Коллектив авторов - Большая книга семейной мудрости

• Название: Большая книга семейной мудрости
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-90825-7

Дорогой читатель! Перед вами книга, которая создавалась даже не десятилетия – столетия. Ее творил сам народ, а литературно одаренные люди доводили до совершенства. Это «Большая книга семейной мудрости». В ней вы найдете обобщенный опыт предков и простые истины великих знатоков человеческих душ. Как узнать своего суженого, как сделать день бракосочетания незабываемым, как всей семьей правильно и радостно воспитывать детей, как черпать удовольствие в дружбе, как находить счастье творчества в повседневной работе… Наши предки из поколения в поколение размышляли об этом – и щедро делились мудростью на все времена. Ведь что может быть важнее в жизни человека, чем его родные, друзья, дом?

Прикоснитесь к ней, почитайте книгу вместе с семьей – и ваши семейные узы станут еще крепче.

---

Умелец да рукодельник и себе, и людям радость приносит.

(русская)

У ленивой пряхи и для себя нет рубахи.

(русская)

Длинная нитка – ленивая швея.

(русская)

Ремесло не коромысло, плеч не оттянет, зато прокормит.

(русская)

Рукам – работа, а душе – праздник.

(русская)

Не напрядешь зимою – летом нечего ткать будет.

(русская)

Не игла шьет, а руки.

(русская)

Весною день долог, да нитка коротка, лениво прядется.

(русская)

Где хотенье – там и уменье

(русская)

К чему душа лежит, к тому и руки приложатся.

(русская)

Руководительница и рукодельница

Княгиня Ольга… Правительница, вселившая страх в недругов и пленившая красотой и мудростью византийского императора. Она первой установила нормы сбора дани, покровительствовала искусству и просвещению, положила начало русскому каменному зодчеству. Даже не будь она первой женщиной на русском троне, перечисленного было бы более чем достаточно, чтобы образ Ольги сохранился не только в летописях, но и в благодарной памяти потомков.

«…Великая Княгиня, провождаемая воинскою дружиною, вместе с юным Святославом объехала всю Древлянскую область, уставляя налоги в пользу казны государственной; но жители Коростена долженствовали третью часть дани своей посылать к самой Ольге в ее собственный Удел, в Вышегород, основанный, может быть, героем Олегом и данный ей в вено, как невесте или супруге Великого Князя: чему увидим и другие примеры в нашей древней Истории. Сей город, известный Константину Багрянородному и знаменитый в Х веке, уже давно обратился в село, которое находится в 7 верстах от Киева, на высоком берегу Днепра, и замечательно красотою своего местоположения. – Ольга, кажется, утешила Древлян благодеяниями мудрого правления; по крайней мере все ее памятники – ночлеги и места, где она, следуя обыкновению тогдашних Героев, забавлялась ловлею зверей – долгое время были для сего народа предметом какого-то особенного уважения и любопытства.

В следующий год, оставив Святослава в Киеве, она поехала в северную Россию, в область Новогородскую; учредила по Луге и Мсте государственные дани; разделила землю на погосты, или волости; сделала без сомнения все нужнейшее для государственного блага по тогдашнему гражданскому состоянию России и везде оставила знаки своей попечительной мудрости. Через 150 лет народ с признательностию воспоминал о сем благодетельном путешествии Ольги, и в Несторово время жители Пскова хранили еще сани ее, как вещь драгоценную. Вероятно, что сия Княгиня, рожденная во Пскове, какими-нибудь особенными выгодами, данными его гражданам, способствовала тому цветущему состоянию и даже силе, которою он после, вместе с Новым городом, славился в России, затмив соседственный, древнейший Изборск и сделавшись столицею области знаменитой.

Утвердив внутренний порядок Государства, Ольга возвратилась к юному Святославу, в Киев, и жила там несколько лет в мирном спокойствии, наслаждаясь любовию своего признательного сына и не менее признательного народа…»

Н. М. Карамзин, «История государства Российского»

В.-А. Бугро. Старшая сестра. 1869

Знаменитый «Домострой» подробно расписывает обязанности жены и мужа по ведению домашнего хозяйства. Давайте прочитаем небольшой отрывок: не правда ли, разобраться во всем этом многообразии названий и ворохе мелочей способен только изощренный и творческий женский ум?

«Добрая домовитая жена с помощью собственной понятливости и при мужнем наставлении, стремяся к труду, наготовит всего, что нужно: холстов, полотен, тканей; что надо – окрасит на летники, кафтаны и сарафаны, либо для домашней носки перекроит и перешьет. Если же наготовит больше, чем в доме потребно – полотен, холстов, скатертей, тканей, полотенец, простыней, – то и продаст и что нужно купит, потому у мужа денег и не просит. Рубашки нарядные женские и мужские, и порты – все надо самой велеть при себе кроить, а все обрезки и остатки – камчатные, тафтяные, дорогие и дешевые, и золотные и шелковые, пух, оторочки, и спорки, и новое и ветхое – все должно быть прибрано: мелкое в мешочки, а прочее по размеру сложено, связано и припрятано. И если потребуется чинить ветхое или из нового не хватило – чтобы имелось в запасе, а на рынке не искать. Бог дал доброго разума, и у доброй хозяйки все дома найдется. <…>

А если придется одежду кроить для молодых – сыну, дочери, невестке летник, шубу с верхом, опашень шерстяной или камчатый, или атласный, или шелковый золотом украшенный… то, выкраивая, следует загибать по два или три вершка на подоле и по краям, вдоль шва и по краю рукавов… и года через два, или три, или четыре, распоров ту одежду, можно опять ее впору сделать»[5].

Ю. Шнорр фон Карольсфельд. Руфь на поле Вооза. 1828

«Праведная жена – богатство дому и спасенье мужу»

(Григорий Богослов)

В эпоху архаической Греции, когда, собственно, и создавались поэмы «Илиада» и «Одиссея», царские дочери не видели ничего зазорного в том, чтобы заниматься домашними делами. Феакийская царевна Навсикая отправляется стирать одежду, а ее мать в обществе служанок изготавливает пряжу. Впрочем, «царь» тогда был просто военным вождем и не сидел на троне (у него и трона-то как такового не было), а защищал свои владения наравне с простыми воинами…

Дева спала, на бессмертных похожая ростом
и видом,
Милая дочь Алкиноя, феаков царя,
Навсикая.
Там же двое прислужниц, красу от Харит
получивших,
Спали с обеих сторон у запертой двери
блестящей.
К ложу ее пронеслась, как дыхание ветра,
Афина,
Стала в ее головах и с такой обратилась
к ней речью,
Дочери образ приняв мореходца Диманта,
с которой
Сверстницей дева была и которую очень
любила.
Образ принявши ее, сказала Паллада
Афина:
«Вот беззаботной какой родила тебя мать,
Навсикая!
Без попеченья лежит одежда блестящая в доме,
Брак же твой близок, когда и самой тебе надо
одетой
Быть хорошо и одеть, кто с тобою на свадьбу
поедет.
Добрая слава опрятно одетых людей
провожает,
С радостью смотрят на них и отец
и почтенная матерь.
Ну-ка, давай, поедем стирать с наступлением
утра.
Вместе с тобой я пойду помогать тебе, чтоб
поскорее
Дело окончить…»
<…>
Эос вскоре пришла пышнотронная
и Навсикаю
Вмиг пробудила от сна. Изумилась она
сновиденью,
По дому быстро пошла, чтоб родителям сон
рассказать свой.
Мать и отца – обоих внутри она дома
застала.
Мать пред огнем очага сидела средь женщин
служанок,
Пряжу прядя из морского пурпура. Там
и отец ей
Встретился. Шел он как раз на совет
благородных старейшин;
Был он на этот совет феаками славными
позван.
Близко пред милым родителем став,
Навсикая сказала:
«Милый отец мой, вели-ка высокую дать мне
повозку
Прочноколесную. На реку в ней я хотела б
поехать
Выстирать нашу одежду – лежит у меня
она грязной.
Ведь и тебе самому в собраньях мужей
знаменитых
На совещаньях сидеть подобает в чистой
одежде.
Кроме того, пятерых сыновей ты имеешь
в чертогах —
Двух женатых и трех холостых, цветущих
годами.
Эти желают всегда ходить в свежевымытых
платьях
На хороводы. А думать приходится мне ведь
об этом[6].

Гомер, «Одиссея»

Д. Г. Россетти. Леди Лилит. Ок. 1868

Что важнее – внешняя красота или ум, хитрость или талант? Героиня народной сказки Василиса Прекрасная была сполна наделена всеми достоинствами – и красавица, и рукодельница, и умница! А главное – добрая и отзывчивая. И то, что в нее влюбился без памяти царь-государь, наверное, вполне закономерно.