Людмила Молчанова - Трудные дети (СИ)

• Название: Трудные дети (СИ)
• Автор: Людмила Молчанова
• Жанр: Эротика

  За помощь спасибо Але. История о взаимоотношениях разных людей с разными судьбами, поступками и взглядами на мир. Она - Саша. Девочка с мужским именем. Девочка, жившая непонятно как и кем. Дикая, нелюдимая и для многих страшная. И очень сильная. Он - Марат. Молодой человек, сам не знающий, кем является и чего хочет от жизни. Но если хочет - добивается, не обращая внимания на средства. Они оба эгоисты, возможно, волей судьбы ставшие такими. Но все-таки эгоисты. Случайная встреча, слово, поступок, и вся жизнь изменится, приводя их друг к другу. Снова и снова.

---

   Чувство острой опасности с годами только притупилось, но не исчезло, скорее переросло в нечто маниакальное. Все знакомые это замечали, иногда переглядывались и хмыкали себе под нос, но не комментировали мои странности. Я была богата и влиятельна, а мой сдвиг никому не причинял вреда и неудобства, так что на него закрывали глаза.

   Я не позволяла чужим и знакомым людям себя фотографировать. Даже на светских мероприятиях. С годами у меня появился новый талант - избегать камер. Любых. Так что, чтобы найти мою фотку не у меня, пришлось бы потрудиться. На улицу выходила в темное время суток и при первой возможности бежала из страны. Очки стали таким же обязательным атрибутом, как красивые драгоценности и нижнее белье.

   Я даже вникла в дела свекра. Сразу же после медового месяца приехала - и погрузилась в них с головой, чтобы быть готовой ко всему. Я полюбила работу в журнале, поразмыслив и решив, что имя Саша Герлингер на бумаге никогда и никому ничего не скажет.

   Я умерла, чтобы умереть для него, и я жила, чтобы умереть для него. Я почти забыла, как он выглядит и каким был, но оказалось, что только почти. Стоило увидеть это лицо, как яркими красками вспыхнули старые воспоминания.

   И кто меня подставил? Рома. Милый Рома, который только и делал, что работал. Как?! Как он вообще познакомился с таким человеком, как Марат? Что Марат сделал, чтобы муж стал обо мне откровенничать?

   Наверное, эти вопросы были красноречиво расписаны на моем лице. Марат ласково усмехнулся, покачал головой и развернул меня лицом к себе, не убрав ладони с поясницы.

   - Да, Саша. Беда пришла, откуда не ждали. Кто же знал, что твой муж такой падкий на лесть? Признаться, я был весьма...удивлен, когда, услышав о самой хорошей женщине на свете, увидел твое фото. Весьма удивлен, солнышко.

   Удивлен. Распахнутое пальто из дорогой мягкой ткани не скрывало жилистой, мощной шеи, на которой от напряжения вздулись вены. Удивлен. Он с таким садизмом улыбался, что эмоции, сверкающие в глазах, с трудом можно было назвать удивлением.

   - Я не солнышко.

   - Разве, милая? Он в таких красках тебя описывал. Не то чтобы не правда, - Марат намеренно оценивающе оглядел меня, мой наряд и мое лицо, внимательно, чересчур пристально. Я не привыкла, чтобы на меня смотрели так. Я привыкла к восхищению, уважению и подобострастию. Зависти. Но не к этому. Он смотрел на меня как...я не знаю, на что. - В принципе, правда. Как я сказал ранее, восемь лет в могиле пошли тебе на пользу.

   - А как я сказала...

   Он надавил на шею и запрокинул мне голову, заставив задохнуться и замолчать.

   - Я помню, милая. Не хочешь, поделиться, кстати?

   Было сложно удерживаться на высоких каблуках, чувствовать, как перекрывают кислород и не иметь возможности ничего сделать. Даже закричать. Я презирала его. Я боялась его. Я его ненавидела. Всеми фибрами души.

   - Зачем ты пришел?

   - Ну, Саша, - притворно расстроенно зацокал он языком. - Я столько наслушался о твоем светлом уме за сегодня. Не разочаровывай меня. Мы не виделись восемь лет. Разве ты не соскучилась?

   - Нет.

   - А вот я соскучился.

   - Здесь есть охрана, - прохрипела я и завертела шеей, ослабляя сильный захват. - Стоят камеры.

   - О, они ничуть не помешают встрече старых друзей, солнышко, - намеренно издевательски выделил он последнее слово и качнулся ко мне, опалив кожу запахом туалетной воды. - Не волнуйся. В конце концов, мы всегда можем перекочевать в другое место.

   - Отпусти мою шею.

   - Тогда ты убежишь. А я не намерен тебя отпускать.

   Он даже говорить стал по-другому. Спокойно, четко, растягивая слова, словно уже никуда не спешил и ничего не хотел. Даже речью показывая, что у него все есть, а невозможное - возможно. Человек, стоявший рядом со мной и державший мою жизнь в своей руке, был мне незнаком. Он был опасен, зол, холоден и погружен в себя, и хуже всего, что с этим человеком нас связывала целая история, совместное прошлое, которое оставило след в обоих.

   - Что ты от меня хочешь?

   - Не волнуйся, милая. Ты краснеешь.

   С силой закрыла глаза, чтобы отдышаться и успокоиться. Что делать? Как вести себя? Что говорить? Долгое время я жила в ожидании бури, и когда эта буря случилась, резко не осталось сил.

   - Что ты хочешь от меня? - взяв себя в руки, повторила вопрос более четко и настойчиво. - Это не смешно. Прошло уже восемь лет, Залмаев. Что тебе нужно?

   Я вскрикнула, когда он запустил руку в мои волосы, собрал их в горсть и больно потянул вверх, обездвиживая и заставляя смотреть только ему в глаза. То ли я протрезвела, то ли наоборот, алкоголь дал о себе знать, но я попробовала ударить его, отпихнуть, причинить боль, сделать хоть что-то, черт побери, чтобы этот человек хоть на немного стал мне знаком и перестал пугать до седых волос. Я ждала знакомой реакции, возможно, удара, крика, разрывающего уши, претензий...Но этого не было. Я била, даже, превозмогая резкую боль в висках, постаралась повернуть голову и вырваться из мертвой хватки, я молча сражалась и боролась, но не для того чтобы выиграть.

   Не потому что не хотела. Хотела. Я была почти готова его убить. Но с этим человеком у меня не получилось бы справиться. С прошлым Маратом, которого удалось изучить вдоль и поперек, - да. С этим? Нет.

   Наконец, ему надоело. Он не разозлился - не за это, по крайней мере - просто устал и, поймав бледные запястья, рывком прижал их к стене над моей головой. И молча смотрел. Изучал. Зрительно препарировал, наверное, продумывая, что будет со мной делать. Он остался таким же мстительным, только сейчас его месть превратилась не в горячее и быстро остывающее, а холодное и острое.

   Не получалось отвернуться. Пришлось смотреть. Он повзрослел. Даже не так - возмужал. Он не просто купался во власти, казалось, он стал ею. Появилась выдержка, которой дышала каждая клеточка тела. Морщины в уголках глаз. Чуть посеребренные виски. Черты лица стали еще резче, чем раньше, сделав мужественное лицо едва ли не уродливым.

   - Насмотрелась? - вежливо поинтересовался Марат.

   - А ты? - я постаралась глянуть на него с вызовом.

   - Ну да, в принципе.

   - Я рада. Теперь не будешь ли ты так любезен, убрать свои руки с моего горла?

   - Ого! - он, продолжая и дальше измываться надо мной, издевательски присвистнул. Со мной никто не обращался так, как обращался Марат. И он видел, что меня это задевает. Он удовольствие получал. - Как мы заговорили. Кто бы мог подумать, что уличная девочка сможет так выражаться, а не переходить сразу на ругательства.

   - Я уже давно не уличная девочка. Отпусти меня, Залмаев. Это даже не смешно. Восемь лет...

   - Вот именно! - через спокойный тон прорвался гневный и вибрирующий рык, от которого ходуном заходила грудная клетка, и эта дрожь передалась и мне, превратившись в квинтэссенцию ужаса. - Вот именно. Восемь лет, в течение которых ты обманывала меня. Ты обманула меня, Саша. Восемь лет ты водила меня за нос. Смеялась надо мной. Успокойся! - резким голосом прикрикнул мужчина, когда я начала извиваться, чтобы оказаться подальше от него. - Ты восемь лет дурачила меня, солнышко, и теперь спрашиваешь, что мне нужно и о чем я хочу поговорить? О многом. Я хочу поговорить о многом.

   - Я не смеялась над тобой. Я просто хотела жить.

   Марат наклонился очень близко к моему лицу, и затылком я вжалась в твердую стену. Было острое желание влиться туда и стать ее частью, чтобы он не смог меня достать.

   - Мне плевать, - выдохнул он на ушко, и от его дыхания зашевелились тонкие волоски, а по голой спине, за которую он до сих пор держался, прошла. - Мне плевать, что ты хотела, милая. Ты обманула меня. Что мне нужно? О, многое. Но не сегодня, солнышко. Ты устала, у тебя...- на этих словах он неприятно усмехнулся, - стресс. К тому же пьяна. У меня много вопросов. Мы их отложим.

   - Я не собираюсь....

   - Тшш, - оставалось хватать ртом воздух. - Не нужно, Саша. Я пока что не собираюсь делать тебе больно.

   - Ты права не имеешь! - зашипела рассерженной кошкой и выдернула одно онемевшее запястье, которое тут же закололо от прилившей крови. - Ты не имеешь права вот так врываться в мою жизнь и ее рушить! Восемь лет прошло! Угомонись сам и оставь в покое меня!

   - Чью жизнь? - спокойно уточнил Залмаев, и я растерянно моргнула, потеряв нить разговора.

   - Что?

   - Я спросил - чью жизнь? В какую из жизней Саши я не имею права врываться? Не расскажешь?

   Он говорил об этом как о шутке. Он высмеивал то, что мне пришлось четырежды меняться, четырежды себя рвать и ломать. Убивать и делать с собой нечто невообразимое. Это даже хуже, чем пластическая операция. Я потеряла себя саму, давно потерявшись в себе и в масках. Не знала собственных желаний, кажется, вообще не имела их, стала каким-то джинном непонятно для кого и для всех. Мне пришлось насиловать саму себя просто для того, чтобы выжить. Александрова, Лилева, Волкова, Герлингер...Кто следующая Саша?