабля обеспечивали локаторы ПВО, а спуск его на парашюте был зафиксирован визуально летчиком вертолета Шевелевым. Через 8 минут после посадки корабля (приземление произошло в 11:12) первый из трех вертолетов службы поиска сел у корабля. До этого момента все шло отлично, но дальше начались роковые ошибки Кутасина и Руденко. Около 12 часов позвонил Д. Ф. Устинов, он сказал, что ЦК очень высоко оценивает работу по осуществлению пуска и стыковки «Союзов», и поинтересовался, как прошла посадка активного корабля. Для официального доклада Устинову Керимов и Мишин, естественно, потребовали подтверждения предварительных сведений о том, что посадка была мягкой, но все наши попытки получить от Руденко, Кутасина и Сибирякова такое подтверждение оказались тщетными: офицеры ВВС сидели у корабля, смотрели на него и не могли определить, сработали ли двигатели мягкой посадки. Только через 2 часа 30 минут после посадки «Союза» специалисты ЦКБЭМ, прилетевшие на Ми-6 к месту его приземления, сообщили: «Двигатели мягкой посадки сработали». Я десятки раз говорил Вершинину и Руденко, что Кутасин опозорит ВВС своей бездеятельностью и бюрократизмом в подготовке средств и сотрудников службы поиска. Сегодня это произошло (и уже не первый раз!). Маршалу Руденко пришлось выслушать горькие упреки от Устинова и Керимова, а Мишин до того разошелся, что заявил Руденко по телефону: «Так работать нельзя, и я не буду больше работать с вами…» Положив трубку, он добавил: «Мне жаль нашу авиацию, если в ней есть еще такие маршалы как Руденко». Керимову и мне с трудом удалось уговорить Мишина, чтобы он не звонил по этому поводу Брежневу. Но Керимову все свое недовольство службой поиска и работой Кутасина и Руденко Мишин все же высказал.

1 ноября.

Мы с Керимовым разместились вчера в маршальском домике в километре от КП, а Мишин остался в Евпатории в доме горкома партии. Вечером у нас с Керимом Алиевичем состоялся долгий разговор о наших космических делах. Много говорили о Мишине и его слабостях. Мишин выпивал в самолете, пил ночью и утром, пил вчера днем и уехал с КП пораньше, чтобы мы не мешали ему пить. Мишин делает много ошибок — я никогда не ценил его как руководителя нашей космической программы, — а сейчас мне просто жаль его. Керимов, Тюлин и Афанасьев знают о выпивках Мишина, но никак не могут положительно повлиять на него. В беседе со мной Керимов не раз повторял: «Пропадет Василий Павлович… Мы пытаемся помочь ему, но пока у нас ничего не выходит…» Мишина окружают много подхалимов и любителей выпить, и он не может поставить их на место. Надо попытаться помочь ему встать на ноги, но если не удастся сделать это за один-два года, то его надо снимать с должности.

Весь день пытались заставить работать систему астроориентации «Союза-Б», но все наши усилия оказались тщетными (пока эта система не сработала ни на одном из «Союзов»). Поздно вечером приняли решение: посадить корабль «Союз-Б» 2 ноября на 49-м витке полета с использованием системы ионной ориентации.

2 ноября.

В 10:03 включилась ТДУ «Союза-Б» для отработки импульса на его торможение. Но штатного схода корабля с орбиты не получилось: спуск проходил по более пологой, чем обычно, траектории — обозначилась вероятность перелета на 2–3 тысячи километров от расчетной точки посадки. При отсутствии на борту корабля АПО (автомат подрыва объекта) посадка произошла бы в районе 300–400 километров восточнее Улан-Уде, но «логика», заложенная в АПО, запрещает такой большой перелет — «Союз-Б» был подорван на высоте 60–70 километров в районе Иркутска (осколки корабля упали на нашей территории вблизи границы с Монголией). По предварительным данным причиной выдачи неправильного посадочного импульса могла стать неисправность в системе ионной ориентации.

3 ноября. Москва.

Вчера при перелете из Евпатории в Москву в салоне Ил-18 собрались Мишин, Керимов, Карась, Рязанский, Черток, Трегуб, Феоктистов и я. Все говорили о том, что осуществленная жесткая стыковка «Союзов» является большим достижением, окупающим все затраты средств и времени на создание этих кораблей, но пока они имеют еще много недостатков. Мишин и все присутствующие сошлись на том, что для пилотируемых полетов «Союзы» надо серьезно дорабатывать. Я высказал пожелание, чтобы все необходимые доработки были выполнены до апреля-мая будущего года. Мишин пообещал выполнить их за три месяца, но думаю, что пилотируемые полеты на «Союзах» не состоятся раньше второй половины 1968 года.

5 ноября.

4 ноября провели торжественное заседание, посвященное 50-летию Октября. Все работы затихли, начались празднования — до 10 ноября советский народ будет прославлять Ленина, Октябрь и подводить итоги большого, славного, но нелегкого пути.

Вчера более часа беседовал с маршалом Руденко. Он пытался оправдывать бездеятельность генерала Кутасина, приведшую к досадным промахам при поиске приземлившегося 31 октября корабля «Союз». Уже через 18 минут после посадки «Союза» около него было три вертолета и более десятка людей из службы поиска, ни один из которых в течение двух часов не смог определить, сработали ли двигатели мягкой посадки или нет (знающему человеку на это потребовалось бы 5 минут). Я еще раз высказал маршалу свою оценку работы Кутасина: генерал Кутасин сам ничего не знает и не готовит людей для поиска.

10 ноября.

Вот и прошли праздничные дни 50-летия Октября. Весь октябрь и первые десять дней ноября стояла сухая, солнечная (как по заказу!) погода — газеты писали, что такой хорошей осени не было более ста лет. Я участвовал в торжественном заседании во Дворце съездов, был на параде на Красной площади и на многочисленных приемах. В целом праздники прошли хорошо, но утомили меня больше, чем работа.

Все космонавты, кроме Поповича, были в Москве и принимали участие во всех церемониях. Павел и Марина Поповичи в праздничные дни находились в Румынии. По докладам Поповича и сопровождавшего его И. И. Шаталова, Румыния очень плохо встречала советского космонавта: его не принимали ни руководители партии и правительства, ни даже мэры городов; массовых митингов не было, все встречи ограничивались узким кругом руководителей предприятий и учреждений. На демонстрации 7 ноября в Бухаресте не было ни одного советского флага, ни одного лозунга, призывающего к дружбе народов Румынии и СССР.

Румынские руководители Чаушеску и Маурер идут по пути Мао Цзе-дуна, а руководство Советского Союза не решается их одернуть. Печально наблюдать отход Китая, Албании, а теперь и Румынии от согласованной с нами политики. Это очень опасная тенденция, и дальше миндальничать нельзя — настало время призвать к порядку зарвавшихся «вождей».

13 ноября.

9 и 10 ноября американцы одержали две новые крупные победы в космосе: первый пуск ракеты «Сатурн-5» с кораблем «Аполлон» и мягкая посадка на Луну космического аппарата «Сервейер-6». Особенно впечатляющим событием является пуск «Сатурна-5», который вывел на околоземную орбиту груз весом 140 тонн (суммарный вес третьей ступени ракеты и корабля «Аполлон»). Это в семь раз больше веса, поднимаемого в космос нашей ракетой УР-500К, и на 50–60 тонн больше того груза, который должен поднять в будущем году наш самый мощный носитель Н-1.