Джозеф Ганьеми - Инамората

• Название: Инамората
• Автор: Джозеф Ганьеми
• Издательство: Книжный клуб 36.6,
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-98697-042-X

Америка 1920-х… Медиумы, шарлатаны, мошенники, доверчивая публика… Журнал «Сайентифик американ» обещает приз в 5000 долларов любому, кто продемонстрирует убедительные доказательства спиритического контакта… Выпускник психологического факультета Гарварда Мартин Финч отправляется в Филадельфию, чтобы оценить невероятные парапсихологические способности Мины Кроули, жены местного врача. Финч полон желания изобличить мошенницу, но… как можно изобличить ту, которую любишь больше жизни? И что делать, если Мина действительно обладает сверхъестественным даром — даром любви?

---

Или я просто не хотел допускать такую возможность?

Проклятие! Я оперся обеими руками о подоконник. Меня охватило такое отчаяние, что сердце готово было выскочить из груди. Я смотрел, как теплый мелкий дождь падает на Уолнат-стрит, и мне казалось, что я заболеваю. Глаза мои словно жгло огнем, меня тошнило от этого проклятого серого города, где все обманывало: питейные заведения маскировались под похоронные бюро, а зима выдавала себя за весну. Черт побери, я выполнил то, для чего меня сюда послали: я задал трудные вопросы и довел разбирательство до логического конца. Мина была реальной. И фальшивой. Она не была ни тем ни другим. Разве моя вина, что факты отказывались подтверждать любое из этих утверждений? Или, как ни странно это звучит, подтверждают и то и другое.

«Это больше не моя забота».

Отныне я стану повторять это всякий раз, когда буду вспоминать о Мине. Я поклялся себе в этом. И мне незачем беспокоиться из-за того кошмара, который ей предстоит испытать завтра, когда Маклафлин устроит ей перекрестный допрос. Она сама обрекла себя на это, польстившись на приз в пять тысяч долларов и вызвавшись участвовать в конкурсе «Сайентифик американ».

Но в глубине души я сознавал, что это не так. Мина согласилась на сеансы в присутствии нашего комитета, лишь поддавшись уговорам мужа. А что еще ей оставалось делать? Откажись она, это поставило бы под сомнение то единственное, что хоть как-то сдерживало аппетиты Кроули, — Уолтера. Реальный или вымышленный, только он был в состоянии удержать Кроули распростертым у постели Мины, словно прикованного волка, обнаженного и всхлипывающего, сжимающего свой возбужденный член. Если только и эта сцена не было изощренным обманом. Полночное представление, подстроенное специально, чтобы заманить меня в их план и обманом заставить работать на них.

«Она не твоя забота!»

Я отошел от окна и упал на кожаный диван. У меня кололо сердце, я был опустошен и не знал, чему верить. Прежде всего это касалось происходившего в доме Кроули. Так я пролежал довольно долго и в какой-то момент, видимо, задремал; проснулся я с острым желанием помочиться и единственной мыслью: «Я должен узнать правду».

Не для «Сайентифик американ». Не для Маклафлина и, если уж говорить начистоту, не ради Мины. Для самого себя. Теперь я готов был признаться себе в том, о чем не желал думать еще день назад. Маклафлин был прав. Я совершил роковую для исследователя психических явлений ошибку.

Я влюбился в объект моего исследования.

Поэтому мне необходимо снова увидеть Мину, пусть даже в последний раз. Уехать из Филадельфии, не повидав ее, — означало обречь себя на жизнь, полную неуверенности и сомнений. Я должен был еще один, последний раз посмотреть в глаза женщины, которую имел неосторожность полюбить, и убедиться, что она и в самом деле такая, какой хочет казаться — не на словах, а на деле, — и что она тоже любит меня.

Мы должны встретиться. Как можно скорее. Тайно. Любым способом.

12

Я надумал передать записку Мине через Пайка, когда тот утром будет прогуливать терьера, и даже подкараулил дворецкого у дома.

Но, когда Пайк в конце концов появился, пса с ним не было. Я с удивлением следил за слугой, пока тот разбрасывал вокруг дома пригоршни вещества, похожего на соль. (Позже я узнал, что таким способом филиппинец пытался отвадить от дома нежеланных гостей.) Но в последний момент я отказался от своего плана: трудно рассчитывать на то, что чувства Пайка к хозяйке перевесят давнюю привязанность к ее мужу. Еще менее вероятно было, что написанную мной записку согласится передать миссис Грайс. «Встретимся в отеле «Уолтем». Приходите одна». Я уже стал подумывать, не прибегнуть ли мне к помощи моего закадычного приятеля Фрэнка Ливоя из «Паблик леджер», который, я в этом не сомневался, не упустит возможности эксклюзивного интервью с бывшим членом исследовательского комитета «Сайентифик американ». Но, прочтя в субботнем номере газеты отчет о припадке Мины («Марджори раскололась на допросе с пристрастием»), я рассудил, что сейчас не время доверяться газетчикам.

В конце концов я придумал, как обойтись без посторонней помощи. Хотя успех мне гарантирован не был: что если Мина нарушит заведенный обычай и не придет, как делала обычно накануне сеанса, на службу в церковь Святого Патрика?

Я сидел в заднем ряду в наполненной ароматом свеч тишине и придумывал новые и новые причины, по которым Мина может не прийти. Ведь она только накануне выписалась из больницы Джефферсона. Зачем ей выходить из дома и лишний раз подвергать себя риску нападения журналистов? Конечно, она может улизнуть незаметно через черный ход, переодевшись ну хотя бы в одежду миссис Грайс. Но и в этом случае не исключено, что она столкнется с кем-нибудь из репортеров, которые болтаются на окрестных улочках.

С каждой минутой я все больше мрачнел и все меньше надеялся увидеть Мину. Входили пожилые женщины, поодиночке или парами, и долго молились, пока не начинали болеть их артритные колени. Забредали с холодной улицы прохожие, они зажигали дешевые свечи и молча каялись в грехах или вымаливали повышение, жениха или ребенка. Через боковую дверь появился служка, налил свежую воду в чаши, смел пыль с алтаря и заменил свечи в подсвечниках. Я зевнул и подумал, что следует отказаться от моего бесполезного бдения, как вдруг одна молодая женщина обернулась и я узнал в ней Мину.

Она не таилась, но меховой воротник ее пальто и вязаная шапочка скрывали лицо так, что сразу я не узнал ее. Мина прошла по центральному проходу, глядя себе под ноги. Возможно, она и не заметила бы меня, не дотронься я до ее рукава.

— Мартин!

Я мог бы сказать, что наблюдал за ее реакцией с холодным вниманием детектива или, по крайней мере, адвоката, но на самом деле я смотрел на нее с затаенной надеждой влюбленного и мечтал, что она обрадуется нашей встрече. И не был разочарован: ее первоначальное удивление сменилось радостью.

— Мартин! — воскликнула Мина и обняла меня. — Я так за вас волновалась.

— Вы волновались? — переспросил я. — В последний раз, когда я вас видел, вас выносили из дома на носилках.

— Ах, тогда… — Она закатила глаза.

— Как вы себя чувствуете?

— Ужасно злюсь на себя. Не такая я неженка, чтобы невесть с чего вдруг хлопаться в обморок.

— Так вы считаете, что просто упали в обморок?

Мина посмотрела мне прямо в глаза, и я прочел в ее взгляде неуверенность и страх.

— Не знаю. Артур ничего мне не говорит. Ну я и решила, что со мной случился… какой-то припадок. Знаю только, что очнулась в больнице и что Артур был страшно сердит. — Она схватила меня за руку и спросила с мольбой в голосе: — Пожалуйста, расскажите мне, что произошло. Почему Артур выгнал вас?

— Не здесь, — отвечал я, косясь на редких дневных прихожан, сидевших здесь и там. Что если кто-то из них узнает свою знаменитую соседку? — Как долго вы можете отсутствовать, не вызывая тревоги у доктора Кроули?

— Несколько часов, — прошептала она. — Артур знает, как томилась я от вынужденного заточения в этом старом мрачном доме. Он не ждет, что я быстро вернусь обратно.

— Хорошо. — Я взял ее руку в перчатке и повел из церкви, но она вдруг остановилась.

— Куда мы идем?

— В отель «Уолтем». — Несмотря на мои протесты, Чифф Паттерсон настоял, чтобы я позволил ему снять для меня номер в гостинице неподалеку от «Бельвю-Стратфорд». Теперь я был рад этому. — Там мы сможем поговорить.

— Хорошо, — кивнула Мина, высвобождая свою руку. — Однако не благоразумнее ли будет, чтобы мы прибыли туда поодиночке?

— Ах да, конечно, — пробормотал я, чувствуя себя неопытным мальчишкой.

Она кивнула.

— Я скажу Фредди, что хочу отправиться за покупками, — объяснила Мина и пообещала ждать меня в отеле через полчаса.

Через двадцать минут Мина переступила порог номера, окинула взглядом крошечную комнату и узкую постель и заявила, что у меня вполне «уютное» жилье.

— Темновато, — сказал я, закрывая за ней дверь, — но, по крайней мере, здесь нам никто не помешает.

Мина в мгновение ока освоилась в комнате, подошла к окну и распахнула занавески. Она неодобрительно изучила открывавшийся вид (или скорее его отсутствие) и небрежно заметила:

— Что ж, постараемся представить, что мы в открытом море.

— Что?

— На «Аквитании», — пояснила она, позволяя мне снять с нее пальто. — В нашей миленькой каюте под палубой. В первую ночь вы ужасно страдали от морской болезни, но теперь пообвыклись и уже твердо стоите на ногах.

— Куда же мы плывем?

— Все равно. Главное, что мы вместе. — Она поправила расстегнувшуюся пуговицу на моей рубашке и, подняв глаза, спросила: — А куда бы ты хотел отправиться, дорогой?

— После Рено[46] я бы выбрал местечко попрохладнее.