Мария Петровых - Костер в ночи

• Название: Костер в ночи
• Автор: Мария Петровых
• Издательство: Верхне-Волжское книжное издательство
• Жанр: Поэзия
• Год: 1991
• ISBN: 5-7415-0089-9

До недавнего времени имя Марии Петровых было мало знакомо широкому кругу читателей: при жизни у нее вышла единственная книга стихов и переводов с армянского. Разные тому были причины. Но стоит прочесть ее стихи — и не будет сомнения, что перед нами большой русский поэт. Творчество М. Петровых высоко ценили Б. Пастернак, О. Мандельштам, А. Ахматова. «Тайна поэзии Марии Петровых, — считал А. Твардовский, — тайна сильной мысли и обогащенного слова».

Мария Сергеевна Петровых (1908–1979) родом из Ярославля, здесь начала писать стихи, посещала собрания ярославского Союза поэтов, будучи еще ученицей школы им. Некрасова; оставила воспоминания об этом Союзе. В августе 1925 года переехала жить в Москву.

Книга стихов и переводов Марии Петровых на ее родине, в Ярославле, выходит впервые.

---

1969

Молитва лесу

Средь многих земных чудес
Есть и такое —
Листья кружáт на ветру,
Преображается лес,
Нет в нем покоя.
Это не страшно, это не навсегда,
Настанет покой снежный,
А там, глядишь, и весне подойдет чреда
В срок неизбежный.
У нас похуже, но мы молчим.
Ты, лес, посочувствуй.
Весна — это юность,
   а старость — не множество зим,
Минует одна — и место пусто.
Сомкнется воздух на месте том,
Где мы стоим, где мы идем.
Но и это не страшно, коль ты пособишь, —
И в нашу подземную тишь
Врастет деревцó корнями живыми.
Пожалей нас во имя
Пожизненной верности нашей
Ветвям, и листве, и хвое,
Оставь нам дыханье твое живое, —
Пусть растет деревцó
Все ветвистей, все краше!..

1969

«Я здесь любила все как есть…»

Я здесь любила все как есть,
Не рассказать, не перечесть —
Весну любила за весну,
А зимушку за белизну,
А лето за угрюмый зной,
А осень… у нее со мной
Был уговор особый,
Узнать его не пробуй.
Она ведет меня тайком,
И всякий раз впервые,
Звеня ключами и замком,
В такие кладовые,
Где впрямь захватывает дух
От багреца и злата,
А голос — и глубок и глух —
Мне говорит неспешно вслух
Все, что сказал когда-то.

1969

«Нас предрассветная заря…»

Нас предрассветная заря
Надеждой радует не зря,
И неспроста пугает нас
Тревожный сумеречный час.
Лишается земля примет,
Когда над ней исчезнет свет,
Все дело в свете, но и он
Лишь темнотой на свет рожден.

«Нет, не поеду я туда…»

Нет, не поеду я туда.
Давно уже зарок положен.
Я знала Коктебель тогда,
Когда еще в нем жил Волошин.
А что там было? Синь, полынь
Да море. Небо и пустыня.
Там и теперь все та же синь,
Но нет пустыни, нет полыни.
Стеклом блистают корпуса,
Тесня волошинскую дачу,
И первобытная краса
Исчезла. Все теперь иначе.
Туда на бархатный сезон
Литературная элита
Съезжается, держа фасон…

Исчез мой давний дивный сон,
Но все, что было, не забыто.

«Народ — непонятное слово…»

Народ — непонятное слово
И зря введено в оборот,—
Гляжу на того, на другого
И вижу людей, не народ.

Несхожие, разные люди —
И праведник тут, и злодей.
И я не по праздной причуде
Людьми называю людей.

1969

Эскиз к портрету

Ты живешь смиренницей прекрасною,
Всю себя лишь для себя храня.
Доцветаешь красотой напрасною,
Прелестью, лишенною огня.

Стройностью твоей, твоей походкою
Восхитится, каждый, кто ни глянь.
Красоте зеленых глаз с обводкою
Позавидовать могла бы лань,

Алощекая и темнобровая,
Ты и впрямь на диво хороша…
Гордая, холодная, суровая,
Самопоглощенная душа.

Мраморная прелесть безупречная,
Совершенства образец живой…
Самоотречение беспечное,
Безоглядное — удел не твой.

Есть возможное и невозможное,
Ты меж них границу провела
И живешь с оглядкой осторожною,
Ни добра не делая, ни зла.

Четверостишия

* * *

Душа объята сном
Иль мечется в смятеньи.
А под твоим окном
Растет стихотворенье.

* * *

Страшно тебе довериться, слово.
Страшно, а дóлжно.
Будь слишком старó, будь слишком ново,
Только не ложно.

* * *

У человечества одышка
От спешки яростной, как будто —
Последний день, а завтра — крышка
И мрак последнего уюта.

1969

* * *

На столе бумажный ворох
Удалось бы разгрести —
И тогда на всех просторах
Мне открыты все пути!

* * *

Наглядеться б на чудо!
Но усталость с утра, —
Это знак, что отсюда
Убираться пора.

* * *

Как были эти годы хороши,
Когда и я стихи писать умела.
Невзрачные, они росли несмело,
И все-таки — из сердца, из души.

1974

* * *

И лишь в редчайшие мгновенья
Вдруг заглядишься в синеву
И повторяешь в изумленьи:
Я существую, я живу.

* * *

Как победить, преодолеть тревогу?
Где скрыться от смятенья моего?
Бог милостив, — и больше ничего
Не скажешь. Все, как есть, вверяю Богу.

«Слова пустые лежат, не дышат…»

Слова пустые лежат, не дышат,
Слова не знают — зачем их пишут,
Слова без смысла, слова без цели,
Они озябших не отогрели,
Они голодных не накормили, —
Слова бездушия, слова бессилья!
Они робеют, они не смеют,
Они не светят, они не греют
И лишь немеют в тоске сиротства,
Не сознавая свое уродство.

[70-е годы]

«По мне лишь так: когда беда настанет…»

По мне лишь так: когда беда настанет,
Тогда и плачь, «Покуда гром не грянет,
Мужик не перекрестится». Таков
Обычай прадедов спокон веков.
Он у меня в крови. Я не умею
Терзаться впрок. Глупее иль умнее
Обычай мой, чем вечное нытье, —
Он исстари, он существо мое.

[70-е годы]

«Ты говоришь: „Я не творила зла“…»

«Ты говоришь: „Я не творила зла…“
Но разве ты кого-нибудь спасла?
А ведь кого-то за руку схватив,
Могла бы удержать, он был бы жив.
Но даже тот неискупленный грех,
И он не самый тяжкий изо всех,
Ты за него страдаешь столько лет…
Есть грех другой, ему прощенья нет, —
Ты спряталась в глухую скорлупу,
Ты замешалась в зыбкую толпу,
Вошла в нее не как рассветный луч —
Ты стала тучей в веренице туч.
Где слово, что тебе я в руки дал,
Чтоб добрый ликовал, а злой страдал?
Скажи мне — как распорядилась им,
Бесценным достоянием моим?
Не прозвучало на земле оно,
Не сказано, не произнесено.
Уйди во мрак, не ведающий дна,
Пускай тебя приимет сатана».

А тот вопит: «Не вем ее, не вем,
Она при жизни не была ничем,
Она моей при жизни не была,
Она и вправду не творила зла.
За что ее карать, за что казнить?
Возьмешь ее на небо, может быть?..»

И я услышу скорбный стон небес
И как внизу расхохотался бес,
И только в том спасение мое,
Что сгину — провалюсь в небытие.

«Взгляни — два дерева растут…»

Д. С.

Взгляни — два дерева растут
Из корня одного.
Судьба ль, случайность ли, но тут
И без родства — родство.
Когда зимой шумит метель,
Когда мороз суров, —
Березу охраняет ель
От гибельных ветров.
А в зной, когда трава горит
И хвое впору тлеть, —
Береза тенью одарит,
Поможет уцелеть.
Некровные растут не врозь,
Их близость — навсегда,
А у людей — все вкривь да вкось,
И горько от стыда.

Болезнь

О как хорошо, как тихо,
Как славно, что я одна.
И шум и неразбериха
Ушли, и пришла тишина.
Но в сердце виденья теснятся,
И надобно в них разобраться
Теперь, до последнего сна.
Я знаю, что не успеть.
Я знаю — напрасно стараться
Сказать обо всем даже вкратце,
Но душу мне некуда деть.
Нет сил. Я больна. Я в жару.
Как знать, может, нынче умру…
Одно мне успеть, одно бы —
Без этого как умереть? —
Об Анне… Но жар, но ознобы,
И поздно. Прости меня. Встреть.

1970