Артур Кларк - По ту сторону неба

• Название: По ту сторону неба
• Автор: Артур Кларк
• Издательство: «Знание»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1963

Главный герой делится воспоминаниями о том, как он участвовал в монтаже Второй релейной станции на геостационарной орбите, как спасался от неизбежной гибели в оторвавшемся от станции модуле, о своём отце, который был против увлечения сына астронавтикой; о том, как изменился весь мир, когда в нём появились глобальные средства коммуникации.

---

Мы показали Грегу всю космическую станцию, даже (вопреки правилам) вывели его через воздушный шлюз в космос, облачив в скафандр. Ему всё пришлось по душе, но две вещи особенно понравились.

— Воздух, который вы здесь приготовляете, — сказал он, — куда лучше той дряни, которой мы дышим в Нью-Йорке. Впервые с тех пор, как я на телевидении, моя носоглотка в порядке.

И ещё он одобрил меньшее тяготение; на ободе станции человек весил половину земного веса, а возле оси — вообще ничего.

Однако новизна окружения не отвлекла Грега от работы. Он по многу часов проводил в «Центральной Аппаратной» — размечал сценарий, отрабатывал свои реплики, изучал дюжины мониторов, которым предстояло быть его окнами в мир. Однажды я застал его в тот момент, когда он репетировал представление королевы Елизаветы, которая должна была говорить из Бекингемского дворца в самом конце программы. Он настолько увлёкся, что даже не заметил меня, хотя я стоял рядом с ним.

Да, эта телепередача вошла в историю. Впервые миллиард людей одновременно смотрел программу, которая создавала эффект присутствия в любом уголке Земли, зрители наблюдали перекличку виднейших граждан мира. Сотни камер на земле, в небесах и на море пытливо всматривались во вращающийся земной шар; и в заключение на экране появилась великолепная панорама Земли. Благодаря применению особой линзы в камере, установленной на спутнике, наша планета как бы медленно удалялась, пока не затерялась среди звёзд…

Конечно, не обошлось без накладок. Одна камера, установленная на дне Атлантического океана, не включилась своевременно, и пришлось зрителям дольше задуманного любоваться Тадж Махалом. Из-за неправильного соединения русские субтитры легли на изображение, идущее на Южную Америку; в то же время половина Советского Союза пыталась читать по-испански. Но это мелочи по сравнению с тем, что могло случиться…

На протяжении всех трёх часов, одинаково непринуждённо представляя знаменитых людей и неизвестных, звучал густой, лишённый какого-либо самолюбования голос Грега. Он превосходно выполнил свою задачу, и как только кончилась передача, с Земли посыпались поздравления. Правда, ведущий их не слышал: после короткого разговора со своим агентом он тотчас лёг спать.

На следующее утро его ждала идущая на Землю ракета, а на Земле — любая должность, какую он только пожелает. Но ракета ушла без Грега Уэнделла, отныне младшего диктора «Второй Релейной».

— Они решат, что я свихнулся, — сказал он, радостно улыбаясь. — Но на что мне сдалась вся их мышиная возня там, внизу? Отсюда я вижу вселенную, здесь могу вдыхать чистый от смога воздух, благодаря малому тяготению я чувствую себя Геркулесом, и мои бывшие жёны, эти три душки, не смогут до меня добраться.

Грег послал воздушный поцелуй вслед уходящей ракете.

— До свидания. Земля! — крикнул он. — Я вернусь, как только начну тосковать по заторам на Бродвее и мглистым рассветам. А станет одолевать ностальгия — достаточно нажать кнопку, и я увижу любой уголок планеты. Да здесь я в центре событий в гораздо большей мере, чем где-либо на Земле. И в любой миг могу изолироваться от человеческой расы.

Продолжая улыбаться, он смотрел, как ракета начинает своё долгое падение на Землю, туда, где богатство и слава тщетно ждали его. Затем, весело насвистывая, восьмифутовыми шагами вышел из контрольного пункта: ему надо было читать прогноз погоды для Южной Патагонии.

СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА

Должен сразу же вас предупредить: у этой истории нет конца. Зато начало можно установить совершенно точно — мы с Джулией учились вместе в Астротехе, когда я познакомился с ней. Я уже был в аспирантуре, она перешла на последний курс факультета физики солнца, и весь последний год в институте мы встречались довольно часто. У меня до сих пор цела шерстяная шапочка, которую она связала мне, чтобы защищать голову от ударов о шлем космического скафандра. (Нет-нет, я никогда её не надевал, это было бы кощунство!)

Увы, когда меня назначили на «Второй Релейный», Джулия попала на «Солнечную Обсерваторию» — на таком же расстоянии от Земли, но несколько градусов восточнее по орбите. Вот так: оба на высоте двадцати двух тысяч миль над центром Африки — разделённые девятьюстами милями пустынного, враждебного космоса.

Первое время мы были настолько поглощены своими делами, что не так сильно ощущали боль разлуки. Но когда прошла прелесть новизны и жизнь в космосе стала привычной, наши мысли принялись перебрасывать мост через разделяющую нас бездну. И не только мысли: я наладил дружбу со связистами, и нам с Джулией удавалось побеседовать, пользуясь межстанционным телеканалом. Правда, почему-то на душе только хуже, когда глядишь друг на друга и не знаешь, сколько ещё людей видит вас в то же время. Космическая станция не самое благоприятное место для личных дел…

Иногда я наводил один из наших телескопов на недосягаемую сверкающую звезду обсерватории. Кристальная чистота космоса позволяла прибегать к огромным увеличениям, и я видел все детали оборудования нашего соседа — солнечные телескопы, герметичные сферы, которые служили жильём для сотрудников, карандашики транспортных ракет, прилетевших с Земли. Часто среди аппаратуры двигались фигурки в скафандрах, и я тщетно напрягал зрение, пытаясь их распознать. Даже на расстоянии нескольких футов трудно узнать человека, облачённого в космический скафандр, и всё-таки я не мог удержаться от попытки.

Мы уже покорились необходимости ждать, мобилизовав всё своё терпение, ждать шесть месяцев, пока не подойдёт время отпуска, и вдруг нам повезло. Ещё не прошло и половины нашего срока, когда начальник транспортной секции внезапно объявил, что отправляется с сачком ловить метеоры. Буйным он не стал, но всё-таки пришлось отправить его на Землю. А меня назначили врио; таким образом я — во всяком случае теоретически — отныне стал вольным сыном космоса.

В моём распоряжении было десять небольших маломощных реактивных скутеров, а также четыре ракеты покрупнее для переброски людей и грузов с орбиты на орбиту. Разумеется, я не мог рассчитывать на то, чтобы позаимствовать какую-либо из них, однако несколько недель тщательной подготовки позволили мне осуществить план, который родился в моей голове через две микросекунды после того, как я услышал о своём назначении на пост руководителя транспортом.

Не стану рассказывать, как я мудрил с расписанием, бортовыми журналами и горючим, как уговорил товарищей не выдавать меня. Факт тот, что примерно раз в неделю я влезал в свой скафандр, пристёгивался к каркасу «Скутера № З» и на минимальной скорости покидал станцию. Отойдя подальше, давал полный газ, и маленький реактивный мотор мчал меня через девятисотмильную пропасть к обсерватории. Весь путь отнимал минут тридцать, и управление было предельно простое. Я без приборов видел, куда и откуда лечу. И всё-таки должен признать, что примерно на полпути я иногда чувствовал себя — как бы это сказать — несколько одиноким, что ли. На пятьсот миль вокруг — ничего плотного, вещественного, и Земля казалась невообразимо далёкой. В такие мгновения очень помогало настроить свой приёмник на волну главной сети и послушать, как переругиваются корабли и станции.

На полпути я разворачивал скутер на сто восемьдесят градусов и начинал торможение. Десять минут спустя обсерватория приближалась настолько, что можно было невооружённым глазом различить детали её конструкции. И вот уже я подплываю к герметичному пластиковому пузырю, в котором оборудовали спектроскопическую лабораторию. Теперь только воздушный шлюз отделял меня от Джулии…

Не буду утверждать, что наши разговоры вращались вокруг последних достижений астрофизики или выполнения графика монтажа спутников. А точнее, мы меньше всего думали о подобных вещах; и на обратном пути мне всегда казалось, что я лечу невероятно быстро.

Я как раз возвращался домой, когда вспыхнул сигналами радар на моей приборной доске. Какой-то крупный предмет стремительно приближался. Метеор, решил я, возможно даже небольшой астероид. Но при такой мощности сигналов я должен его видеть. Определив направление, я стал рассматривать созвездия. Мысль о столкновении мне даже не приходила в голову: космос столь невообразимо велик, что я чувствовал себя в тысячу раз надёжнее, нежели человек, переходящий улицу на Земле.

Вот она — яркая, заметно растущая звёздочка в нижней части Ориона. Уже превосходит по яркости Ригель, а ещё через несколько секунд я видел не точку, а диск. Он двигался так быстро, что я едва поспевал поворачивать голову за ним. Мелькнула крохотная, неправильной формы луна. Замерцала и потухла, удаляясь в своём неотвратимом безмолвном движении.

Наверно, я всего полсекунды отчётливо видел этот… предмет, но эти полсекунды с тех пор всегда меня преследуют. Когда я вспомнил про радар, предмет исчез, так что мне не удалось заметить, на какое расстояние он приближался, не успел я определить и его истинных размеров. Он мог быть совсем небольшой — если прошёл в ста футах от меня, или огромный — если пронёсся в десяти милях. В космосе нет чувства перспективы, и если вы не знаете, что у вас перед глазами, вам не определить расстояния.