Алексей Зверев - Уильям Блейк

• Название: Уильям Блейк
• Автор: Алексей Зверев
• Жанр: Публицистика

---

Россетти и близкие ему литераторы - Александр Гилкрист, оставивший, занятия историей искусства, чтобы написать первую большую биографию Блейка, поэт Алджернон Суинберн - были поражены и покорены оригинальностью открывшегося им мира. Яркость поэтических образов сразу позволяла почувствовать глаз живописца, мощная философская символика гравюр выдавала поэта, для которого образцом вдохновения служил Данте, а адресатом полемики Мильтон - и не меньше. Способность видеть небо в чашечке цветка, если процитировать блейковское четверостишие, которое вспоминают чаще всего, казалась неподражаемой.

Вероятно, эта способность и теперь будет воспринята как уникальная читателем, задумавшимся над строками Блейка, даже такими по первому ощущению безыскусными, как стихотворение о мотыльке (или мухе, или мошке - в XVIII веке "fly" обозначало просто насекомое яркой окраски). Безделка, изящная вещица в стиле рококо - но обратим внимание на неожиданный отказ подтверждать право на существование готовностью и умением мыслить. А задетые этой странностью должны будут вспомнить - или узнать, - что и с Мильтоном Блейк спорил как с рационалистом, который, сам того не ведая, благословил плоский разум, подавляющий живое чувство. Вспомнить, что над проповедниками здравомыслия, которых в его время было великое множество, Блейк не уставал иронизировать, с особенным ядом отзываясь об их страсти читать мораль по любому поводу. Что у него Разум и Воображение почти всегда выступают как антагонистические начала и приоритет он отдает Воображению. Что все его стихи, относящиеся к зрелой поре творчества, должны восприниматься в определенном контексте: они составляют циклы, в которых есть сквозные темы и мотивы, но нет случайных строк.

Это было великое открытие. Действительность впервые осознавалась как дисгармоничное единство. Во всяком случае, впервые это делалось настолько последовательно: весь поэтический сюжет "Песен неведения и познания" вырос из темы нерасторжимости того, что видится как противоположные состояния. Оттого стихам, восславившим благость и чистоту неведения, обязательно отыскивается явная или неочевидная параллель в цикле, изображающем сумрачную, жестокую реальность познания.

Полярности неведения и познания не отрицают друг друга, все взаимосвязано, все существует в единстве. Наивны грезы о бегстве из трагической обыденности в идеальный естественный мир, которого попросту не существует для личности, постигшей реальную диалектику вещей. Осознавшей, что зеленые поля и кущи - поэтический ландшафт "Песен неведения" непременно сменяются лондонскими картинами порока, грязи, отчаяния и все это один мир, в котором томится скованный человеческий дух. Что есть таинственная соотнесенность безмятежности и горя, счастья и страдания и нельзя отвергать одно, восславляя другое, потому что в жизни все переплетено нерасторжимо.

Знаменитому стихотворению "Тигр" тоже есть параллель в "Песнях неведения" - стихи об Агнце, прямо отсылающие к Евангелию от Иоанна: "Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира". Стихотворение "Ягненок", гимн кротости, придает особую выразительность образам "Тигра" - в нем настоящий сгусток яростной энергии. Но и "Тигр" не антитеза, а необходимое дополнение: вот она, сокрушающая ярость, которой - так казалось Блейку, - может быть, дано перебороть заблуждения и зло мира скорее, чем христианскому смирению и любви. И как знать, не эта ли энергия будет востребована человечеством, решившимся через темные заросли самообманов и догм пробиться к свету неподдельных истин?

С этим, вернее всего, мало кто согласится после кровавого опыта нашего столетия. Но не надо уличать Блейка в том, что он не предугадал, каков окажется истинный ход вещей. Достойнее и справедливее - воздать должное духовной отваге, побуждавшей его идти наперекор верованиям своего времени, а в искусстве оставившей о себе память шедеврами, над которыми время не властно.