Александр Прозоров - Соломея и Кудеяр

• Название: Соломея и Кудеяр
• Автор: Александр Прозоров
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-92808-8

Для Соломеи Сабуровой – дочери корельского воеводы – новость о том, что Государь всея Руси пожелал женить своего сына, молодого князя Василия, оказалась впечатляющей, но еще большей неожиданностью стало решение отца отправить ее в Москву на смотрины невест. Конечно, в сопровождении пожилой тетки Евдокии да двух слуг. Компания верная, но не особливо занятная. Встретившийся же им в пути веселый и бойкий юноша Кудеяр, который взялся оберегать Соломею в дороге, сразу покорил ее сердце. Боярин полюбил девушку всей душой, питая надежду вскорости стать ее мужем. Ведь ясно как день, что среди множества знатных красавиц, прибывших ко двору, затеряться просто, а шанс хотя бы попасть на глаза Великому князю ох как мал! Однако дерзкий поступок Соломеи в присутствии Василия и его свиты враз перевернул всю ее жизнь, оказавшись судьбоносным не только для нее…

---

Похоже, степняки понимали это ничуть не хуже воеводы, поскольку внезапно над лугом послышался протяжный свист с двойным переливом – и разбойники резко отпрянули от своих врагов, дали шпоры лошадям, уносясь вдоль протоки.

– Держи!!! – Кудеяр указал на татарина в халате, шитом поверху цветастым шелком, и с железными наплечниками. – Лови свистуна!

– Иншалла… – Степняк привстал на стременах, опустил голову к самой шее скакуна. – Н-на, Ингул, н-на, н-на!

Жеребец татарина был хорош – даром что несколько дней под седлом, однако же мчал куда быстрее отдохнувших русских коней, спасая хозяина от воеводы и его холопов.

– Уйдет! – спрятал саблю Духаня, выхватил топорик и с резким выдохом метнул во врага. Тяжелое оружие мелькнуло в воздухе и уже на излете упало татарскому скакуну на круп. Тот сбился с галопа, жалобно всхрапнул, шарахнулся в сторону, врезавшись в молодой березняк.

– Иншалла! – громко ругнулся татарин, торопливо выворачивая обратно на открытое место. Но его сородичи уже пронеслись мимо, а до воеводы и Духани с Ежаном оставалось всего с полсотни саженей. Причем порубежники уже неслись во весь опор, а степняк еще стоял на месте, и пока его скакун снова разгонится…

В воздухе сверкнули клинки.

– Все! – вскинул руки татарин. – Поймал, поймал! Молодец!

Он опустил руки, расстегнул пояс с оружием, бросил на землю и опять растопырил пустые ладони:

– Поймал!

– Что же ты не дерешься, басурманин? – Осадив гнедую рядом, Кудеяр вскинул клинок к его горлу.

– Так убьете же, бояре! – широко и добродушно ухмыльнулся татарин. – А мы сюда не помирать, мы сюда грабить ходим. Вчера мы пограбили, мы молодцы. Брюхо в шелках, юрта в коврах, амбары в мешках. Сегодня ты победил, ты молодец. Выкуп получишь, богатым будешь, жене подарок купишь, детям одежу справишь, пол коврами застелешь. Тебе хорошо, мне хорошо. Зачем нам с тобой умирать?

Разбойник был румяным и холеным: щекастый, остроносый и большеглазый. Подбородок, шея, щеки тщательно выбриты, но по верхней губе, округ уголков губ и вниз, и далее по скуле к ушам шла тонкая полоска усов. Видать, мода такая новая в степи появилась. На вид пленнику было лет двадцать пять или чуть более, а железные пластины, что шли от макушки шапки к краям, прочные наплечники и дорогой шелк, прикрывающий халат от намокания, наглядно доказывали, что он отнюдь не нищий нукер из захудалого кочевья.

– Я из рода мурзы Бек-Салтана, у нас соляной прииск на Сиваше и пастбища перед Перекопом, десять тысяч голов в табунах, – поспешил подтвердить выводы воеводы татарин. – По вашему счету, боярин знатный. Наречен Рустамом. Знамо, пятый в роду. Но хоть и младший, но полста рублей с отца попросить сможешь. И коня не продавайте, я за него, как за воина, выкуп заплачу.

– Пятый в роду, – опустил саблю воевода, – это, почитай, голодранец нищий. Ни титула, ни наследства. Откуда у тебя деньги для выкупа?

– На колым копил, боярин, – пожал плечами степняк. – Да токмо добрый конь куда лучше самой красивой жены будет. Как полагаешь?

– Вяжи его, Духаня. – Воевода отер клинок о потник и спрятал в ножны.

– А сам кем будешь, боярин? – опустил руки Рустам.

– Кудеяр, боярский сын на службе князя Великого.

– Атаман Кудеяр, каковой смерти ищет? – изумленно вскинул голову татарин. – Вот, стало быть, отчего ты с малым дозором супротив двух сотен рубиться кинулся… Ну, такому ворогу проиграть не позорно. Отец простит.

– Руки давай! – потребовал, подъезжая ближе, холоп.

Степняк послушно завел руки за спину и спросил:

– А правду сказывают, атаман, что ты из потомков мурзы Чета будешь?

– Нет, – покачал головой Кудеяр.

– Кто же у тебя в роду основателем почитается?

– Боярин Зерно, сокольничий князя Звенигородского, – на такой вопрос, понятно, ни один боярин не ответить не мог. Помнить свой род от самого корня дело святое.

– Бояре Зерновы, сказывают, при Василии с царем крымским на Сарай ходили?

– Дед не ходил, – кратко ответил воевода, наблюдая, как пленнику увязывают ноги под брюхом коня.

– А на Мстислав о позапрошлом годе?

– Нет…

– А на Пахру супротив Саид-Ахмеда?

– Нет… – улыбнулся Кудеяр.

Старания татарина Рустама лежали на поверхности: он отчаянно пытался найти общих со своим пленителем знакомых, а лучше родственников. Ведь взяли степняка, как ни крути, на разбое. И потому вполне могли и повесить, наплевав на сомнительный выкуп, если в битве погиб кто-то из друзей или родичей воеводы, если слишком много крови пролилось али заступник у полонян знатный найдется, если разозлятся порубежники, дело рук татарских увидев…

Но одно дело татя безымянного казнить, и совсем иное – кровного родича али знакомца общего.

Старания Рустама были отнюдь не наивны. Крымчаки воевали в русских ратях много и часто. Воевали вместе с покойным Великим князем Иваном против Сарайской орды, и пока Великий князь стоял с ратью на Угре, именно крымский царь Девлет взял и разорил вражескую столицу, воевали против новгородцев, и в битве на Шелони под рукой князя Холмского разгромили многократно превосходящего врага, понеся при том столь большие потери, что были отпущены из похода восвояси. Воевали татары в русских полках против литвы и казанцев, против Новгорода и Орды, против Ордена и Польши. И каждый раз после таких победных походов кто-то из храбрецов получал в награду землю в тех или иных краях бескрайней Руси, кто-то задерживался на службе, кто-то просто оседал, найдя доходное место, – обживался, заводил друзей-знакомых, женился, рожал детей. И токмо рассказы отцов и дедов подсказывали новым русским ратникам, что древние корни их родов находятся где-то в далеких степных ковылях…

– …дядька мой с ополчением нижегородским ушкуйников возле Суры, сказывал, заловил. А у тех половина струга вина награблено было. Веришь, боярин, так они увеселились возле стругов тамошних, что о свадьбе меж детьми уговориться схитрились! И ведь честь по чести, договор сполнили. Одну дочь за Годуна-сына он выдал, другую за сына Турика, третью за Бычкаря, – покачиваясь в седле, продолжал повествовать татарин. – У меня теперича вся сторона костромская в родичах, в каждой семье либо муж, либо жена от корня нашего счет ведет. Опять же у деда младший брат имелся, Черем-бей именем, у того падеж в табунах вышел. Он к Великому князю всем кочевьем и подрядился на вятичей сходить. Смута там какая-то вышла. Рубка возле Квакшиной запруды случилась нежданная и знатная, чуть не все полегли, а деду двоюродному руку посекли крепко. Так князь его за победу тогдашнюю и твердость этой самой запрудой и наградил. Места же глухие, дикие. Ни полей окрест, ни путей торговых. Так дед мельницу на запруде поставил да валяльню при ней. Войлок бить, кошму из шерсти всякой. Лучше нас, крымчаков, знамо, войлока никто делать не умеет. Местные и повадились, что настригут…

– Черемша-Сухорук? – навострил уши Кудеяр. – У которого три дочери и сын кривоглазый?

– Зато дочери красавицами выдались на заглядение! – вроде как обиделся татарин. – И сыну от службы не отказали…

– У меня брат двоюродный на дочери Черемши-Сухорука женат… – покачал головой воевода.

– Так мы, выходит, братья! – радостно завопил степняк. Кабы не путы, явно кинулся б обниматься.

– Да какие братья, басурманин? – поморщился Кудеяр. – Двоюродный брат женат на дочке твоего двоюродного деда… У меня половина Руси таких родичей!

– Дед – это два колена, по брату еще колено, дочка колено, брат колено, отца еще колено. В шестом колене всего родичи, брат Кудеяр! – быстро подсчитал Рустам. – Почитай, одной семье принадлежим. Коли я султана прогневаю, до седьмого колена родичей резать полагается. Ты в шестом.

– Коли прогневаешь султана, сразу говори про меня, – посоветовал боярский сын. – Пусть приходит. На Оке места много, найдем, где прикопать.

– Знамо, поведаю, брат! – немедленно согласился пленник. – Может, хоть руки развяжете, раз уж мы родственники?

– Может, тебя еще и без выкупа отпустить? – поднял брови воевода.

– Я бы отпустил, брат! – с такой великой искренностью соврал татарин, что рассмеялись даже холопы.

– Когда вам надо, все вы родичи! – не выдержав, высказался Духаня. – А чуть зазевайся, нож в спину норовите всадить. Полонянам вон про семью свою расскажи!

– Нешто у вас князья смердов друг у друга не сгоняют? – не моргнув глазом парировал степняк. – Вы же их за то не проклинаете! Нам на прииске тоже работники нужны. Знаешь, каково это, соль добывать? Больше пяти лет никто не выдерживает. Постоянно новые смерды надобны.

– Можно я его все же зарежу, воевода? – попросил Ежан. – С выкупом хлопот больше, нежели прибытка выйдет.

– Многие невольники ислам принимают. – Рустам сообразил, что сболтнул лишнего, и попытался исправить впечатление. – Мусульманина в рабстве держать нельзя, отпускаем сразу. Иных слабых в сад отправляем работать. Что толку от больного с киркой?