Лорен Кейт - Непрощенный (ЛП)

• Название: Непрощенный (ЛП)
• Автор: Лорен Кейт
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2017

Эту книгу поклонники серии «Падшие» ждали, чтобы узнать историю задумчивого Кэма — плохого мальчика и темного ангела, завоевавшего любовь читателей. Высшая школа может быть адом. Кэм знает, что значит, когда тебя преследуют. Он провел больше времени в аду, чем любой другой ангел. И его новым Адом становится средняя школа, где Лилит, девушка, которую он не может разлюбить, отбывает наказание за свои преступления. Кэм заключил сделку с Люцифером: у него есть пятнадцать дней, чтобы убедить единственную девушку, которая действительно что-то значит для него, снова полюбить его. Если ему удастся, Лилит будет разрешено вернуться в мир, и они могут прожить свою жизнь вместе. Но если у него ничего не выйдет… есть особое место в Аду, предназначенное специально для него. Тик-Так. Расправьте крылья и рыдайте над судьбой плохого мальчика — темного ангела Кэма, который, наконец, откроет вам своё страдающее сердце в эпосе нового романа из серии «Падшие» — «Непрощенный».

---

«Мы были здесь первыми», — сказал Джин. «Если кто-то должен отсюда уйти, так это ты.»

«Вы оба остыньте», сказал Кулак. «Давайте просто попробуем вместе раз уж мы тут собрались».

«Нет», сказала Лилит. «Я пришла, чтобы поработать над кое чем. Конфиденциально. У меня даже нет с собой гитары».

Кэм уже был возле шкафа студии, вытаскивая одну из гитар. Он подошел к Лилит вручил ей в руки, заводя руки за ее шею обводя затылок, чтобы повесить ремень через ее плечи. Это был Лес Пол с тонким грифом и прохладной серебряной окраской, распыленной на ее грифе. Она никогда не держала такую хорошую гитару прежде.

«Теперь какое твое оправдание?» тихо спросил Кэм. Его руки остались на затылке дольше, чем положено, как бы он не хотел отстраниться.

Она отступила на шаг.

Улыбка на губах Кэма исчезла, как если бы она как-то навредить ему.

Если бы она могла, она сказала бы себе, что ей не все равно. Она не знала, почему он был настолько напорист, что он имел в виду, поощряя ее музыку.

Она думала о Хлои Кинг, насколько грубо она ей напомнила о вчерашнем Открытом микрофоне. Это был единственный раз, когда Лилит когда-либо играла на публике. Держа эту гитару, она поняла, что не хотела, чтобы он был последний.

Это не означало, что они создавали группу. Они могли просто, как Кэм сказал, попробовать.

«Что я делаю?», сказала она себе под нос, чувствуя себя уязвимой. Она не хотела быть кому то обязанной, особенно Кэму.

Медленно Кэм провел ее рукой по теплому грифу гитары. Его правая рука прошлась по струнам. Она заколебалась.

Заметив это Кэм сказал «Вы знаете, что надо делать». «Я не знаю. Я никогда с другими людьми не…» «Просто начни играть», — сказал Кэм. «А мы подхватим.»

Он кивнул Джину, который сделал отстук палочками четыре раза. Кэм схватил тонкую зеленую бас-электрогитару Jaguar в винтажном стиле.

А потом, как это не было привычным делом, Лилит установить свои пальцы на струны.

Ее гитара слилась с ударными Джина как сердцебиение. Неуклюжие аккорды Кэма перекрещивались тяжелым ритмом как гибрид Курта Кобейна и Джо Страммера. Время от времени Джин склонялся к небольшому черному синтезатору Moog, который стоял рядом с его ударной установкой. Аккорды синтезатора гудели как жирные и дружелюбные пчелы. Их колебания находили безопасные дома в местах между другими стоявшими инструментами.

Через некоторое время, Кэм поднял руку в воздух. Лилит и Джин перестал играть. Они смогли все почувствовать, они были на верном пути.

«Давайте перейдем к вокалу», — сказала Кэм.

«Ты имеешь в виду сейчас?» Лилит спросила. «Как это?»

«Просто вот так». Кэм щелкнул выключателем и протестировал микрофон с пальца, потом направил микрофон на Лилит и отступил. «Как на счет песни, которую ты вчера пела?»

«‘Изгнание’» сказала Лилит, ее сердце бешено колотилось. Она достала свою черную тетрадь со всеми ее песнями, но потом она мыслями вернулась на день раньше, как все возненавидели ее исполнение. Что она делала? Еще одно выступление перед кем-то причинит ей еще больше унижения.

И тогда она подумала об Айке Лигоне, поющем ее песню перед всей школой. «Я готова», — сказала она.

Кэм тихо отсчитал: «один, два, три, четыре», — и он, и Джин начал. Кэм кивнул Лилит, сигнализируя чтобы она начинала петь.

… И она не смогла.

«Что случилось?» спросил Кэм.

Все, что она хотела сказать, единственной вещью, которую когда-либо знала Лилит, было разочарование. Ничто в ее жизни никогда не удавалось. Если что то, по большей части, было сносно, то только потому что она никогда не позволяла себе ожидать что-либо. По этому она никогда не строила каких-либо надежд и планов и особо ничему не расстраивалась.

Но это музыка!

Это имело значение для нее. Если бы она спела отстойно, или если бы ее песня не была выбрана для сражения, или если бы она, Кэм и Джин создали группу и все это развалилось, Лилит потеряла бы единственную вещь, о которой она мечтала. Ставки были слишком высоки.

Лучше отступить сейчас. «Я не могу», — сказала она.

«Почему нет?» спросил Кэм. «Нам комфортно вместе. Вы сами увидели это».

«Я не знаю». Ее глаза встретились с Кэмом, и она почувствовала, что напряжена, как пружина. Она вспомнила свой утренний разговор с Люком и песня «Смерти Звезд By Dysmorphia " начала играть в ее голове:

Звезды на твоем лице сегодня вечером

Сегодня вечером нет Космоса

«Что случилось?» спросил Кэм.

Должна ли она спросить его о песне? И о девушке? Было ли это сумасшествием?

что, если Кэм был лирический вор? Что, если это было реальной причиной того, что он хотел создать группу с ней? Кроме ее гитары, песни Лилит были единственными вещами, которые она ценила выше всего. Без них у нее ничего не было.

«Я должна идти», — сказала Лилит. Она поставила гитару и схватил свою сумку. «И я не буду петь своих песен в Битве групп. Это конец.»

«Подожди» позвал Кэм, но она уже выходила в дверь студии.

Снаружи, Лилит пересекла парковку в сторону задымленного леса. Она закашлялась, пытаясь не думать о том, как хорошо было заниматься музыкой с Кэмом и Джином. Глупо было пытаться что то делать с ними, глупо надеяться на что-либо, потому что она была Лилит и у нее все всегда отстой, и она никогда не получал того, чего она хотела в жизни.

Другие студенты не стеснялись, когда их спрашивали об их мечтах. «Колледж,» они бы сказали, «Потом карьера в финансах». Или, «Путешествие по Европе в течение двух лет» или «Вступить в морскую пехоту.» Это было, как будто все, кроме Лилит

получил письма, объясняющие, к чему надо стремиться в жизни, чтоб не пропасть и быть успешным в обществе.

Лилит, в отличии от них, хотела быть музыкантом, певцом ее собственных песен — но она прекрасно знала, что это было возможно.

Она села на ее место у ручья и расстегнул ее рюкзак, чтоб достать свою тетрадь. Ее пальцы нащупали книгу. Она потянулась глубже, отодвинув в сторону свой учебник истории, ее карандаш, брелок с ключами. Где была ее тетрадь? Она открыла шире рюкзак и вывалил его содержимое, но тетради в черном переплете не было.

Потом она вспомнила, что она принесла ее в студию, когда она думала, что будет петь. Она была еще там. С Кэмом.

мгновение ока, Лилит вскочила на ноги и стремглав ринулась обратно в студию. Она еще никогда в жизни не бежала так быстро. Она толкнула входную дверь задыхаясь.

Студия была пуста. Кэма и Джина не было. Вместе с ним и исчезла ее черная тетрадь.

Глава 6

Двенадцать дней

Черная тетрадь Лилит лежала открытой на скамейке в раздевалке для мальчиков на следующее утро, когда Кэм одевался в школу. Когда она выбежала из студии вчера, он хотел сразу же вернуть тетрадь ей. Он искал ее возле ручья Гремучей змеи, но ее там не было и он не мог отвезти тетрадь к ней домой потому что не знал ее адреса.

Чем дольше он держал тетрадь в руках, тем больше было искушение открыть ее.

закату он сломался и, забравшись на крышу Трамбалльского тренажерного зала, всю ночь читал и перечитывал при свете сотового телефона каждую из блестящих, разрушительных песен Лилит.

Он знал, что это было неправильно, что это нарушение ее частной жизни. Но он не мог остановить себя. Это было как будто кто-то поднял бархатную шторку на сердце Лилит и впустил его внутрь. Однажды, давным-давно, Кэм коснулся этой нежной и ранимой стороны Лилит, но сейчас он мог заглянуть туда только через ее песни.

эти песни… они разрушили его. Во всех: от «Страдания любви» и «Стоя на Краю Утеса» до любимой Кэма «Чей-то Другой Блюз» — царили страдания, унижение и предательство. Хуже всего было то, что он знал откуда взялась вся эта боль. Воспоминания об отношениях для них обоих было пыткой.

Ито, как Лилит смотрела на него теперь, как на незнакомца, было тоже пыткой. Кэм на себе смог ощутить, понять и сопереживать Даниэлю, которому приходилось начинать все сначала с Люсиндой каждый раз, когда они встречались.

Одеваясь в очередную украденную футболку, свои джинсы и кожаную куртку, Кэму было так стыдно за боль, которую он причинил Лилит, что ему трудно было сосредоточить свой взгляд в зеркале. Он пальцами причесал влажные волосы и с удивлением обнаружил, что они немного поредели. И теперь, когда он подумал об этом, он почувствовал как его джинсы стали немного плотнее в талии.

Он наклонился, чтобы посмотреть на свое отражение и опешил от нескольких возрастных залысин на пол дюйма возле линии волос. Что происходило?

тогда его осенило: Люцифер играет с ним, манипулируя его смертной внешностью, чтобы Кэмуеще было сложнее добиться любви Лилит. Как будто это и так не было достаточно тяжело.

Если дьявол медленно отнимал внешность Кэм, то он примет это как должное, что ему еще осталось? Он был в своей игре. Его взгляд упал на тетрадь Лилит и внезапно он понял, что он должен был сделать.