Жуанот Мартурель - Тирант Белый

• Название: Тирант Белый
• Автор: Жуанот Мартурель
• Жанр: Европейская старинная литература

---

Сеньор, они здесь, чтобы оказать вам честь.

Если бы мы все делали так же, как ты, — сказал король, — то ты бы не смог разбить наш лагерь. Но я желаю твоей смерти, потому как ты принес нам великие страдания и горе, забрав стольких наших людей в плен и отправив тела многих плыть по течению реки непогребенными. А посему я всем сердцем и по праву ненавижу тебя, ничуть не восхищаясь тобой! Ибо несправедливо и неразумно было бы вынуждать меня любить того, кто смертельно ненавидит и преследует меня, потрясая оружием. Война никогда не рождает любви. А посему сообщаю тебе, что ты примешь тяжкую смерть от меня, потому как сердце твое безжалостно и ты губишь тех, кто не заслуживает гибели. И те, кто пострадал от тебя, смогут сказать, что Тирант — самый неудачливый рыцарь, в высшей степени жестокий и так часто терпевший поражения, что и счесть невозможно.

На это Тирант ответил так:

Кажется, вы дали слишком много воли вашему языку, но так случается и с дурными людьми, и с хорошими, особливо же с теми, кто съел и выпил лишнего. И потому я воспользуюсь своим острым мечом, дабы проучить всех последователей вашей отвратительной ереси. Браниться же с вами я не желаю, тем паче в моем шатре.

Король принял вызов. Тирант вышел из шатра, а король вернулся в лагерь к своим. На следующий день собрал он на совет всех знатных сеньоров — королей, герцогов, графов и всех христиан из своего войска. Они расположились посреди огромного луга. Когда все собрались, король Египетский сказал следующее.

Глава 149[397]

О том, как король Египетский сообщил знатным мавританским сеньорам об ответе, данном ему Тирантом.

Я из тех, кто предпочитает работать руками, а не языком. Мне приятно доверять моим рукам дела, достойные мужей, и отдаваться на волю фортуны, то благосклонной, то враждебной, что пристало хорошим рыцарям, отчего и непреходяща их слава на этой земле. А посему, великодушные сеньоры, я хочу познакомить вас с замечательным обычаем, принятым у христиан, ибо я видел, как день и ночь конные и пешие воины охраняли беспрестанно лагерь. Вот поэтому-то ни за что на свете мы не сможем захватить их врасплох, как удалось им проделать это с нами. Этот Маршал едва лишь появился, как навел в войске полный порядок.

Султан спросил:

Сколько, по-вашему, у них может быть конных и пеших людей?

Я думаю, сеньор, что пеших не будет и сорока пяти тысяч, — ответил король. — Конных же — десять тысяч, да и то не наберется. Их мало, но порядку у них ныне много. А вам и всем здесь присутствующим хорошо известно, что когда маршалом был герцог Македонский, то из-за беспорядка в войске и из-за того, что не смыслит он в войне, всегда в побежденных были христиане, а мы — в победителях. И если б этот чертов рыцарь не явился из Франции, мы бы уже сидели во дворце в Константинополе, их прекрасную церковь превратили бы в мечеть, Императора бы убили, жену и дочь его обратили бы в рабынь и всех остальных девиц вместе с ними подчинили бы себе. А теперь не сможем этого сделать, ежели этот Маршал скоро не умрет. Посему хочу я вам сказать следующее: невозможно его убить или захватить в плен иначе, как мы прежде договорились, ибо он не согласится дать сражение к своей невыгоде, зная, что мы превосходим его войском. И если вы сочтете это правильным, то я его вызову на смертельный бой, один на один. Он — отважный рыцарь и не откажется от поединка. Когда же он прибудет сюда, мы начнем биться, а вы, ежели увидите, что я его превосхожу в бою, не вмешивайтесь, ибо я его убью. А ежели случится, что он станет меня побеждать, то издали пускайте в него стрелы, и он все равно умрет вместе со всеми, кто с ним приедет.

Все сочли, что сказанное королем правильно.

По окончании совета король Египетский пошел в свой шатер и принялся сочинять вызов Тиранту.

У султана был один слуга, которого он воспитал с малых лет. Слуга этот был христианином, уроженцем города Фамагосты, что на Кипре. Его в море захватили мавры, взяли на корабль и, пользуясь его малолетством и робостью, обратили в мусульманство. Он же, став взрослым и имея прирожденное убеждение, что христианский закон лучше магометанской ереси, решил вернуться в лоно истинной веры. А осуществил он это таким образом. Облачившись в красивые доспехи и сев на прекрасного скакуна, направился он по дороге к каменному мосту, на котором был замок сеньора де Малвеи. Когда он находился неподалеку от моста, примерно на расстоянии выстрела из баллисты, то снял с головы платок и помахал им в знак мира. В замке заметили, что он был один, и в ответ дали сигнал проезжать. Но когда мавр подъехал ближе, один арбалетчик, который не видел, как господин де Малвеи подал этот сигнал, метнул копье и ранил скакуна.

О сеньоры! — воскликнул мавр. — Неужели столь мало в вас веры, что, обещав мне мир, вы убиваете меня и моего коня?

Сеньор де Малвеи был этим весьма расстроен. Он приказал помочь мавру спешиться, а также перевязать его коня, обещая, что даст ему еще лучшего, если этот издохнет. Мавр объяснил, что пришел сюда, дабы стать христианином, и что он очень хочет поговорить с главным Маршалом. Он желал бы, чтобы тот, ежели ему будет угодно, был его крестным отцом, и уверял, что если поговорит с Маршалом, то сообщит ему вещи, весьма для него полезные и способствующие приумножению его чести. Договорились, что назавтра он вернется сюда и что сеньор де Малвеи пошлет слугу к Тиранту с просьбой приехать к нему в замок. Мавр, чрезвычайно довольный, возвратился к себе в лагерь. Он показал своего коня султану и лекарям, чтобы те его полечили. Султан спросил слугу, откуда он ехал и каким образом ранили скакуна. Мавр в ответ сказал:

Сеньор, я ехал по направлению к мосту, ибо здесь у меня не было никаких дел. И издалека я увидел христианина и поехал в его сторону, а он меня подстерег. Когда я оказался рядом с ним, он выстрелил в меня, а я что есть мочи пришпорил коня и догнал христианина, с ходу выбил его из седла и тут же сам спешился, чтобы прикончить его. Он же на коленях молил меня о пощаде. Я по природе склонен скорее прощать, чем делать обратное, и мы подружились. Он обещал мне, поклявшись своей верой, сообщать обо всем, что будет происходить в лагере христиан.

О, что за добрая новость для меня! — сказал султан. — Я смогу узнать, что делается в лагере у христиан! Прошу тебя, соблаговоли во что бы то ни стало вернуться на то же место завтра и узнать, что они намереваются сделать: готовятся дать сражение или — вернуться в Константинополь.

Султан поверил всему, что сказал ему мавр. На следующий день султан потребовал, чтобы тот вернулся к замку и поговорил со своим другом. Когда мавру показалось, что пора ехать, он взял лучшего из скакунов султана и направился к мосту. Подавши, как прежде, сигнал, он въехал в замок и был встречен всеми с большими почестями. Вскоре появился в замке Тирант, выказывая глубокое почтение сеньору де Малвеи и его сыну. Затем все вместе они вошли в комнату, где сеньора де Малвеи беседовала с мавром. Когда Тирант поцеловал сеньору, то почтил приветствием и мавра. Тот рассказал ему, как он, понимая данным ему природой умом истинность христианской веры, пришел сюда, чтобы принять ее. И умолял он Тиранта оказать ему милость и соизволить взять его к себе в услужение.

И хочу сообщить я вам, сеньор, что на совете у мавров решено было завтра или в какой-нибудь иной день передать вам письмо с вызовом на поединок. Однако берегитесь, сеньор, и ни за что на свете не соглашайтесь на него, ибо окажется он вам не на пользу, а во вред величайший, равно как и всем, кто поедет с вами.

Тирант поблагодарил мавра за доброе предупреждение и сказал, что будет очень рад взять его к себе доверенным слугой. Затем пошли они в церковь, и там, с превеликим благочестием, принял мавр святое крещение. Захотел он, чтобы крестными отцами его были Тирант и сын сеньора де Малвеи, а крестной матерью — сеньора де Малвеи. Нарекли его Сипрес де Патерно[398]. Когда же его окрестили, он сказал:

Сеньор, милостью Господа Нашего принял я святое крещение и считаю себя ныне истинным христианином. С этой святой верой хочу я жить и умереть. И если вашей светлости угодно, чтобы я был при вас слугой, то я охотно исполню это; если же вы желаете, чтобы я вернулся к маврам и ежедневно сообщал вам о том, что они намереваются сделать, то вам не найти во всем нашем лагере никого, кто бы лучше меня был обо всем осведомлен, потому как все советы проходят в шатре султана и я все хорошо знаю, ибо вхожу в число советников.

Тогда Тирант снял с себя и подарил ему золотую цепь; сын сеньора де Малвеи дал ему сорок дукатов; а сеньора де Малвеи подарила ему бриллиант стоимостью в двадцать пять дукатов. Получив это, он тотчас же отдал все на хранение сеньоре де Малвеи.

Тирант очень просил его вернуться в лагерь и предупреждать как можно чаще сеньора де Малвеи обо всем, что было у турок на уме. А тот будет сообщать обо всем Тиранту. Сипрес де Патерно ответил: