Геннадий Кудий - Русская Атлантида

• Название: Русская Атлантида
• Автор: Геннадий Кудий
• Издательство: Журналист
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91318-011-7

Книга самобытного автора Г. Н. Кудия посвящена интересной, полной динамики и драматизма истории и культуре Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского (ВКЛ) — крупнейшего государства Европы периода позднего Средневековья. Она в яркой и доходчивой форме позволяет восстановить, прежде всего для российского читателя, историческую правду о месте и роли Русской Атлантиды — ВКЛ в развитии Восточной Европы и формировании русской государственности, которая была сознательно искажена и основательно забыта в предыдущие два столетия. А также показывает на примере этого государства смертельную опасность и даже гибельность для любого этноса бездумной потери своей национальной идентичности, традиций и веры.

---

Были схвачены и ряд лиц, задававших тон в государственных делах после разгона Избранной рады: А.Д. Басманов с сыном Фёдором, дьяк Посольского приказа И.М. Висковатый, казначей Н. Фуников-Курцев, опричный келарь (снабженец) А. Вяземский и др. Все они были умерщвлены, некоторые — особо изуверским образом. Так, Фуникова попеременно обливали кипятком и холодной водой, его жену голой посадили на натянутую веревку и протащили по ней несколько раз, а с Висковатого живьем срезали мясо. В Александровой слободе были утоплены в р. Серой домочадцы казненных (около 60 женщин и детей). Всего к казни приговорили 300 человек, однако 187 из них царь помиловал.

В 1571 году на Русь вторгся крымский хан Девлет-Гирей. При этом разложившаяся опричнина продемонстрировала абсолютную небоеспособность в отражении напасти. Привыкшие к грабежам мирного населения опричники просто не явились на войну, так что из них едва набрали только один полк (против пяти земских полков). Москва была сожжена. Вот почему во время нового нашествия Девлет-Гирея на Московское государство в союзе с турками, последовавшего в 1572 году, опричное войско изначально было объединено с земскими полками. Под командованием выдающегося полководца князя Михаила Воротынского эти силы с опорой на Засечную черту в начале августа 1572 года нанесли сокрушительное поражение значительно превосходящему их крымско-турецкому войску (в разных источниках его численность оценивается от 80 тысяч до 120 тысяч человек) в трехдневной битве при Молодях, всего в 50 километрах от Москвы. Без всякого преувеличения можно утверждать, что эта победа спасла тогда целостность и независимость Московского царства, хотя в дальнейшем была незаслуженно забыта, скорее всего, потому, что царь Иван IV в это время находился далеко от Москвы, спасаясь от татар бегством.

По существу, битва при Молодях была последним крупным регулярным сражением между Русью и Степью. Получив тогда мощнейший удар, Крым больше не сумел оправиться от поражения, так как практически все его боеспособное мужское население оказалось уничтоженным, а Османская империя была вынуждена остановить дальнейшую экспансию на север и запад. Считается, что крайней точкой, где было остановлено османское наступление в Европе, является Вена. На самом же деле первенство принадлежит селу Молоди. Вена тогда находилась в 150 км от границ Османской империи, а Молоди — примерно в 800 км. Именно у стен российской столицы, при Молодях, был отражен наиболее дальний и грандиозный поход войск Османской империи вглубь Европы.

Князь Воротынский и Иван Грозный.

Иван IV, опричники и обречённый боярин.

Несмотря на все это, спустя всего 10 месяцев по доносу холопа герой битвы при Молодях князь Михаил Воротынский был обвинен в намерении околдовать царя, после чего Грозный якобы лично рвал ему бороду и подсыпал угли к бокам 63-летнего воеводы. Измученного пытками князя отправили в Кирилло-Белозерский монастырь, но по дороге туда он умер. Правда, в том же 1572 году Иван Грозный отменил опричнину и запретил само ее название, хотя под именем «государева двора» этот институт просуществовал вплоть до его смерти. Одновременно неудачные действия против Девлет-Гирея в 1571 году привели к окончательному уничтожению опричной верхушки первого состава: глава опричной думы царский шурин М. Черкасский (Салтанкул мурза) «за намеренное подведение царя под татарский удар» был посажен на кол; ясельничий П. Зайцев повешен на воротах собственного дома; казнили также опричных бояр И. Чёботова, И. Воронцова, дворецкого Л. Салтыкова, кравчего Ф. Салтыкова и многих других. Тогда же Иван Грозный обрушил репрессии на тех, кто помогал ему прежде расправиться с митрополитом Филиппом: соловецкий игумен Паисий был заточен на Валааме, рязанский епископ Филофей лишен сана, а пристав Стефан Кобылин, надзиравший за митрополитом в Отрочьем монастыре, был сослан в далекий монастырь Каменного острова.

Оценивая итоги деятельности царя по укреплению самодержавия и искоренению ересей, немец-опричник Штаден писал: «Хотя всемогущий Бог и наказал Русскую землю так тяжело и жестоко, что никто и описать не сумеет, все же нынешний великий князь достиг того, что по всей Русской земле, по всей его державе — одна вера, один вес, одна мера! Только он один правит! Все, что ни прикажет он, — все исполняется и все, что запретит, — действительно остается под запретом. Никто ему не перечит: ни духовные, ни миряне». Может, так оно и было. В исторической науке вообще широко распространено мнение, что Иван IV Грозный был далеко не самым кровожадным правителем. Например, считается, что в печально известную Варфоломеевскую ночь на 24 августа 1572 года во Франции от рук католиков, поддержанных матерью французского короля Карла IX Екатериной Медичи, погибло больше людей (до 40 тысяч), чем за все его правление.

Варфоломеевская ночь.

Генрих VIII (1491–1547).

Недалеко отошел от Ивана Грозного в смысле жестокости (и отошел ли вообще!) другой его современник — английский король Генрих VIII. Вместе с тем нам почему-то кажется, что все эти «художества» первого московского царя прямиком привели к страшнейшей государственной смуте, случившейся на рубеже XVI–XVII веков, и уж никак не способствовали укреплению любви к Москве со стороны знати и населения Великого княжества Литовского, жившего в несравненно более либеральном и правовом государстве. Одновременно ВКЛ вынуждено было искать защиты от «прелестей» совместной жизни под властью московского самодержца, пусть и не в сильно любимой, но в гораздо более предсказуемой тогда Польше.

Великое княжество Литовское и Русское накануне Ливонской войны и Люблинской унии

Несмотря на непрерывные войны с Московским государством и Крымским ханством, вторую половину XV — первую половину XVI столетия можно считать золотым веком в развитии исторического ядра ВКЛ — современных Беларуси и Литвы. Это время отличали расцвет городов, экономики, торговли и культуры, высокая степень социальной и религиозной гармонии общественных отношений, чему во многом способствовали четверть века практически мирной жизни, продолжавшейся с 1537 года до вступления ВКЛ в Ливонскую войну.

Большинство жителей Великого княжества Литовского называли себя русскими (по названию языка, на котором они говорили) или литвинами (по названию государства, к подданным которого они себя причисляли). Это было одно из немногих в Европе государств, в котором установилась демократическая политическая система — дворянская республика, в то время как большинство остальных стран находились во власти абсолютных монархов. Самым массовым (и первым государственным) языком ВКЛ был западный диалект восточнославянского языка (наиболее близкий к современному белорусскому языку), а основной (и первой государственной) религией — христианство греческого обряда, различные формы которого исповедовало в разные периоды истории до 80 % его населения.

Даже во время четкого политического и военного разделения русских земель между ВКЛ и Москвой многие русские по языку и религии люди как в Восточной, так и в Западной Руси в своем сознании исходили из культурного единства обеих частей, а тесное культурное и экономическое взаимодействие двух стран не прекращалось никогда. Московские купцы регулярно посещали западнорусские города, такие как Смоленск (до его присоединения к Москве), Полоцк, Киев и другие. В свою очередь купцы из Западной (Литовской) Руси торговали с Москвой, Тверью, Новгородом и т. д. В частности, купцы-караимы обосновались в Смоленске, где они оставались и после 1514 года. Из двух первопечатников, которые держали в своих руках издание книг в Москве в 1563–1565 годах, один был уроженцем Москвы, а другой родом из белорусского Мстиславля. Оба они позже эмигрировали в ВКЛ и продолжали там свою работу При этом русское православное дворянство дорожило теми правами и привилегиями, которыми оно пользовалось в Великом княжестве Литовском, и опасалось централизованной системы правления, установившейся в Москве. Поэтому с политической точки зрения и обладатели больших земельных поместий (магнаты ВКЛ), и представители небогатых дворянских семейств как литовского, так и русского происхождения достаточно тесно сплотились для поддержки своего правительства в борьбе с угрозой со стороны восточного соседа, проявляющего системную агрессивность в отношении литовско-русской державы.

Например, в 1528 и 1529 годах сеймом ВКЛ был принят целый сонм указов, касающихся укрепления военной организации. Так, сейм повелел должностным лицам, находящимся во главе каждого повета, назначить двоих достойных доверия представителей для проведения переписи во всех дворянских земельных владениях. Перепись решено было провести для того, чтобы определить, какое количество людей и средств можно будет в случае необходимости мобилизовать для нужд армии. В государственные владения с той же целью были направлены особые чиновники. Крупные собственники должны были провести учет населения в своих владениях. На основе этой переписи был составлен список всех землевладельцев с указанием количества рекрутов, которых каждый из них обязан был набрать.