Рейнбоу Рауэлл - Звонок в прошлое

• Название: Звонок в прошлое
• Автор: Рейнбоу Рауэлл
• Жанр: Современная проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-12234-5

Возможно, их брак с самого начала был обречен.

Работа у Джорджи Маккул, телевизионного сценариста, стоит на первом месте. А семья… семьей занимается ее муж Нил. Ради любви к Джорджи он пожертвовал своей карьерой и остался в ненавистной ему Калифорнии…

Это Рождество они собирались провести в Омахе, на родине Нила. За два дня до отъезда Джорджи сообщает мужу, что не сможет поехать, поскольку ей выпадает редкий шанс сделать сценарий собственного шоу, но она никак не ожидала, что Нил вместе с детьми улетит без нее.

И тут возникает странная коллизия: Джорджи никак не может дозвониться мужу на его мобильный номер, но легко дозванивается к нему по старому желтому аппарату с диском в доме своей матери. Только звонит она в… 1998 год, когда они с Нилом еще не были женаты…

Впервые на русском языке!

---

Но если они уйдут…

Такое раскрученное шоу, как «Джефф сыт по горло», можно оставить по одной-единственной причине: чтобы начать свое собственное. Шоу, о котором Джорджи и Сет мечтали практически со дня знакомства. Первый вариант сценария (черновой, естественно) они написали, еще учась в колледже. Их собственное шоу с их собственными персонажами. И больше никакого Джеффа Джермана, никаких броских фраз, дебильного закадрового смеха.

Если они отсюда уйдут, то возьмут с собой и Скотти. «Когда они уйдут», – обычно поправлял ее Сет. Когда, когда, когда… Скотти был их человеком. Джорджи наняла его пару шоу назад. У него был несомненный талант к сочинению острот. С ним им работалось гораздо успешнее, чем со всеми прежними сочинителями.

А самим Джорджи и Сету лучше всего удавались ситуации. Нелепость, превращаемая в еще бо́льшую нелепость. Шутки, постепенно набиравшие обороты и где-нибудь после восьми серий приносившие солидный урожай. Но иногда требовалось, чтобы кто-нибудь просто поскользнулся на банановой кожуре. Скотти был неистощим по этой части.

– Никто не знает про твой секрет, – продолжал Сет. – Никому до него нет дела. Все сейчас торопятся поскорее подтянуть свои хвосты и спокойно слинять на Рождество.

– Тогда какой будет план? – спросил Скотти, садясь нормально.

Он был индийцем, маленького роста, с лохматой шевелюрой и в очках. Одевался как все сценаристы: джинсы, толстовка с капюшоном и дурацкого вида вьетнамки. Из всех сценаристов Скотти был единственным геем. Иногда за гея принимали Сета, но он таковым не был. Просто симпатичный мужчина.

Сет бросил виноградину в Скотти. Потом в Джорджи. Она нагнулась, и виноградина пролетела мимо.

– А план такой, – ответил ему Сет. – Завтра приходим как обычно и пишем. Затем снова приходим и пишем дальше.

Скотти подобрал с пола предназначенную ему виноградину и съел.

– Терпеть не могу расставания. Ну почему стоит мне завести друзей, как мы сразу снимаемся с места? – Он взглянул в сторону Джорджи и нахмурился. – Эй! У тебя ничего не случилось? А то вид у тебя какой-то… потусторонний.

Джорджи только сейчас сообразила, что сидит, вперившись взглядом в стену. На коллег она даже не смотрела.

– Да… – невпопад ответила она. – Все отлично.

Потом снова потянулась за мобильником и стала набирать текст эсэмэски.

Наверное…

Наверное, ей нужно было перед отъездом поговорить с Нилом. По-настоящему, без огибания острых углов. Убедиться, что они правильно понимают друг друга и сложившуюся ситуацию.

Будильник прозвонил в половине пятого. К тому времени Нил уже успел встать и одеться. Он до сих пор пользовался одной из первых моделей радиочасов «Машина снов». Вслед за сигналом будильника включилось радио. Нил поспешил к кровати, чтобы его выключить. Джорджи тоже проснулась и села на постели.

– Спи, – сказал он жене. – Тебе надо выспаться, иначе встанешь развалиной.

Можно подумать, что Джорджи послушно заснет и не попрощается с девочками. Можно подумать, что они не расстаются на неделю, а мир с нарастающей скоростью не катится к Рождеству.

Джорджи потянулась к изголовью кровати за очками и надела их.

– Я отвезу вас в аэропорт, – сказала она.

Нил стоял возле раскрытого шкафа и натягивал голубой свитер.

– Я уже вызвал такси, – ответил он, не поворачиваясь к ней.

Наверное, здесь Джорджи нужно было бы затеять спор. Но она молча встала и пошла помогать ему собирать девочек.

Много времени это не потребовало. Нил еще вечером уложил их спать прямо в спортивных костюмах и футболках. Так что их можно будет спокойно перенести в машину, даже не разбудив.

Однако Джорджи хотелось на прощание поговорить с ними. Тем более что Элис все равно проснулась, когда Джорджи попыталась надеть ей туфельки.

– Папа разрешил мне надеть сапоги, – зевая, сказала Элис.

– А где твои сапоги? – шепотом спросила Джорджи.

– Папа знает.

Разыскивая сапоги, они разбудили Нуми, и та, естественно, тоже захотела надеть сапоги.

Джорджи предложила принести девочкам йогурт, но Нил сказал, что это лишнее. Они позавтракают в аэропорту. Он уже приготовил все необходимое.

Джорджи рассказала зевающим дочерям, что не сможет полететь с ними на самолете.

– Значит, ты туда на машине поедешь? – спросила Элис.

Нил в это время без конца бегал к входной двери, перепроверял содержимое чемоданов, добавляя то, что, как ему казалось, он забыл уложить.

Джорджи, как умела, объяснила девочкам, что у нее очень много работы, которую можно делать лишь в студии, а не где-то в другом месте. Старшая дочка нахмурилась.

– Вас там ждет масса развлечений, – говорила Джорджи, стараясь улыбаться. – Вам будет некогда по мне скучать. И потом, мы расстаемся всего на какую-то неделю. Зато когда вы вернетесь, мы отпразднуем еще одно Рождество. Это ведь здорово – сразу два Рождества подряд.

– Рождество всегда бывает только одно, – резонно возразила Элис.

Нуми захныкала, но не оттого, что не хотела расставаться с матерью. Один носок наделся то ли наизнанку, то ли еще как и больно давил ей на пальцы ноги. Джорджи перевернула носок. Нуми продолжала хныкать. Вернувшийся Нил молча вытряхнул сапог, и хныканье сразу прекратилось.

– Такси уже подъехало.

Это был минивэн. Джорджи вышла на крыльцо прямо в пижамных штанах. Присев на корточки, поцеловала дочек, делая все, чтобы их прощание воспринималось как нечто привычное и будничное.

– Ты самая лучшая мамочка в мире, – сказала Нуми.

Нуми проходила пору раннего детского максимализма, поэтому у нее все было или «самым лучшим», или «самым худшим». Что касалось времени, оно тоже делилось на «всегда» и «никогда».

– А ты самая лучшая в мире четырехлетняя девочка, – сказала Джорджи, целуя дочку в нос.

– Котенок, – плаксивым тоном напомнила Нуми, у которой еще оставались слезы от истории с «самым худшим носком».

– Ты самый лучший в мире котенок.

Джорджи поправила ей вьющиеся светлые волосики, которые упрямо лезли на лоб, и расправила курточку.

– Зеленый котенок, – напомнила Нуми.

– Самый лучший зеленый котенок.

– Мяу, – сказала Нуми.

– Мяу, – ответила Джорджи.

– Мам! – окликнула ее Элис.

– Да, дорогая. – Джорджи прижала ее к себе, семилетнюю рассудительную Элис. – А теперь ты обними меня на дорогу.

Но Элис, погруженной в глубокие мысли, было не до объятий.

– Если Санта принесет подарки для тебя в бабушкин дом, я их спрячу к себе в чемодан.

– Санта не приносит подарков взрослым.

– Но если все-таки принесет…

– Мяу!

Нуми не нравилось, что мамино внимание сейчас направлено не на нее, а на старшую сестру.

– Договорились. – Джорджи протянула другую руку и обняла Нуми. – Если он принесет подарки для меня, ты о них позаботишься.

– Мама, мяу!

– Мяу, – ответила Джорджи, обнимая обеих дочерей.

– Мам!

– Да, Элис.

– А ведь Рождество – оно не для подарков. Оно – чтобы славить Иисуса. Но раз мы не религиозные, для нас Рождество… просто семейный праздник. Когда мы все вместе.

– Правильно. – Джорджи поцеловала Элис в щеку.

– Видишь, я уже знаю об этом.

– Ты у меня умница. Я люблю тебя. Я очень люблю вас обеих.

– А как любишь? – полюбопытствовала Элис. – До Луны и обратно?

– Нет, дорогая. Гораздо дальше.

– До Луны и в бесконечность?

– Мяу!

– Мяу, – ответила младшей Джорджи. – Я люблю вас… до бесконечной бесконечности. Я люблю вас так сильно, что мне даже больно.

– Как больно? – спросила Нуми и поморщилась. – Вот так?

– Мама сказала это не в буквальном смысле, – объяснила сестре Элис. – Правда, мама? Тебе же не буквально больно?

– Нет… но иногда бывает.

– Нам пора, а то на самолет опоздаем, – прервал их общение Нил.

Усаживая дочек в машину и пристегивая их ремнями безопасности, Джорджи успела еще несколько раз поцеловать каждую. Потом встала рядом, беспокойно сложив руки на груди.

Подошедший Нил смотрел не на нее, а поверх ее плеча, как будто о чем-то раздумывал.

– Так… Приземлимся мы в пять часов. Это по центральному времени. Здесь будет три… Как только приедем к маме, я тебе сразу позвоню.

Джорджи кивнула. Нил по-прежнему не смотрел на нее.

– Береги себя и девочек, – сказала она.

– За нас не волнуйся. – Нил в который уже раз взглянул на часы. – Занимайся своей работой. Готовься к той важной встрече.

Нил обнял ее и поцеловал. Торопливо, как обнимают и целуют не слишком близких друзей. Слова «люблю тебя» прозвучали, уже когда он готовился сесть в машину.

Джорджи хотелось схватить его за плечи.

Обнять его и повиснуть на нем, оторвавшись от земли.

Уткнуться ему в шею и почувствовать его руки, обнимающие ее излишне крепко.

– Люблю тебя, – сказала она в ответ, сомневаясь, что Нил слышит ее слова.