Елена Щетинина - Мир Стругацких. Рассвет и Полдень (сборник)

• Название: Мир Стругацких. Рассвет и Полдень (сборник)
• Автор: Елена Щетинина
• Издательство: Литагент1 редакция0058d61b-69a7-11e4-a35a-002590591ed2
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-94510-8

Таинственный незнакомец открывает молодому астроному ужасающую правду о грядущей судьбе человечества. Верить ли пришельцу из будущего или… продолжать заниматься своим делом?.. Бойцовый Кот Гаг наконец-то встречает в лукавом мире земного Полдня настоящего человека. Он даже готов отдать этому загадочному русскому свой автомат… Зона Посещения в России гораздо опаснее Хармонтской, но стоит ли нашим сталкерам рассчитывать на Золотой Шар?.. У начальника канцелярии Хрона Монадовича Вия только одно заветное желание, а у программиста НИИЧАВО Саши Привалова лишь несколько мгновений, чтобы его остановить… Эти и другие захватывающие истории – в новом сборнике из цикла «Мир Стругацких»! Первая книжная публикация найденного в архивах рассказа Аркадия и Бориса Стругацких «К вопросу о циклотации»!

---

И вот все же находятся чудаки, которые считают, что это все просто так тут появилось. Бери, не хочу! И эти даровые аку… аккумуляторы, и шар тот, по пути к которому столько народу сгинуло бесследно и бесславно. Видимо, мало те удальцы в детстве сказок читали – в них-то все наперед сказано. И про сокровища чужие, и про плату за них.

– Слушай, Фредди, ну неужто тебе никогда любопытно не было? Я не дознаватель, мне вот просто интересно. Иногда прямо тянет пройти туда, где еще не до конца окультурили Зону, посмотреть – а вдруг и правда есть какие машины чудесные, аж со дверьми и стеклами, чтобы зимой не простужаться?

– Зачем мне тот агрегат чужой? Что делать-то я с ним буду? Это как одежа с чужого плеча. А может, в ней злодей какой душегубствовал прежде…

– Эх, оно, конечно, так. Но жаль, что наши с теми не договорились по-хорошему. Может, они бы цену справедливую назначили за свои поделки, мы бы их по-честному покупали, ну те же, скажем, желания…

– Да откуда у них, у чужаков, честность возьмется? Это ж наше исконное свойство!

– Космос весь-то черным черен, небось от их дел мрачных.

– Да, если звезды гаснут, дык это кому-то нужно!

– Не иначе!

Вот так и начинают люди сбиваться с пути истинного. Сначала аттракцион какой типа «Чертова колеса» – оно и называется так потому, что, как говорят, крутится на этих самых чужих батарейках, которые и мозги наши облучают. Потом желания, а там и торговать по справедливым ценам начнешь с этими паршивцами. Мы же к ним не летаем, напрасно по Космосу не шастаем и к себе незваных гостей не зовем. С ихними заковырками. Не нужны нам ихние подарки! По мне лучше честно отнять, чем чужой подачкой подавиться.

Кто ж его знает, сколько лет прошло с тех пор, как это здесь приключилось. А может, они – эти самые инопланетные военные да ученые-головастики с перебором голов – провели здесь свой секретный эксперимент и смылись, не убрав за собой? Или пикник устроили на обочине своей космической дороги, а потом даже не подумали порядок навести. Им-то что, улетели, а нам разгребать теперь… Пусть обочина, но мы здесь хозяева, мы и только мы!

– Ага, а они даже посуду за собой не помыли, очистки и пустые бутылки раскидали!

– Прямо как ты, Джонсон!

– Да что сразу Джонсон?!

– Так тебя же еще в школе на пикники брать не хотели после того, как ты все салфетки и вилки в самый большой муравейник закопал!

А мы после этого порядок навели? Да если сказать по правде, то ни фига. Вот она, вроде как приличная детская площадка, песочек, куличики, небольшая пологая горка для скатывания малышни вниз. Но натренированный-то глаз найдет то самое… Вот он, такой вроде как безобидный черный крючок, типа декоративное что-то посреди клумбы. А знающие люди говорили, что не просто это такая декорация, а хвост вертолета, который здесь свой конец и нашел, когда эти самые чужие подарочки и чудесики из рваного мешка изобилия да посыпались. Небось от вертолета почти ничего, кроме кусков ржавого железа, да и не осталось. Ну а вдруг под ним притаилось нечто? А здесь небось залили цементом и рядком плитки декоративные положили. Дескать, порядок. Может, часть домов-то – вообще тю-тю! А может – и не было того вертолета, а крюк-то – уже как символ. Приманки ихней прежней.

– А вот мы его сейчас!!

– Точно! Круши! Бей!

– Назад! Назад, что вы силы попусту расходуете на дозволенный городским уставом декоративный элемент?! Это ж специально задумано как память о тяжелых временах прошлого, образованный дизайнер форму крюка рисовал, а потом другой железяку выгибал подобающим образом… Чтобы вы и ваши внуки имели перед глазами ясный образ… уже сломали? Ну что поделаешь. Не бережете вы городское имущество и силушку свою.

– Да у нас силушки-то много, на все хватит!

– Ну вот сейчас вагонетки прикатят, посмотрим, какой ты, Джонсон, будешь храбрый там, где артефакты, может, еще затаились и тебя поджидают…

Далее вон скверик. Может, как раз в нем, где вроде раньше проходила куда-то железка – по рельсам, а не как сейчас, пневматикой, пульнуло – и уже там, и стоял памятник тому самому чудо-шару. Неужто был он? Может, на постаменте? Или в особом своем лежбище? Так, что не всем виден был? А то толпами, толпами. Народу – тьма, и желаний – тьма. А другим чего останется? Кукиш без масла? А если озлобятся? И зачем было желания исполнять? Кому от этого хорошо? И где у этой хитрой машинки счетчик? Не бесплатно же работает. А потом небось проценты за сделанное берет. И чем платить?

Так что мы сегодня в который раз пойдем ту часть Зоны окультуривать. Да, вот и снарядились уже. Дубинками да простыми нашенскими железяками так все там отделаем да разнесем, что эти зарекутся к нам летать еще на тыщу лет.

А то приезжал тут еще один умник недавно, так он побегал, посмотрел и начал говорить, что тут не Зона была, а что-то вроде склада или базы. Ну, как магазин по почте, ты чегой-то заказал, тебе привезли вот на такой склад, ты оттуда забираешь. И вот здесь, мол, инопланетяне эти такой магазин устроили, привозят, кто что заказал. А что жуть всякая сначала получалась, так это потому, что инструкции не переведены были толком, спрос не изучен.

Ну, погнали мы его из города, умника этого. А то и правда окажется, что все уже с этими инопланетными проходимцами договорились и торгуют, а мы, как лохи, их дубьем гоняем. Гоняли и будем гонять! Нечего тут. Мы здесь хозяева! Магазин, вишь ты, у нас открыть решили, срамоту всякую продавать… Вон и вагонетки едут, сейчас двинемся. Ох и погуляем мы там сегодня!

…Так вы это самое, господин хороший, надолго к нам в город? Я тут все-все тропки знаю, они поначалу совсем узкие, а дальше натоптанные. За столько-то лет чего не натоптать… Если вам тропинку какую туда показать надо, так можно договориться. Чай, не инопланетяне, поймем друг друга правильно. А, господин хороший?..

Леся Яровова Чудо из Того леса

ВИТЕК, двадцать два года

Бабку Арину в деревне не любят.

Каждый второй парень помнит впившуюся пониже спины соль из бабкиной гладкостволки, потирают затылки оттасканные за вихры крепкой бабкиной рукой пацаны, колупают царапины от ивового прута девки малолетние, которых солью бить бабка пожалела. А пусть не лезут! Только что делать, когда у одной Арины в саду яблоки сладкие, как мед, и не червивые вовсе, а в пруду, говорят, рыбки плавают из настоящего золота? Не захочешь, а полезешь! Вот и лазят, а бабка в засаде с берданой ждет, бьет без промаха. Шалит бабка.

Дом у Арины – полная чаша, все есть, что надо и что не надо, соседей постарше завидки берут. Только воров, кому не яблочка надо, она и вовсе с «трехлинейкой» мосинской встречает, по-взрослому. Я все пытал по малолетству, чего лучей смерти по-над забором не навешать, чтобы наверняка. Бабка не отвечала. Не умела мальцу объяснить, что кто в Тот лес ходит, тот человеческую жизнь уж всяко дороже яблок да цацек ценит. Сам про то позже понял.

В общем, бабку в деревне не любят, ждут, когда сдаст старая, надоела всем. Один я люблю и рад, что сил в бабке еще на век хватит, хоть и вместо ноги у нее деревяшка, и шрамы по всему телу. А еще я с семи лет в Тот лес хожу, как родной он мне. От меня и полон всегда бабкин сарай хабаром разным, и деньга живая не переводится. Раз в месяц скупщик приезжает, толстый дядя Валя на «газоне» «шестьдесят шестом». Хабар принимает списком, деньгами не обижает, сколько бабка просит, столько и дает. Компьютер нам привез и антенну здоровую, как блюдо под пироги, телик плоский и мультиварку, а уж снаряги всякой самой крутячей – так и вовсе немерено. Только я в Тот люблю налегке ходить. Воля ваша, когда на теле сапоги по килограмму весом, комбинезон глухой и респиратор, становишься на памятник похож, могильный, сам себе. Кто его знает, помешает ли лисьей трухе та химзащита и удержит ли фильтр зеленуху. Не, это пусть для салаг снарягу бабка держит, напрокат сдает, я уж так, по старинке. Мне так легче.

В общем, ждем мы с бабкой дядю Валю, сидим рядом на завалинке да на солнце щуримся. Бабка семки лузгает, я так просто сижу, не люблю пакость эту, один сор от них. Бабка с утра каши кукурузной запарила, да борщ в казанке томится, в самой глубине печи, у теплой стеночки, вот это по мне лакомство, а лузга эта – тьфу. Бабка же как маслобойня работает, только шелуха с губ летит. Ждем, в общем. Ну так и дождались – подъехал. Вышел из кабины, гребет вразвалку, живот колышется, кепарь на затылок сдвинул – того гляди спадет, ан нет, держится.

– Приклеил? – бабка лопочет.

Видать, тоже кепку заметила, это мы с ней с детства одно и то же замечаем, выдрессировала она меня в Том, дай ей бог здоровья.

– Ну что, голытьба, семки на завалке да морква сушеная к чаю? – шутит дядя Валя.