Ирина Сорока - Ведьмина диета (СИ)

• Название: Ведьмина диета (СИ)
• Автор: Ирина Сорока
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Во всех сказках, если ведьма, то красавица с идеальной фигурой, то страшное существо, которому никакая магия не поможет. Понятно, что таким героям и следить за собой не нужно. Другое дело реальная жизнь. Магией фигуру, как обычным селянкам не подправишь, так что хочешь быть стройной- сиди на диете. А уж ведьма на диете — это то, что страшнее сказок будет.

---

Усталая, но довольная вошла в горницу, а тут Игнатьевна стол накрывает.

Томленная в печи картошечка с мясцом, борщик, свежий хлеб — ароматы наперебой зовут всех к ужину.

Слюнки против воли побежали. Только и успевай сглатывать. Но я ведь худею?

Стараясь, чтобы меня не заметили, поспешила к сеням, да не тут-то было.

Игнатьевна, хоть глуха и слепа, но ничего в деревне не пропустит.

— Куда?! Ужин на столе, а ты в сени, — прикрикнула она на меня.

— Баб Клав, я худею, — тоненьким голосочком пропищала я, делая стратегический шаг назад. К двери.

— Вот поешь по человечески и худей. Я тебя знаю, целый день мотаешься, маковой росинки в рот не взяв.

И так мне себя стало жалко после ее слов, что ноги сами понесли к столу, на который Игнатьевна как раз чугунок с картошкой поставила. Но тут я вспомнила про зеркало, притаившееся в углу моей избы и снова предприняла попытку к бегству.

— А я блинчики испекла, да Селентий медку свежего собрал…

Остановилась. Знает, коварная, чем меня подкупить.

— И ватрушечки вот-вот поспеть должны, — как будто ни к кому не обращаясь, добавила Игнатьевна.

Зеркало? Отвернем.

Диета будет завтра!

Пришла домой, зажгла свечи, села на лавку. В животе тяжесть, но на душе тяжесть поболе будет. Даже отражение из зеркала смотрит укоризненно. Кажется, от обиды на хозяйку сейчас развернется и уйдет. Отвернулась сама. Может книга, Большая волшебная, знает, как помочь моему горю?

Книга, та из поколения в поколение передается. Много мудрости в ней и много ответов. Только найти их бывает не просто. Вот и сейчас, с трудом дотащила до стола огромный фолиант. Все-таки мудрость веками нажитая, тяжело дается.

Нашла раздел с красой девичьей, читаю. Сколько здесь всего! И от веснушек средство и от мозолей, и бородавки есть чем свести, и морщины разгладить. Всего не упомнишь. Нужно чаще заглядывать. А то девки да молодицы то и дело прибегают за снадобьем, лишь бы девичью красу приумножить.

Так, а вот и средства для фигуры. Ничего себе! Надо запомнить, не думала, что этот заговор помогает мышцы после родов подтянуть. Всегда считала его отличным средством от ушибов. Ой, а это что?

Стоп, опять не туда потянуло. Ищем нужный раздел. Вот же он, как я его смогла два раза пропустить?

«Если у ведьмы появился лишний вес, то выход только один. Меньше жрать», — сообщила мне книга.

Накрутила выбившуюся прядь на палец. Перечитала. Задумчиво потянулась, переваривая увиденное.

Нет, я, конечно, все понимаю, но ведь и так всего ничего ем. За целый день только борщик с картошечкой и с дюжину ватрушек, сегодня было. Большой, сладкий петушок на палочки, что Терентий принес, и виноград не считаются. Так, петушков было два, еще Игнатьевна одним одарила.

Еще блины были, но их тоже считать не будем.

Итак, что имеем? Я почти ничего не ем, но все равно толстею?!

Вскочила с лавки, начала мерить шагами горницу.

В чем же причина? Может, я воды много пью?

Подошла к деревянному ведерку с водой, скептически заглянула. Нет, вряд ли. И тут вспомнилось, что у Фимки невестка приезжая. Ведьмы-то не везде есть, вот и приходится бабам своими средствами спасаться. Может она что посоветует.

Выскочила во двор, поежилась. Надо бы шаль с собой прихватить, да возвращаться не хочется. Примета плохая. Пробежала по деревне к нужному домику, поскреблась в светящееся еще окошко. А там кто-то охнул, что-то гулко упало, а потом другой голос помянул всю мою родню в пятом колене. А мне — то что? И не такое слышала. Мужики они народ сварливый. Их лечишь, а они тебя поносят почем зря. Особенно заезжие.

Вышла Любава Путятишна на крыльцо, да я сама ей и залюбовалась. Знатное имя подобрали дочке родители. Черная коса, в мою руку толщиной, бровки в разлет, да глазки синее самого неба. Не удивительно, что Сашка к ней с пятнадцати сватов засылал, пока ее родителям не надоело, и за него замуж не выдали.

— Тебе чего на ночь глядя? — шепотом спросила она меня.

— Да, вот с просьбой к тебе. Помоги, расскажи, как у вас в городе девки худеют.

Рассмеялась она в ответ.

— Велика премудрость — одну кашу ешь, пока не похудеешь, да как солнышко к горизонту подбежало, окромя водицы ничего в рот не клади.

Загрустила я, домой отправилась.

Не люблю я кашу, сколько бы ни говорили, что полезная. Может, ну ее, стройность? И так вроде ничего. Сало пока по земле не волочится. И чего себя мучить?

* * *

Следующим утром.

Сижу, давлюсь гречневой кашей, да без фруктов, да без соли. Просто она в доме закончилась, а на ярмарку только через неделю идти. Чувствую, как злые слезы по щекам катятся.

Но я же решила! Мое слово кремень.

Как раз в тот момент, когда готова была кашей с курами делиться, в горницу влетает бесенок.

— Где Еремей?

Вот, ни здрасте вам, ни до свидания, а сразу, где предатель и мучитель.

— Уехал твой Еремей, — с обиды еще одну ложку в рот отправила.

— Как же так? — жалко хлюпнула носом Забава.

— Дела, — философски отвечаю и снова ложку в рот.

— А я ему чернобурку принесла, — опустилась на лавку девушка, и только что не плачет. Но часто-часто носом хлюпает.

Смотрю на нее, красавица, каких мало. Стройная, высокая, глаза, что драгоценный камень — изумруд. Волосы, правда, коротки, да в мужскую одежду одевается, но это дело поправимое. Одна беда уже четыре года, как сироткой осталась. Вроде и девка видная, да приданного нет, вот никто и не сватается.

— Ты не расстраивайся, — пожалела я девушку, он записку оставил, обещал вернуться. За тобой.

Ой, зря я это сказала. На девичьем лице расцвела счастливая улыбка, и теперь она готова была расплакаться от счастья.

Дернул же нечистый такое сказать… Хотя. Забава девушка хорошая, работящая. Еремей тоже ничего, если не считать коварного обмана с пирожками. Решено, нужно их поженить. Хорошая пара получится.

— Да, ладно тебе, — погладила сиротку по плечу, — может осенью еще и свадебку сыграем.

Не успела сказать, как снова на пороге гости. Может и мое счастье пожаловало?

— Эй, ведьма, выходи! — гаркнули за околицей.

Ага, на смертный бой. Знаем мы таких храбрых молодцев, два века, как приказом всех царей, запрещено ведьм истреблять, но эти все не успокоятся.

Вышла на крылечко стала в позу сахарницы, руки в боки. И как можно противнее спрашиваю.

— Чего надо?

— Письмо для тебя, от самой царицы! — торжественно отвечает стоящий на улице воин.

Я от удивления со ступеней чуть не свалилась. Мы же с царицей в ссоре, лет сорок как.

Хотя не так. Это бабка моя в ссоре, а я так за компанию. Даже причины ее не знаю.

«Повелеваю ведьме из деревни Трясуны, прибыть ко двору. Сейчас же!»

И даже личная подпись стоит.

Впервые молодец даже не вызвав на смертный бой победил.

Стою, хлопаю глазами, как какая-то благородная девица, а в уме прикидываю, чем мне это грозить может. Задумала что-то царица краев наших. Вот точно. Бабка мне про нее не сказывала, да сейчас и не спросишь. Ушла на Дальние луговицы травы на зиму собирать. Значит, выход один, ехать. На месте разберусь что делать. Чай не убьет, побоится.

— Жди, — коротко служивому отвечаю, а сама в горницу, собираться в путь-дорогу.

— Ты куда? — с лавки Забава спрашивает.

— В Молнеград, царица призывает, отвечаю, а сама в узелок смену одежды, да мешочек с крупой складываю.

— И я с тобой! — подскочила сиротка ко мне.

— Нечего баловаться, дома сиди, — строго ей отвечаю и за порог.

Посмотрел на меня растеряно служивый.

— А конь твой где?

— Где, где, не родился еще, поди, вот где.

— Так на чем же ты поедешь?

— Пешком пойду, — отвечаю, в сторону тракта разворачиваюсь, иду.

А служивый-то тонкий весь и хлипкий. Лет двадцати от роду, толку только то, что басом разговаривает. Он вздыхает и плетется за мной.

— Может, у кого коняшку попросишь? — жалобно так спрашивает. — А то до столицы три дня идти пешком.

— На сенокосе они нужнее, — не оборачиваясь, отвечаю. Путь хоть и не близкий, но дойду, чай не развалюсь.

Вздохнула и дальше отправилась.

Солнышко все выше, а мы все медленнее идем. Устали.

— Слышь, ведьма, давай на привал остановимся? Покушаем, отдохнем?

Покушаем, говоришь?! Представила, что мне кашу снова есть, только шага добавила.

— Царица, написала, срочно, так что некогда прохлаждаться, — как можно серьезней говорю, а у самой живот от голода сводит. Трели на все окрестности распевает.

Снова вздохнул служивый, да не решился с голодной ведьмой спорить.

Сколько-то мы шли с ним, только солнышко уже к западу клониться начало.

— Слушай ведьма, а давай мы вместе на моем коне поедем, глядишь, все быстрее будет?

Подумала, а действительно, все же у лошади четыре ноги и ходит она быстрее. Для обычной девки так-то путешествовать неприлично. Но я-то ведьма, у нас свои законы. Так и порешили. Только перед закатом выбрали себе полянку, да на ночлег устроились. Костер развели, лапника на постель натаскали.