Анна Ветлугина - Карл Великий (Небесный град Карла Великого)

• Название: Карл Великий (Небесный град Карла Великого)
• Автор: Анна Ветлугина
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6545-1

Карл Великий (747—814) — один из важнейших персонажей мировой истории, не менее значимый, чем Александр Македонский, Елизавета Тюдор, Иван Грозный или Наполеон Бонапарт. Мастер военного дела, лично командовавший войсками во многих сражениях, Карл одновременно был глубоко верующим человеком и всю жизнь признавал авторитет Церкви. Воинская слава, являющаяся целью для большинства средневековых правителей, была для него средством. Он видел свою миссию в создании империи, подобной Римской, но империи не языческой, а христианской.

Разносторонность его интересов невероятна: образование, сельское хозяйство, строительство... Он даже лично собирает народные песни. Но разве возможно воину не убивать? И Карл возвышает культуру, строит великое государство, но по дороге ему приходится воевать, воевать и воевать, а также распутывать клубки политических интриг, рисковать жизнью, ставить всё достигнутое на кон ради победы в очередном раунде «большой политики».

---

   — В Аквитании я участвовал в сражении и никуда не падал! — возмутился я.

Она отмахнулась:

   — Аквитанскую войну выиграл Пипин. То, в чём ты участвовал, настоящие воины вообще не назовут сражением. А вот мы здесь можем попасть как кур в ощип. И всё благодаря дурацким выходкам нашего короля.

Бушевала моя ретивая родительница очень тихо, чтобы не привлечь ненароком внимания к своим крамольным речам. Я жестоко страдал. Сбежать было решительно некуда. Как раз в эти дни король с Роландом разъезжали по окрестностям. И даже в библиотеке мне не находилось дела. Мой учитель письма Луций-римлянин хворал уже вторую неделю.

При дворе начали поговаривать о невыгодном для Карла раскладе. Говорили, что армия Карломана в полной боевой готовности и только ждёт сигнала, чтобы выступить. А наш король всё собирает воинов, всё оснащает их дорогущими шлемами, от которых мало толку.

Сейчас я понимаю, что именно подобные сплетники и привели братьев, не особенно любящих друг друга, на грань войны.

Какой-нибудь другой властитель на месте Карла запросто мог начать вылавливать и казнить подобных болтунов, но наш король поступил по-другому. Он организовал смотр войску.

В условленное время весь двор выехал в поле, близ монастыря. Расположились кто на повозках, кто просто на земле. Подошёл народ из окрестных деревень. Ждать пришлось не так долго, но от нетерпения, которое чувствовал каждый, время будто растянулось.

И вдруг что-то нестерпимо заблестело на горизонте. Это играли лучи солнца на отполированных шлемах. Воины приблизились, и стало возможно разглядеть их устрашающе тяжёлые мечи и длинные копья, их кольчуги дивной работы. Они проезжали мимо толпы слаженными четвёрками на породистых ухоженных лошадях. У ворот монастыря показался Карл в сине-зелёном плаще. На голове его сиял, переливаясь драгоценными камнями, золотой обруч. Король поднял руку, и воинство остановилось — слаженно, как один человек, не нарушая четвёрок. Восторженные возгласы потрясли толпу. Я кричал вместе со всеми, не в силах сдержать восхищения. Моя мать вытащила платочек и замахала им, изображая радость, а сама шептала мне на ухо:

   — Лучше им вообще не двигаться. Тогда они смогут с помощью своих шлемов поджечь врага, как это делал Архимед. Драться они всё равно не умеют. И двух недель не прошло, как их сюда согнали.

По пути домой мы сильно отстали от толпы. Тут-то уж матушка излила накопившиеся чувства:

   — Уже столько времени прошло, а моего брата нет. Я думаю, он вообще не вернётся. Останется у нормального короля, у которого есть и достойная супруга, и законный наследник. К тому же Карломан в отличие от нашего забияки умеет ладить с соседями. Он смог не поссориться даже с аквитанцами. Сейчас он переманивает папу на свою сторону, но с лангобардским королём воевать не будет, помяни мои слова! Он станет заодно с Дезидерием, а Тассилон Баварский — женат на дочке лангобарда, и тоже присоединится к ним, хоть он и считается вассалом Карла. Вместе они нападут на нашего короля-шалопая и камня на камне от него не оставят. Вот что ждёт нас. Это всё из-за твоего отца. Из-за него мы остались здесь. Он потребовал с меня клятву, что я помогу тебе стать переписчиком у Карла. Надеюсь, ему хорошо икается сейчас в царстве Аида! Хотя нет, не икается ему. Умершие топят в реке забвения все свои тяготы, не то, что мы здесь! С таким трудом, через Агафокла мне удалось пристроить его переписчиком к Пипину, и он сразу загордился, будто много из себя представлял.

Я осмелился возразить:

   — Наверное, он всё же был хорошим переписчиком. Луций-римлянин до сих пор вспоминает его с уважением.

   — Ещё бы ему не вспоминать, — проворчала матушка, — сколько вина они вылакали вместе.

Что-то в матушкиных словах было странным.

   — Ты говоришь, что мы остались здесь из-за твоей клятвы. А как же храм Афины? Куда бы ты ходила на эти... калинтерии?

Она возмутилась:

   — Не «я», а «мы»!

Мимо во весь опор промчался Роланд. Он чуть не сшиб мою родительницу. При этом скорчил такую рожу, что я, не выдержав, прыснул. Матушка, не смея выразить свой гнев такому знатному человеку, отыгралась на мне, больно вцепившись в локоть.

   — Ты что лыбишься? Эти варвары околдовали тебя, что ли? Ты собираешься предать своих предков и сделаться христианином?

   — Нет-нет, матушка, — поспешно сказал я. Очень не хотелось спорить. Но она ведь говорила мне, что крестила меня в детстве, чтобы никто не заподозрил неладного. Значит, я уже христианин.

Матушка успокоилась и объяснила:

   — Во владениях Карломана тоже есть члены храма Афины. Их там даже больше. Поэтому я и боюсь, что мой брат не вернётся сюда.

Матушкины опасения оказались напрасны. Через некоторое время мы снова увидели дядю. Он зарос бородой до глаз и выглядел измотанным, но походкой и движениями по-прежнему напоминал важного бобра. Толстые ухоженные пальцы поигрывали связкой цепочек. Он всегда собирал их для своих многочисленных псов.

   — Ну что, — кисло спросила его мать, — будет война?

   — Наверняка будет. Но точно уж не с Карломаном, — ответил дядя. — Боги решили вывести эту личность из игры.

   — Восстание, что ли? — ужаснулась моя родительница.

   — Нет. Он просто умер. Спокойно и мирно, за обеденным столом.

   — Просто умер?! Да он же был так молод и здоров! За что боги покарали его?

Дядя прищурился:

   — Кто же поймёт этих богов? Может, им не понравилась фраза Карломана о том, что нужно выявлять язычников и казнить...

Матушка понимающе кивнула.

   — Да-а... тогда это уже не так странно.

Хильдеберт разложил цепочки на коленях. Прищёлкнул языком:

   — Вот на эту посажу старого чёрного кобеля. Всё, что потоньше, рвёт, паршивец! Имей в виду, сестрица, ты сама делаешь выводы из моих слов.

   — А что же Карл? — спросила она, будто не расслышав дядиной реплики. — Должно быть, он сильно удивился смерти младшего брата?

   — Ничуть, — ответил дядюшка. — Он сказал, что пути Господни неисповедимы, но Бог всегда найдёт способ поддержать того, кто служит Ему.

   — Вот, значит, как... — задумчиво протянула матушка.

Дядя покачал головой:

   — Ещё раз напоминаю, сестрица, выводы из моих слов ты делаешь сама.

Глава 7

   — Афонсо! — сказал король, когда я в очередной раз пришёл поутру в его покои. — Наш единственный брат Карломан отдал душу Господу. Наш долг навестить его вдову и оказать ей всяческую поддержку. Сегодня же отправимся. Ты тоже поедешь.

Выехали мы не всем двором, как обычно, но народу всё равно набралось немало. С нами была королева-мать, это предполагало повозки, присутствие служанок и много прочих обстоятельств, замедляющих нашу скорость. Карл очень торопился, подгоняя всех. Время от времени пришпоривал коня и уходил далеко вперёд, а потом нетерпеливо ожидал, пока подъедут скрипучие повозки.

   — Куда теперь спешить-то? Похороны уже прошли, — сетовала Бертрада, ежеминутно поднося к покрасневшим глазам платочек, вышитый моей матерью. К моей великой радости, её самой с нами не было.

   — Поспешим, дорогая матушка! Надо торопиться! — высокий голос короля звучал хрипло, но убедительности ему было не занимать. Возница со вздохом стегнул лошадей, запряжённых в повозку королевы. Карл, немного успокоившись, отъехал в сторону, потом снова вернулся к Бертраде. — Надо защитить семью брата и его земли. Могут быть всякие искушения.

   — Против искушений отлично поможет мой Дюрандаль! — отозвался Роланд, поглаживая рукоять меча, висевшего на поясе. — А если встретятся бесы нерубимые, у меня есть, чем ввести их в великий страх.

Роланд потянул за перевязь свой неразлучный рог. Выпрямившись в седле, поднёс его к губам. Звук родился не сразу, но постепенно нарастая и перекатываясь, наполнил собой всю равнину от края и до края.

   — Воистину чудесен твой Олифан, — сказал король, — но без Святой церкви нам не справиться с бесами!

Путь наш лежал в Суассон — резиденцию покойного Карломана. Город этот славился величием храмов. Несколько веков назад в одном из них хранилась чаша, поражавшая всех своей удивительной красотой. Когда в битве с римлянами Суассон взял Хлодвиг — величайший франкский король из династии Меровингов — чаша оказалась в числе добычи. Епископ взмолился о возвращении чаши и король, хоть и был в то время ещё язычником — внял мольбам священнослужителя. Но в королевском войске существовал нерушимый обычай — вся добыча делилась поровну между воинами, включая короля. Когда Хлодвиг попросил дать ему чашу сверх доли, дабы отдать её епископу — из рядов вышел один воин. «Ты получишь только то, что положено», — сказал он и быстрым ударом меча превратил прекрасный сосуд в мелкие осколки. Говорят, позднее Хлодвиг сделал то же самое с головой этого правдолюбца, сославшись на неудовлетворительное состояние его снаряжения.