Вадим Руднев - Новая модель реальности

• Название: Новая модель реальности
• Автор: Вадим Руднев
• Жанр: Философия
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-7598-1288-3

Книга посвящена конструированию новой модели реальности, в основе которой лежит понятие нарративной онтологии. Это понятие подразумевает, что представления об истинном и ложном не играют основополагающей роли в жизни человека.

Простые высказывания в пропозициональной логике могут быть истинными и ложными. Но содержание пропозициональной установки (например, «Я говорю, что…», «Я полагаю, что…» и т. д.), в соответствии с правилом Г. Фреге, не имеет истинностного значения. Таким образом, во фразе «Я говорю, что идет дождь» истинностным значением будет обладать только часть «Я говорю…».

Отсюда первый закон нарративной онтологии: мы можем быть уверены только в том факте, что мы что-то говорим. Второй закон нарративной онтологии гласит: неважно, имело ли место то или иное событие, важно, насколько оно для нас интересно.

Реальность рассказывает нам о чем-то. Если мы правильно прочтем ее послания, то сумеем понять смысл жизни.

---

Так ответил королю Фиоргал Ученый.

И вот со стыдом и позором Фиоргал Ученый и его свита поджав хвосты покинули королевский замок. А вокруг Джонни Одноглазого, который прослушал речь Фиорга, разинув рот, собрались все великие доктора и ученые короля. Они подняли его к себе на плечи и трижды три раза совершили с ним полный круг по двору королевского замка. Затем они опустили его наземь и заставили короля собственноручно увесить Джонни всеми значками, медалями и учеными орденами, какие только имелись в королевстве, так что у бедняги даже согнулась спина от тяжкой ноши.

– А теперь, – молвил король, подымаясь с трона, – я напомню вам, что имеется еще один человек, которого мы забываем, но которого нам грех не помнить и не чтить. Я говорю о Темном Патрике из Донегола. Пусть он отзовется и выйдет вперед!

Из дальнего угла комнаты, из-под хоров поднялся черноусый человечек и поклонился королю.

– Темный Патрик, – обратился король к черноволосому человечку из Донегола, мне хотелось бы оставить тебя при моем дворе. Я дам тебе любое жалованье, какое ты назовешь, и вся работа твоя будет находиться всегда у меня под рукой, чтобы в любое время я мог получить от тебя совет. Так назови же свое жалованье, и, каково бы оно ни было, оно твое!

– Ваша светлость, – отвечал Темный Патрик, – примите от чистого сердца нижайшую благодарность за вашу снисходительность и доброту ко мне, недостойному. Но простите меня, если, прежде чем ответить на ваше предложение, я осмелюсь воспользоваться правом каждого ирландца задать один вопрос.

– Говори, – молвил король.

И Темный Патрик повернулся к совершенно опешившему Джонни Одноглазому, который весь сгорбился под тяжестью своих медалей, и, указывая на него, произнес:

– Мой вопрос будет вот к этому ученому мужу, восседающему на помосте. Фиоргал Ученый, – обратился он к Джонни, – милостиво сообщил всем собравшимся здесь, свое толкование немого спора, который проходил между вами и в котором вы, с помощью вашего гения, побили первого в мире ученого. Не могли бы и вы оказать честь всем присутствующим и рассказать, что вы сами думаете об этом?

– Отчего ж не рассказать, расскажу! – ответил Джонни, то есть, простите, ученый муж. – Нет ничего проще. Этот самый парень, которого вы выставили против меня, да бесстыднее бездельника я в жизни своей не встречал, к счастью. Так вот, сперва ему потребовалось задеть мою личность: задрал кверху палец, чтоб подразнить, что я одноглазый. Ну, я взбесился и показываю ему два пальца, мол, мой один глаз стоит твоих двух. Но он дальше – больше надсмехается и показывает три пальца, чтоб и вам захотелось потешиться: вот, мол, перед вами три глаза на двоих. Я показал ему кулак, чтоб он знал, что ждет его, если не уймется. Но тут он съел вишню и выплюнул косточку, говоря, что ему наплевать на меня. А я съел зеленый крыжовник, мол, и мне наплевать на тебя со всеми твоими потрохами. Когда же этот негодяй вынул яблоко, чтобы напомнить мне, что я всего-навсего сын мелкого яблочного торговца, я вытащил двухпенсовый хлеб, который нес домой к обеду как раз о ту пору, как меня схватили и приволокли вот сюда. Да, так я вытащил хлеб, – ничего тяжелей под рукой не нашлось, – чтоб он знал, что, если не одумается, я ему сейчас голову размозжу. Но охальник сам накликал себе конец: поднял яблоко ко рту и откусил от него, мол, когда ты был юнцом, ты частенько воровал яблоки у своей бедной хромой старой матери и убегал с ними, чтобы съесть потихоньку. Это было последней каплей! Я запустил буханкой этому нечистивому прямо между глаз и пришиб его. Вот вам и великая победа, закончил Джонни.

Ирландские легенды и сказки

Мир не делится на плохих и хороших людей, умных и глупых, красивых и некрасивых. А как он делится? Каждый раз по-разному. В какой-то ситуации самый умный умник может повести себя как полный болван, а в другой ситуации полный дурак может повести себя очень мудро. От чего это зависит? Это зависит от того, что можно назвать состоянием бессознательного. Что такое состояние бессознательного? Это такое положение вещей, при котором малое зеркало моего индивидуального бессознательного глядится в большое зеркало коллективного бессознательного и видит там определенный архетип. Это может быть все что угодно. Анима, Анимус, Тень, Персона, Самость. Я ехал в метро и увидел на стекле противоположного окна свое лицо как лицо Солженицына. Мне это очень не понравилось. Но потом мне показалось, что я увидел свою Самость. В чем смысл этого видения? Как расшифровать это мистическое послание? Это непростой вопрос. Ведь это не выдуманный пример. Со мной это действительно произошло, причем не далее как сегодня. Здесь можно включить ассоциацию по методу микроанализа. Высокий лоб – длинная борода – Достоевский – Толстой – эпилепсия – великий русский писатель – я не хочу быть русским писателем. Думаю, что на определенном уровне (глубже залезать может быть опасно, чтобы не захлебнуться в собственном бессознательном, от чего предостерегал сам Юнг) я угадал смысл. Что значит, что я не хочу быть русским писателем? Великих русских писателей хоть пруд пруди, а русских философов европейского масштаба, можно сказать, нет. Я хочу стать первым русским философом. Но тут вместо Самости я вижу Персону, свою ложную личность. Ну что ж, надо быть честным с самим собой. Персону увидеть легко, Самость – гораздо труднее. Значит, не в то зеркало смотрел. Остается выйти из вагона.

Граждане, выходя из вагона, называйте вещи своими именами. Что ж, я, по возможности, старюсь так и поступать. Что в первую очередь мешает нам расшифровывать послания реальности? Я считаю, что в этом повинна бинарность, которая кем-то заложена в наше мышление. Мы привыкли к тому механизму защиты, который психоаналитики называют расщеплением (splitting, не путать со схизисом), то есть мы делим объекты на плохие и хорошие, приятные и неприятные. В то время как мир объектов на самом деле является континуальным. Мы живем как будто в черно-белом фильме или в поэме Блока «Двенадцать»:

Черный вечер.
Белый снег.

В то время как мир цветной. Вечер на самом деле не черный, да и снег не белый. Человек, который сделал одному плохое, через несколько минут может сделать другому или тому же самому что-то хорошее. Из своего детского советского прошлого я помню, что у меня было два абсолютных суперобъекта: абсолютно плохой объект – Гитлер и абсолютно хороший объект – Ленин. Сокуров в своих фильмах «Молох» и «Телец» предпринял смелую попытку деконструировать эту дихотомию. И все же она продолжает быть актуальной. Если в Ленине еще можно увидеть что-то человеческое, то применительно к Гитлеру это почти невозможно. Но были миллионы немцев, которые искренне восхищались Гитлером и среди них Хайдеггер. Существует воспоминание ученика Витгенштейна, Мориса Друри, о том, как весной 1945 года все радовались поражению гитлеровцев, и Витгенштейн сказал: «А вы представляете, каково сейчас такому человеку, как Гитлер?» Везде следует искать не истинное или ложное, к которым сводятся все остальные оппозиции. Искать следует смысл, который континуален. В чем был смысл истории Гитлера? Я этого не знаю. Но он безусловно был. Вспомним эпизод из фильма Л. Бунюэля «Скромное обаяние буржуазии», когда женщина говорит священнику, что она ненавидит Иисуса Христа, на что он отвечает: «Но почему? Ведь он был такой добрый!» Но был ли Иисус «таким добрым»? Нет, это был суровый человек, порой желчно и несправедливо оскорблявший людей, особенно фарисеев, которые хотели просто знать, действительно ли он Мессия. Шекспировский Гамлет – положительный персонаж или отрицательный? А гётевский Мефистофель? А герои Достоевского? Нет, они все сложны. Но как мы можем мыслить недихотимически, континуально? Для этого надо вдумываться в послания реальности, пытаться расшифровывать их. Идет дождь. Какой смысл этого высказывания? При засухе один, при наводнении противоположный. Мандельштам писал:

И вчерашнее солнце на черных носилках несут.

Очевидно, что он имел в виду Пушкина, объединив в одной строке идею жизни и смерти поэта. Вот подлинно континуальное оперирование смыслом. В рассказе Рюноскэ Акутагавы «В чаще» в лесу находят тело убитого самурая. Пойманный разбойник признается в том, что это он убил самурая. Потом в этом же признается жена самурая, наконец, дух самурая заявляет, что тот покончил с собой. Здесь важно не то, какая версия верна, они все и верны и не верны. Важно, какой смысл имела эта сцена в мире эпилептоида-разбойника, шизоида-самурая и его истеричной жены. А какой смысл рассказа в целом? В этом не так легко разобраться. Смысл где-то рядом. Что получится, если синтезировать смысл разбойника, смысл самурая и смысл его жены? Каждый из них в своей версии пытается спасти свое достоинство, свою Персону, поэтому убийство каждый берет на себя. Но это именно Персона, гордыня, а не Самость. Разбойнику кажется, что он должен убивать, жене – плакать, а самураю – оставаться благородным при любых обстоятельствах. На самом деле они остаются в том же порочном кругу истинно-значного расщепления. И разбойник может быть добрым и щедрым, и самурай может делать гадости. Дело не в этом. А в чем же? Дело – по максимуму – в том, чтобы отказаться от своей ложной личности, Персоны, жить против жизни, против энтропии. Юнг называл это индивидуацией, Гурджиев – самовоспоминанием. Что значит – самовоспоминание? Это значит, каждый миг помнить, что ты спящая машина желания, работающая в испорченном режиме. Что это дает? Это дает понимание того, что само событие не так важно, что мы переоцениваем его. Что создателю дороги наши намерения, а не наши дела. Как это понимать? Убил или нет Раскольников старуху – не важно, важно, что он хотел этого. Неважно, вымышленный ли персонаж Раскольников или реальный. Важно, что именно таким – принципиально сложным – изобразил его Достоевский. Здесь мы вновь упираемся в феноменологию вымысла. Является ли вымысел частью реальности или нет. Почему это важно? У Макса Фриша есть знаменитый роман «Назову себя Гантенбайн», в котором рассказчик представляет себя попеременно двумя разными людьми, то Гантенбайном, притворяющимся слепым, то Эндерелином, ошибочно думающим, что у него рак, и параллельно проживает их жизни. А кто рассказчик на самом деле? Ни тот, ни другой, и в то же время и тот и другой, и кто-то еще. Очень полезно мысленно представлять себя кем-то другим и пытаться прожить жизнь этого другого. Почему это полезно? Чтобы избавляться от дихотомии мышления. От традиционного разграничения: вот это реальное, а вон то – вымышленное. Пушкин писал: