Анджей Ясинский - Толлеус, искусник из Кордоса. Том 2 (СИ)

• Название: Толлеус, искусник из Кордоса. Том 2 (СИ)
• Автор: Анджей Ясинский
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2017
• ISBN: Электронная книга

Фанфик к циклу Анджея Ясинского

"Ник-Беглец."

Том второй.

Вторая книга приключений Толлеуса Алициус Хабери Рей на Лунгрии.

Кому интересно, что происходит на Лунгрии после Ника, вам сюда. Правда первые главы происходят еще в то время, когда Ник был там и пересекался с Толлеусом. Отсюда все и начинается-продолжается...

---

Официантка ушла, а чародейка, как и обещала, принялась развлекать Толлеуса светской беседой. Разговор начался с гастрономии: тут-то искусник узнал, что выбор в «Столе императора» и в самом деле очень богатый, чему в немалой степени способствует близость рынка. В этом трактире держали сразу нескольких поваров, которые готовы были предложить различные национальные изыски многочисленным иностранцам, которые тут торговали. Акрычами в межайском соусе оказались запеченные в тесте насекомые – рецепт с дальнего востока.

- На самом деле они суют в тесто местных жуков, но ничего – тоже вкусно! – предвосхищая вопрос старика, пояснила Амелия со смехом, глядя, как тот поперхнулся при ее словах.

Потом беседа плавно переместилась к Турниру и големам. Тут в зале появился Морис: отталкиваясь от пола деревянными колодками, зажатыми в руках, он подъехал к их столику. За ним следом тенью крался Оболиус – один он не рискнул заходить в трактир, закономерно опасаясь, что его отсюда сразу же вышвырнут. В принципе, ему тут вообще делать было нечего, да и кресел вокруг стола стояло всего три, но ситуация разрешилась достаточно неожиданно для Толлеуса. Откуда ни возьмись, появилась давешняя официантка с маленькой табуреточкой в руках и поставила ее у стены. Похоже, сюда не впервые приходили кушать господа в сопровождении своих слуг. Последние всегда должны быть под рукой – поэтому их не выгоняли, а усаживали в уголок недалече. Очень удобно: и не мешают никому, и всегда готовы выполнить распоряжение хозяина.

Чародей задернул за собой портьеру, отрезав шум и запахи общего зала. Правда, сразу же стало темно: нескольких свечей в бронзовом подсвечнике было явно недостаточно для борьбы с сумраком. Толлеус задумался, стоил ли делать здесь искусный светляк или лучше вызвать служку и попросить принести пару факелов, но оробосцы снова удивили его: официантка сама догадалась, чего не хватает клиентам. Появившись бесшумно, точно иллюзия, она осторожно поставила на стол горшок со здоровым – больше тарелки – грибом, шляпка которого светилась мягким зеленым светом.

Подивиться диковинке искуснику не дал Морис. Химерщик, похоже, хотел повторить день знакомства, то есть хорошенько покушать, немножечко выпить и удариться в воспоминания. Правда, сперва он, как воспитанный человек, решил поздравить своего товарища с удачным выступлением на турнире, о котором он был наслышан, несмотря на то, что сам не ходил. Это и определило дальнейшее направление всего разговора.

- Папа, я только что прокатилась на големе – это здорово! – тут же встряла Амелия, блестя глазами.

- Ездить на големах – это, конечно, очень оригинально, но, мне кажется, опасно! – не одобрил Морис, осуждающе поглядев сперва на дочь, а потом на Толлеуса.

- Почему опасно? – не понял искусник, искренне недоумевая, что может приключиться.

- Ну как же? – Упасть можно!

- Упасть можно и с лошади и даже со стула! – опять влезла в разговор старших чародейка.

- Мой Паук устойчивый – сам никогда не падает, - поддакнул Толлеус, который очень болезненно воспринял подозрения на счет своего творения. – То, что я со стены свалился – так это выстроена она была не качественно. Если по земле только бегать, то волноваться совершенно не о чем.

Видя скепсис в глазах инвалида, големщик нашел еще один аргумент:

- А на твоем месте, мой дорогой, я вообще бы передвигался исключительно на големе! Это ж, почитай, новые ноги, только паучьи!

Морис вздрогнул, и старик внезапно понял, что нашел способ заработать на химер. Осталось только соблазнить оробосца.

- Да вот хоть сейчас можешь проверить и сам убедишься!

Чародей медлил, но Амелия снова поработала на големщика, повторив свою мысль о том, что это здорово, и что она сама бы с удовольствием прокатилась еще раз. Обычно болтливый химерщик помолчал, а потом, видимо решившись, отодвинул тарелку и тихо сказал:

- Я бы хотел попробовать.

Чародей проехал пару кругов вокруг трактира (Толлеус плюнул на конспирацию), проверил маневренность, поднялся по лестнице и, наконец, остановился у входа, где уже собралась пара зевак. Один из них сейчас же поинтересовался, сколько стоит аттракцион, но искусник не стал связываться с подработкой. Во-первых, сейчас у него другой клиент и совсем другая сумма на кону, а во-вторых, слишком близко рынок с его служащими и налогом на Искусство.

Морису Паучок понравился. В принципе, он и в самом деле был не плох, хотя и простоват – некоторых возможностей у него просто не было. Если что и вызывало нарекание – так это внешность голема. Если бы старик знал, для чего ему понадобится этот образец, он бы всенепременно подошел к формированию облика маленького шестинога более серьезно, а так это была скорее телега, нежели карета, если проводить параллели с более привычным транспортом.

И все же, вкусив забытое ощущение свободы перемещения, химерщик всей душой захотел приобрести себе эти новые ноги, не обращая внимания на мелкие недостатки. Толлеус же, напротив, горел желанием товар продать, хотя и не подавал вида. В принципе, он не лукавил, когда заявил, что сам планировал пользоваться Паучком. Вопрос заключался лишь в том, готов Морис на большие траты или нет? Вообще сколько стоят големы, искусник понятия не имел, и на какую сумму можно рассчитывать, оставалось только гадать.

Големщик мучился, прикидывая и так, и эдак: он хотел купить у чародея как минимум тридцать химер, чтобы хотя бы обеспечить работу жилета. Отчего на них разная цена, искусник не знал. Возможно, это зависит от возраста животных. Как бы то ни было, даже если считать по десять монет, то все равно хватает едва на пару десятков голов, даже если старик вытряхнет все свои сбережения и останется ни с чем. Получалось, что за Паучка нужно требовать золото или мешок серебра. То, что старик мог собрать за день, по его глубочайшему убеждению не могло стоить так дорого. И что с того, что Морис не знал истинной цены голема и не имел альтернативы. Просто Толлеусу совесть не позволяла обмануть того, кто так душевно с ним общался. Даже свои – братья-искусники предали и арестовали его в тот момент, как только он стал им не нужен. Химерщик был практически единственным человеком в Оробосе, который вел себя с приезжим искусником по-человечески и даже подарил одну химеру просто так, по-дружески, хотя стоила она, как оказалось, «ого-го»! Вот если бы можно было украсть у безликого государства, которое ворочает тысячами золотых в день, старик бы не переживал, но залезть в карман к живому человеку он был не готов даже ради спасения собственной жизни. По большому счету вообще следовало бы подарить Паучка чародею ответным жестом – цена в десять серебряных монет казалась вполне адекватной.

За такими грустными мыслями Толлеус сам не заметил, как вся компания снова переместилась за столик в трактире. Морис тоже задумался о своем и молчал, притихла и его дочь. Лишь Оболиус ни о чем не переживал. Впрочем, у него были свои проблемы: все время он косился на Амелию и периодически о чем-то едва слышно вздыхал.

- Учитель, я есть хочу! – вдруг подал он голос. Старик встряхнулся и, словно проснувшись, посмотрел на парня. Потом молча протянул ему свою нетронутую тарелку. Хитрого, точно лиса, Рыжика не нужно было уговаривать дважды: он сейчас же переместился со своей табуреточкой к столу и уселся так, чтобы быть между хозяином и чародейской дочкой. Толлеус тем временем решился:

- Такая ситуация складывается, уважаемый Морис, - начал он. – Мне нужны химеры. Много. Боюсь, мне не насобирать нужной суммы. Я готов продать голема и практически все, что у меня есть. Или, возможно, тебя заинтересует какая-нибудь услуга с моей стороны? – Я знаю, что Искусство востребовано в Оробосе…

Морис, кажется, тоже был занят подсчетами денег на покупку голема. От слов старика он очнулся и улыбнулся:

- Твой парень, когда прибегал, как бы между прочим спросил про цену на химер. Только я сразу смекнул, что не просто так это! Эль Гаррудо носом чует покупателя! – и чародей показал пальцем на свой нос. – Я частенько дарю людям мохнатку или глазунью. Другие торговцы считают это придурью с моей стороны! Тупицы, не понимают, что клиент потом вернется и купит еще! Потому что химеры дают много! Незаслуженно, ох, незаслуженно химероводство стороной обходят! Будь моя воля, так в каждой бы школе… - завел старую песню Морис, найдя благодарного слушателя.

- Постой, постой! – Я весь запутался, - прервал его Толлеус. – Какие мохнатки, какие глазуньи?

- Ну как же? – изумился чародей. – Химеры – они же разные, для каждого дела своя подходит лучше всего. Вот, например, глазунья – это птичка такая с огромными, как у совы, глазами. Хотя на самом деле она от голубя получается. Ее как Око можно использовать, только птичка притом еще лапками может мелочевку какую-нибудь взять и как конструкт не светится. А тебе я мохнатку дал. Их так зовут, потому что шерсть у них такая длинная, что пока не сострижешь, даже сколько лап, не сосчитаешь. Этих обычно при наведении чар используют, чтобы, значит, свою ауру не попортить. А еще от усталости помогает и для тонуса: нам, старикам, это самое оно…