Ира Аллор - Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

• Название: Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды
• Автор: Ира Аллор
• Издательство: Лениздат, «Ленинград»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-289-02364-Х

Назгулы… Безликий ужас Средиземья, рабы Кольца. Можно ли сказать это о тех, кто был великими воителями и королями? Девятого из кольценосцев такое положение не устраивает, но путь к избавлению один — уничтожить Кольцо.

---

Арагорн приподнялся в волнении («Ну и родственник!» — подумал он), а назгул горько усмехнулся:

— Я как-то мало думал о столь далеких предках — уже в мое время это казалось легендами. Учителю не откажешь в своеобразном остроумии — потомка светлой майа превратить в не-свет и сделать ужасом для Арды.

— А… какого цвета были ваши глаза? Простите, — заметив, как дернулось лицо призрака, тихо спросил Гэндальф.

— Синие, синие, — усмехнулся, овладев собой, Аллор. — Похоже, я понимаю, почему вы задали этот вопрос.

— Завеса Мелиан! Мысли не прочесть, волю не подчинить, и зрение… — Гэндальф в волнении встал и ходил взад-вперед. — Удивительно! Попытаться выжечь и вытравить все человеческое и получить третью составляющую — неуничтожимую сущность майа. Тот редкий случай, когда кровь Мелиан проявилась так сильно. Такие данные себе на службу заполучить — умно со стороны Саурона. Но — непредсказуемо ведет себя древняя кровь… Потерять сердце — чтобы научиться любить, потерять душу — чтобы обрести ее…

— Да, это занятно, — прервал разговор Гэндальфа с самим собой кольценосец, — но это уже не имеет значения — я чужд свету и отравлен тьмой, мои руки по локоть в крови. Может, за пределами произойдет что-то? Пусть судят — когда я смогу покинуть этот мир — сам.

А вот и солнце — как тяжело на него смотреть… Прощайте, а может, до встречи. — Назгул чуть отступил и издал резкий жуткий крик, заставивший всех вздрогнуть. Послышалось хлопанье крыльев, и огромный ящер приземлился неподалеку. Аллор стремительно вскочил на спину чудовища, что-то сказал ему — черная тень взмыла в воздух и понеслась па восток.

Гэндальф сидел, обхватив руками голову, Арагорн мрачно чертил мечом на песке какие-то знаки.

Пора было трогаться в путь. Вслед за магом они спустились к реке и вышли на опушку.

ПЕЛЕНОРСКАЯ РАВНИНА

Близился вечер. Спустившись со стены, Гэндальф бросил усталый взгляд на поле, где еще утром кипела жестокая схватка.

Внезапно ему показалось, что он слышит негромкое пение. Прислушался и двинулся туда, откуда, как казалось, шел звук. Вскоре он услышал его явственней: глуховатый, впрочем, хорошо поставленный голос напевал заунывную, грустную мелодию. Вслушавшись повнимательней, маг разобрал слова погребальной песни, исполнявшейся на квениа.

— Намариэ, кормакаллиндор, намариэ… — прозвучало над полем, и пение стихло.

Присмотревшись, Гэндальф увидел невдалеке темный силуэт. Знакомый страх заполз было в сердце, но, приглядевшись, он узнал кольценосца, бывшего некогда его собеседником, и решил подойти поближе.

Реакция призрака была мгновенной — маг не успел опомниться, как острие меча замерло у горла. В другой руке назгул сжимал заклятый клинок — ничего не оставалось, кроме как поднять руки.

— А, это ты, Митрандир, за твою голову мне бы Господин Учитель даже спасибо сказал, — усмехнулся Аллор, опуская меч. — Впрочем, я не убью тебя, если будешь вести себя подобающе.

— Я не подниму оружие против того, кто хоть однажды помог нам, — ответил Гэндальф. — Но что ты делаешь здесь? По ком поешь погребальную песнь?

— По Ангмарцу, разумеется, сегодня он оставил мир, и где его душа — Эру ведомо. Но воин достоин того, чтобы его отпели и погребли как подобает. Жаль, я неважно помню обряды…

— Ты владеешь высоким наречием?

— Свободно.

— Но в твое время оно было запрещено…

— Я всегда трепетно относился к запрещенному. К моим услугам были лучшие библиотеки Нуменора и друзья из Перворожденных. Вот и пригодилось — в кои-то веки… Ступай, Митрандир, у тебя, кажется, были какие-то планы?

— Может, помочь чем-то? — смущенно спросил маг.

— Что ж, если погребение призрака-кольценосца не противоречит твоим убеждениям… — Назгул достал меч и принялся рыхлить выжженную землю.

Опустив глаза, Гэндальф увидел разложенный на земле плащ, распоротый посередине, а на нем — кольчугу, палицу, меч и корону. Внутри ее стального обруча тускло поблескивало кольцо.

Гэндальф поднял валявшийся неподалеку шлем и начал выгребать землю на края будущей могилы. Работали молча. Вскоре неглубокая яма была готова. Назгул бережно сложил края плаща и перенес в нее то, что осталось от грозного Короля-Чародея. Потом, видимо, что-то решив, осторожно взял кольцо и положил в кошелек, висевший па поясе.

— С такими вещами надо обращаться осторожно, еще попадется кому-нибудь.

Потом черный всадник взял горсть земли — смешанная с кровью и пеплом, она медленно струилась сквозь пальцы — и высыпал в свежую могилу. Помедлив, то же сделал и Гэндальф.

— Прощай, Аргор, — сказал Аллор.

Вскоре яма была засыпана. Недалеко нашелся подходящий камень, и острием небольшого кинжала назгул выцарапал рунами на кертар:

ЗДЕСЬ ОКОНЧАТЕЛЬНО

РАСПРОЩАЛСЯ С ПЛОТЬЮ

ХЕЛКАР, ОН ЖЕ АРГОР,

ВЕРХОВНЫЙ НАЗГУЛ, КОРОЛЬ-ЧАРОДЕЙ.

ДА УСПОКОИТСЯ ЕГО ДУША -

ГДЕ БЫ ТО НИ БЫЛО…

Он прочертил в воздухе знак охраны. Затем встал, откинув капюшон, — в свете гаснущего солнца его голова была полупрозрачна, багровый свет проходил сквозь нее, холодный ветер шевелил бесцветные волосы, рассыпавшиеся по плечам.

Минута прошла в молчании.

— Спасибо за помощь, Митрандир, — мне пора.

— Да не за что, прости, если помешал.

Внезапно боковым зрением Гэндальф увидел какую-то тень. Подумал было, что показалось, но его собеседнику, видимо, померещилось схожее, так как он запустил камнем в том же направлении.

Раздался крик, удаляющийся шорох…

Гэндальф огляделся. Назгул лениво оттирал землю с меча краем плаща.

— Уж не за тобой ли это шпионят?

Аллор равнодушно пожал плечами:

— А что с меня возьмешь? Ни для кого не секрет, что у меня бывают более чем своеобразные знакомства.

— Репутация, не иначе, еще с нуменорских времен?

— Пожалуй. При дворе на мои причуды смотрели сквозь пальцы — до времени. Друзья влиятельные были — министр безопасности часто пересылал мне доносы, моей скромной персоне посвященные, вроде «…распевал "Легион" в компании эльфов, верных и пары ханнатцев с особым цинизмом…». У меня ими кабинет был завален.

— Не боялся?

— Трудно сказать. Какая-то беспечность во всем — слишком, наверное, жизнь любил — не верилось, что быстро с ней расстанусь. Немудро, конечно, — думалось, что так и провеселюсь, наблюдая всю эту комедию со стороны, — уж больно все скучно и банально, чтобы самому всерьез участвовать: ни тьмы, ни света — серое все.

— Обычно все же приходится выбирать…

— Разумеется, но до души как-то не доходило. Еще Элендил как-то ко мне зашел и говорит: мол, тень над Нуменором сгустилась, Валар гневаются и скоро тут камня на камне не останется, — присоединяйся к нам, Верные тебе доверяют, хоть ты и сам по себе.

— Спасибо, — говорю, — только сбегать никуда не хочется: Нуменор — это состояние ума.

— Но ты же… — начал что-то про светлых объяснять, кстати, про майарскую наследственность упомянул, не говоря уже о Андуниэ. Потом кольцо увидел: — Как? Зачем?

— Ну, во-первых, — говорю, — в работе помогает, во-вторых — подарок все же. И вообще — среди моего круга и светлые, и темные попадаются, убеждения — еще не повод, чтобы я с кем-то общался или воздержался от этого.

Гэндальф тем временем набил трубку и закурил. Потом машинально передал ее назгулу.

— Спасибо, но я не курю, — с непередаваемой иронией покачал головой тот.

— Извини. Просто, общаясь с тобой, я все время забываю, что ты — призрак.

— Ну и зря. Хотя забавно… Так не живешь себе, не живешь, а потом раз — и умер — так или иначе.

— Вы дружили с Ангмарцем?

— Дружба? Это что-то из жизни. Но когда много столетий никого ближе нет по определению — ведь для всего мира мы призраки-убийцы, черный ужас (и так оно и есть, что характерно). А еще если общая родина и если эта родина — Нуменор — проклятый и благородный, извращенный и прекрасный, презираемый и — навсегда — любимый…

Так что какими бы натянутыми ни бывали порой мои отношения с Первым, — что-то ушло. Он не боялся брать все на себя — трудное, страшное, жестокое, — и вот — рядом не оказалось никого. Привычка держать дистанцию, полагаться только на себя и — бесконечное одиночество…

Ладно, что это я, в самом деле… Мне пора.

— Подожди… А как… Хранитель? Ты видел его?

— Пока жив. Они движутся в сердце Мордора, как кончик заклятого клинка. Правда, в какой-то момент я упустил их из виду — непростительная оплошность, но, кажется, все обошлось. Последний раз я видел их, когда они миновали Стражей. Вот вернусь — и прослежу, чтобы доблестные хоббиты доставили колечко по адресу.

— Все же у меня как-то до сих пор в голове не укладывается такое стремление к самоуничтожению…

— Тебя послушать, так можно подумать, что твоя цель — отговорить меня. Не стоит. Наверное, впервые я слишком хорошо знаю, чего хочу.