Андрей Борцов - Агент влияния Аватар, или Эссе о предательстве, суггестии, ученых, Родине, любви и близости к природе

• Название: Агент влияния Аватар, или Эссе о предательстве, суггестии, ученых, Родине, любви и близости к природе
• Автор: Андрей Борцов
• Жанр: Публицистика

В Эссе на примере художественного фильма режиссера Джеймса Кэмерона "Аватар" анализируется феномен предательства. Так же в работе разбирается такое явление как суггестия. Кроме того, затрагивается несколько побочных тем для более полного понимания того, куда глобалисты и либералы направляют мир.

---

Но в агонизирующем земном мире всего этого просто нет. Нет ни нации, к которой можно принадлежать, ни сословия, к которому можно относиться, ни единомышленников, в рядах которых можно состоять… Похоже, нет даже семьи. А, был брат. Братушка. Брата убили. За копеечку, прям как у нас. Запаковали в коробку и сожгли. Ничего, в общем, не осталось. Можно утешиться разве что тем, что так живут все. Люди абсолютно чужды друг другу, никто никому не доверяет и никто никому не симпатизирует. Самая прочная связь, которая связывает героя с Землей — подписанный им контракт. То есть — если брать мотивы — надежда заработать денег на операцию. Бабло, да. Единственная ценность, которая в этом мире еще чего-то стоит — и то за неимением лучшего.

Впрочем, всякими пафосными словами постоянно манипулирует один персонаж — тот самый инфернальный полковник Кворич. Но это именно манипуляция, причем грубая. Похлопать парализованного парня по плечу и сказать “ну ты нас не подведешь, солдат” — это, честно говоря, не тянет даже на примитивную вербовку в гебешном стиле. Полковник едва скрывает свое брезгливо-презрительное отношение к человеческому обрубку, который вдруг оказался нужен. И это очень заметно.

А вот синие кошки предлагает ему ВЛИТЬСЯ В ПЛЕМЯ. Да, для этого нужно потрудиться. Но они — на определенных условиях — готовы его принять, всерьез и навсегда. Найти связь с корнями (это буквально: корни тут самые что ни на есть неметафизические). Завести семью. Стать частью НАРОДА. Бери больше: вождем Нации, пусть на время. Обрести единство с высшей  целостностью, уж извините за пафос. То есть перестать быть обрубком и в этом смысле.

Причем что характерно: сержант Салли даже в таких обстоятельствах пытается сохранять двойную лояльность до конца. И только будучи сильно помят лично господином полковником, идет на прямой конфликт с боем и смертями. За своих, ага.

И когда полковник, топыря кровавый нож, говорит бывшему паралитику — “ну скажи, как себя чувствует предатель собственной расы?”, тот не вступает в дискуссию, а рычит как синяя кошка. То есть показывает — у меня тут и не было никакой своей расы, своего народа, и ты, сука позорная, таких слов не произноси. Тамбовский волк тебе товарищ.»

* * *

Как видите — стандартное либеральное «нет никаких априорно своих» и проч. И далее Крылов «дожимает» читателя:

«Мы живем в обществе, где сохранять верность НЕЧЕМУ. Более того, любое проявление верности чему бы то ни было — даже вроде бы полезным для этого общества вещам — НАКАЗУЕМО. Не прямо и не сразу, но обязательно. “Честный Х” (начиная от честного мента, и кончая, к примеру, честным мужем) — это всегда лох и терпила, “персонаж комический”. Управляют же этим обществом оберизменники и главиуды, совершившие такое количество разнообразных измен, подстав и кидков, что и вообразить-то эти глубины сатанинские невозможно. “Тамо же гадии, им же несть числа”.

Но вот стоит вся эта иудина пирамида, как на основании, на одном положительном вроде бы качестве нашего народа. На НЕЖЕЛАНИИ ПРЕДАВАТЬ. Не “хранить верность” — этого ни у кого нет — а совершать сам акт предательства. Если завтра режим сдохнет в страшных муках, никто и слезинки не проронит. Но вот изменить ему? Это не просто страшно и опасно, но еще и… нехорошо как-то. Да, вот именно — нехорошо.

Чтобы не слишком отвлекаться от сюжета фильма. Все мы знаем, что такое наши “вооруженные” “силы”. Откосить от ТАКОЙ “службы” грехом не считается. Но если уж попал — служи. Хотя в любой ТАКОЙ армии дезертирство с переходом на сторону любого, абсолютно любого противника было бы явлением ординарным. А у нас сержант Глухов, перебежавший к грузинам, вызывал — что внизу, что наверху — прежде всего искреннее удивление. Просто не верили: “да как же так-то”. “Ладно бы какой Вазисубани или там Штукермухер”, а то Глухов. Такие ведь не изменяют, ага.

При этом речь не идет и о настоящей верности. “Не изменяющий” может искренне ненавидеть и презирать то, чему как бы не изменяет. Он может относиться к этому самому пренебрежительно, обворовывать, вредить, плевать на интересы. Он не спасет “в случае чего”, даже руки не подаст. А когда то, против чего он “не восставал” помрет — на могилку плюнет. Но и отношений не разорвет: “я честный, я не предатель”.

Такая позиция по-своему понятна, так как позволяет сохранять остатки самоуважения в неприятной и унизительной ситуации. Но она безысходна и неконструктивна.

Не размениваясь на частные примеры: примерно так относился советский народ к советской власти. Он ее терпеть не мог, она ему постыла — но вот свергать ее никто не стал бы. Хотя никто и не пошел ее защищать, ни один человек. В результате власть досталась людям куда более отвратительным, чем даже последние генсеки.

Увы. Только ДЕЯТЕЛЬНАЯ ВЕРНОСТЬ чего-то стоит, а если ее нет — честный уход. Но вот позиция “не холоден и не горяч” (а нежелание “предать, когда не можешь быть верным” приводит именно к этому) неизбежно кончается — “изблюю тебя из уст Моих”.

Если кто-то увидит в сказанном апологию предательства как такового — черт с вами. “Понять в плохом смысле” можно даже таблицу умножения. Не думаю, что мы что-то потеряем, если число перебежчиков в Тбилиси и прочие подобные места умножится вдесятеро.

Хотя вообще-то я не об этом. Я о том, что верность должна быть деятельной, и только в этом случае она чего-то стоит.

Если же возможности для честной деятельной верности почему-то нет — ну то есть невозможно быть активным, лояльным и честным одновременно — стоит крепко подумать, на той ли ты стороне… сержант».

* * *

Посмотрим на суггестию и здесь. Как не прикрывается автор — мол, не поймите как апологию предательства, именно она тут и есть.

Как было верно замечено, СССРфоб неизбежно рано или поздно превращается в русофоба. Советский народ вовсе не «терпеть не мог советскую власть». Просто был некоторый тупик, и т.н. «перестройка» прошла именно потому, что народ ждал реформ. Но именно реформ, а не отмены социализма, развала СССР и т.д.! Собственно говоря, катастрофа так легко произошла именно потому, что уже 70 лет власть могла ошибаться тактически, но стратегически действовала именно в интересах народа. И то, что народ будет предан — просто не приходило в голову. «Этого не может быть, так как не может быть никогда» — на этом и попались.

(Тему «почему развалился Советский Союз» я раскрывал в соотв. главе работы «Нации и идеологии. Позиция русского социалиста». Там кратко, но основное я затронул). 

Что же касается «деятельной верности» — то это неплохо замаскированная ловушка. Дело в том, что большинство — это обыватели, которые не привыкли смотреть глобально, рассчитывать действия, и так далее. «Моя хата с краю». Верно для любой достаточно цивилизованной нации (у дикарей, понятно, нет обывателей в европейском смысле слова — что вождь сказал, то все и делают).

Ждать от них деятельности — наивно, а требовать — лишь в качестве провокации, «известно, что подведут». Роль обывателя всегда пассивна, «не мешать». И только когда «маховик раскрутится» — поддерживать в той или иной степени. Не все ирландцы состояли в ИРА — но поддерживали хотя бы в виде «сказать полиции, что преследуемые побежали в другую сторону».

Показательно, как сильно удивляет интеллигента позиция «откосить от армии считается приемлемым, но если уж не удалось, то надо служить и воевать за Родину»! Мол, как же это так-то! Понятно, если кто фанатик (в отличие от свободно мыслящего интеллигента), ну так тот и косить не будет. А вот если кто не хотел, но пошел — то почему не дезертирует, непонятно это. Ну не может интеллигент понять, что предательство — это нечто настолько запредельное для нормального человека, пусть даже «не деятельного», что и вопроса не возникает «стоит ли».

Думаете, в царские времена кому-то хотелось идти в армию на 25 лет солдатом? Но русские очень даже неплохо воевали. Из-под палки так не повоюешь. А интеллигенты во время русско-японской войны слали поздравительные телеграммы микадо — мол, хорошо воюет с прогнившим царским режимом! А затем такие же интеллигенты придумывали анекдоты про червяков в дерьме — мол, это и есть Родина.

Собственно говоря, все даже откровенно написано: как прикажете понимать осуждение нежелания «предать, когда не можешь быть верным»? Обратите внимание на жонглирование смыслами: мол, если не можешь быть верным, то можешь и предать, «ничего такого». Будет ли верность другой стороне? Ни разу, ровно та же ситуация. Все закономерно ведет к «ничего личного, просто бизнес» — атомарной либерастической модели западного общества.

Интересна и концепция «Только ДЕЯТЕЛЬНАЯ ВЕРНОСТЬ чего-то стоит, а если ее нет — честный уход». Что из нее следует? Строго логический вывод: если русский не «занимается деятельной верностью», то он всенепременно должен куда-то там уйти, но не защищать страну. Крылов тщательно и намеренно смешивает правительство и Россию, выступая против ситуации «я не за антирусское правительство, но готов защищать Родину», т.е. de facto выступает за то, чтобы в случае форс-мажора русские не защищали Россию, если им не нравится президент и т.д.