Сандра Макдональд - Край бесконечности (сборник)

• Название: Край бесконечности (сборник)
• Автор: Сандра Макдональд
• Издательство: ЛитагентАСТc9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-087715-7

Эта книга, воскрешающая оптимистический дух фантастики Золотого века, посвящена давней мечте человечества о полетах в космос, о покорении других планет и исследовании Солнечной системы. Здесь в нечеловеческих условиях Юпитера зарождается новая ступень человеческой эволюции, рискованная афера оборачивается контактом с иной формой жизни, художники в качестве холстов используют целые планеты, а обычный день инструктора по управлению космическими кораблями превращается в настоящий триллер. От постсингулярности до проблем искусственного интеллекта, от настоящей утопии до новых форм общества – все это «Край бесконечности», твердая научная фантастика в своих самых незаурядных и захватывающих проявлениях. Аластер Рейнольдс, Джеймс Кори, Ханну Райаниеми, Брюс Стерлинг, Стивен Бакстер, Пол Макоули, Пэт Кэдиган и многие другие – впервые на русском языке!

---

Мы все хотим посмотреть на встречку невооруженными глазами. Ладно, невооруженными глазами в телескопы. Глынис волочит экран для всех, кто желает реально близкого обзора. Если учесть, что бадабум займет от начала и до конца около часа, может, это не столь уж скверная идея. Хоть зрение побережем.

Когда первый фрагмент врезается в Большой Ю, я ловлю себя на мысли о сенсорах, упавших в атмосферу. Они давным-давно сплыли, а если и нет, снять с них инфу мы не сможем. Там только и будет, что шум сплошняком.

После получаса взрывов правительство шлет на все коммы запись извещения, а точнее, приказа: объявлено военное положение, все по домам. Кто останется, того сотрут в порошок.

Значит, последние встречки мы пропустим, что огорчает нас до невозможности, хотя все согласны с тем, что умирать ради эдакого зрелища совсем не стоит. Добравшись до дома, мы обнаруживаем, что нам отказано даже в повторном показе, и изумляемся. Потом разражаемся гневными тирадами. Правительству многое придется нам объяснить, и на будущих выборах Большое Розовое покажется им с овчинку, и когда это ЮпОп успел стать лакеем администрации? В ньюзах пустота – то есть реально ничего, кроме технических повторов. Словно мы застряли во времени два Ю-дня назад, а того, что было прямо сейчас, не было никогда.

– Лады, – говорит Фред, – что там на ВнеКомме?

– Хочешь позырить мыльнооперу? – кипит Дюбонне. – Действительно, почему бы и нет?

Мы глядим в меню, когда появляется кое-что новенькое – под названием «Особая Прощальная Соледад-и-Гвюдмюндсдоттир». Отталкиваясь от имени, я решаю, что мы увидим Рыбеху в ее прежней, двоеходной инкарнации, но на экране показывается наутилус помпилиус.

– Всем привет. Как вам новая я? – говорит Рыбеха.

– Она что, собралась на юрфак? – шокируется Тетя Шови.

– Жаль, что я прощаюсь с вами в записи, – вы все такие классные, – продолжает Рыбеха, и я сплетаю руки узлами, чтобы не вырубить экран ко всем чертям. Судя по тону Рыбехи, ничем хорошим это не кончится. – Я знала, что подамся в суши, еще до того, как прибыла сюда-к-нам. Просто не могла выбрать форму. Из-за вас, ребята, я всерьез задумалась насчет осьминожки – у вас такая крутая жизнь, и делаете вы по-настоящему важное дело. Будущие поколения… ну, здесь-у-нас будет просто чудесно. Жизнь, приспособленная к космосу. Кто знает, может, однажды юпитские граждане станут менять тела, как двоеходики меняют одежку. Бывает всяко-разно… Но я, как масса двоеходиков, нетерпелива. Знаю, я уже не двоеходик, и жить буду теперь очень долго, и нетерпеливость мне не идет. Но такой уж я уродилась. Хотела поучаствовать в следующем шаге – большом шаге – прямо сейчас. И я абсолютно уверена, что нашла то, что искала, – Юпитерианскую колонию…

– Юпитерианская колония? Да они маньяки! Самоубийцы! – Глынис врезается в потолок, перекатывается к стене и стекает обратно.

Рыбеха разворачивает щупальца и помавает ими в воздухе.

– Если кто что орал, спокуха, – говорит она довольно. – Я сконтактилась с ними до того, как скомандилась с вами. Я знала, что они планируют. О времени мне ничего не сказали, но и ежу понятно, что встречка с Океке-Хайтауэр подходит нам всем идеально. Мы собрали несколько желеек, заглушили их и сховали в брехопетли. Не знаю, что будет дальше и как мы прибьемся к комете, – я не астрофизик. Но, если все получится, мы засеем облака собой. Мы все – наутилусы помпилиусы. Это лучшая форма для запаковки кучи инфы. Мы внесли малюсенькое изменение: соединились панцирь к панцирю, чтобы иметь доступ к инфе друг друга. С личным пространством у нас туговато, но мы и не хотим удалиться в изгнание отдельными отшельниками. На верхних уровнях должны плавать сколько-то сенсоров – у колонии есть союзники, которые тайком подбросили нам всяко-прочее. При помощи этих штуковин мы создадим колонию на облаках. Мы пока не знаем, получится у нас или нет. Может, притяжение разнесет нас в щепки. Но, если мы продержимся в полете столько времени, чтобы желейки превратились в парашюты, – инженеры все рассчитали, а я в технике ни бум-бум, – мы сообразим, как нам не просто выжить, но и процвести. Жаль, я не смогу вам о чем-либо рассказать, пока мы не решим проблему интерференции. В этом я тоже ни бум-бум, но, если продержусь, стану крутым спецом. Голуба говорит, что вы все Глубоко Внизу – вас одолжили ВнеКомму. Я пошлю вам сообщение так, чтобы оно облетело Ледяные Гиганты и только потом добралось по адресу, и, если повезет, вы увидите его вскоре после того, как мы войдем в атмосферу. Надеюсь, никто на меня не обиделся. Или, по крайней мере, не затаит обиды. Нет ничего невозможного в том, чтобы спустя время встретиться вновь. И я хотела бы, чтобы мы оставались друзьями. Особенно если движение за независимость Юпитера отор…

Она смеется:

– Я хотела сказать «оторвется от земли». Если движение за независимость Юпитера когда-нибудь достигнет стабильной орбиты… или чего-то такого. Думаю, это классная идея. Так или иначе, сейчас я скажу «прощайте». И, да, Аркея…

Ее щупальца змеятся как могут.

– Я и не знала, что червячины такие классные.

* * *

Мы видели сообщение один раз, потом центр связи его вырубил. Нас всех долго расспрашивали федералы. Неудивительно. И федералами Большого Ю дело не ограничилось – ниоткуда вынырнули федералы Грязюки – одни лично, другие дистанционно, через коммы, срощенные с моби. Последнее – жуткая трата денег, если только вы не рассчитываете на очень медленный разговор. Даже федерал на Марсе не может действовать со скоростью света – между вопросом и ответом проходит по меньшей мере час, обычно больше.

Грязючные федералы, присутствовавшие лично, все работали под прикрытием, присматривали за ситуацией и отчитывались о том, что видели и слышали, перед штаб-квартирой в Грязюке. Большинству здесь-у-нас, даже двоеходикам, это не понравилось. Последовал всамделишный правительственный кризис, главным образом, потому, что чиновники путались в показаниях. Одни уверяли, что ничегошеньки не знали о грязючных шпионах, другие доказывали, что это все ради нашего блага, иначе мы бы лишились кое-каких прав – не спрашивайте, каких именно, они не сказали. Теории заговора разрастались быстрее, чем их успевали записывать.

Наконец, правящий совет ушел в отставку; действующий совет, заменивший его до выборов, состоит почти из одних суши. Такое у нас впервые.

До выборов еще полторы децы. ЮпОп обычно поддерживает двоеходиков, но на этот раз политрекламы для двуногих заметно меньше. Думаю, даже ЮпОп способен определить по точкам траекторию полета.

Многие суши уже празднуют победу и говорят, что власть в Юп-системе поменялась. Я торжествовать как-то не готова. На деле я за нас изрядно беспокоюсь. Мы рождены, чтобы быть суши, но не рождены суши. Все мы начинали как двоеходики, и, хотя нам удалось стряхнуть бинарное мышление, это не значит еще, что мы всецело просветлились. Уже идут разговоры о том, что среди кандидатов многовато наутилусов помпилиусов – и что осьминожек, или иглобрюхов, или крабов должно быть больше. Мне это блабла не нравится, но сбегать в Юпитерианскую колонию поздновато. Не то чтобы я так уж хотела. Даже если Рыбеха и ее дружки-колонисты выжили и процветают, я не готова менять свою жизнь на целый новый мир. Надо просто подождать и посмотреть, что будет.

Эй, я же сказала, что не люблю трепаться о политике.

Элизабет Бир В глубинах неба

Маленький скиф Бурегона подпрыгнул и заскользил по тропопаузе, опираясь на плотные слои теплого облачного моря и обгоняя свирепый ветер. Корпус скифа был широким и плоским, с дополнительными буйками-понтонами – все приспособлено для плавания по густой мутной атмосфере. Бурегон поднял паруса высоко в стратосферу, и добрые ветры погнали скиф вперед, против течения темного пояса.

Впереди высилась багровая стена Глубокой Бури, вырастающей из клочьев белого тумана – щелочных облаков, взбитых в глубине смертоносной слоистой атмосферы. Глубокая Буря протянулась от горизонта до горизонта, ее края скрывались в дымке. В сравнении с протяженностью высота ее казалась незначительной, хотя уходила в стратосферу, где вихри срывали верхушки аммиачных кучевых облаков, пробивших тропо-паузу.

Буря светилась жаром глубин, на ее фоне выглядели холодными силуэты других скифов. В приемнике Бурегона звенели голоса. Он наклонился поближе, коротко приветствовал коллег. Соперников. За многими из них такая же длинная линия предков-добытчиков, как за ним, во многих накоплены не меньшие запасы знания.

Но Бурегон твердо решил, что, дополнив накопленное собственным искусством и опытом, станет лучшим из небесных добытчиков.

Позади и выше проглядывало заманчиво ясное индиго чистого неба, испещренного ясными звездами. Сейчас в нем виднелось не больше дюжины лун. Крошечный источник мира освещал их полумесяцы так ярко, что свет затмевал соседние звезды. От зноя небо тоже светилось, далекая термосфера переливалась сиянием. Грудную клетку Бурегона теснили чувства – он созерцал изящные балдахины дрейфующих миров, медлительными витками восходящих над теплой стеной Глубокой Бури. Солнце придавало яркость их окраске, но изнутри они были прохладно-темными.